Прибывший на рысях для ликвидации прорыва Нежинский драгунский оказался архикстати: нет для кавалериста дела более "сладкого", чем рубить бегущую пехоту противника.
      И погнали наши конники супостатов, ох как погнали! Уцелеть удалось очень немногим, французская артиллерия, наблюдая, что их соотечественники всё равно "вырубаются под корень", открыла огонь по месту той самой рубки не жалея даже своих.
      Драгунам пришлось отойти к русским боевым порядкам, но свою кровавую жатву с этого поля они снять успели.
      На других участках после этого эпизода, противник тоже ослабил натиск и был отбит. Отбит с серьёзными потерями и отступил на исходные.
      Ёлки-палки, неужели одна полевая кухня смогла переломить ход сражения двух корпусов?
      А ведь смогла! Те, кто потом рассказывал о том, что видел, совершенно однозначно утверждали: ни свои пушки, ни даже знамя, солдаты не бросались отбивать с такой яростью как "матушку". Она, оказывается, уже успела за этот год стать чуть ли не "всеармейской святыней". Солдаты иногда даже крестились на неё, проходя мимо.

После того как войска расцепились, продолжения битвы уже не было. Несмотря на то, что светлого времени суток оставалось немало, но люди всё-таки не роботы - невозможно столь долго находиться в состоянии столь адского напряжения.
      Некоторое время продолжалась артиллерийская перестрелка, но и она достаточно скоро утихла.
      На поле боя с обеих сторон потянулись похоронные команды, чтобы доставить павших к местам захоронений. Иногда они действовали бок о бок без всяких взаимных конфликтов.
      Результаты сражения были явно в нашу пользу: имея меньшие силы, мы нанесли противнику большие кровавые потери и выполнили свою боевую задачу - прикрыли отход главных сил. А удерживать здесь бесконечно всю вражескую армию корпусу Остермана, естественно не по силам. Правда теперь ещё нужно оторваться от преследования самим, но, будем надеяться, что получится.
      Когда я узнал, что в бою погиб подполковник Тургенев, командир Елецкого пехотного полка, настроение у меня стало... Тревожным, что ли: понятно, что я "толкал под руку пишущую Клио" так, чтобы она "ошибалась" в пользу России, но вот погибший Тургенев... А что если он непосредственный предок Ивана Сергеевича и ещё не успел выполнить предначертанного Природой и Историей?

Ну вот, очередной раз потянуло меня рефлексировать... И "поехало" на уровне ситуаций: либо умрут вот эти пятеро, либо трое из тех десяти, но этих троих должен выбрать ты. И каково делать такой выбор?
      Казалось бы: чего с ума сходить? - Ничего из того, что я сделал и сделаю ещё, не может принести вреда никому из моих соотечественников. Ну да, может быть погибнут несколько человек, которые выжили в реальной истории, но ведь зато не умрут тысячи из тех, кому Судьба на самом деле подписала смертный приговор. И среди них и их потомков могут быть десятки и сотни не родившихся в реальности тургеневых, менделеевых, васнецовых... и скобелевых кстати. Которые способны ещё сберечь тысячи и тысячи русских жизней в перспективе.
      Если так дальше продолжать, то можно докатиться, до идей о том, что благодаря моему вмешательству не родятся Эмиль Золя, Жюль Верн, Пьер де Кубертен, Генрик Сенкевич или Мария Склодовская-Кюри. (Почему-то про возможность родиться теперь Гитлера, Гиммлера, Геббельса и Муссолини мыслей не возникало).
      В общем промаялся дурью на эту тему я где-то минут с двадцать, после чего здравый рассудок всё-таки победил и я пообещал себе не заморачиваться подобной хренью до конца войны. А после ещё некоторого размышления - до Конца Света.
      На войне солдат не убивает людей - он уничтожает врагов (если не ошибаюсь, эту мысль озвучил один из героев Пикуля). Если начать во время боя или при его планировании думать о том, что противник тоже человек и нможет быть даже и неплохой человек... Противник вытрет твою кровь со своего клинка о твой же мундир.