В мои загребущие ручки попала книжка (правда ненадолго) Международной научно-практической конференции тема которой была "Война и оружие". К сожалению, первый том я читала при хозяине книги, а вот второй удалось выпросить до субботы.
Так как всю книгу сканировать я просто не смогу, то предлагаю вам название статей. Кому будет интересна какая статья - я по личному заказу отсканирую и пришлю в формате rtf. Потому, что у меня нет программы распознающей текстовый файл (кто поделиться буду благодарна).

Итак вот перечень статей.

«Датировка фотографий по лентам на головных уборах военных моряков (1917-1942)»
"Украинское казачество как военное формирование нового времени: новый взгляд на проблему»
«Подготовка похода на Азов: малоизвестный эпизод Русско-турецкой войны 1672-1681 годов»
«Пушкарские аламы 17 века»
«Главный калибр Советского флота (О конструировании, испытании и боевом примени 406-мм орудия Б-37)»
«Взгляды военного историка А.И. Григоровича на развитие полковой историографии»
«Проблемы комплектования русского офицерского корпуса в ходе Первой мировой войны»
«Русская артиллерия в осадах Северной войны. Теория и практика боевого применения»
«Затишье» перед бурей. Боевые действия под Смоленском в июле-августе 1633 года»
«История развития оружейных технологий и системы управления качеством в оружейном производстве (1712-1917)»
«Авиационные ракеты Великой войны»
«Положение о морском цензе для офицеров флота 1885 г.» и развитие военно-морского флота России на рубеже 19-20 веков»
«Вооружение и амуниция корпуса кавалергардов (1724-1731) в составе Оружейной палаты»
«Против недругов стоял и бился мужественно...» Клан Драммондов на службе царю и отечеству»
«Вооружение России и военно-техническое снабжение российской армии оптическими предметами (1905-1914)
«Хранитель фонда оружия Музеев Московского Кремля Н.В.Гордеев»
«Сибирские кавалерские полки в арьергардных сражениях 1812 года)
«Численность и развертывание московского и татарского войска в капанию 1521 года»
«Путь иноземца в военную элиту России (петровский генерал И.Б.
Вейсбах)»
«Разработка капсульных пистолетов для российской армии в 40-х годах 19 века»
«Военное министерство Российской империи и «Общее учреждение министерств» от 25 июня 1811 года»
«Ружейные гарнитуры великого князя Павла Петровича в Собрании Гатчинского дворца-музея»
«Герои 1812 года П.П.Коновицин»
«Военные суды России в конце 1710-х – первой половины 1720-х годов»
«Русская крепостная артиллерия в годы Северной войны»
«Войны Кабарды в 16-17 вв.»
«Оказание моряками Балтийского отряда помощи жителям Мессины, разрушенной землятресением 1908 года»
«Револьвер системы «Галан» на вооружении абордажных партий кораблей российского флота»
«История комплектования фондов Канского краеведческого музея»
«Институт оружейничих и развитие московской оружейной школы в 16 веке»
«Неизвестные страницы дипломатической деятельности адмирала флота СССР Н.Г. Кузнецова»
«Приказы по Первому отдельному пехотному корпусу генерала П.Ха.Ветгенштейна из фондов Музея-заповедника «Бородинское поле» как источник о событиях 1812 года»
«Следы архаических представлений об огне в русской оружейной лексике 16-17 вв»
«Оборот старинного оружия в России до 1917 года и его правовое регулирование»
«Феномен «потешных» войск в России второй половины 18 века»
«Антропология войны 1812 года: польские военнопленные французкой армии на Беларусии»

Отредактировано Ника (21-12-2010 21:57:53)

К сожалению не грузится.
Когда-то у меня был скан который распознавал текст, но я не могу вспомнить как эта программа сканирующая называлась.

Пожалуйста в личку ваше мыло.

Ника

Мне тоже... Это же. Мыло отправляю.

Багрин Е. А. Тактика ведения боевых действий русскими служилыми людьми в Восточной сибири в 40-60 гг. XVII в. (по материалам Прибайкалья и Приамурья) // Война и оружие. Новые исследования и материалы. Международная научно-практическая конференция.

Статья опубликована: Багрин Е. А. Тактика ведения боевых действий русскими служилыми людьми в Восточной сибири в 40-60 гг. XVII в. (по материалам Прибайкалья и Приамурья) // Война и оружие. Новые исследования и материалы. Международная научно-практическая конференция. 12-14 мая 2010. Ч. I.- СПб, ВИМАИВиВС, 2010.- С. 44-57.

Тактика ведения боевых действий русскими служилыми людьми в Восточной Сибири в 40-60 гг. XVII в. (по материалам Прибайкалья и Приамурья).

     В настоящее время вопросам тактики ведения боевых действий русских первопроходцев в Сибири, посвящено крайне мало специальных исследований. А. С. Зуев первым обозначил данную проблему и на основе материалов Северо - Востока Сибири XVII-XVIII в. выделил как общие черты ведения войны русскими сибиряками, так и частные методы характерные именно для исследованного им региона [1]. Материал данной статьи, посвящен особенностям тактики русских в таких регионах как Прибайкалье и Приамурье впервые десятилетия прихода туда первопроходцев, и основан на изучении документальных источников.
     Тактические приемы ведения войны на территории исследуемых местностей можно привязать к двум этапам, первоначального присоединения новых территорий. Первый этап, начинался с прихода русских на неизвестные для них земли и как правило заканчивался постройкой ими укрепленного поселения (острога или зимовья) выполнявшего военно-административные функции. Второй  период включал в себя освоение прилегающих к острогу территорий, с объясачиванием и «приведением под государеву руку» проживающих на ней коренных жителей.
     На первом этапе, в остроге из которого предполагался поход, формировался боевой отряд. В него включалось максимально возможное количество бойцов: служилых (основным родом деятельности которых была военная служба государю) и «охочих людей» (добровольцев из числа промышленных, гулящих и торговых людей, воевавших за военную добычу). За счет государства и спонсоров, имеющих виды на новые земли, участники экспедиции снабжались достаточным количеством индивидуального вооружения (в первую очередь ручного огнестрельного оружия), боезапаса и провианта достаточного для автономного существования отряда сроком более года. Боевая мощь участников похода усиливалась 1-3 пушками, крайне неудобными в транспортировке, но очень эффективными в бою. В отдаленных острогах Сибири, артиллерийских орудий было очень мало, и они очень ценились т.к их бой компенсировал малую численность бойцов. Передвижение осуществлялась на больших и малых судах (струги).
     В первую очередь на новых землях захватывались «языки» носители информации о расположении, численности, вооружении, осведомленности и намерениях возможных противников. Первоначально захват осуществлялся в первых же селениях туземцев, которые попадались на пути. Языков пытали, пытаясь исключить возможность дезинформации. С помощью их сведений выбирался приоритетный объект для атаки, что позволяло не отвлекаться на второстепенные цели [2]. Позже, когда служилые достаточно хорошо ориентировались в окружающей их обстановке ими проводились, специальные операции по захвату носителей нужной им информации. Так, в земле дючеров  казаками Е. Хабарова в ходе ночного нападения, были захвачены князьки одного из улусов. Успех в данных действиях, не смотря на тяжелые условия (ночь, незнакомая местность, захват прямо в расположение противника) косвенно говорит о высокой степени боевого умения исполнителей. Перед нападением  казаки собирали совет, вероятнее всего выбирая для задания лучших людей [3].
     На данном этапе самым важным фактором успеха всего военного предприятия были максимальная быстрота передвижения, которое осуществлялось практически всегда по воде и эффект внезапности. Первыми целями, для нападения оказывались неукрепленные поселения туземцев живших по берегам рек. Нападая утром или в обед, на какой либо улус, служилые уже к вечеру громили другой. В документах видна максимальная динамика их действий «наскоре погребли, …,  в обеде набежали юрты …, языков похватали и наскоре роспрашивали …, наскоре погребли, …, и под город подгребли того дня под вечер» [4]. Высокая скорость передвижения казачьих отрядов достигалась за счет того, что одна часть людей плыла в легких быстроходных стругах, которые искали цель и завязывали бой, а вторая часть бойцов плыла в «больших судах» на которых везли провиант, боезапас, пушки, лошадей т.е все что отягощало передвижение. Услышав, по звуку выстрелов, что первая группа завязала бой, вторая плыла быстрее к месту схватки, подвозя все необходимое. На привезенных лошадях преследовали убегавшего противника [5].
     Мужское население улусов, как правило, истреблялось. Описание этого процесса минимально, составители документов использовали термины: побивали и порубили (или в пень рубили) с преимущественным употреблением последнего, что говорит скорее о беспрепятственном уничтожении застигнутого врасплох врага с помощью холодного оружия, чем ведение какого-либо боя, где ведущая роль отводилась употреблению огнестрельного оружия.[6]. Беспрепятственные нападения русских на поселения коренных народностей исследуемых регионов, были обусловлены тем, что боевой опыт последних исчерпывался межродовыми конфликтами и противоборством, связанным с кровной местью. В поселках отсутствовали укрепления, система четкой караульной службы. По причине того, «что они всегда знали, когда идет война». На случай боевых действий, ими строились укрепленные городки, достаточно эффективные для обороны, но в мирное время обычно пустовавшие. В случае неожиданного нападения ими могли воспользоваться лишь жители близ лежащих селений. Когда у туземцев не было причин, ожидать опасности, русские отряды буквально сваливались им «как снег на голову». Использование казаками тактики, основой которой было применение огнестрельного оружия неизвестного коренному населению рассматриваемых регионов, так же давало им преимущество в бою на первом этапе боестолкновений. Известны случаи, когда дауские воины «подсмотря» приближение казаков, просто бежали из своих улусов, бросая женщин и детей [7]. Свыкшись с новым противником, туземцы искали эффективный способ противостояния. Ачаны, при нападении на их поселки оказывали сопротивление, используя свои струги вытащенные на берег как оборонительное сооружение, под прикрытием которого можно отбиваться от казаков [8].
     Туземцы же собравшиеся в укрепленных городках оказывали сопротивление более эффективно. Самым простым способом, оказать противодействие, было не дать пристать служилым к берегу. Туземные бойцы выходили из своих укреплений навстречу противнику, для открытого боя, стремясь так же своей многочисленностью запугать врага. Что говорит о достаточно примитивном понимании ведения войны большинством представителей коренных жителей в исследуемых регионах до встречи с русскими. Эти действия противника, были казакам как раз на руку, их противники в скученном состоянии оказывались на дистанции беспрепятственного огня из пищалей и пушек и несли большие потери. Более того, на плечах побежавшего врага, русские врывались в укрепления своих оппонентов. Даже неудачи, не приводили к быстрой смене тактики у туземцев, в отписках служилые отмечали, что тунгусы в покоряемой ими местности продолжали биться вышеупомянутым способом «во дни многое время» [9].  Не способность местным населением адекватно воспринимать опасность, приводила к тому, что даже укрепленные городки, русским случалось брать без боя. Например, в 1651 г. городок даурских князей Толги и Турончи, был взят, потому что те, зная о приближении русских, просто безответственно пили со своими людьми в находившемся рядом улусе, не выставив должной охраны, а большинство их людей предпочли просто бежать [10].
     В случае, когда «нахрапом» взять туземное укрепление не удавалось, через толмачей осаждавшие предлагали сдаться миром, если те отказывались, брали его штурмом. [11]. Сохранилось подробное описание, штурма казаками Е. Хабарова городка даурского князя Гуйгудара в 1651 г. Пушки, не употребляемые при набегах, были извлечены из судов, и укреплены у башен в одной части города. Их огонь позволил за ночь разрушить стену. До этого времени основная часть бойцов не предпринимали каких-либо активных действий кроме перестрелки с горожанами, ведущими со стен массированную стрельбу из луков. В пролом пошли наиболее защищенные бойцы в куяках и под защитой щитов, чем было достигнуто минимальное количество потерь. Скорее всего, это были большие щиты, сделанные на месте специально для преодоления огня врага во время штурма которые переносились несколькими людьми и могли иметь специальные амбразуры для ружейного огня. Зажав врага во внутреннем городе, казаки додавили его, непрерывным огнем, не дав опомниться, окружили и перебили в рукопашном бою. Огромные потери даур (661 убитый против 4 погибших у казаков), могут быть объяснены и паникой и неумением воевать в сложившихся условиях. Скорее всего, сыграло роль отсутствие боевого опыта по бою внутри города. Можно предположить, что подобные городки были неприступны для народов стоящих с даурами на одной ступени развития, поэтому если наружную стену даурские бойцы знали как оборонять, то внутри его оказались совершенно беспомощны. Сказалось и то, что обучение, традиционно даваемое воинам этих народностей воспитывавшее хорошие индивидуальные воинские навыки, давало только примитивные тактические знания, годные лишь для борьбы с себе подобными. Столкнувшись с врагом, который воевал незнакомым оружием, и не так как они привыкли, даурские бойцы гибли из за настигавшего их ощущения беспомощности. Психология здесь как нам кажется, сыграла ведущую роль, что подтверждает и то, что малая группа даурских бойцов из 15 человек, пойдя от отчаяния на прорыв, была успешна в своих действиях [12]. Более того, когда те же дауры воевали в привычных для них условиях, они побеждали, и их не останавливало огнестрельное оружие исключительно применением, которого некоторые авторы склонны объяснять  военные успехи русских. Так в 1646 г. отряд Ю. Петрова из 70 служилых и промышленных людей, пришел к городку князей Досия и Колпы. Русские пренебрегли предписаниями укрепиться засекой или «рубленой вежей» и оставив треть людей в близ лежащих юртах открыто подошли к городу. Дауры неожиданно совершили вылазку из своего острожка, при поддержке скрывавшегося снаружи конного отряда, ударившего вместе с основными силами. Учитывая перевес противника в живой силе, служилым оставалось только бежать, к юртам, где оставалось еще около 20 бойцов, чей огонь по всей вероятности и помог укрыться отступающим без больших потерь. Уходили служилые ночью, чтобы дауры не могли вести прицельную стрельбу из луков. Проигранное столкновение, так впечатлило казаков, что они шли 1,5 недели не снимая куяков, которые обычно надевают только на время боя [13].
     При встречах с противником на воде, русские оказывались в выигрышном положении, т.к расположенные в лодках туземцы не только не могли реализовать свое численное преимущество, но и были крайне уязвимы для воздействия огнестрельного оружия [14].
     Ведя активные боевые действия, казаки старались постоянно передвигаться, не оставаясь на одном месте. Предписаниями начальных людей от них требовалось «на поплаве стоять на якорях, с караулом» [15]. На ночь суда не вытаскивались на берег. Это позволяло при неожиданном нападении, быстро отчалить от берега и уйти. Пренебрежение этими простейшими мерами оканчивалось для служилых трагически. Так погиб отряд из 25 казаков во главе с Ильей Ермолиным [16]. Для большей безопасности казаки зачастую, ночевали внутри своих кораблей, не сходя на берег [17].
     К зиме наступал момент, когда служилые были вынуждены, продолжительное время оставаться на одном месте. Чтобы обезопасить себя от агрессивного окружения, строился укрепленный острожек, в котором, можно было спокойно зимовать, запасаться провиантом, отдыхать, собираться с силами для дальнейшего продвижения [18]. Постройка укрепления и умение отражать осады, выручало служилых людей при нападении превосходящих сил противника. В 1682 г. Иван Курбатов шедший с 12 бойцами в Анадырьский острожек, «сделав острожек, отсиделся в осаде» против более двухсот юкагиров [19]. Подробное описание обороны острога, дает описание боевых действий у Ачанского острога 8 октября 1651 г. Подгадав, когда половина обитателей острога уплыли «для корму по рыбу», более 800 дючерских и ачанских воинов неожиданно напали на казачий городок где находилось 106 русских бойцов под руководством Е. Хабарова. Городок был подожжен со всех сторон. Сдержав первый натиск 70 одетых в куяки  казаков, вышли на вылазку, и навязали противнику бой. Оставшиеся в остроге поддерживали их со стен и башен огнем из пищалей, мушкетов и пушек. Через 2 часа сопротивление ачан и дючеров было сломлено, они побежали «врозь» (т.е неорганизованно), казаки преследовали их и убивали. Потери составили 1 убитый и 5 раненых у русских и 117 человек у их противников. Возможно, что большинство из них были убиты во время бегства. Боевой успех казаков, может быть объяснен, не приспособленностью их врагов к применяемой ими тактике ведения огня, личной храбрости, инициативности и боевому опыту бойцов, а так же к широкому применению куяков, служащих отличной защитой от стрел. Не смотря на убедительную победу русские, «накрепко укрепили» городок, чтобы исключить возможность поражения [20].
     Важной особенностью боевых действий в Приамурье, было столкновение служилых с маньчжурами. Богдойские войска широко применяли ручное огнестрельное оружие и пушки, воевали в организованных боевых порядках, и применяли все достижения китайской мысли в области военного искусства («драка ученая стройна»).[21] При отражении осад Ачанского (24 марта 1652 г.) и Комарского острогов (13 марта-4 апреля 1655 г.), русские использовали тактику основанную на неожиданных вылазках, во время которых наносился большой урон неприятелю. В Ачанском острожке казаки (206 человек) оказались застигнутыми врасплох, превосходящими силами противника (600 маньчжуров и около 1500 бойцов от коренных жителей Приамурья). Маньчжуры обстреливая стены городка из ружей и пушек в течении дня, сумели вырубить из стены 3 звена. Следуя приказу начальников брать русских живыми, «богдойцы» постарались навязать ближний бой. В пролом пошли конные маньчжурские бойцы, которых защитники встретили огнем из большого медного орудия, поставленной напротив пролома, и ручного огнестрельного оружия и пушек со стен городка. Как только враги «отшатились» от пролома, 156 казаков не дав им опомниться, вышли из города в куяках и с саблями и в рукопашном бою, обратили нападавших в бегство, убив у них 676 бойцов и захватив их пушки. Потери русских составили 10 человек убитыми и 78 ранеными. [22] Учтя уязвимость, конструкции прежних острожков для нового противника, русскими был поставлен Комарский острог, укрепленный по всем правилам. Он был построен на валу, с «быками» по углам, со стенами засыпанными внутри «хрящем» (насыпь из земли и камней от артиллерийского огня) имевшими «верхний» и «нижний бой», «роскатом» для пушек и  различными приспособлениями для отражения приступов. Не смотря на ноябрьские морозы в мерзлой земле был «высечен» ров, вокруг которого был «бит» деревянный и железный «потайной» чеснок (сделанный из острых деревянных кольев и стрел местных жителей). Внутри острога был выкопан колодец с проведенными от него ко всем стенам желобами, на стенах поставлены железные «козы» со смольем для освещения ночью. Все эти средства, помогли 510 служилым выдержать осаду 10 000 «богдойского» войска, в течении 22 дней. Массированный обстрел из 15 неприятельских пушек не нанес защитникам острога ощутимого ущерба, а попытка штурма, во время которого нападавшие используя различные «приступные мудрости» атаковали с 4 сторон, был отбит плотным огнем русских. Сразу же последовала вылазка. Служилые, нанесли противнику урон, захватили «языков» и оружие. После, чего маньчжуры до своего ухода на приступы уже не решались, ограничившись обстрелом острога из пушек. Потери русских ограничились одним тяжело раненным во время осады и 20 убитыми людьми захваченными врасплох у стен острога при неожиданном приходе «богдойцев» [23].
     На открытом пространстве маньчжуры могли реализовать свое численное преимущество, что при прочих равных давало им реальный шанс для победы.
     Передвигавшиеся в 1653 г. по р. Сунгари люди О. Степанова, наткнулись на засаду «богдойцев». Русские попали под огонь маньчжур находившихся в лодках, которые перекрыли им путь. С берега их поддерживала артиллерия, укрывшаяся под защитой многочисленной кавалерии за «турами» и «валами земляными». Атака на береговые укрепления не имела смысла, т.к ее результатом могли быть большие потери. Поэтому казаки на легких стругах, атаковали суда. Преимущество русских в умении применять огнестрельное оружие было так велико, что они заставили врага бежать с судов под прикрытие на берег. Большую роль в победе сыграл огонь из пушек [24]. Однако, в 1658 г. неожиданно наткнувшись на маньчжурские корабли, казаки не смогли реализовать свое превосходство в употреблении огнестрельного оружия так как «богдойский» отряд, не стал вступать с ними в длительную перестрелку, а решительно атаковал всеми силами, отошедшие к берегу корабли русских. Плотный огонь из ружей, пушек и луков, заставил казаков бежать на берег, и уйти внутрь судов. Бойцы, укрывшиеся в кораблях, плотной стрельбой, смогли нанести большой урон противнику, в ответ на что, маньчжуры сожгли их «огненными стрелами». Другая часть русских, вступила в перестрелку с берега из леса, во время которой почти все они погибли, из-за отсутствия какого-либо прикрытия. Потери людей О. Степанова составили около 220 человек убитыми, 10 пленными. Спаслось только 17 бойцов. Их противники потеряли около 100 человек убитыми и 200 ранеными. Соотношение потерь показывает, что казаки, численно уступавшие противнику почти в 10 раз, более эффективно применяли «огненный бой», что явилось следствием применения ими ружей с кремневым замком, в противовес фитильному оружию их врагов, а также согласованных действий по ведению залпового огня. Глава корейских стрелков, входивших в состав  маньчжурского отряда, генерал Син Ню, описал суда казаков. Они имели фальшборт из толстых бревен способных противостоять пушечному огню и специальные укрепления по всей длине палубы из толстых досок со щитом – заслоном сверху. Возможно, подобная усиленная конструкция, была результатом схваток с маньчжурскими войсками. [25]
     Закрепившись на территории, служилые посылали в острог, из которого они выходили в поход, людей с описками, где описывались результаты деятельности экспедиции, обосновывалось необходимость помощи людьми и оружием, приводились сведения о потерях. Так же отмечались характерные особенности военного дела противника, описывались его доспехи и «бой» т.е виды употребляемого оружия. Подробно описывались укрепления [26]. Вся эта информация имела государственную важность, т.к новые отряды первопроходцев уже знали с кем и чем им предстоит столкнуться. Путь посланцев, по враждебной территории проходил тайно. Какую - то часть пути их охраняло специальное сопровождение, бойцы которого иногда, не смотря на скрытность передвижения, сами инициировали боестолкновения,  неожиданно нападая на неукрепленные  туземные поселки. Потом, гонцы шли одни, по ночам полагаясь только на себя, зачастую они гибли, так и не дойдя до места назначения [27].
     С постройкой острога и закреплением на определенной территории, начиналась планомерная деятельность по «объясачиванию» проживающего на ней коренного населения. В остроге концентрировались людские силы, и запасы вооружения, из него можно было неожиданно выдвигаться в походы и так же быстро возвращаться под защиту стен. В сравнение с первым этапом ведение военных действий, становится более осмысленным и планомерным, в них пропадает доля сумбура и авантюризма, а наличие базы, в которую в любой момент можно было отступить, значительно снизила риски военных предприятий.
     Отправляясь в поход служилые шли практически всем имеющимся составом, обычно оставляя охранять казну, аманатов и острог всего нескольких человек из наименее боеспособных бойцов [28]. Отряды усиливались за счет охочих людей и служилых приписанных к соседним воеводствам с которыми заключался договор «меж себя не драться», т.к в мирное время они нередко были прямыми конкурентами в борьбе за получение ясака с туземцев [29]. Численность этих отрядов редко выходила за 100 бойцов, ограничиваясь двумя-четырьмя десятками человек, что объясняется не только крайне малым количеством русских в Сибири, но и меньшим объемом решения боевых задач в сравнении первым этапом. Часто служилые покупали за свой счет пищали, порох, свинец и лошадей, вооружая себя и охотников, оказываясь у торговых людей «в неокупных» долгах. Они гарантировали им оплату круговой порукой и «крепкими записями». Это объясняется тем, что служилые были заинтересованы в успехе военного предприятия, который мог быть достигнут только при наличии достаточного количества бойцов владеющих огнестрельным оружием. Долг же предполагалось покрыть за счет военной добычи [30].
     Большое значение для успеха похода, имело наличие проводников – «вожей». Плохо ориентируясь в местности, русским приходилось полагаться на помощь коренных жителей, т.к любая задержка в переходе могла быть чревата потерей скрытности и утратой инициативы. Проводникам с «пристрасткою» предписывалось вести «прямою, а не обводною дорогою» Что бы исключить возможность предательства, старались брать проводников из числа враждебных объекту атаки племен. Зимой место нахождения туземцев определяли по санным дорогам, хорошо видным на снегу [31].
     Большое значение, придавалось факторам быстроты передвижения и внезапности нападения. Начальным людям строго наказывалось беречь бойцов, и вести боевые действия избегая неоправданных потерь, «чтоб государевым людем урону не было»[32]. В поход выходили используя максимальные меры предосторожности и скрытности. Приказы начальников регламентировали до мелочей действия служилых. Ими предписывалось: идти с постоянными круглосуточными «сторожами» (караулами) по 5-6 человек, в « полуверсте и в версте, как мочно друг ко другу голос дать»; по дороге не расходиться идти всем вместе; соблюдать тишину не кричать, и не стрелять, так же осторожно вести себя во время остановок («на стану») [33]. При передвижении по воде караулы шли берегом (В походе 1666 г. из 50 бойцов отряда А. Петриловского в «яртоуле» было 15человек)[34]. Тайное перемещение, было связано с тем, что узнав о приближении русских их противники в большинстве случаев предпочитали скрыться не принимая боя, догнать же врага отлично ориентирующегося в местности было практически невозможно.  Например, в Прибайкалье служилые, большинство из которых шли в поход пешими, просто физически не могли угнаться за конными бурятами. [35]. Случаи когда буряты узнававшие о нападении не отходили, а полагаясь на свое численное преимущество, выходили за пределы улуса и атаковали, были очень редки [36].  В. А. Михайлов пишет о системе предупреждения у бурят, не позволявшей русским в Прибайкалье нанести внезапный удар, однако автор преувеличивает достоинства «братской» воинской организации, достаточно часто встречаются описания моментов когда, русские подходили незаметно и неожиданно, обходя караулы противника стороной [37]. Система «братских» караулов срабатывала лишь при полной концентрации их сил,  как правило, уже после нескольких удачных нападений русских. В таком случае служилые наносили удар в тех местах, где их не ждали, и опять добивались успеха [38]. Подойдя к месту расположения противника, предписывалось посылать опытных бойцов с «высмотром», для оценки обстановки. Эти люди убеждались, что для атаки нет препятствий, дожидались основного отряда и только после этого наносился удар [39]. Нападать старались рано утром, стараясь не дать  противнику шансов на какое либо сопротивление. Элемент неожиданности позволял взять в плен наибольшее, число людей, за которых получался выкуп и ясак. В описаниях таких боев, отсутствуют указания на значительную длительность боя, что говорит о его скоротечности. Потери нападавшей стороны сводились к минимуму. В 1646-49 гг. в 5 походах на буряцкие улусы бойцы Курбата Иванова (от 130 до 170 человек) и Василия Нефедьева (63 служилых, и 187 промышленных людей) убили у бурятов более 100 человек. Потери у русских составили 1 человек убитым и 5 раненых. Если же, подвергнувшиеся нападению туземцы, успевали укрепиться в своих юртах, потери служилых были выше [40].
     Далее следовала фаза быстрого отхода, или постройки оборонительного укрепления. Если служилые оставались в захваченном улусе, они использовали юрты и повозки (арбы) для создания «городка», в котором можно было держать круговую оборону, или же отходили в удобное место и делали «засеку» [41]. Оборонялись от врага, который, как правило, концентрировал вокруг этих укреплений превосходящие в несколько раз по численности силы, традиционно используя неожиданные вылазки, при огневой поддержке бойцов находящихся внутри оборонительного сооружения. Выход за пределы укрепления были связаны, с необходимостью сокращения дистанции для более эффективного применения огнестрельного оружия. В 1642 г. вылазка бойцов К. Иванова из засеки, которую засыпали стрелами спрятавшиеся за щиты буряты, была так неожиданна и эффективна, что последние не только побросали щиты, но и «с того бою побежали, друг друга не зведали», понеся большие потери. После, чего служилые беспрепятственно ушли в свой острог. Обращает на себя личное участие в атаке главы отряда, раненого во время боя в руку [42]. Если, уйти не удавалось служилые, могли выдержать достаточно длительную осаду, в 1640 г. русские,отбивая «приступы» бурятских воинов, оборонялись в укрепленном лагере 1,5 месяца, сумев скрыться на плотах по первой весенней воде [43]. Во время отхода служилые несли наибольшие потери. Нагруженные добычей, они шли медленно. Уйти в глухую оборону было так же нельзя, т.к надо было передвигаться к базе. Враг имел кроме численного преимущества (в погоню собиралось иногда более 2000 человек, против 150-170 русских) превосходство в мобильности. Так же и воинский дух нападавших был на высоте т.к они отбивали кроме имущества, своих родных, уводимых в плен. Поэтому нередко, такие схватки заканчивались более результативно для туземцев которые, несмотря на большие потери, отбивали добычу у служилых [44]. Так как враги нападали неожиданно («безвестно»), у русских не было возможности строить укрепления, они отбивались от атак («напусков») используя обозные повозки, и просто в плотном строю В последнем случае бой мог перетекать в рукопашную схватку с применением холодного оружия, о чем можно судить из следующих записей :« на том напуске,…, с брацким мужиком бился явственно и того мужика срубил», «на темной драке(ночью- Авт.) мужика срубил» [45]. Применение тактики использования во время боя естественных и искусственных укреплений характерно не только для значительных отрядов служилых, но и для маленьких групп, которые таким образом могли противостоять врагу, значительно превышающему их по численности. Например, 2 казаков подвергнувшиеся нападению 60 калмыков, спешились и обстреливая врага «бились с половины дня до вечера, шли отходным боем, а лошадей вели за собою в поводу» убив у калмыков 4 человек и нескольких ранив. Найдя место удобное для обороны – «и дошед до речки сели в осаде» «в крепкое место», своей позиция заставили нападающих отказаться от атакующих действий, которые  просто окружили русских и «учали караулить» приковывая их к одному месту [46].
     По итогам боя составлялись послужные списки. В них отмечались заслуги бойцов и их раны. Основная масса служилых удостаивалась лишь записи «бился явственно», но иногда во время боя один человек убивал нескольких противников «Вторко Теленок убил до смерти трех человек Братских мужиков» [47]. Эта информация собиралась каждым служилым, и перечислялась в челобитных при просьбах о повышении жалованья, продвижении по службе, заслуженной отставке.
    Подводя итог, можно отметить, что тактика русских первопроходцев на территории Прибайкалья и Приамурья строилась в первую очередь на неожиданных нападениях, которые являлись следствием максимально быстрого и скрытного передвижения. В случае длительного противодействия с неприятелем вызванного невозможностью уклониться от боя или потребностью долго находиться на одном месте использовались временные или долговременные искусственные укрепления, оборону стен которых всегда дополняли неожиданные для врага вылазки. Штурм подобных же сооружений самими казаками производился с использованием всех доступных им средств защиты и нападения, призванных свести потери к минимуму (специальные щиты, куяки, артиллерия). Умение вести слаженный залповый огонь было основой ведения боя, в рукопашный бой вступали только в крайнем случае. В связи с противодействием отрядам маньчжуров, имевших, казаки стали применять средства обороны (защитные приспособления в конструкции острогов и судов) позволявшие противостоять хорошо обученному войску, вооруженному артиллерией и ручным огнестрельным оружием.

Литература
1. Зуев А. С. Русская тактика осады и взятия «иноземческих» острожков (Из истории Северо-Востока Сибири XVII–XVIII вв.) // «Мы были». Генерал-фельдцейхмейстер Я. В. Брюс и его эпоха: Материалы Всерос. науч. конф. (12–14 мая 2004 г.) / Воен.-ист. музей артиллерии, инженерных войск и войск связи. СПб., 2004. С. 60–62; Русская тактика ведения боя в полевых сражениях с сибирскими «иноземцами» (по материалам Северо-Востока Сибири) // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII–XIX вв.: Ист.-археол. иссл. Владивосток: Дальнаука, 2007. Т. 5. Ч. 1. С. 284–295; О боевой тактике и военном менталитеке коряков, чукчей и эскимосов // Вестн. НГУ. Серия: История, филология, 2008. Т. 7. Вып. 1: История. С. 35–43.
2.Дополнения актам историческим, 1848, Т. 3. С. 365, 368
3.Там же.-С.356
4. Там же. -С. 361
5. Там же.
6. Там же. - С.364.
7. Там же. -С.359-360
8. Там же.- С.364
9. Там же.- С.334, 359-360
10. Там же.- С. 361
11. Там же.- С.360
12. Там же.- С.360-361
13. Там же.- С.54
14.ДАИ. 1867, Т. 10. С.347
15.ДАИ. 1848, Т. 3. С.356
16.Там же.- С.55
17.Симбирцева Т. М. Дневник генерала Син Ню 1658 г. Первое письменное свидетельство о встрече русских и корейцев. // Проблемы истории, философии и культуры. 13.- 2003, 2.- С.338
18.ДАИ. 1848, Т. 3. С.364
19.ДАИ. 1867, Т. 10. С. 342
20.ДАИ. 1848, Т. 3. С.364 -.365
21.ДАИ. 1851, Т. 4. С.28, 36
22.ДАИ. 1848, Т. 3. С.365
23.ДАИ. Т 4, 1851. С.28-29; Артемьев А. Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII - XVIII вв. Владивосток, 1999. С. 96-97
24.ДАИ. 1848, Т. 3. С.525
25. Симбирцева Т. М. …….. С.336-343 ; ДАИ, том 4, 1851. С.176-177, 260-261
26. ДАИ. 1848, Т. 3. С. 22, 56; 360, 371; ДАИ. 1855, Т. 5. С.338.
27. ДАИ 1848, Т.3. С.51, 98, 371; ДАИ. 1869, Т. 11. С. 220
28. ДАИ. 1869, Т. 11. С. 156
29. ДАИ. 1867, Т. 10. С.347
30.ДАИ, Т.11. С.214; Багрин Е.А. «Охочие люди» на военной государевой службе в Прибайкалье и Забайкалье в XVII веке // Интеграция археологических и этнографических исследований. Сборник научных трудов.- Одесса; Омск, 2007. С.348-351
31.ДАИ. 1848, Т. 3. С.25, 365; ДАИ. 1869, Т. 11. С. 132
32. ДАИ. 1848, Т. 3. С.26
33. ДАИ. 1848, Т. 3. С.25-26
34. ДАИ. 1855, Т. 5. С.72
35. Сборник документов по истории Бурятии XVII век. Вып. 1 / Сост. Г. Н. Румянцев, С. Б. Окунь.- Улан-Удэ, 1960. С.30, 51
36. Там же.- С.49, 89-90
37. Михайлов В. А. Оружие и доспехи бурят. Улан-Удэ, 1993. С. 54-55; СДИБ. С.29-30
38. Там же.- С.51
39. ДАИ. 1848, Т. 3. С.26
40. СДИБ С. 47, 86, 92, 93; ДАИ. 1848, Т. 3. С.222
41. СДИБ С.47, 49, 89-90
42. Там же.- С. 47, 88
43.  Там же.- С. 86
44. СДИБ.  С.92; ДАИ. 1848, Т. 3, С.222
45. ДАИ. 1848, Т. 3. С.30-31
46. ДАИ. 1867, Т. 10. С.37
47. ДАИ. 1848, Т. 3. С.29, 31, 222