Не оглядываясь, женщина быстро вышла.
Перемыв, расставляю посуду в образцово-армейском порядке. Убрав в продуктовый шкафчик печенье, ухожу в раздевалку. Плавать больше не тянет — как-то резко навалилась усталость, да и настроение уже не то. На выходе складываю использованные полотенце и шапочку в специальные ящики на стирку и дезинфицирующую обработку. Продуманно.
В своем крыле, по пути в номер отвечаю на приветствия спешащих с опечатанными папками в руках мужчин в белых халатах. Ученые, «банда вивисекторов». На доклад к Ларисе Княжевской, товарищу подполковнику, левой руке строгого Ильи Юрьевича...
Сидеть в номере не тянуло. Тепло одевшись, решил прогуляться во внутреннем дворе выстроенного большим прямоугольником здания.
Увиденное ранее в окна подтвердилось — тут оказался достаточно солидный и ухоженный сквер. Наверное, летом, полный сочной зелени, он особо радует глаз, но и зимой умиротворяет и располагает к размышлениям.
Сложив руки в подбитых мехом перчатках за спиной, дыша свежим морозным воздухом, я задумчиво бродил по нешироким тропинкам. Совсем стемнело, дорогу освещали неяркие, стилизованные под старину фонари возле фигурных скамеек. Размеренно поскрипывал под полусапожками белый снег.
Опять пришли воспоминания, и не все они были приятные.
Взглянув на часы, понимаю, что пора назад. Скоро зайдет Константин, подходит время ужина.
Включать свет не хотелось. Я и так все видел в лучах полной луны и отблеске все тех же парковых фонарей. Сидел в кресле и смотрел в окно на черно-серое зимнее небо с колючими искорками звезд.
За спиной открылась дверь. Знакомые тихие шаги заставили быстрее забиться сердце.
- А почему не заперто?
- Нехорошо заставлять ждать у порога такую красивую женщину.
Вспыхивает люстра под потолком.
- И без света.
Снова смотрю в строгие, но полные внутреннего огня, глаза любимой.
Сердце радостно дрогнуло от слов:
- Собирайся, Саша. Сегодня ты ужинаешь у меня дома.
Сергей уверенно вел автомобиль, Станислав на соседнем сидении внимательно отслеживал окружающую обстановку. Мощный и явно защищенный «мерседес» ровно шел по московским дорогам. Откинувшись на мягкие подушки, прикрыв глаза, Лара доверчиво прижалась ко мне, сквозь одежду чувствую нежное тепло родной женщины. Мы вдвоем занимаем только половину широкого заднего сидения машины.
Узнаю знакомые кварталы. Приехали.
Квартиру Ларисы дополнили солидная даже на вид стальная дверь и надежная система сигнализации. Проверив комнаты, парни вежливо распрощались и вышли.
- Проходи, я сейчас...
Отправляю верхнюю одежду на вешалку, захожу в зал. Почти ничего из обстановки не изменилось, только слабая светящаяся точка в углу привлекает внимание.
На полочке шкафа старинная небольшая икона. Святой с печальными и мудрыми глазами. Перед ним лампадка с маленькой лампочкой-неонкой. А дальше... Покрытый вязью арабского письма серебряный браслет с маленьким кувшинчиком и лежащая изображением вниз фотография в тонкой пластиковой рамочке. Переворачиваю.
Мы возвращались с групповой стрелковой тренировки. От души отработав из привычных браунингов, вымотавшись за день, я тогда ответил на веселую шутку Мансура. Улыбка на уставшем лице была еще и потому, что знал — сейчас поеду к моей Ларисе. Кто из парней незаметно выполнил снимок? Не знаю.
Слабый аромат чарующих духов наполнил воздух. Поворачиваюсь. Подрагивают пухлые губки, в блестящих от подступающих слез глазах горят любовь, нежность, обожание... и желание.
Огненный поцелуй ударил по чувствам, как волна цунами. С коротким стоном, не отрывая губ, Лара дорогой тяжестью повисла на шее — ослабли ноги. Подхватываю любимую на руки, два шага, и мы наконец в постели.
***
- Расскажи мне про нее... Пожалуйста.
Огонь нежной страсти на время затих, и мы тихо беседуем, не размыкая объятья. Речь зашла о девушке, отдавшей мне браслет с кувшинчиком, хранилищем запертого заклинаниями Гарун аль-Рашида джина. О Сьюзи.
- В том мире она была оперативником Колониальной Имперской Безопасности. Врачом и боевиком. В составе полевой тройки являлась одним из руководителей фальшивого партизанского отряда. Я тогда вышел на след пропавшего ядерного оружия России и решил сыграть свою игру с КИБ. В общем-то, все удалось. Для достижения цели пришлось искусственно создать атмосферу недоверия между Сьюзи и ее начальником с одной стороны и представить себя идеальным партнером с другой.
- Так просто?
- В той реальности у меня было тело двадцатипятилетнего. Сорок пять лет жизни в моем мире. И уникальные паранормальные способности.
- А сколько было ей?
- Тридцать.
- Пятнадцать лет разницы...
- Да. Во многом я предугадывал и направлял ее поступки. Опыт позволял. Было еще одно обстоятельство...
- Она с тобой спала...
Молча киваю.
- «В постели секретов нет». Обычный прием для достижения доверительных отношений и откровенности. Невысокого уровня, но достаточно действенный. Особенно применительно к молодым мужчинам.
- У них уже много лет не было достойных противников.
- А потом?
- Потом, Лара, отношения получили развитие.
И опять умная женщина безошибочно определяет правильный ответ:
- Она по-настоящему влюбилась.
Честно отвечаю:
- Да.
Преданные глаза Сьюзи снова встали перед мысленным взором, в ушах прозвучало твердое: «Я всегда буду защищать твою спину. Всегда».
Воспоминания всколыхнули старую боль, раскаяние снова наполнило сердце. Спазм перехватил горло. Прикрыв глаза, снова переживаю происшедшее, те страшные, полные горя и смерти минуты. Нежная ладошка ласково гладит лицо.
Надо досказать.
- В бункере управления она вступила в перестрелку со своим начальником. И умерла у меня на руках.
Сочувственно помолчав, Лариса спросила:
- А ядерное оружие?
- Находилось на околоземной орбите. Я ввел боевые коды и обрушил его на сердце империи — Хрустальный остров.
Женщина сначала хочет уточнить, а потом... Сопоставив недавние события, отчетливо понимает о каком месте идет речь. Глаза расширяются от изумления и ужаса.
Киваю:
- Да, Лара. Цель была та же.
Теперь наши взоры ведут неслышный диалог:
- Ты сделал это и у нас. Во второй раз?!
- Да. Потому что на свете есть справедливость... и воздаяние.
Прозвучал тихий вопрос:
- Сколько там было?
Вспоминаю размер контейнеров боевых блоков-переростков:
- Больше ста мегатонн. Много больше.
Как любимая женщина воспримет открывшуюся правду?
Она с жалостью и нежностью смотрит в мои глаза:
- Как же ты все это пережил, Саша?!
Невесело усмехаюсь:
- А я и не пережил.

Отредактировано niklom (15-06-2012 11:35:51)