***

Рассказ Глаза о подземных бункерах очень меня заинтересовал. А вдруг в них хранятся научные книги? Тогда можно будет многое узнать. Например, чем занимались до войны наши ученые, какое оружие изобретали. И понять, почему началась мутация. Не из-за одной же радиации, в самом деле! Все знают, что излучение скорее убивает, чем изменяет человека. Тем более за такое короткое время.
По науке, те, кто высокую дозу схватил, долго жить не могут и потомства не оставляют. А у нас с каждым годом все больше и больше мутантов… В нашей селении – уже двое, я и Мара. А если считать Глаза – то трое. И еще Юродивый… У каждого – свой дар и свои способности. Интересно это, даже очень.
В общем, загорелся я вместе с Желтым Глазом в город идти и стал его упрашивать. Глаз, разумеется, ни в какую – он и взрослых-то не берет, а тут я, заморыш. Ребенок, так сказать. Конечно, если судить по моему внешнему виду, так и есть, а по уму и сообразительности я любого взрослого за пояс заткну. Не говоря уже об умении чистить людям память.
Однажды, выбрав момент, я сказал Глазу:
- Слушай, возьми меня с собой, ты ведь ничем не рискуешь. Я тебе не конкурент, сам сказал, значит, опасности не представляю. Убить тебя не смогу – сил не хватит, отнять добычу – тоже. Значит, все, что найдем, достанется тебе. Мне нужны только научные книги и, может быть, некоторые приборы. А деньги и все ценное, что лежит в сейфах, ты себе возьмешь. Золото, платину…
- Думаешь, там есть? – нервно заерзал на скамейке Глаз.
- Конечно, - уверенно кивнул я. – Я знаю, что для науки иногда требовались золото и платина. А где их хранить? Только в сейфах. И еще в них могут лежать большие деньги – на зарплату ученым и прочие расходы. Представляешь, какие суммы там спрятаны? Миллионы!
- Толку-то что, - тяжело вздохнул Глаз, - они заперты, а шифра никто не знает. А взрывать нельзя, все рухнет. Потолки на честном слове держатся, может в любую минуту завалить... По лабораториям столько раз бомбами долбили, просто чудо, что уцелели! И вода просочилась, проржавело все…
- Значит, надо как можно скорее их открыть и деньги с золотом забрать, - начал настаивать я, - иначе ничего потом не достанешь. А такой куш упускать просто глупо.
Глаз помолчал, обдумывая мои слова, потом произнес:
- Ладно, я возьму тебя с собой. Но сможешь ли ты открыть сейфы?
- Попытаюсь, - ответил я. - А добычу честно поделим – тебе золото и деньги, мне книги и приборы. Идет?
- Столько охотников эти сейфы открыть пробовали, - недоверчиво хмыкнул Глаз, - ни у кого не вышло. А ты придешь – раз, и готово! Что-то не верится мне!
- Дело твое, верить или нет, - пожал я плечами, - но в случае успеха ты сможешь стать очень богатым человеком. Будешь жить, где захочешь, в любой стране. С такими деньгами тебя везде примут. А при неудаче ты ничего не теряешь – возьмешь то, что мы по дороге найдем. Ты же все равно идешь за добычей? Так?
Глаз кивнул. Он продал последнюю вещь и собирался опять идти в Старый город, а пока отдыхал. И я с ним.

***

…Народ постепенно прибывал, и на лавочках, стоящих вдоль столов, становилось совсем тесно. Сидели плотно, локоть к локтю, и воздух в помещении стал густым и тяжелым – от табачного дыма и разгоряченных пивом посетителей. Гости много ели, пили, курили, причем все это – одновременно.
Неожиданно в зале появилась старуха Мара. Что она здесь забыла – Бог ее знает. В такие места наши женщины обычно не ходят, а тем более пожилые, считается неприличным, «Черный баран» - исключительно мужское заведение, для рыночных торговцев. Но она, тем не мене, пришла. Гости увидели травницу, недоуменно переглянулись и замолчали. Разговоры на мгновенье смолкли, но через некоторое время зазвучали вновь. Это же сумасшедшая Мара, целительница, что ее опасаться! Люди повернулись друг к другу и опять занялись едой и сплетнями.
Мы с Глазом сидели в самом углу. Нас, к счастью, почти не было видно, и справа, и слева плотно прикрывали другие посетители. При появлении Мары Глаз толкнул локтем меня в бок и показал глазами – смотри, кто пришел! Я постарался забиться еще дальше в угол и стать совсем невидимым. Не хватало еще здесь слушать ее брань! Глаз тоже опустил голову пониже и усиленно занялся едой. Ему присутствие травницы также было неприятно.
Мы оба надеялись, что Мара нас не заметит, но ошиблись. Каким-то шестым чувством она нас учуяла и сразу направилась к нашему столу.
- А, спрятались, голубчики, - противным голосом начала она, - думали, что старая Мара не заметит! А я все вижу, все знаю!
- Что ты знаешь, старуха? – грубо спросил, не отрываясь от тарелки, Желтый Глаз.
- То, что про тебя говорят, - бросила ему в лицо Мара. – Например, что можешь по-особому видеть.
- Могу, - пожал плечами Глаз, - тоже мне секрет!
И он коснулся своего левого, желтого глаза с вертикальным, как у кошки, зрачком.
- О этом все знают, и я, собственно, не скрываю. Наоборот, если бы не эта способность, добычей бы не занимался. В Старом городе есть такие места, куда без такого зрения лучше не соваться. Схватишь большую дозу, и все, считай, покойник. Вот глаз и нужен – грязные места видеть.
- Нет, я о другом говорю, - ехидно улыбнулась Мара, - я слышала, что ты можешь мутантов видеть. Якобы разу понимаешь, кто перед тобой стоит - обычный человек или мутант. Как, например, тот парень, что сейчас рядом с тобой сидит.
- Ты про Малыша, что ли? – протянул Глаз. – Какой он мутант! Так, обычный мальчишка, хотя и очень хилый. Недокормыш…
- А что он тут делает? – начала допытываться Мара.
- Я его угощаю, - ответил Глаз. – Кормлю.
- С каких это пор ты таким добреньким стал? – усмехнулась травница. – Что-то не припоминаю, чтобы ты кого-нибудь пожалел. А Малыша вот кормишь…
- Его отец для меня отличную вещь сделал, - пояснил Глаз, - и я решил оплатить добром за добро. Это помимо денег… С хорошим мастером нужно дружить, пригодится.
Глаз не соврал – мой отец действительно выполнил для него срочный заказ - сделал особые ботинки на толстой подошве, чтобы можно было по битому стеклу и кирпичу ходить. Старый город почти весь в руинах, улицы завалены всяким мусором. В обычной обувке не пройдешь – порвется сразу,  ногу себе распорешь. Какая тогда охота!
Папаша же мой - мастер на все руки, умеет надежные вещи шить – хоть теплую зимнюю куртку, хоть ботинки на толстой подошве. Давай кожу, ткань, и будет тебе отличная одежка и обувка. Отец часто берет перешивать вещи, принесенные из Старого города, подгоняет их под фигуру и делает здорово, клиенты всегда довольны. А сапоги и ботинки он великолепно делает – точно по ноге, не жмут никогда. Поэтому в деревне его считают настоящим мастером. Мастер Дан…
Правда, в последнее время заказов мало – прошлый год выдался неурожайным, пшеницы и картофеля собрали меньше обычного, и наши селяне с трудом протянули холодную, длинную зиму. А впереди еще целое лето, надо дожить, собрать урожай, продать перекупщикам… Вот и нет пока ни у кого денег, и заказов поэтому нет.
Платить же за аренду мастерской надо, на лапу стражникам давать надо, подручным Юродивого отстегивать тоже надо… В общем, крутись, как хочешь. Однако я отвлекся. Старуха между тем не отходила от нашего стола, все продолжала допытываться у Глаза:
- Малыш не простой мальчик, - тянула она, - мутант! Бесово отродье! Скажи сам!
- Брось, - морщился Глаз, - ну какой он мутант! Так, пацаненок. А то, что тощенький да слабый, так понятно. Семья у него большая, а работает один отец, мастер Дан. Ясно, что денег в доме нет. Вот я и подкармливаю его… Хорошее дело всегда зачтется. И вообще – что привязалась к нам, иди своей дорогой! Видишь – мы обедаем.
- Точно, Мара, - вступил в разговор хозяин харчевни, Тим, - что ты людям есть не даешь? Подумаешь, мутант… Вот у меня дочь тоже едва ходит, так она - тоже мутантка?
- Нет, - покачала головой Мара, - твоя дочь нормальная, а вот он (старуха кивнула на меня) не известно кто. С виду человек, а не самом деле…
Атмосфера стала накаляться, все в зале уже смотрели на нас. Нам с Глазом такое внимание было ни к чему, и я решил разрешить ситуацию. Для чего привычно притворился маленьким, испуганным мальчиком.
Я сморщил лицо и противно заныл:
- Дядя Тим, я боюсь злой тети! Чего она на меня так смотрит?
- Старуха, отойди, - зашумели соседи за столом, - не пугай мальца! Чего к людям привязалась? Еще не известно, кто из вас больший мутант – он или ты. Петер маленький, шесть годков всего, а ты давно живешь, почитай, дольше всех в нашей деревне. Почему так выходит? Все умирают, а ты скрипишь и скрипишь, как будто смерти на тебя нет. Непонятно!
Мара почувствовала, что общественное мнение не на ее стороне, и зло сплюнула:
- Вы его защищаете, а сами не знаете, что он делать умеет! Прочистит вам мозги, и будете под его дудку плясать!
- О чем это она, дядя Тим? – еще громче заныл я. – Я ничего не чищу, никаких мозгов... И вообще - я еще маленький, даже в школу не хожу!
- Не бойся, сынок, - успокоил меня хозяин харчевни, - это старуха со злости говорит. Глупая она, видать, совсем из ума выжила!
И приказал Маре:
- Ты, травница, мне посетителей не пугай. Я тебя уважаю, да и другие тоже, но мы здесь отдыхаем и слушать тебя не хотим. Уходи!
Мара прошептала какие-то ругательства, но спорить не стала – повернулась и пошла к выходу. Желтый Глаз вздохнул с облегчением:
- Кажется, обошлось. А то я уж думал, что придется ноги уносить. Не люблю с ней встречаться!
- Значит, это правда, что она про тебя говорила? – тихо спросил я. – Что можешь мутантов чувствовать?
- Могу, - нехотя кивнул Глаз. – Есть у меня такая способность. Поэтому и тебя с Марой на раз вычислил.
- А также радиацию видишь?
- Да, - кивнул Глаз, - когда левым глазом смотрю. Улицы по-особому светиться начинают, и чем ярче, тем, значит, сильнее заражение. Это очень полезно в городе, там много грязных мест. Очень вредно для здоровья!
Мы помолчали немного, каждый думал о своем. Затем Глаз осторожно спросил:
- Ты всем мозги можешь чистить, Малыш?
- Всем, кроме мутантов, - честно признался я, – вроде тебя и Мары.
- Это хорошо, - кивнул Глаз, - пригодится. Ладно, возьму я тебя с собой, но с двумя условиями. Первое: если вскроем сейфы, все деньги и драгоценности - мои, а приборы и книги - твои. Как сам предложил. Идет?
Я кивнул. Если мне удастся добыть научные книги…
- Второе, - продолжил Глаз, - ты мне поможешь разобраться с одним человеком. Залезешь к нему в голову и сотрешь всю память обо мне.
- Но она через некоторое время восстановится, не умею я удалять воспоминания навсегда, - признался я.
- Неважно, - махнул рукой Глаз, - пусть восстанавливается. Мне надо, чтобы он обо мне забыл хотя бы на два-три месяца. А там пусть помнит, я уже буду далеко. Если, конечно, наше дело с тобой выгорит…
На этом мы и решили. Договор был заключен и торжественно скреплен рукопожатием, как принято у охотников. Мы посидели в харчевне еще минут десять, доели все и Глаз расплатился.
- Завтра я иду в город, - объявил он. – Приходи к восьми утра к старой мельнице. Оттуда и пойдем.
Я кивнул – буду.
- А твои родители шум не поднимут? – занервничал Глаз. – Вдруг решат, что я тебя похитил?
- Нет, - успокоил я его, - я им мозги почищу, внушу, что на пару дней в гости к маминой сестре, тете Лане, ушел. Они не заметят.
- Ну, тогда все нормально, - кивнул Глаз. – Значит, завтра с утра выступаем.
Мы простились и разошлись. Глаз направился на рынок, чтобы купить кое-какие вещи, нужные для похода, а я отправился домой. Мне надо было собрать с собой мешок и почистить родным мозги. Чтобы в самом деле не забеспокоились и не начали искать. Нам такие вещи ни к чему.

***

Все эти тонкости мне поведал Желтый Глаз, пока мы шли в Старый город. От нас до него – день пути, если не слишком торопиться.
Мы не спешили, топали себе потихоньку, наслаждались хорошим весенним днем, разговаривали. Многое из жизни охотников я знал и раньше, но кое-что оказалось для меня внове. Глаз умел хорошо рассказывать, излагал доходчиво, интересно. А в качестве примера обычно приводил случаи из собственной жизни. Объяснял, как себя вести, как и с кем надо разговаривать – на тот случай, если мы встретимся с бандитами, «крысами» или «кротами».
- «Кротов» можно не бояться, - поучал Глаз, - они, как правило, парни нормальные. Кроме того, их издалека видно и слышно, всегда можно избежать встречи. Узнать их очень легко – держатся группой, одеты в защитные комбинезоны, и у них много всякого строительного инструмента: кирки, ломы, лопаты, тачки… Шума от них много! Работают «кроты» так: найдут подходящий завал и долбят до упора, пока внутрь не попадут. Если есть охота – подойди, поговори. «Кроты» - ребята веселые, компанейские, не против вместе посидеть, покурить, поболтать о том, о сем. А вот если увидишь «крысу»…
- Это вроде нас с тобой? – уточнил я.
- Да, одиночку или пару охотников. Тогда точно следует стеречься. Во-первых, конкуренты, а  во-вторых – возможно, «дикие». Они в последнее время стали косить под нас - ходят по одному-два и делают вид, что товары ищут, а сами нас поджидают…
- Но «дикие» ведь сидят в засаде за городом, - проявил я свои  знания, - внутрь обычно не суются. Они плохо в развалинах ориентируются, ходов не знают…
- Верно, - кивнул Глаз, - так есть. Точнее – было, раньше. Сядут «дикие» где-нибудь в засаде и караулят наших. Смотрят, кто с добычей возвращается, выбирают удобный момент и убивают… Но теперь все по-другому - с окраин их, считай, уже выжили. Господин Линь приказал своим ребятам патрулировать пригороды и отстреливать «диких». Ему они как кость поперек горла, весь бизнес рушат. Ведь Линю нужно, чтобы товары регулярно поступали из города на рынок, тогда он получит положенную мзду, а «дикие» цепочку рвут. Падает добыча – падают и доходы господина Линя, а это убытки. Вот он и велел своим парням убивать «диких» - чтобы не мешали людям заниматься нормальным делом. Его ребята при случае могут даже охрану нам обеспечить, проводить до ближайшей деревни. За отдельную плату, конечно. Поэтому «дикие» боятся сидеть в пригороде, забираются теперь поглубже внутрь. И маскируются под нас, «крыс», – чтобы люди Линя не пристрелили.
- А если столкнемся с ними?
- Сразу делаем ноги Лучше всего - затаиться где-нибудь в развалинах и пересидеть, переждать. Ты правильно сказал – «дикие» плохо ориентируются в городе, ходов-выходов не знают. Бегать по камням, охотиться, выслеживать - это не их профиль.
- А если не выйдет спрятаться? – продолжил допытываться я. – Скажем, столкнемся нос к носу…
- Тогда – бить первыми, - наставительно произнес Глаз. - Запомни, Малыш: лучше ударь ты, чем ударят тебя. Побеждает тот, кто быстрее соображает и ловчее действует, такова жизнь… Но в любом случае, в городе следует держать ухо востро - смотреть на все четыре стороны и не зевать. Если, конечно, хочешь и товар добыть, и живым домой вернуться.
- Понятно, - кивнул я. – А если мы увидим бандитов, скажем, людей господина Линя?
- Ничего страшного, - пожал плечами Глаз, - они ребята правильные, берут по закону – одну десятую. Можно или деньгами отдать, или товаром, как хочешь. С ними проблем нет, но вот если напоремся на «дикого»…
Глаз замолчал, думая о чем-то своем, и я не стал его беспокоить.