2.

И вот они в нужное время, только вот где? Хрен его знает! Решив тогда, в первый день своего "попаданства" следовать за Сашкой, доверившись его соображениям, он, конечно, умыл руки, но наверное, следовало все-таки настоять на своем, ибо чутье говорило, что их путь ведет все-таки не к Москве, а совсем даже от нее.
Впрочем, чутье иногда его подводило, особенно в первые годы его службы…

* * *

Это было уже около тридцати лет назад в пограничной с Пакистаном провинции Кунар. Душманы, окружившие в кишлаке Барикот часть афганской армии, напичкали землю на подступах к нему килограммами взрывчатки.

Нужно было вызволить окруженных, проведя к ним подкрепления, доставив боеприпасы и медикаменты. Но провести эти колонны с личным составом и грузами через напичканные минами ущелья могли только советские саперы. Михайлов, тогда еще совсем юный старший лейтенант, был командиром головного подразделения сорок пятого инженерно-саперного полка, которому досталась честь проведения большей части этой работы.

С тот раз с ними шел сам начальник штаба полка, недавно получивший звание «подполковник», который, несмотря на свою «кабинетную должность» не оставлял своей привычки «стараться работать руками».

Через ущелье Печ-Дар пробирались медленно, так как оно было закрыто массой минно-взрывных заграждений, завалов высотой от двух до восьми и более метров. И каждый надо было проверить и пробить проход для техники. В арьергарде головной колонны двигалась ИМР (инженерная машина разминирования) – хорошо забронированный вездеход на танковом шасси с бульдозерным отвалом и всевозможными прибамбасами, помогающими прокладывать дороги в завалах, если они уже были очищены от мин. Но сначала на каждом повороте, у каждой теснины, и перед каждым завалом колонна останавливалась, приготовившись к бою, а вперед уходил расчет минно-розыскной службы.

Семен двигался на броне «семидесятки» дозорной службы – уже не нового БТР, вооруженного спаренными пулеметами Владимирова и Калашникова, очень полезными в боях с живой силой, даже укрытой в дувалах. Позади него в такт движения машины покачивался начальник штаба полка – подполковник Хромов, которому в те годы уже минуло тридцать пять, и который выглядел рядом с Семеном не менее, как его отцом.

Да, собственно, в этой операции он и был отцом как для Михайлова, так и для его подчиненных. Несмотря на полгода, проведенные в горах, Семен по-прежнему во многих ситуациях оставался таким же пацаном, как и его личный состав и хоть у него уже получалось отыскивать мудрено запрятанные фугасы, но далеко еще не все.

- Стой, – пронеслось по колонне. – Завал!

Это была команда ему. Михайлов сполз с БТР и, подхватив автомат, изготовился к стрельбе, прикрывая расчет розыскной службы, номера которого пригнувшись, двигались к нагромождению камней.

- Не спеши, дорогой, – услышал он голос Хромова, – оглядись, не смогут ли нам тут «колечко» устроить?

Семен огляделся. А, в самом деле, вон с той горушки их могут обстрелять с тыла. Расстояние, правда, с полкилометра, но если туда поставить ДШК, то всем тут мало не покажется.

- Тарабрин! – подозвал он своего сержанта-земляка. – Видишь вон ту гору? Скажи Петелину, чтобы зрил туда в оба ствола! Если оттуда хоть выстрел раздастся, я с него голову сниму!

Петелин – командир расчета приданного им ЗУ-23-2, установленного на крыше их «хозяйки» – МТ-ЛБ был серьезным вдумчивым парнем и за свой тыл теперь можно быть спокойным.

Розыскной расчет долго ползал возле обвала и по нему, потом ребята сигналом подозвали собаковода.

- Крохалев! Вперед!

Семен любил этого уроженца западной Сибири, но еще больше любил его питомца – немецкую овчарку по кличке Бар. Вряд ли во всем полку можно было найти равного этому псу по чутью на мины и прочие фугасы. Кобель страшно страдал от жары, его лапы, изрезанные осколками камня, кровоточили, но он работал. Подкормленный во время обучения тротилом, Бар работал не спеша, добросовестно, закладывал аккуратный «челнок» по пути движения своего поводыря, слегка припадая на больные лапы.

Но даже этот «зубр» в поиске мин не обнаружил ничего подозрительного в куче камней, наваленных на дороге и вокруг нее.
У Семена отлегло от сердца и он, выдохнув, наверное, двойной запас воздуха, хотел было отправить вперед ИМР для расчистки завала, внезапно почувствовал, как кто-то теребит его за рукав. Он обернулся.

- Не спеши, лейтенант! – стоявший за его спиной подполковник положил ему руку на плечо. – Что-то сердце ноет, чую не чисто тут. Собачка собачкой, но лучше и самим поглядеть на все своими глазками.

Михайлов пожал плечами и виновато улыбнулся, всем своим видом показывая согласность с мнением начальства, тем более что о чутье Хромова ходили легенды.

- Давай-ка подъедем поближе! Но медленно! Со скоростью чахоточной черепахи! Пошли на броню!

Дав команду водителю, Семен сел рядом с подполковником, внимательно осматривая полотно дороги, хотя дорогой это можно было назвать лишь с огромной условностью.

Ничего подозрительного, и вдруг:

- Стой! – заорал подполковник и, схватив в руки щуп, соскользнул с БТРа.

Но его усилия были тщетны. Игла щупа не  хотела входить в скальный грунт.

- Лейтенант! Сюда! Костюм одень!

Бронекостюм разминера тяжел и неудобен, но лучшего нет, и вот Михайлов уже ковыляет с сидящему на корточках подполковнику.

- Давай-ка, пока понемножку снимай тут камни. Очень не нравится мне эта ямочка! Очень! Я сейчас!

Хромов быстро отбежал к БТР и вскоре появился в такой же неуклюжей робе, как и у Семена. В робе, которая делала их похожими на пресловутых робокопов из фильма с видеокассет.

Семен, работая ножом, уже почти полностью снял верхний слой камней. Отчетливо проглядывался вырубленный в скальной породе колодец, забитый булыжниками.

- Что-то есть, товарищ полковник!

- Хорошо! Давай рыть подкоп. Духи могли разгрузку сверху под камни поместить.

Они по очереди вгрызались в грунт, тупя ножи, ломая ногти, до крови сдирая кожу на пальцах и обливаясь липким потом. Бронекостюмы давили на грудь, плечи, дико хотелось пить. Но медленно, сантиметр за сантиметром лунка углублялась.   

И вот пальцы старшего лейтенанта коснулись ребристого бока мины. «Итальянка» ТС6, установленная вверх ногами. Такая может сработать не под первой и даже не под второй машиной. Когда еще камни, что навалены над и под ней спрессуются, чтобы взвести ее взрыватель. Может это произойдет под пятой, а может и под десятой машиной.

А что это под «итальянкой»? Ба, снаряд калибра сто пятьдесят два, не менее! Этот жахнет, что мало не покажется.

«Дюп!» – внезапно ударила пуля чуть левее. «Дюп!» – легла неподалеку вторая, обдав саперов каменной крошкой. Это душманский снайпер пытается помешать ликвидации своего сюрприза. Они ведь покупают мины за свои и только если мина нормально сработала, получают немаленькие денежные премии. Семен поднял свой АКМС и направил ствол в сторону, откуда донесся выстрел. Но он опоздал. В зеве пещеры, откуда донесся выстрел, уже рвались двадцатитрехмиллиметровые снарядики сопровождающей их «шилки», и сверкали трассеры пуль их БТРа.

Подполковник, закрепив кошку на корпусе «итальянки», не спеша отползал под прикрытие бронированной машины, оставляя за собой жилку линя. Выпустив для проформы пару очередей в том направлении, откуда стреляли, Михайлов последовал за своим командиром и только за прикрытием брони увидел, как дрожат его пальцы.

- Ну, благослови, господи? – полувопросительно сказал Хромов и резко дернул конец линя …

Отредактировано Дьяк (29-05-2012 12:09:06)

* * *
Да, чутье иногда подводило Семена и дай Бог, чтобы подвело и в этот раз.

Он вытащил еще одну сигарету и прикурил, подумав, что не плохо бы заняться добычей еще какой-либо еды. А что далеко ходить? Ручей под боком, а в нем есть рыба! Он вышел к урезу воды и вновь обратил внимание на рассыпающиеся стайки гольянов. В детстве он успешно ловил их бутылкой. Технология была проста донельзя. Литровая молочная бутылка белого стекла обвязывалась бечевкой вокруг широкого горла. Внутрь крошился хлеб, и все это забрасывалось чуть выше по течению. Гольяны, стаей двигаясь против течения, набивались обычно в бутылку до десятка и более за заброс. Главное было побыстрее вытаскивать снасть из воды, чтобы юркие рыбки не успели удрать восвояси.

Молочной бутылки белого стекла у него под руками не было. Была лишь пластиковая из-под колы, которая сама не желала тонуть ни под каким видом. Хлеба нашлось лишь несколько черствых совершенно высохших сухарей, осколков и крошек галет. Длинный и прочный шпагат, правда, был. Можно было попробовать.

Он подошел к урезу воды и заметил, как практически напротив него возле травы поблескивая боком, греется на солнышке щуренок длиной немногим более карандаша.  «Отлично! Таких ловить мы тоже умеем. И снасти сварганить проблем нет!» – подумал он, вспомнив необычную рыбалку, которой его научил дед. Но это как-нибудь потом…

Утяжелив бутылку привязанными к ней камнями и натрусив внутрь хлебных крошек, он привязал к горлышку шпагат и, размахнувшись, отправил весь свой снаряд на середину протоки, где виднелись тучи гольянов. Щуренок тут же исчез в глубине, искрой сверкнув  в лучах заходящего солнца.

«Плыви! Сегодня не ты меня интересуешь, – проводил его Семен взглядом, – видно, не  суждено мне слопать тебя, разбойник!»
В воздухе вновь послышалось гудение. Правда, характер звука был иным, чем раньше. Где-то севернее их лагеря с запада на восток медленно проползли по небу едва видимые четыре или пять черных крестиков самолетов.

Ну, пожалуй, пора тянуть!

Семен быстро вытащил бутылку на берег и подняв ее на уровень глаз. Внутри трепыхались маленькие  юркие рыбешки.

«С почином тебя!» – вспомнил он, как приветствовал дед каждый его первый успех, и слив излишек воды, направил улов с небольшим количеством воды в одну из банок.

«Плюх!» – вновь направилась бутылка в воду, распугав мелочь, которая тут же собралась к утонувшей бутылке, привлеченная мутью, поднятой со дна. Пяти минут хватало чтобы наиболее голодные особи, привлеченные хлебными крошками, проникли в прозрачную емкость, после чего были вытащены из реки и переправлены в банку. Чуть более, чем через час банка уже кишела наполнявшими ее рыбешками. Можно было уже приступать к приготовлению трапезы. Нет, эта река была просто божеским даром для них, и уходить от нее не следовало.

- Рота подъем! – заорал Семен на весь лес, изрядно перепугав обоих спутников.

- Что стряслось?

- Жрать готовьте, да и хватит же дрыхнуть. Закат скоро.

Заспанные бойцы сгрудились над банкой, наполненной гольянами.

- Как наловил-то? Руками, что ли?

- Да на кой руками? Бутылкой. Только чистить вы будете.

- Ну, ни хрена же себе! Это сколько времени надо, чтоб каждую почистить? Мы же до вечера провозимся.

- С чем? С гольянами? Да ничего подобного. Смотрите сами!

Семен взял в руку рыбешку и помахал ею перед носом своих спутников.

- Прошу внимания сюда! Вся чистка заключается в одном движении рукой! – он сдавил брюшко гольяна, двумя пальцами и выдавил все его содержимое через задний проход. – Вот и все!

- А чешуя, голова, плавники, скелет, наконец?

- Чешуи нет, голова с плавниками и косточками нежные и проскочат в желудок, как «отче наш»! Вкуснота неописуемая. Так что потроха вынуть, рыбешек промыть и вперед!

- А если мы из нее будем суп варить она, ведь, совершенно развалится.

- Ну и пусть себе развалится, зато какой навар даст! На веточках этих рыбешек жарить – заманаешься. Коптить тоже. Конечно лучше, если бы у нас было что-то большое железное и жир.

- Так жир у меня есть! От тушенки остался. Я его в пакет сунул, – Вовка кинулся перетряхивать свой рюкзачок. – Может, все же пожарим?

- Ну, тогда можно пожарить этих рыбок в банке, как фри. Растопить жир и кидать в него гольянов до готовности. Это быстро и не волокитно. Жир нашел, что ли?

- Да! Вот он! Только растаял он и придется его от пакета ножом отскабливать.

- Вот и займись, если хочешь жареной!

Против ожиданий они довольно долго проваландались с рыбой и не особенно ею насытились. Но, как бы то ни было, чувство голода удалось несколько отодвинуть.

А выпив настоя из трав, все вновь расслабились и, не сговариваясь, отложили дальнейшее путешествие на утро.

Уже в сгущавшихся сумерках они услышали гул группы высоко идущих с запада на восток самолетов, а когда темнота опустилась на землю – гул проследовал в обратном направлении.

- Смотри-ка, самолеты разлетались! Не иначе, как Москва рядом, - изрек Баскин и уснул, как убитый.

Вовка взял иголку с ниткой и, ловя последние светлые минуты перед подступающим царством тьмы, принялся зашивать громадные прорехи, кои он обнаружил на собственном обмундировании. Семен, выкурив сигарету, со вздохом последовал его примеру, хотя разодранные в зарослях его любимые камуфляжные брюки ремонту, похоже, уже не подлежали.

Отредактировано Дьяк (29-05-2012 18:03:58)

* * *
Наутро они продрали глаза еще до восхода солнца. Вся окрестность буквально утопала в густом киселе разлившегося тумана. Вовка разжег потухший было костерок, вскипятил в банках воду, в которых заварил еще один пакетик «подравки», после чего все держали «военный совет в Филях». Главный вопрос, волновавший всех – куда идти?

- Я думаю, что идти надо в том же направлении, – стоял на своем Сашка.

- Я тоже за! Обратно не пойду. Хоть золотом усыпь. Опять два дня без воды – нет. – Вовка был непреклонен.

- И назад плохо, но и вперед понятного мало. А главное – одна зараза, мы точно не знаем, где она Москва. – вслух рассуждал Семен.

- Так что ты предлагаешь-то?

- А давайте пойдем вдоль ручья. И вода под руками, и какая-никакая рыба в нем водится, и идет ручей на северо-запад. Думаю, что где-то он какую-нибудь дорогу пересечет, или мимо деревни какой пройдет. Нам бы только своих найти, а там разберемся.

- Ну, вдоль ручья, так вдоль ручья! – согласились компаньоны.
В самом деле, движение вдоль ручья с чистой ключевой водой решало многие проблемы, и потому было воспринято всеми если не с радостью, то с надеждой на лучшую долю. И потому, когда восток окрасился золотистыми лучами, трое искателей приключений уже шагали вдоль склона оврага, ограничивающего русло этой гостеприимной речушки.

* * *

Новый день был менее жарким, чем предыдущие. Ветер и кучевые облака не давали то и дело пропадающим солнечным лучам нагреть землю как следует. Но ручей не тек прямолинейно и потому три путешественника старательно петляли, следуя его хитроумным извилинам.

Идти было тяжело, но мысль о том, что где-то недалеко есть холодная питьевая вода, поддерживала идущих.

Вскоре характер местности резко изменился. Поросшие лесами холмы расступились, и путешественники вышли на низменную долину, заросшую чахлыми березками, от многих из которых остался только полусгнивший ствол.   

Дно долины заросло густым мхом, из которого при каждом шаге вода брызгала разные стороны, после чего подошва с чавканьем погружалась в грязь, заставляя идущих прикладывать дополнительные усилия, выдергивая ногу обратно. Нечего было и думать об организации привала в такой местности, но, хоть все уже выбились из сил, они продолжали двигаться дальше, мечтая только о том, чтобы эта болотина когда-нибудь кончилась.

После полудня местность претерпела новые изменения и заболоченный луг покрылся массой относительно сухих кочек размерам от кулака и до сидения табуретки. Идти стало труднее, так как кочки словно специально бросались под ноги, временами валя идущих. Берцы искателей приключений были полны чавкающей грязи, которая заполняла пространство между кочками, и почти при каждом шаге вскипала пузырями вонючего природного газа.

- Тьфу, задыхаюсь уже. Башка от этой вони кружится, блевать хочу.

- Так и блюй себе на здоровье!

- И рад бы, да не чем!   

Выбившись из сил, Сашка, тяжело дыша, присел на кочку, как вдруг прямо из-под него, словно пружина, метнулось в воду длинное черное тело. Большой черный уж попытался скрыться, но палка, которую держал в руке Володька, метко ударила его прямо по голове. Завертевшись, словно пружина, уж быстро затих, вытянувшись почти на метр..

- Зачем убил, дурак? – Сашка явно хотел с негодованием обрушиться на голову своего спутника. – Делать, что ли нечего?

- Да я думал, что это гадюка, - неуверенно оправдывался блондин.

- Ну, убил и славненько, – неожиданно поддержал его Семен. – Мясо нам сейчас совсем не повредит.

- Жрать эту заразу? – Сашка просто растерялся от такого предложения.

- Если ты не хочешь, я с удовольствием слопаю твою долю.

- Фу, гадость!

- Запомни, не все, что выглядит неприятно, противно на вкус.

- Разве змеи съедобны?

- Не только съедобны, но и очень вкусны. Их мясо напоминает птичье, может только чуть жестче. Мы порежем его на кусочки и поджарим над огнем на палочках и я буду не я, если тебе оно не понравится.

Говоря все это, он положил убитого ужа в карман рюкзака и вновь одел его на плечи.

- Ладно потопали дальше!

Они еще дважды отдыхали, сидя на кочках, которые теперь предварительно шуровали палками, стараясь согнать тех змей, которые могли там сидеть и греться на солнышке. Лишь уже после полудня они почувствовали под ногами твердую землю, и повалились на нее без сил.

Семен очнулся, пожалуй, через полчаса. Солнышко уже начало склоняться к западу, откуда вновь послышались далекие раскаты грома.

Отредактировано Дьяк (29-05-2012 19:19:58)

Собственно, он, как и Семен, толком не успел осознать, в какую авантюру был втянут Сашкиными песнями о реформировании прошлого. Но… Упрямство было его второй натурой, и теперь он старался всеми правдами и неправдами выдержать все отведенные ему испытания.

Ему неожиданно понравился пожилой Семен своей опытностью и рассудительностью, что ли, и с каждым днем он все меньше испытывал симпатий к своему корешу по форуму, убеждаясь, как сильно виртуальный образ всезнающего «Беса» (такой ник носил Санька на АИФе) может расходиться с реальным Баскиным из жизни. Если на форуме и послефорумных попойках Сашка умел зажечь собеседников, то тут он утомлял своей пассивностью во всем.

Бес явно не представлял, как и что он будет говорить особистам, чтобы те непременно захотели доставить его в Кремль. Он просто был уверен, что увидев те артефакты, которые находились у него в рюкзаке, любой энкаведешник непременно поверит, что он прибыл из будущего и как можно скорее доставит его в Москву, если не в Кремль, то на Лубянку. Вован же считал, что этого будет, скорее всего, маловато и путь к первым лицам страны окажется более тернистым чем это кажется его приятелю.
 
Впрочем, втроем это сделать будет, несомненно, проще, особенно когда с ними есть их «сталкер» – капитан запаса Михайлов, ветеран четырех войн, что шли с 1985 по 2002 годы.

Он еще раз потыкал ножиком жарившиеся на костре куски ужа.

- Кажется, готов! Давайте пожуем, что ли?

К кускам жареного ужа, оказавшегося вполне съедобным, Семен приготовил салат из кислицы, обрезков кипрея, и корневищ камыша. Потом все съеденное усугубили последним пакетиком «гринфилда».

Боль в желудке отступила, хотя до насыщения было еще далеко. Любой из них слопал бы за милую душу и целого ужа, благо он оказался довольно вкусным, но еще одного поблизости не было. 

Пока сохли одежда и обувь, можно было заняться продразверсткой.

- Пошли рыбу ловить! – Семен звал товарищей на реку. Он вновь оснастил бутылку и кратко пояснил технологию лова.

- Что просто так закинуть и ждать?

- Ну, если не хочешь, можешь не ждать! Только толку от такого лова будет мало.

- Ладно! – Сашка без энтузиазма взял бутылку и пошел к воде и скоро бултыхнул свою снасть под берегом.

- А к тебе, Вован, будет задание попроще. Пойдешь копать червей.

- Для рыбалки?

- Можно и для рыбалки, а можно их просто слопать. Пища белковая, очень колорийная. Возьми банку и складывай их туда.

- А ты?

- А я попробую щук ловить.

- Кого-кого?

- Щук. Или я нечетко сказал?

- Чем ловить-то? Или у тебя спининг в мешке заныкан?

- Там увидишь! А пока топай за червями.

Семен развязал горловину своего рюкзака и извлек а свет божий моток лески толщиной четверть миллиметра, свернул из нее самозатягивающуюся петельку и прикрепил ее на кончик ивового прута длиной около полутора метров. Сойдет! Потом вновь подошел к урезу воды и начал медленно двигаться  вверх по течению, внимательно высматривая края травы.

А вот и он! Поблескивая боком, у самой поверхности стоял щуренок длиной около двадцати сантиметров. 

Аккуратненько опустив петельку в воду, Михайлов пропустил шуренка внутрь петли, и резко дернул вверх.

- Опа! – длинное тело зубастого хищника затрепыхалось в воздухе под прутом. – Почин есть!

Он прошел вдоль речушки еще метров сто, внимательно осматривая края травы и коряги.

- Ага! Вот еще один! И тоже у самой поверхности! Греется.

Правда этого зацепить не удалось. Сошел, скотина. Наверное петля цикнула его только по длинному носу.

Третий, спрятав голову под ветку, неторопливо шевелил плавниками. Семен как мог расширил петельку и аккуратно надел ее со стороны хвоста.
Этот оказался даже крупнее предыдущего. Граммов на триста потянет.

С запада опять донеслись басовитые раскаты. «Смотри-ка, а гроза все не прекращается, – подумал он, снимая с петельки третьего щупаря, – а тут у нас ясно и не думает хмуриться.»

И вдруг его словно озарило:

- Какая к лешему гроза? Это же пушки гвоздят! Там фронт, и он приближается!

Прервав свою так удачно начатую рыбалку, он быстро зашагал назад к компаньонам.

- К нам движется фронт! – Семен указал пальцем в том направлении, куда они держали путь и откуда басовито бухало и урчало. – Он уже недалеко. Километров пять, может, шесть!

- А это не гроза?

- Какая еще гроза?

- Обыкновенная! Когда гром гремит, всегда так отдается, - пытался возражать Баскин, но услышав раздавшиеся один за другим четыре гулких удара, погрустнел.

- А мы почти туда путь держали, значит, Москва позади! Надо поворачивать!

- Куда? Опять через болото, а потом несколько дней без воды?

- Нет, это не годится! Значит, пойдем дальше. Должны же мы где-то встретить жилье? Есть оно, недалеко, я в это верю!

- Ты прав, Вован! Так что сейчас жрем, как следует, а потом топаем дальше. Кстати, как ваши успехи?

Баскин выставил банку, в которой поблескивали бочки гольянов. Вовка – банку с червями. Но когда на траву легли три щуренка, все повеселели. После недолгих переговоров было решено из голов и хвостов щук сварить уху, куда добавили всех пойманных гольянов, собранных червей и остатков сухого супа, а препарированные тела щупарей кусочками обжарили на палочках над огнем.

Отредактировано Дьяк (02-06-2012 14:14:50)