Что и требовалось.
А то вывесила, понимаете ли, ружьишко на сцене... так должно же оно выстрелить?!

Кар двигался медленно, и это как нельзя более соответствовало состоянию Константина. Выспаться ему в эту ночь не удалось. Зато появилась уйма информации к размышлению.
Ну что ж… что Бог ни делает – все к лучшему. По крайней мере, теперь единственный, с его точки зрения, камень преткновения был выкинут на обочину.
Или почти единственный. «Да» он так и не услышал. Но не услышал и «нет», а стало быть, надо просто подождать и аккуратно подвести ее сиятельство к нужному решению. Предельно аккуратно, ни в коем случае не настаивать и не давить. Один уже додавился. Нам такого не надо. Ох, Кит, и дурак же ты был… не тем будь помянут, покойная головушка.
Великий князь слегка поежился, и причиной тому был вовсе не свежий утренний ветерок, а воспоминание о том, как мгновенно изменилось лицо Марии, когда он рискнул высказать последнюю мысль вслух. «Если вы полагаете, ваше высочество, что я стану обсуждать своего первого мужчину, лежа в постели со вторым, вам изменяет чувство стиля!» - отчеканила она. И, как ни странно, то, что на женщине не было в этот момент ничего, кроме ее же собственной кожи, отнюдь не делало интонацию и грозный взгляд смешными. Ну, кожа. И что? Одежда такая. Парадная, вроде формы или той же горностаевой мантии. Кстати, это говорит о том, что императрица из графини Корсаковой получится великолепная. А жена… там видно будет.
Однако надо собраться. Мало того, что исчез из поля зрения лейб-конвоя на всю ночь, так еще и рубашку свежую им, бедолагам, пришлось передавать местному персоналу. Причем старую, что характерно, обратно не вернули. Там, правда, и возвращать было нечего… интересно, что подумали парни? Нет, вот это как раз совсем неинтересно.
Интересно – и очень важно – то, как они поведут себя. И, уж конечно, не по отношению к нему самому. Ребята они, конечно, воспитанные, но мало ли что. Вот этим сейчас и займемся. Сразу по прибытии, явившийся к завтраку Тохтамышев подождет.
Ой-ей-ей… а морды-то… морды… все ящиком, как в одной форме отливали…
- Извините, Алексей Владимирович… буквально пять минут. Северцев, Терехов!
Указанные персоны проскользнули вслед за Константином в спальню и замерли у дверей – здесь, в отличие от помещений, занимаемых Марией, были именно двери, не ширмы.
- Вот что, орлы… все ясно, полагаю?
- Так точно, - гаркнула сладкая парочка.
Орлам действительно все было ясно. Более того, великий князь ясно видел одобрение, прячущееся на дне нарочито оловянных глаз. Одобрение и, пожалуй, некоторую настороженность. Покамест ясно все, а вот как оно дальше повернется?
Уж кто-кто, а командиры лейб-конвоя в силу службы знали: ничего, кроме фуражки, покойный адмирал Корсаков на голове не носил. В отличие от супруги. Тот же Терехов, при всей своей непробиваемой лояльности к бывшему командующему, считал сложившееся в последние годы положение сущим безобразием. Даже как-то раз заметил сгоряча, что Марии Александровне следовало бы предпринять что-нибудь эдакое. Для равновесия, симметрии, а также торжества идеи мировой справедливости.
Так что опасения Марии, как бы ей в данной ситуации не потерять дружбу Даниила, представлялись Константину не преувеличенными даже, а попросту беспочвенными. А вот ему самому следовало расставить акценты как можно быстрее: как сказала бы капитан первого ранга Корсакова, командир служит экипажу в той же мере, что экипаж командиру.
- Тогда так. Уясните сами и растолкуйте остальным: никакой перемены в отношении. Никакой. Спугнете – поубиваю. Теперь ты, Даниил. Тебе – персональное поручение. Как только вернемся на Кремль, найдешь мне ювелира. Не абы какого, а того, услугами которого пользовался Никита Борисович Корсаков. Заказ сделать хочу, да опасаюсь в размере ошибиться.
- В этом размере? – сделал Терехов недвусмысленный жест.
- Естественно.
Орлы переглянулись. На лице Северцева возникло кислое выражение. Он сунул руку в карман и протянул Терехову маленький предмет, в котором великий князь немедленно опознал сложенную вчетверо купюру в пять целковых. Несмотря на широкое, почти абсолютное распространение электронных платежей, наличные деньги в Империи имели самое широкое хождение.
- А ее сиятельство согласилась? – осторожно поинтересовался Северцев, пряча у уголках губ хитрую усмешку.
- Я над этим работаю.
Теперь кислым стало лицо Терехова. Купюра вернулась к законному владельцу. Да они тут что, еще и тотализатор устроили? Негодяи…