1 июня 1943 г. Карельский полуостров.
«Артиллеристы, Сталин дал приказ, артиллеристы, зовет отчизна нас» - слова недавно услышанной песни крутились в голове лейтенанта Орлова, несколько ослабляя пребоевой мандраж. Да, давненько было тихо на Карельском фронте, слишком много времени прошло после упорных боев сорок первого. Конечно, фронт есть фронт, без стрельбы и поисков разведки не обходилось. Многих убивало и на этом, самом спокойном из фронтов. Но сейчас любому было ясно, что спокойствию приходит конец. Забитые войсками и артиллерией тыловые районы говорили сами за себя. Пришел срок финнам заплатить за все – за вырезанных русских, не только революционеров, но и простых, ни в чем не повинных обитателей бывшей российской провинции, за неоднократные нападения и првовкации на границе, за химеру Великой Финляндии, за союз с нацистами, за… Дальше Борис додумать не успел, услышав доносящийся с неба рокот моторов. Подняв голову он присвиснул и проговорил одну из недавно привезенных особистом из отпуска фраз: - Вечер перестает быть томным. – Еще бы, такой массы одновременно, почти крылом к крылу летящих самолетов он не видел, наверное, с довоенных времен, с просмотра киножурнала об авиапараде в Москве. Только там все это просиходило на черно-белом экране и, несмотря на звуковое сопровождение, казкалось обычной сказкой. Например такой, как фильм о Змее Горыныче и русских богатырях режиссера Роу.
А здесь прямо над головой, рокоча моторами и поблескивая в лучах поднимающегося солнца черной и голубой окраской брюха и крыльев, летели и летели девятки бомбардировщиков. Казалось, все небо было заполнено ими от горизонта до горизонта. Орлов бросил взгляд в сторону ближайших ратиллерийских позиций и тут же, широко открыв рот и мысленно матерясь, дернул за уздечку забеспокоивовшегося от раздавшегося со всех сторон грохота артиллерийской пальбы жеребца по кличке Рокот. Впрочем, тут же повернувшись к коню, Борис привычным успокаивающим жестом похлопал его по шее. Грохот вокруг стоял такой, что ни его слов, ни испуганного ржания, как казалось ранее, привычных ко всем фронтовым звукам лошадей слышно не было.
Борис представил, что творится сейчас на позициях. Грохот царит неимоверный, сбросившие ватники распаренные подносчики таскают и таскают снаряды и гильзы, подавая их на лотки, с которых их впихивают в каморы совершенно обалдевшие заряжающие, закрываю замки и замковые, отскаивая от орудия и что-то автоматически и совершенно неслышно крича. Опускается флажок, дергается спусковой шнур и пушка-гаубица, вздрогнув, отправляет очередной снардя куда-то вперед, далеко-далеко. Там этот кусок металла и взрывчатки падает в отведенное ему математичекой теорией и стараниями наводчика место. Срабатывает взрыватель,снаряд выполняет свою роль, взрываясь и просто поднимая столб земли, а чаще попадая в то, что на военном языке называется целью – в убежище, где скорчившиеся от страха враги ждут и надеются, что все обойдется, в окоп, в другое орудие или замаскированный танк. А стоящее на позиции орудие вновь съедает очередную порцию и выплевывет очередной снаряд. А в это время долетевшие до своих целей бомбардировщики добавляют свою порцию грохота в царящий внизу хаос.
Грохот слегка притих, впереди, километрах в двух левее, резко возник нарастающий рев и поднялась пыль, сквозь которую инога проблесивали видимые даже отсюда языки пламени. Гвардейская минометиная бригада ставила свою точку на артиллерийской подготовке. Но артиллерийский огонь и после удара «катюш», пусть и не столь интенсивный, продолжался. Только стоящий рядом с кавалеристами дивизион обстрел уже прекратил и оттуда, до оглушенного Бориса донесся приглушенный гул моторов.
Кто-то похлопал лейтенанта по спине. Обернувшись, он увидел улыбающегося командира эскадрона. Старший лейтенант Лукин, склонившись с седла почти к его уху, крикнул:
- Как тебе, Борис? Мощь! Давай на конь и вперед. Идем по плану.
Вытащив из чехла флажки, Борис крутанул ими над головой и тут же вскочил в седло удерживаемого ординарцем Рокота. Впереди зарокотали дизеля трех Т-50 приданных взводу танкистов. Неспеша, вытягиваясь в колонну по два, взвод порысил вперед, вслед за танками. Выйдя из леса, колонна передового отряда проскакала несколько километров до передовой, преодолела опустевшую линию окопов, обгоняя догонявшие своих группы тыловиков из пехотных полков и наонец достигла того, что ранее было передовой линией финской обороны. Теперь это было изрытое воронками поле со следами гусениц, торчащимит из земли обломками и валяющимися трупами.
Конь всхрапнул, переступая через что-то неуловимо знакомое, плоское, словно вкатанное в землю широкими следами гусениц. Борис посмотрел и тут же отвел глаза. Идущие впереди ьтанки перестраивались в линию и Борис трижды свистнул в командирский свисток. Взвод, не слезая с коней, рассыпался тремя цепочками отделений. Кавалеристы, насторожившись, оглядывали окрестности. Впереди идущая пехота, конечно, подчистила все что осталось после огневого вала, но береженного, как известно, бог бережет.
Таким порядком взвод одолел еще километров десять, иногда останавливаясь, чтобы не попасть в засаду. Финнов не было видно нигде, словно все они собрались на передовой и пали под массированным огнем нашей артиллерии. Наконец, еще где-то через час отряд проскочил окопы второй линии, на которых остановилась впереди идущая пехота. Весело попикировавшись с пехотинцами, взвод порысил дальше, теперь уже разбившись на пары и тройки, скакавшие на приличном расстоянии друг от друга. Финнов по-прежнему не было видно. Наконец на лесной дороге, их догнал посыльный комбрига. Пропустив вперед новый передовой отряд, всадники сешились, пвыводя коней и давая им остыть. Танкисты, разместив свои машины вдоль дороги, так, чтобы держать ее по обстрелом, по-очереди залезли в потроха аппаратам, что-то регулируя и проверяя. Немного погодя, люди и лошади только успели слешка отдохнуть, к отряду подтянулись основные силы бригады. Нескончаемый, казалось поток, лошадей, танков, машин, тянулся мимо отдыхающего отряда. Наконец до них добралась и кухня. Быстро прголотив горячее, что-то вроде жидкой каши из дробленки с мясом и приправами, напоив лошадей, взвод выстраивается в колонну и нагоняет основные силы бригады, ведущие в это время бой с неожижанно появившимся батальоном пехоты. Силы неавны и только узость дороги, со всех сторон окруженной густым лесом, помогает финнам некоторое время сдерживать атаки спешенных кавалеристов, поддерживаемых танками. Но когда сразу несколько эскадронов, пройдя через чащу, оказываются на флангах и в тылу обороняющихся, финны начинают отступать. Только на двух ногах трудно убежать от гусениц…
Наступление Карельского фронта продолжается. «Вперед, на Выборг» - такой заголовок напечатан во фронтовой газете, доставленный ночью в экадрон. - Даешь! – отвечают привычным кличем конники, слушая выступление замполита.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
