Так в 1й книге действительно "Ангара" забрала с собой все пушки "Новика".

«Кубань» была взята с эскадрой в качестве быстроходного угольщика. Вообще-то для планируемой экспедиции было достаточно и штатного запаса топлива на кораблях, но желательно было иметь некоторый аварийный запас.
Милях в двадцати от Владивостока, на мачте «Орла» появился сигнал: «Курс на Порт Лазарева».
Вирен решил проверить две наиболее вероятные стоянки, где мог базироваться флот противника. Вторым на очереди являлся Гензан. Причём в последний в любом случае стоило наведаться – имелся шанс поймать там какие-нибудь транспортные суда японцев либо на подходах, либо в самом порту. Да и просто, показать бомбардировкой, что Тихоокеанский Флот снова вступает в войну «по-серьёзному». Несколько минных банок в окрестностях тоже должны были осложнить до сих пор безмятежную для Гензана обстановку.

Броненосные отряды следовали параллельными колоннами. Впереди эскадры, милях в пяти, шёл «Баян», на правом траверзе броненосцев - «Богатырь» с «Олегом», на левом – «Изумруд» и «Жемчуг»,  замыкала ордер «Кубань».
Таким строем прошли два часа, после чего командующий решил заняться эволюциями:
- Вызвать «Полтаву». Приготовить сигнал «Второму отряду вступить в кильватер первого».
- «Полтава» ответила! – через полминуты раздался голос сигнальщика.
- Поднимайте!
- Роберт Николаевич, а может следовало уточнить, как поворачивать: «последовательно» или «вдруг»? – настороженно поинтересовался Клапье-де-Колонг.
- Вот уж нет, пусть Ухтомский сам решает как рациональнее.
Поворачивать последовательно было легче для каждого конкретного корабля отряда – держись себе в кильватере переднего мателота и соблюдай интервал, однако это требовало мастерского управления флагманским кораблём: необходимо было очень точно рассчитать и скорость и угол поворота, чтобы чётко вписаться в кильватерную струю корабля идущего концевым в первом отряде. Достаточно велик риск, если и не угодить кому-нибудь тараном в борт, так состворить отряды во избежание этого. А потом нужно будет начинать всё сначала.
Поворот «всем вдруг», напротив, требует менее тщательного управления головным кораблём, но большего мастерства в маневрировании от каждого отдельного мателота.
- Не уверен в себе Павел Петрович, - с лёгким разочарованием произнёс Вирен, увидев, что броненосцы Ухтомского дружно поворачивают влево.
- А откуда взяться уверенности, ваше превосходительство? – вступил в разговор командир «Орла» Шведе, совсем недавно получивший как эту должность, так и чин капитана первого ранга. – Он ведь впервые вышел в море на «Полтаве».
- Ладно, посмотрим, что получится, - мрачно буркнул адмирал.
Однако все четыре корабля второго отряда, несмотря на то, что относились к четырём разным типам, удерживали пока достаточно приличный строй фронта и вышли в кильватерную струю «Победы» в пяти кабельтовых позади неё.
«Полтава» и «Сисой Великий» повернули одновременно и, хоть и не идеально, но вполне приемлемо вписались в строй. «Наварин» же как будто и не собирался выполнять следующий маневр:

Бруно Александрович Фитингоф «чувствовал свой броненосец» буквально каждой клеточкой своего тела  Когда на «Полтаве» расцвёл флажный сигнал: «Повернуть вдруг на восемь румбов влево», то «Наварин» после команды рулевому, стал выполнять поворот просто идеально…
- Поворот вправо шесть румбов, - спокойно отдал приказ Фитингоф, когда пришло время «влиться» в струю «Сисоя».
«Наварин» следовал прежним курсом.
- В чём дело?! – рыкнул Бруно Александрович на рулевого.
- Не слушается, вашвысокородь! – чуть ли не плачущим голосом откликнулся матрос Зябликов, стоявший за штурвалом.
- Мостик машине! – донеслось из переговорного устройства. Голос подполковника Мельникова.. - Бруно Александрович

Смотреть на бочку с палубы корабля было жутковато, представить, что туда можно забраться просто по скобам на мачте или даже по штормтрапу – ещё жутче. А уж находиться там и смотреть на родной корабль с такой высоты… Да ещё и качаясь вместе с мачтой… А если хоть слегка засвежеет, то амплитуда раскачивания о-го-го какая! И так несколько часов. Да при этом нужно ещё и горизонт наблюдать…
Но разве есть что-нибудь, способное испугать русского матроса? Отбоя не было от желающих нести вахту «под небесами». Тем более, что после неё была положена дополнительная чарка винного довольствия.
Да что там – почти все молоденькие мичмана, считали своим долгом хоть раз побравировать и, в свободное время,  выполнять обязанности вперёдсмотрящего.
Мальчишки всегда и везде остаются мальчишками, даже тогда, когда уже носят на плечах офицерские погоны. Вот и сейчас «ближе всех к Богу» находился именно мичман, и именно он первым заметил приближающихся японцев.