Трудно представить, что пережил этот великий россиянин, когда чувствовал нескрываемое презрение как со стороны генералов, так и со стороны солдат... Но линию свою гнул неуклонно: "Отступать к Смоленску!".
      И мы отступали. Ох и тоскливо было на душе. Даже белый крестик, что закачался у меня на груди рядом с владимирским, не особо душу согревал.
      Сам Остерман-Толстой навесил его мне на мундир, процитировав статью из статута ордена "Святого Георгия" для нас, пионеров: "Кто, при отступлении, разведет или истребит мост под сильным неприятельским огнем, по переходе всех наших войск, и чрез то обеспечит дальнейшие их действия."
      Приятно, конечно, что не забыли, но, честное слово, отдал бы этот символ признания своих действий на пользу армии, лишь бы не было этого тоскливого отхода, отхода сквозь матюки солдат, цедимые сквозь зубы, отхода, сопровождаемого более культурными, но всё равно весьма неприглядными высказываниями штаб- и обер-офицеров в адрес "нерусского министра"...
      Но мы ещё вернёмся! Вернёмся, гоня в штыки и в приклады "просвещённую Европу", сопровождая её бегущих солдат градом картечи и плещущищими всполохами палашей нашей кавалерии, ударами дубин восставшего народа... Всё это будет! И Наполеон ещё отдаст свою шпагу Платову! Задолго до Березины! Ждите нас леса и поля! Мы ещё вернёмся!
     
     
      Конец первой книги

Ну вот так планирую закончить, разумеется вернусь дописать ещё с Засядько и женитьбой ГГ.

Отредактировано Вячик (28-05-2012 18:17:37)