Предупреждаю - издевательство над отдельно взятым американцем а также над группой "Хишник" вообще. Бедные парни...
Новые знакомства и дела. (Относящийся)
Капитан Махов откусил кусок бутерброда, большой, надо сказать, кусок, и поднес ко рту кружку, не, сколько отпивая глоток чая, сколько пытаясь скрыть непрошенную ухмылку, которая, пыталась появиться на его лице во всей неуместной сейчас красе. Сидящий напротив Стовер был в расстроенных чувствах, и нервировать его еще больше Олег не собирался.
Люк посмотрел на зажатую в пальцах вилку и, скривившись, бросил ее на тарелку вместе с сочным, истекающим жиромом, куском мяса.
– Вот, даже есть не хочется, – уныло констатировал он – и чем я провинился перед создателем? – вопросил в пустоту капитан-лейтенант. И, не дождавшись ответа от Создателя, со вздохом взял вилку и впился зубами в отбивную:
– Умм… вкусно, – признал он.
– Слушай, а в чем собственно дело? – с осторожным недоумением поинтересовался Олег, вспоминая то, как Стовера передернуло, когда начальство озвучило, на пару с кем ему придется проводить инфильтрацию в город. – Ну, женщина… красивая. И?..
Стовер, к изумлению Олега, покраснел. Бросив взгляд по сторонам и, убедившись, что рядом никто не сидит, он наклонился ближе и начал исповедь.
– Сэр, прошу прощения, что прерываю вас, но вы потребовались полковнику. – Сержант был смущен тем, что прервал тренировку Стовера и всем видом пытался показать, что если бы не неуемное начальство он бы никогда не стал мешать командиру.
С выдохом, подняв и зафиксировав держателями рычаги тренажера, Стовер вытер полотенцем наскоро ополоснутое лицо и последовал за посыльным, который привел его в ангар, где стояли ховеры. Этот закуток выбрали не только потому, что он был самым дальним, но и из-за того, что там была дверь, ведущая в отнорок базы, который было легко изолировать, привлекая минимум внимания.
Соколов о чем-то говоривший с техником повернулся и, увидев Люка, махнул ему рукой, подзывая ближе.
– Значит так, – он поморщился, – план поменялся и не слегка. Вместо наших по бункерам будут работать люди Томской, а твои парни будут инфильтрироваться в город. Вот на этом… ужасе, ползущем под покровом ночи – его рука ткнула в машину. И кому то из «Хищников» как одному из знающих о хельцах, придется изобразить парня одной из них. Кто это будет, посмотрим. Махов тоже участвует, правда я ему об этом не сказал, вот ты ему и скажешь. Ладно, иди в душ, а завтра с утра проведем инструктаж со всеми подробностями и нюансами.
Повернувшись и идя к двери, Стовер услышал бурчание «полковника»:
– Вот, что с бабами эмансипация делает. Ладно – в чужой монастырь…
Войдя в тренажерный зал и постояв на пороге пару секунд, он заключил, что тренироваться нет настроя и, с тяжким вздохом, шагнул к двери небольшой рассчитанной на пару человек душевой.
Сбросив одежду в раздевалке и зафиксировав краем сознания, что за второй перегородкой слышится звук падающей воды, он шагнул в первую секцию и включил душ. Подставив лицо горячим струям он, постояв пару минут, встряхнулся и, поискав наощупь мыло, не нашел его на полочке. Поморщившись, общаться с кем-либо не было настроения, он шагнул из душа и, заходя за перегородку, спросил:
– Извини, приятель, мылом не поделишься?
И только потом протер от воды глаза и посмотрел, к кому обращается. Следующим действием капитана было выпадение в осадок.
Девушка, по стройной фигуре которой стекали струи воды вперемешку с остатками мыла, повернулась к нему, оказавшись куда старше, чем можно было подумать, глядя со спины. Окинув капитана взглядом больших, серых, глаз женщина взяла с полки мыло и, с усмешкой на красиво очерченных губах, протянула его капитану.
– Да, конечно, молодой человек, – проговорила она сочным грудным контральто. Она стояла в свободной позе, не стесняясь показать себя впавшему в ступор Стоверу.
– Спасибо, – выдавил тот, ретируясь за перегородку.
Выдохнув сквозь стиснутые зубы, он вновь подставил лицо под горячие струи, почему-то чувствуя себя пойманным за подглядыванием мальчишкой. Тут из-за перегородки послышался голос:
– Раз уж мы столкнулись, юноша, давайте взаимно представимся. Я – Бренда Вильямсон. Оперативный агент, консультирующий Особого Посланника планеты Хель.
– Стовер… Люк Стовер, мэм. Капитан «Пятьсот первого легиона»… извините, что сунулся к вам, госпожа оперативный агент.
– Не берите в голову, капитан. Вы привыкли, что на базе только мужчины, поэтому ваша ошибка понятна. Тем более – женщина засмеялась – что мне понравилась ваша реакция. Приятно знать, что даже в шестьдесят два года производишь такое впечатление на мужчин. Я вас не смущаю?
– Нет, нет, – поспешил заверить её Стовер, чувствуя, что, скорее всего, женщина поняла – сказать: – «Да, мадам, вы меня смущаете» – ему мешает лишь гордость.
Пока шел этот диалог, он торопливо смыл с тела пену и, повернувшись, увидел, что Вильямсон опередила его и уже выходит из своей секции.
Поняв, что оставшись стоять, прикрывшись мылом, будет выглядеть глупо и, мысленно вздохнув, Люк последовал за ней.
Под гладкой, покрытой ровным, легким, загаром кожей, женщины в такт движениям перекатывались не слишком крупные, но рельефные мускулы смягченные тонким слоем подкожного жира.
Девичья талия переходила в перекатывающиеся шары ягодиц, глянув на которые Стовер невольно сглотнул и с трудом поднял взгляд выше, чувствуя как от мысли, что эта мускулистая кошка услышала «бульк» проглоченной слюны, волосы начинают шевелиться не только на голове.
Войдя в раздевалку Бренда взяла полотенце и начала обтираться, повернувшись к Люку спиной. Мысленно вздохнув и испытывая немалое облечение, мужчина взял другое полотенце и последовал примеру Вильямсон, повернувшись к ней спиной. Быстро вытерев тело и натянув одежду, он разглядывал стенку, ожидая, когда ему разрешат смотреть.
Услышав, как на скамью упало полотенце и последовавший вслед за этим возглас:
– Я одета! – он повернулся.
Она и в самом деле была одета. Её наряд состоял из коротких, камуфляжной раскраски, шорт. Сверху она одела такую же короткую, обтягивающую грудь майку. Сквозь облепившую влажную кожу ткань просвечивали крупные, набухшие, соски.
Бренда взяла резинку и. собрав в хвост черные, влажно блестящие, волосы, стянула их на затылке, завораживая Люка грацией движений. Маечка-одно-название при этом натянулась сильнее, еще лучше обрисовав тяжелые шары, на треть выглядывающие из декольте. Завершив процедуру, она посмотрела на Стовера, поймав его взгляд своими серыми глазами.
– Вы мне нравитесь, капитан. Правда! У большинства мужчин на мое присутствие реакция однозначна: в лучшем случае «Да ну её, она же меня отошьет» обычно же «Я бы ей…» – ну вы поняли. – Её губы скривились в презрительной усмешке. – У вас же этого нет… Есть смешанное с опаской восхищение. И восхищение преобладает. Это подкупает и я, чтобы не тратить время, приглашаю вас поужинать со мной. Разумеется, после того как мы разберемся с текущей проблемой. Вы согласны?
Когда на мужчину смотрит красивая женщина, тот готов совершать не только подвиги, но и глупости. Во всяком случае, только этим объяснял сам себе «морской котик» данное согласие. А пока…
– Мэм, я с удовольствием приму ваше предложение. – Стовер наблюдал за собой как будто со стороны. Он сделал шаг вперед и, взяв руку женщины, вежливо поцеловал её тонкие, сильные пальцы. Она на секунду застыла в удивлении, а потом благодарно улыбнулась:
– Спасибо за согласие, капитан. Вы, оказывается, не только офицер, но и джентльмен. А я-то думала, что они перевелись. Настоящие.
Она посмотрела на часы, мигающие со стены красным отблеском цифр. На точеном лице отразилось сожаление.
– Мне пора идти, юноша, – она повернулась, шагнув к двери. На пороге Бренда повернулась к Стоверу и сказала:
– Извините за то, что невольно шокировала вас, капитан, если вы передумаете насчет ресторана, просто скажите об этом. – Красивые губы скривила ироничная, с легкой горчинкой, усмешка. Женщина, помолчала, и едва слышно добавила. – Я пойму…
После чего вышла, оставив приходящего в себя Стовера одного.
Обнаружив, что продолжает сжимать в руках полотенце капитан бросил его на крюк, а сам сел на скамью приходя в себя.
Через пару минут, когда его тело перестало трясти непонятно откуда взявшейся дрожью, Люк, невольно хихикая, встал и пробормотав: – «Так вот, что чувствуют девушки, которых клеят бравые морпехи» – направился туда, где разместили «Хищников».
– Ты чего так долго, Люк? – поинтересовался сидящий за столом, на котором лежал разобранный автомат, Олег, энергично протягивая в канале ствола ершик. – Начальство вызвало?
– Соколов – подтвердил его догадку Стовер. – Наши неожиданные союзники смогли убедить его и Донахью, что штурмовать бункеры заставы должны именно они.
– А мы тогда что будем делать? – приподнял бровь русский. – Впрочем, попробую угадать, мы проникаем в город?
– В точку – преувеличенно жизнерадостно кивнул Люк.
– Хорошо, – прищурился Махов, – из «Вулкана» пострелять вряд ли удастся, но на результат полюбоваться тоже вариант. Ладно, я закончил с пушкой, – он закрыл затвор и защелкнул фиксатор ствольной коробки, после чего, поставив автомат в держатель, вытер руки маслопоглощающей салфеткой, – предлагаю отправиться на боковую.
Соколов, войдя в комнату совещаний, махнул рукой разрешая садится и, дождавшись когда шум утих, начал давать вводную.
– В плане произошел ряд изменений, которые в основном заключаются в том, что, по настоянию майора Томской, штурмовать блокпост будут штурмовики с Хеля. Вы же будете распределены с назначением задач по городу. В основном вас доставят прямо на место в грузовике, который подготовили техники, а вот одному придется прогуляться по городу.
– И кто же этот счастливчик? – спросил Стовер, умиротворенный тем фактом, что их отправят подальше, туда, где меньше шансов столкнутся со вчерашней знакомой.
Соколов с нехорошим прищуром обвел бойцов взглядом и, воткнув его в Стовера, ухмыльнулся:
– Вы слышали выражение – «инициатива наказуема»? Не могли не слышать – констатировал «полковник» видя, как на лице капитан-лейтенанта появляется ожидание подвоха. – Вот вы и будете. С напарником.
Так как на одинокого мужчину могут обратить внимание, то с вами пойдет одна дама. – Лицо Соколова приобрело мечтательное выражение.
– Я вам пошушукаюсь, – рыкнул он на «Хищников», которые, видя его улыбку, начали перешептываться. Мол, пропал начальник, вон какая физиономия стала. – Вы сами то слюной не захлебнитесь, когда её увидите, дон-жуаны, чертовы. Так вот…
Его прервал звук открывающейся двери и в комнату вошла женщина, в которой Стовер, к своему ужасу, опознал свою вчерашнюю знакомую. Одетая в том же стиле, который она продемонстрировала в душевой. Хотя, видимо не желая слишком уж шокировать хозяев базы, Вильямсон одела шорты почти нормальной длинны, а гораздо более приличного размера майка была из ткани, плотность и толщина которой скрывала очертания сосков. Правда не слишком успешно, но минимально допустимая видимость приличий все же соблюдалась.
Пройдя к столу, женщина оценивающе посмотрела на остолбеневшую аудиторию, на неуловимое мгновение задержала взгляд на лице Стовера и, повернувшись к посмеивающемуся Соколову, спросила бесстрастным тоном:
– Вы уже определились с кандидатурой моего напарника, полковник?
– Определился, сударыня, это капитан Стовер, – «полковник» простер руку, указывая на растерянного счастливчика. – Капитан, – Соколов стал серьезным, – это Бренда Вильямсон. Вы проникните в город под видом её э-э-э-э-э…
– Боюсь, что все определения, которые придут вам на ум будут несколько… двусмысленными – заполнила паузу женщина. – Тем не менее, полагаю, что в общих чертах наша легенда понятна.
Итак, напарник мне известен, – она одарила «Хищников» яркой улыбкой, – с вашего разрешения, полковник, я пойду подбирать одежду и прочее. – Она встала и повернула голову к Люку, – я не прощаюсь, капитан.
Когда за её спиной закрылась дверь, по помещению пронесся могучий вздох, а Стовер почти рухнул на стул пришибленный свалившимся на его голову «подарком» отца-командира. Он постарался взять себя в руки, и никто, кроме сидящего рядом и хорошо изучившего его Олега, не заметил странности в его поведении.
Когда Соколов закончил инструктаж, и все направились в столовую, Махов незаметно подхватил идущего на автопилоте американца под локоть и потащил его к стоящему в отдалении столику.
– Ну, колись, – начал он, не забывая тыкать в кнопки заказа меню. – Чего ты на нее смотрел как на привидение? Погоди ка, – Олег задумался на секунду, – ты вчера, когда из душа вернулся, был, как на иголках… вряд ли это могло быть связано только с тем, что дали отбой работы по заставе. Значит, если что-то было то, скорее всего, в душе и если вспомнить, как ты смотрел на Вильямсон… Ты что, в душевой с ней пересекся?
Получив утвердительный кивок, Олег удивленно посмотрел на Стовера с неохотой ковыряющего ножом в мясе.
– Блин. Но не могла же она тебя там… – Стовер поперхнулся от такого предположения и яростно замотал головой, отвергая гнусный навет .
– Нет, тогда бы ты вел себя иначе, – облегченно вздохнул Олег. – Тогда в чем дело, дружище? Ну, случайно застал женщину в душе, так не похоже, чтобы она в обморок от такого упала. Не та у нее профессия. Да и характер, судя по тому, как она держалась, пока мы, глядя на нее, роняли слюни, тоже. Так в чем дело-то? Неудачно пригласил её в ресторан? – попробовал пошутить Махов.
– Наоборот – вздохнул Стовер – это она меня пригласила… Представляешь, сходу заявила, что я ей понравился и, после решения проблемы Глюксмана и Ко, она сводит меня в ресторан.
– И?
– Я не в себе слегка был – неохотно признался Стовер – ну и согласился. Сказал, что почту за честь и еще красивостей вроде наговорил. Не помню точно, как помрачение нашло.
– Ну да, – вспомнив Вильямсон, невольно усмехнулся Олег. – Хорошо, что у меня хоть частичный иммунитет есть. Лея сама по себе классная девушка, а если вспомнить, что она может натворить, когда злая. Это, брат, очень способствует э-э-э… лояльности.
Они невольно рассмеялись. Когда Лея в последний раз была в состоянии «злая» из-за повреждений ее меха она, жалуясь, на жизнь навестившему в ангаре ее, намазанное противоожоговым составом, высочество Олегу, не заметила, как завязала в замысловатый вензель полутораметровый стальной штырь который вертела в руках.
Штырь использовался ею в качествен лома, чтобы отламывать сколы брони, расчищая место под новую бронепанель. Люк не присутствовал при этом, зато мог вместе с прочими «Хищниками» полюбоваться металлической икебаной, которую Олег притащил к себе, несмотря на слабые протесты невольно хихикающей Леи. Теперь железная загогулина висела на стене, вводя гостей в легкий ступор своими сюрреалистичными извивами. Махов надеялся, что, когда все уляжется, он сможет найти эту хрень и увезти на Землю. Уж больно колоритной она была.
– Так вот, – продолжил Люк. – Я себя как мальчишка вел. Даже на первом свидании и то намного лучше выглядел, только и мог, что не пялиться совсем уж откровенно. Ну, она меня и пригласила. Сказала, правда, что, если передумаю, то она поймет.
– Ты не хочешь говорить ей такое, – Олег задумчиво прожевал мясо, беря паузу для размышлений. – Я тебя знаю достаточно, чтобы заявить: на слабо, типа – «не хочется позориться, а вдруг смеяться будут, что от женщины сбежал», тебя не взять. Не та у нас с тобой дрессура, чтобы на «слабо» вестись. Тогда в чем дело?
– Я не хочу оказаться сволочью. – Перед глазами Люка встали лицо и голос, в которых, несмотря на попытку сохранить самоконтроль, все же проскользнули горечь и тоска. – Когда она говорила, что поймет отказ, то не сумела удержать эмоции. Это при её профессии. Прорвалось совсем немного, но то что, если я теперь откажусь, ей это будет как плевок в душу, ясно, как божий день.
Это во первых. А во вторых, если бы она задержалась я бы, с перепугу, мог и отказаться. И потом бы долго называл себя идиотом, но сам бы пригласить её не решился. Придумывая себе самые идиотские оправдания.
– А теперь ты пришел в себя, подумал и, успокоившись, решил, что отказываться от приглашения красивой женщины глупо, – кивнул Олег. – Ну, вот и разъяснили ситуацию.
– Только понимаешь, – Люк, к удивлению Махова, замялся, – я вот чего опасаюсь… что, если ей замуж захочется?
– Не понял? – удивился Олег. – Ты же холостяк, как и прочие отобранные. И девушки у тебя нет, сам мне говорил. В чем проблема то?
–А разве я тебе не сказал? – удивился Люк. – Она упомянула, что ей шестьдесят два года. Это ты у нас счастливчик, ты и твоя девушка ровесники. А как я скажу своему старику, что моя гхм, гхм, дама на четыре года старше его и матери?
Столовую потряс взрыв смеха.
– Ладно, – сказал, отсмеявшись, Олег, – настроение в норму привели и позавтракали. Теперь пошли снаряжаться.
Встав из-за стола, земляне вышли из столовой, и пошли в спортзал, который стал местом, где группа инфильтрации подбирала одежду в соответствии с выбранной легендой. Большинство из них были одеты в униформу строительной фирмы, рабочие которой, якобы, приняли заказ на ремонт чего-то, без чего хозяин дома не мог обойтись даже несмотря на нынешние жизненные сложности. Парни шушукались и косились на дверь той самой раздевалки. Когда вошли Люк и Олег они на секунду отвлеклись на них и вновь начали выжидающе глазеть в сторону раздевалки.
Загадка разрешилась буквально сразу. Дверь раздевалки открылась и в зал вошла Вильямсон при виде которой присутствующие дружно выдохнули.
– Сказать тебе, кем ты будешь, если упустишь такую красотку или сам догадаешься? – прошипел на ухо Стоверу Олег, пока они копались в вешалке, подбирая себе одежду.
Их прервал подошедший Ворнер которого сопровождал невзрачного вида человек с баулом который, будучи открытым, явил миру кисточки, баночки, гелевые накладки и прочие инструменты гримера. Усадив Люка на скамью он начал священнодействие, изменяя внешность Стовера. Было бы чистым безумием соваться в город, где можно наткнуться на людей, знающих в лицо бойцов «501-го». Прочие тоже были загримированы, но не так серьезно как Люк. Им предстояло доехать до места в машине и их гримировали чисто для подстраховки.
Завершив работу, гример кивнул и вышел из зала. Придирчиво осмотрев Стовера Ворнер остался доволен и, глянув на часы, сказал:
– Пошли.
Машину в очередной раз тряхнуло, и голос водителя из динамика проинформировал пассажиров, что они вышли на дорогу и едут к городу. Несколько минут и поворотов спустя водитель вновь включил динамик:
– Внимание! Через полминуты я приторможу и выпушу «Парочку» – на все будет секунд десять… – Пауза. – Пошли!
Мужская и женская фигуры выскользнули из притормозившего фургона. Машина, тихо взвыв двигателем, поехала дальше и, через несколько секунд, скрылась за поворотом. Сидящий облокотившись об ротор стволов «Вулкана» Олег окинул взглядом бойцов и, подчеркнуто озабоченным тоном, спросил:
–Слюной никто не захлебнулся? – и, поймав взгляды, в которых читалось, «Ну, командир, мы это тебе припомним…» жестким тоном добавил. – Планы мести будете строить после выполнения задания. А сейчас вы выкинете из головы баб и прочую романтику, сосредоточившись на предстоящем деле.
Взгляды бойцов стали сосредоточенными с их лиц исчезло мечтательное выражение. Олег одобрительно кивнул, видя, что подразделение, наконец-то, снова стало боеспособно.
Сидящий в углу Накамура Кураки вознес благодарную молитву Ками за то, что тень скрывает его лицо. Японцу было стыдно. Самурай обязан, прежде всего, думать о долге. Всё прочее менее важно, а он, смотря на эту женщину, забыл обо всем. А вот капитан-доно не забыл. Несмотря на присутствие воплощенной богини, Олег-сама помнил о долге, как и подобает воину. И, если раньше сын ямато повиновался ему не, сколько из уважения, сколько по приказу направившего его сюда божественного тенно, то теперь он поклялся себе, что будет достойным командования воина настолько преданного долгу, что даже самая совершенная женщина не смогла заставить его забыть о гири и гиму.
Тем временем фургон подъехал к воротам нужного дома затормозив перед ними. Человек сидящий рядом с водителем вылез и ткнув в кнопку домофона что-то произнес. Вскоре из дома вышел пожилой, но все ещё крепкий мужчина, который открыл ворота, и машина въехала в их створ, урча мотором. Дождавшись когда ворота будут закрыты водитель открыл замки, выпуская пассажиров наружу.
Отредактировано Относящийся (14-10-2011 16:21:52)
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Одна на миллион...
