***

Огромный караван, по-другому нельзя было назвать траурную процессию, выступил из Джучистана. С десяток безоружных воинов кешикетов охраняли бывшего Великого хана и его наложниц. Впереди с черным знаменем, символизирующем смерть, ехал бывший суйбаши Шахрух, единственный из воинов, кто ослушался Улукбека. У него аккуратно среди вещей был спрятан палаш. Нет, старик не опасался, что на них кто-то нападет. Ни один из отрядов кайсаков не рискнет напасть на такую процессию. Просто суйбаши считал,  что настоящий воин, а он таким и был, должен умереть с оружием в руках и с улыбкой на лице. А то, что он может разгневать предков, так это не страшно. Когда те увидят в его руках палаш, будет поздно, и им придется смириться с его решением. 
Ехали не спеша. Да и куда было спешить. Великий хан все эти дни сидел, задумавшись, он даже не среагировал на то, что процессии путь преградили кайсаки.  Шахрух даже и не подумал вытаскивать спрятанный палаш. Все равно ему против отряда из тридцати трех человек, как потом сказал их предводитель, не выстоять. Да и разбойники не думали нападать. От них отъехал вожак и попросился, чтобы его взяли с собой.
- Я уже стар, Великий хан, - проговорил он, - и считаю, что срок мой истек. Одному же мне до Запретных земель не добраться.
Улукбек взглянул на отряд. Получилась возможность произвести замену. Да вот только выбирать не из кого. Десять воинов кешикетов так же стары, как и он. Женщины, если попадут в руки кайсаков, пожалеют что остались живы, а этого хан простить себе не мог. Можно было бы поменять Шахруха, да только духи настояли, чтобы тот был в караване. Оставалось надеяться, что если их будет не сто, а на одного воина больше, ничего страшного не произойдет.
- Хорошо, - проговорил Улукбек, - я возьму тебя с собой, но ты должен оставить свое оружие.
Кайсак кивнул. Сунул два пальца в рот и свистнул. Тут же к нему подъехал один из его товарищей. Разбойник отстегнул саблю, вытащил из-за пояса карахому и протянул оружие батыру.  Тот взял все и, улыбнувшись, проговорил:
- Все будет нормально, тайджи.
- Я знаю, - проговорил разбойник, - а теперь езжай к братьям и освободи нам дорогу.
Кайсак пришпорил коня и поскакал к своим воинам. Вскоре разбойники отошли на достаточное, по их мнению, расстояние.
Шахрух обратил внимание, что батыр назвал предводителя кайсаков титулом – тайджи. Вполне возможно, что когда-то отец разбойника был знатным феодалом, но что-то случилось, что заставило его стать степным бродягой. Человеком без Урги и юрты. Так уж сложилось, что дальше суйбаши Шахрух и тайджи Турсун (так звали кайсака) ехали бок о бок. У военного министра появилась возможность побольше узнать об этом странном разбойнике, что решился отправиться в Запретные земли. Рассказ тайджи Турсуна был коротким. Оказывается, у кайсака когда-то была Урга. Жена и несколько ребятишек. Но в один прекрасный момент вдруг всего этого не стало. Один из сыновей хана Улукбека (как Шахрух не пытался выяснить который из трех – это у него не получилось), сделали так что сказка закончилась. Они уничтожили Ургу, убили супругу. И тогда тайджи Турсун из уцелевших сыновей да воинов племени, тем которым удалось выжить в кровавой бойне, организовал небольшой отряд, что путешествовал от Урги к Урге. Изредка грабя одиноких путников.
Вот тут суйбаши разозлился не на шутку.
- А путники-то что вам сделали? Отомстили бы сыну хана!
Разбойник сначала промолчал. Потом попытался оправдаться, но у него ничего не вышло. В результате оба кочевника поругались.  На мгновение Шахруху даже показалось, что тайджи может передумать и решится покинуть траурную процессию, но этого не произошло. Как истинный воин, и выяснилось, сторонник хана Улукбека, он собирался проследовать за правителем до самого конца. Тайджи, когда они приблизились к притаежным рубежам, как-то подъехал к Улукбеку и поинтересовался, не помнит ли хан его? Правитель долго вглядывался в лицо Турсуна и отрицательно покачал головой. Суйбаши подумал, что и сейчас кайсак обидится, но тот только улыбнулся. А на вопрос Шахруха ответил:
- Старые мы стали, вот и не узнал.
Турсун первым предложил отправиться в небольшой городок меркаитов за проводником. Хан возражать не стал. Он наблюдал, как бывший кайсак вошел в город. Его не было очень долго, так что суйбаши даже заволновался, не случилось ли с тем чего-нибудь непредвиденного. Вполне возможно, что в городе могут оказаться те самые воины, что когда-то могли быть атакованы кайсаками тайджи Турсуна. Опасения оказались напрасными, причиной задержки стало то, что тайджи меркаитов раздумывал кого послать к Запретной земле. Может он бы долго так провозился, кабы не явился к нему старый воин, до которого дошел слух о процессии, что движется в Запретные земли. Тот припал на колено перед тайджи и попросил ему разрешить сопровождать караван. Причем старик настаивал, чтобы он шел один.
- Я ведь стар и мне тоже пора умирать. – Проговорил батыр, - а где я могу принять смерть, так только в Запретной зоне или в пути. Почему бы мне не исполнить свою заветную, в данный момент,  мечту?
В этот раз тайджи Девелу долго не раздумывал. Велел выдать для старика лучшее оружие. Старый воин вынужден был принять дар меркаитов и уже через некоторое время скакал вместе с тайджи Турсуном к лагерю Великого хана.
А потом была дорога через тайгу. Пока ехали, хан все думал. Ему было интересно знать, кто будет руководить кочевниками  с того момент, когда он умрет и до той поры пока в Джучистан прибудет с ярлыком новый Великий хан? Для него это оставалось загадкой.
Без происшествий преодолели тайгу. Казалось, что твари, которых так опасались меркаиты, видели черное знамя. Ни одной попытки атаковать безоружную процессию.
Затем была крепость. Старый воин отвез туда свое оружие. Великий хан только один раз взглянул в сторону цитадели. Ему показалось, что на стенах, а это было на самом деле, он видит своих воинов, что были отправлены им сопровождать Кайрат-бека и дервиша.
Казалось, все текло мирно. Жизнь плавно приближалась к своему концу. Особенно это чувство охватило суйбаши, когда они въехали в ущелье.
Только тут Шахрух ощутил все прелести бытия. Он невольно отпустил руку туда, где был спрятан палаш. Недолго думая вытащил его и прицепил к поясу. Если ему и суждено будет сейчас умереть, считал военный министр, то он примет смерть, как полагается батыру.
Нападение произошло неожиданно. Сначала мелькнули тени. Затем зазвучал непонятный звук, из-за которого суйбаши вынужден был закрыть руками уши, а затем... Что было, потом он помнил смутно. Откуда-то появились мерзкие создания, неприятные для человеческого взгляда. Шахруху даже показалось, что это те самые демоны, что явились из космоса. Он выхватил палаш, и тут конь под ним встал на дыбы. Суйбаши вывалился из седла, сжимая оружие в руке, и на мгновение потерял сознание. Когда он пришел в себя, все уже закончилось. Мерзкие создания, ходили среди трупов. Чувствуя, что он находится в опасности, да и умирать не готов, как не утверждали духи предков, Шахрух медленно стал отползать от места, где произошла бойня.
Ему удалось забраться на высокую скалу, откуда было хорошо видно местность.
«Неужели предки просчитались, - подумал суйбаши, разглядывая мерзких существ, - и демоны высадились на планету раньше?»
А те склонившись над телами хана, его наложниц, воинов и двух воинов приставших к ним в дороге, теперь разрывали их на куски. У Шахруха вдруг сложилось впечатление, что он присутствует на трапезе. От этой мысли его вырвало. Рука невольно коснулась холодного амулета.
- Я должен спрятаться, а затем сообщить о происшествии предкам, - прошептал он.
Перевернулся на спину и увидел над головой  в скале вход в пещеру.
- Нужно забраться туда и подождать, когда демоны уйдут.
Уже в пещере он сообразил, что устал. Не заметил, как уснул прямо на холодном камне.

***

Город между тем продолжать своей обычной жизнью, словно и не ушел в мир духов последний Великий хан. Курултай хоть и собирался в тронном зале, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, пока ничего не предпринимал. Три хана словно ожидали чего-то. По городу даже прошел слух, будто бы они отправили гонцов по своим улусам. Предполагалось, что Мэнэр, Улзий и Урнур, собираются собрать всех своих воинов, чтобы сойтись под стенами города в решающей битве, за право именоваться Великим ханом. Вот только простым жителям было безразлично, кто из трех сыновей Улукбека будет носить столь почетный титул. Поговаривали, что вот-вот должен прибыть человек от дервиша с секретным посланием, предназначенным для одного из ханов. Для которого? Оставалось только гадать.
Мэнэр стоял на балконе дворца и вглядывался вдаль. На душе скребли юрдеги. Жизнь казалась потерянной. Возраст уже перевалил за экватор, как-никак полтинник разменял, а все еще правит каким-то захудалым улусом. Улукбек словно поиздевался над ним лет тридцать назад, когда назначил его туда соправителем. Племена подсунул неспокойные, вечно воюющие и готовые друг другу глотку перегрызть. Но он справился, навел кое-какой порядок. Заставил не только себя, но и хатун уважать. Воинов каким-то ему одному ведомым способом объединил, распри прекратил, да жизнь мало-мальски направил. И вот теперь, когда по закону, написанному еще самим Чингисханом, Мэнэр должен был стать правителем Ченгези, все в один момент изменилось. Попытка остановить отряд, направлявшийся за Едугеем, оборвалась. Воины его были разбиты, а те, что успели выжить после нападения на воинов ягычи Кайрата, были тут же преданы смерти. Не стоило оставлять свидетелей. Тем более трусов, не способных выполнить приказ хана. А тут еще оба брата, так и смотрят злобно на него, видя в нем соперника на трон. Да он может быть и сам отказался от власти, если бы один из них был достоин стать Великим ханом. А в них Мэнэр не верил. Улзий – рохля. Всю жизнь только и делает, что прислушивается к словам своей жены. Улукбек невольно своим решением изменил сложившуюся ситуацию. Если бы тот не прервал битву, из которой он, Мэнэр, вот-вот должен был выйти победителем, все пошло бы совершенно иначе. Урнура не стало, а с Улзием он как-нибудь по-быстрому справился. Неожиданно для себя Мэнэр понял, что братьев ненавидит с самого детства. Но больше всего он ненавидел не Урнура, хотя тот был у себя на уме, а Улзия.
За спиной раздались шаги. Мэнэр резко повернулся. К нему приближался его ягычи. Воин стащил с головы малахай и опустился на колено.
- Я привел того, кого ты просил отыскать, хан.
- Зови. И оставь меня с ним наедине. 
- Хорошо, хан.
Мэнэр проводил воина взглядом. Служака отменный. Отыскал его в одной Урге в своем Улусе. Сразу приглянулся батыр, даже приближен был и назначен сначала в телохранители, а затем тот шаг за шагом, отличаясь в схватках и налетах, дослужился до чина – ягычи. Мэнэр дал себе слово, что если станет Великим ханом, то назначит того суйбаши.
В дверном проеме появился человек в черной одежде. Гордо ступая, он подошел к хану. На колено опускаться не стал, словно призирал стоявшего перед ним человека.
- Ты знаешь, для чего я тебя пригласил? – Полюбопытствовал Мэнэр.
- Да, хан.
- И готов выполнить ту работу, которую я тебе готов поручить?
- Готов, хан.
-  Надеюсь, тебе мой человек объяснил, что нужно сделать?
- Объяснил, хан.
Правитель Улуса запустил руку за пазуху и достал небольшой кошель с деньгой. Протянул его черному человеку и молвил:
- Это часть суммы. – Увидев удивленный взгляд, пояснил: - Вторую ты получишь, когда выполнишь свою работу и бумага, и пайсы будут лежать передо мной. 
Наемник взял деньги и в первый раз поклонился. Не поворачиваясь к хану спиной, поспешил к выходу. Когда он скрылся, хан прошептал:
- Ты достоин большего – мучительной смерти. И ты ее получишь, когда выполнишь мое задание.

Улзий наотрез отказался поселяться во дворце, а вместе с войском обретал на противоположном берегу Судзы. Его шикарная юрта выделялась на фоне остальных. В отличие от его брата Мэнэра, ему в молодые годы просто повезло. Хан Улукбек балуя самого любимого сына, отдал ему самый зажиточный Улус. А вот супругу подыскал властную. Женщина сразу же подчинила молодого, тогда ему было всего-то двадцать лет, кочевника, обворожив его своими прелестями. Вот и сейчас, прознав про гонца от дервиша, Улзий уединился со своею супругой, чтобы обсудить, как ему поступить в сложившейся ситуации.
- Не думаю я, - говорила хатун, возясь у очага, - что предки на тебя возложат почетную миссию управлять планетой, пока они приемника подготавливают. Жалко ты выглядишь на фоне остальных братьев. Случись нападение демонов до конца обучения Едугея, и поражения нам не избежать. Это с тобой твой брат Мэнэр сюсюкался. Если и совершал рейды в твой Улус, так и то, словно по шерстки погладит. Вон и на схватку не тебя, а Урнура вызвал, - как бы в укор проговорила женщина.
- Ты во всем виновата, - проворчал Улзий.
- Я, - хатун встала в позу, уперев руки в бок, - да если бы не я, - вспыхнула она, - тебя бы братья давно разбили и Улус к рукам своим прибрали. Да если бы не я… - женщина гневно посмотрела на мужа.
Улзий опустил голову и посмотрел на ковер, что лежал под его ногами. Слова хатун были правдой. Будь у нее воля, а воевать хан все же ей не позволил, женщина сама бы рванулась в бой. Как ни крути, а супруга его была из самого воинственного на Ченгези племени – георгетов. Дочь одного из вождей. У нее в крови была тяга к власти. Улзий даже слышал от друзей, что была она воспитана как мальчишка. Ее отец постоянно с собой в походы таскал, учил охотиться на диких животных, и поговаривали, собирался отправиться вместе с ней в тайгу. Попытать счастья в охоте на тамошних монстров, да вот только не успел. Прибыл хан Улукбек со своим сыном свататься. О вольной жизни девушке тогда в какой-то степени пришлось забыть, до поры до времени. Потом же, когда поняла, что Улзий как воин полное ничтожество, решила воспользоваться своими знаниями. Сначала уговорила мужа выделить ей сотню воинов, а потом и сама уже тысячу себе подчинила. Может и на ханский трон стала бы претендовать, если бы не Язы. Против закона Чингисхана хатун не решилась идти. Как не могла она  убить своего супруга. Вот и приходилось терпеть это жалкое ничтожество.
Вот и сейчас, когда появился шанс захватить власть на планете, она, не раздумывая, решила сыграть ва-банк. Вытащила супруга из дворца, где все бы смогли увидеть, что тот представляет на самом деле, в степь. Тут же распорядилась совет созывать. Пригласив на него лучших воинов Улуса. Все предложения уничтожить Кайрат-бека и дервиша по дороге к Едугею, напрочь отвергла. Во-первых, опасно. Неизвестно, как схватка закончится. Воины у ягычи в основном нукеры, а им палец в рот не клади – откусят руку. Причем по локоть. Вызывать же подозрения раньше времени не хотелось. А вот на обратном пути, вдруг ситуация пойдет по-другому, почему бы не попробовать. Перехватить, убить, подделать ярлык. Ведь шансов, что тот Улзию предназначен маленький. Предки скорее предпочтут воинственного Мэнэра или рассудительного и хитрого Урнура, чем жалкого ее супруга. Хорошо, что дети не в хана. При одной мысли о детях хатун, всегда, глядя на мужа, улыбалась.
- Я сделаю все сама, - проговорила она, вновь взглянув на мужа. – Если не получится, вся вина будет на мне.
Женщина подкинула сухую ветку в очаг, и огонь радостно заиграл, пожирая дерево. Затем она вышла из юрты. Не было ее долго, Улзию показалось вечность, а когда вернулась, на лице ее была улыбка, а следом за хатун вошел воин в черном одеянии. Женщина подошла к одному из сундуков, тех, что стояли у стены, открыла и извлекла пузырек. Не в ее традиции было убивать врагов исподтишка, но выхода не было. Протянула его, человеку.
- Макнешь стрелу в жидкость. И смерть, даже от легкой раны, наступит быстро.
Воин в черном взял бутылочку,. поклонился и вышел из юрты.
- Что бы ты без меня делал, - с укором проговорила хатун, обращаясь к Улзию.

Урнур лежал на войлочной подстилке и сквозь отверстие в крыше вглядывался в ночное небо. Не спалось. В голову лезли различные мысли. О том, что ему суждено на какое-то время стать правителем планеты младший хан знал. В одну из ночей медальон вдруг стал теплый и ему явился его дед – хан Бяслан. Старик сообщил, что ему, вскоре должен ягычи Кайрат привести ярлык.  Тогда Урнур впервые в жизни вздрогнул от неожиданности. Предполагал все что угодно, но только не это. Он сам не рассматривал себя в качестве Великого хана, больше склонялся, что им станет Мэнэр. Да вот только предки распорядились по-своему. Видимо им был все равно, что о нем думали его братья. А уж у них было о Урнуре свое мнение. Кто-то считал его коварным, кто-то слабаком, но, ни тем, ни другим он не являлся. Хитрость у него имелась в наличии, куда уж без нее, а вот коварства не было. Не мог молодой хан организовать заговор против братьев. Не мог! Хотя в душе относился к ним пренебрежительно. Старший - грубиян. Когда молодым был, дрался без всякого повода. Средний, его Урнур не уважал, находился под влиянием женщины.  Как тот не пытался это утаить, но от умного младшего брата секрет было не утаить. Вполне возможно, что Мэнэр об этом не догадывался. Считал, что Улзия с его войском, он раздавит, как ничтожную букашку. Да вот только армией того, командовала супруга хана, а она уж нашла бы способ разбить взорвавшегося Мэнэра. Вот от нее можно было ожидать коварства.
Как бы то ни было, но узнав, что ему бывший его воин ягычи Кайрат, везет ярлык, Урнур сделал вид, будто о гонце он наслышан, а к кому тот спешит, не ведает.
Наконец хан не выдержал и вышел из юрты. Замер у входа и взглянул, на воинов, что охраняли его покой. Потом посмотрел вверх. Сар огромным белым пятном сияла на ночном небосводе. Мимо веля хвостом, пробежала дикая собака, остановилась, грохнулась на землю и залаяла на луну. В соседней юрте двое ягычи вели за пиалой кумыса беду. До хана донесся их задорный смех.
- Неужели женщин обсуждают? – прошептал Урнур, вспомнив, что видел, как они утром уезжали в город. Не каждый может вынести слишком долго без женского общества. Он тоже не мог. Вот и возил с собой наложницу. Правда в отличие от Улзия, в личные и государственные дела женщин он не допускал. 
Заржали тревожно лошади в загоне. Воины насторожились. Из темноты появился молодой воин. Опустился на колено и проговорил:
- Хан.
Одного взгляда было достаточно, чтобы Урнур все сразу понял.
- Пошли в юрту, батыр, - проговорил он, - там поговорим без посторонних глаз.
Уже внутри рукой дал знак воину присесть.
-  Ну, какие у тебя новости? – Спросил хан, когда воин расположился на войлоке.
Но, прежде чем тот ответил, протянул ему пиалу с айраном. Батыр сделал глоток, Урнуру даже показалось, что длится тот вечность и сказал:
- Я опасаюсь, хан, что ягычи Кайрату грозит гибель.
- С чего ты это взял, батыр.
- Своим глазами видел, хан.
И воин поведал, как утром видел, как в юрту хана Улзия вошел человек.
- Лично слышал весь разговор. Стрелой хотят убить ягычи, да к тому же отравленной. 
Урнур нахмурился. Если уж один из братьев решил пойти против воли предков, даже не зная, кому ярлык будет доставлен, так и второй может решиться. 
- Поздно ты мне новости доставил, - вздохнул хан, - кабы не опоздали, батыр. Нужно выслать на встречу Кайрату воинов. Попытаться предотвратить убийство, а если не получится, самим доставить ярлык во дворец.  А теперь оставь меня, мне нужно все хорошенечко обдумать.
Воин встал. Поклонился и вышел из юрты. Хан вытащил из-за пазухи амулет и попытался вызвать предков. Увы, но ничего не получилось. Урнур тяжело вздохнул, закрыл глаза и стал мысленно, словно играя в умную индийскую игру, стал просчитывать все возможные ходы. Наконец он принял решение. Вышел из юрты и приказал дежурившему воину позвать одного из ягычи.

Последнюю остановку, прежде чем отправиться в Джучистан, Чойжи попросил у Кайрат-бека сделать в двух днях перехода до города. Батыр остановил шаламгай, нежно прикоснулся рукой к теплому корпусу механизма и произнес:
- Устал демон, ягычи. Не может он без отдыха работать, ты же знаешь. Давай передохнем, а поутру поедем дальше?
Кайрат и сам не прочь был отдохнуть от двухдневного переезда. Глаза, казалось, сами собой слипались. Сначала ему как-то удавалось спать сидя на шаламгае, но потом неожиданно возникло чувство, что он может запросто погрузится в неконтролируемые грезы и свалиться из седла. После того, как Чойжи остановил своего «зверя», ягычи слез с шаламгая. Он с радостью сейчас бы поставил юрту, даже не пожалел бы времени на это. Да отдохнуть под ее сводами, да вот только агрегат Чойжи не был предусмотрен для перевозки поклаж. Ягычи даже, как-то на перевале пошутил:
- Толку от твоего шаламгая - почти никакого. Точно, он летит, как птица, это конечно хорошо, да вот только какой прок, если на нем нельзя перевезти юрту.
В тот раз батыр насупился. Кайрату показалось, что тот готов отметелить ягычи за столь обидные слова. Шаламгай каким-то образом для того стал живым существом. Казалось, что Чойжи в заключенном, внутри механизма, демоне души не чаял. Но воин сдержался, и от греха подальше отошел от Кайрата, сославшись, что ему нужно дров для костра поискать. Хотя необходимости в этом не было. Видимо огонь обиды в душе Чойжи быстро утих, так как тот всю оставшуюся дорогу рассказывал истории из своей жизни. Большую часть которых Ка йрат прекрасно знал, а в некоторых участвовал. Теперь ягычи знал все эмоции батыра, которые тот испытывал. Как же они у них расходились. Одним словом: огонь и вода, лед и пламя. Пару раз Чойжи затягивал грустную песню. Кайрат еле сдержался, чтобы не остановить воина. Уж больно ужасно у него получалось. 
Сначала Чойжи предложил остановиться в небольшой рощице, что виднелась чуть левее от их маршрута. Там можно укрыться в тени деревьев, да и с ветками для костра не было бы проблем, но Кайрат отказался.
- Я считаю, - проговорил ягычи, - что останавливаться в рощице – небезопасно. Спокойнее переночевать в степи. Здесь, на открытой местности, все как на ладони. А если, нас захотят с тобой убить. А этой возможности я не исключаю. Так в лесочке, это сделать куда удобнее. Там можно незаметно  подкрасться. Перерезал горло ножиком, без всякого шума, и поминай, как звали. А здесь у него другого выхода нет, как из лука стрелять.
- Почему из лука? – Чойжи не мог понять, зачем прибегать к столь примитивному оружию, когда спокойно человека можно было убить из карахомы или караджаду.
- Да потому, что звук выстрела по степи разнесется. Кто-нибудь да услышит.
Батыр вынужден был согласиться. Кочевники редко прибегали к использованию огнестрельного оружия. На охоту предпочитали ходить в основном с  луками, карахомы или караджаду использовали только, когда на них нападали кайсаки. Ну, и еще, как теперь выяснилось, существа из лесной местности. Сейчас даже мысль не возникла опасаться тварей, хотя рядом и находилась рощица. Небольшие куски местности, заросшие лесом, кочевниками были исследованы в первую очередь, сразу же после того, как Джучи его воины донесли об опасности исходящей от местной тайги. Но направляясь за дровами для костра, а они сейчас были необходимы, Чойжи все-таки прихватил на всякий случай караджаду.
Кайрат проводил его взглядом. Снял с шаламгая войлочную накидку и расстелил на земле. Прилег. Собирался закрыть глаза, да вдруг услышал знакомый до боли звук. Так могла свистеть только стрела, выпущенная из лука. Среагировал мгновенно. Только и успел проворчать:
-  Быстро же они.
Прижался к земле, стараясь слиться с ней. Приподнялся немного и заметил, что стрела  вошла в почву как раз в том месте, где несколько мгновений назад лежала его голова.
- Е хане, бабай, - проворчал вновь Кайрат и опять прижался к земле.
Жаль, что не было рядом углублений в земле, куда бы на какое-то время можно было бы спрятаться. Вторая стрела впилась в землю почти у головы. Убийца занервничал и чуточку не рассчитал.
- Интересно, сколько у него стрел? – проговорил Кайрат вскакивая. Хотел было выхватить карахому из-за пояса, но передумал. Наемного убийцу нужно было брать живым. Хотелось знать, кто его нанял. По крайней мере, это мог сделать любой из трех братьев. Даже Урнур. Вполне возможно тот был не в курсе, что именно ему предстояло быть наместником, пока Едугей находился в Запретной Зоне.
Вскочил и побежал туда, откуда, по мнению Кайрата, прилетели стрелы. Человека в черной одежде он увидел издали. Выхватил палаш. Убийца как раз заряжал лук. Ягычи выбил у него из рук оружие и нанес мощный удар левой в челюсть. Тот отлетел и грохнулся на землю. Кайрат наклонился над ним, замахиваясь палашом.
- Кто тебя послал? – прорычал воин.
Человек в черном назвал имя.
- Я так и думал, - сказал Кайрат, опуская палаш.
Он достал, веревку из-за пазухи и связал убийцу. Заставил его встать и повел туда, где стоял его шаламгай. Когда оставалось пройти совсем ничего, Кайрат разглядел Чойжи. Тот сидел на своем агрегате, поджав под себя левую ногу, правой воин опирался на что-то черное.
-  Ты оказался прав, ягычи, - молвил он, - в рощице действительно прятался убийца. Видимо он принял меня за тебя и решился напасть. Глупец.
И только сейчас Кайрат понял, что лежащий у ног батыра куль – человек. То, что тому, как и его товарищу не удалось справиться с Чойжи, ни каких сомнений не было. Иначе воин лежал бы сейчас в рощице, а не сидел, с усмешкой на лице, на шаламгае.
- Кто тебя послал? – Вновь спросил Кайрат, только уже у второго убийцы. – Хан Мэнэр?
Человек в черном одеянии молчал.
- Можешь не говорить. Я знаю.
- А это кто с тобой? – спросил вдруг Чойжи, приметив, что ягычи пришел не один.
- Убийца, посланный ханом Улзием, - толкнул человечка к костру и уточнил, - вернее сказать его женой.
Чойжи присвистнул. Видимо батыр не догадывался, что в Улусе Улзия верховенствовала женщина, а не ее муж.
- Небеса свидетели, - проговорил батыр, разводя костер, - это не мы на них напали, а они на нас.
- Что верно, то верно, - согласился Кайрат.
- А что с этими делать будем?
- Доставим в город. Отдадим кешикетам. Оба хана будут отрицать свое участие в покушении. Вполне возможно даже попытаются уничтожить наемников.
Ягычи заметил, как побледнели оба убийцы. Усмехнулся.
- Вы надеялись, что получите деньги? – Поинтересовался Кайрат. Не дожидаясь ответа, молвил: - Надеялись. Да вот только ни тот, ни другой хан вам бы не заплатили.
- Ты уж, ягычи, ложись, отдохни, - проговорил Чойжи, - а я посторожу. Потом поменяемся.
- Хорошо, - согласился Кайрат, затем взглянул на наемников, - у вас хоть лошади есть? Как-то ведь вы сюда из города добрались.
Оба несостоявшихся убийц указали в сторону рощицы.
- Ладно, - молвил ягычи, -  утром разберемся.
Он повалился на войлок и тут же заснул.

Пленных связали и оставили в рощице. Другого выхода у Кайрата с Чойжи не было. Убивать их не хотелось, а так хоть какой-то шанс существовал, что они выживут. Ягычи рассчитывал, что им с батыром удастся добраться до города за день, а  там он отправит воинов кешикетов за преступниками. С другой стороны, если уж ханы Мэнэр и Улзий знали о его приближении, тот же хан Урнур мог на встречу для них выслать отряд, чтобы те сопроводили посланников предков до стен города. Вариант не нравившийся Кайрату. Ягычи уже принял решение, как  он поступит, если столкнется с ним в дороге. Кайрат-бек откажется от сопровождения, а воинов отправит за убийцами. Его старые товарищи позаботятся о душегубах. Доставят злодеев в город живыми и здоровыми, и тогда ни Мэнэру, ни Улзию будет не отвертеться. Ну, а если воинов хана Урнура они не встретят, то через два дня Чойжи вернется к убийцам с запасом воды и еды, и будет ждать приезда отряда кешикетов. 
Поэтому появление скачущего им навстречу отряда не вызвало у Кайрат-бека удивления. Кайрат распорядился остановить шаламгай. Когда Чойжи выполнил его приказ, спрыгнул с механизма на землю. На всякий случай вытащил карахому и стал вглядываться, пытаясь понять, кому принадлежат всадники. Впереди отряда, с бунчуком хана Урнура, скакали два воина, в одном из которых Кайрат признал ягычи Буха. С этим батыром он не раз сражался рука об руку.
Кайрат поднял карахому вверх и выстрелил, давая понять всадникам, что близко к ним приближаться не стоит. Ягычи Буха понял его правильно. Рукой приказал своим воинам остановиться.  Потом дал распоряжения буюрукам, что подскакали к нему и лишь только потом направился на встречу с Кайрат-беком.
Не доехав чуть-чуть, остановился, опасаясь пересечь невидимую черту. Еще немного и Кайрат-бек мог запросто выстрелить. В этом Буха не сомневался. Он вытянул вперед руки и показал, что не вооружен.
- Здравствуй, ягычи, - проговорил он.
- Рад тебя видеть, старый приятель, -  молвил в ответ Кайрат, не отпуская оружия.
- И я тебя рад видеть, ягычи Кайрат. Отпусти карахому, ягычи. Видишь, я не вооружен.
- Вижу, - сказал Кайрат, опуская карахому, - но помни старый приятель, еще шаг вперед и я выстрелю.
- Выстрелишь?
- Слово даю! И Небеса тому свидетели, что в этом будет только твоя вина. Какими судьбами ты с отрядом оказался в этих краях, Буха? – Задал вопрос ягычи.
- Неужели не догадываешься, Кайрат-бек?
- Догадываюсь, но хотел бы услышать это от тебя. Хочется убедиться, что я не ошибаюсь.
- Хан Урнур послал встретить тебя. Чтобы ты без приключений был доставлен во дворец.
- Значит он в курсе…
- В курсе чего?
- В курсе того, что я везу ему ярлык.
- И в этом тоже. А еще хан знает, что тебя хотят убить.
- Хотели, - поправил Буху Кайрат.
Ягычи хана Урнура удивленно взглянул на своего коллегу.
- Так значит ты...
- Я обезвредил их. Они сейчас в рощице, что в дне пути отсюда. Отправь туда людей. Пусть они доставят этих жалких душегубов во дворец. Решение по ним должен принимать курултай, а не я.
- Люди…
- Люди Мэнэра и Улзия, - вновь перебил ягычи Буху Кайрат. – Вы должны их доставить в город обязательно живыми.
- Хорошо, ягычи, - проговорил Буха, поднял руку. К нему подъехал буюрук. – Возьми людей и отправляйся дальше. Там в рощице ты обнаружишь связанных людей. Доставь их в город. Причем сделай так, чтобы они туда прибыли живыми и здоровыми.
Воин кивнул и вернулся к отряду. Вскоре от него отъехал небольшой отряд и направился, минуя двух ягычи и кочевника на шаламгае, в ту сторону, откуда недавно пришли посланцы духов. Кайрат проводил отряд взглядом.
- Теперь мы можем вас сопровождать до города, ягычи, - проговорил Буха, но Кайрат отрицательно замотал головой.
- Не нужно. Я везу ярлык для хана Урнура. И если прибуду в окружении воинов хана, то меня обвинят в том, что он поддельный. Так могут заявить и хан Мэнэр, и хан Улзий. Тогда грош цена будет ярлыку. Ханы же готовы перегрызть друг другу глотку, а я не должен этого допустить. Я должен приехать в Джучистан – один! Понимаешь, ягычи Буха, один. И только на Курултае зачитать решение духов. Только там я смогу, в присутствии лучших людей планеты передать ярлык.
Кайрат поднял карахому.
- А теперь, пропусти меня. В противном случае я запросто убью тебя.
- Я не верю тебе, ягычи Кайрат, - молвил Буха, но в сторону отъехал.
Кайрат забрался на шаламгая и Чойжи уговорил демона тронуться. Механизм понесся над степью, мимо расступившихся в сторону воинов. Впервые за последние несколько месяцев ягычи видел своих прежних товарищей, с которыми плечом к плечу сражался против тогдашних врагов.
Воины хана Урнура радостными криками приветствовали ягычи Кайрата.

Сотник Бат-Эрдэнэ был рад возвращению Едугея и дервиша. Он бы и рад был бы отправить парня в столицу, но за последний год, количество воинов в крепости значительно уменьшилось. После нескольких атак, тварями из тайги, уничтожили большую часть воинов, что пришли в свое время вместе с Кайрат-беком. Все же им не хватало опыта. Тех, кто осталось было мало для сопровождения Едугея. Паренек хотел было затребовать для сопровождения его – меркаитов, но Ширэ Джиладкан наотрез отказался, заявив, что в течение недели должен прибыть человек от Великого хана Урнура. Вот только в это сотник не верил.
Какого было его удивление, когда ему доложили, что со стороны лесного массива в направлении крепости двигались три странные конструкций. Перемещались они с огромной скоростью, чем вызвали переполох на стенах цитадели. Никто не сомневался, что были эти механизмы творением человеческих рук.
Кто-то из меркаитов неистово заколотил в барабан, сообщая о приближающейся опасности. Утренний сон у буюрука Бат-Эрдэнэ, как рукой сняло. Он вышел из шатра. Поправил малахай и устремился на стену.  Кто бы ни приближался к крепости, сотник все же решил перестраховаться, помня, что братья-ханы, все еще враждовали между собой. Вполне возможно, прознав о том, что в цитадели находится будущий Великий хан, те направили сюда отряд для его уничтожения.
- Приготовиться к обороне! – Скомандовал он, вглядываясь вдаль: - Готовность номер пять!
- Стоите, буюрук, - неожиданно раздался за его спинок голос дервиша.
Сотник чуть не вспыхнул от гнева. Хотел накричать на Ширэ Джиладкана, да вот только не успел.
- Это воины Кайрат-бека, - проговорил нищий. – Неужели вы считаете, что у братьев-ханов, кайсаков есть такие механизмы? Ни один другой отряд не пройдет через тайгу без помощи людей вашего племени, что находятся по ту сторону леса. Не думаю, что Девелу и Мунх пошли бы против воли предков.
Сотник Бат-Эрдэнэ был вынужден признать правоту дервиша. Вряд ли бы воины его племени приняли сторону отступников. Страх ослушаться предков, был намного сильнее, чем смерть во время схватки. В городке дали бы бой, прознав, с какой целью явились бы кайсаки. Впрочем, Девелу могли просто обмануть, но вот механизмов, наподобие шаламгая у ханов не было. Буюрук повернулся к воинам и скомандовал:
- Оба!
Когда механизмы приблизились еще ближе, Бат-Эрдэнэ разглядел, что своей конструкцией они чем-то напоминали все тот же шаламгай, один из которых ему приходилось лично наблюдать больше года назад.
- Не иначе в одном из них батыр Чойжи? - прошептал сотник. Взглянул на дервиша. Тот кивнул.
Механизмы остановились напротив ворот, и из них, один за другим стали выскакивать нукеры. Бат-Эрдэнэ насчитал около тридцати воинов. После6дним из агрегата выбрался Кайрат-бек. Поправил чапан и направился к воротам. Как отметил сотник, тот сильно изменился. Стал выглядеть еще солиднее, чем во время его первого визита в крепость.
- Откройте ворота, - прокричал Кайрат-бек, останавливаясь, - прибыл отряд за Великим ханом.
- Открыть ворота! – распорядился Бат-Эндэрэ и поспешил встретить ягычи лично.
Подоспел вовремя, тот уже входил в образовавшийся проем.
- Я рад тебя видеть, ягычи, - проговорил сотник, приветствуя гостя.
- Ты ошибаешься, буюрук, - молвил Кайрат, увидел удивление воина, улыбнулся, хлопнул старого приятеля по плечу и пояснил: - Я уже – суйбаши, буюрук! Понимаешь, Бат-Эндэрэ, суйбаши!
Воин побледнел. Готов был упасть на колени, но Кайрат остановил его:
- Не нужно, я ведь тут не как суйбаши, буюрук. Я послан Великим ханом Урнуром за Едугеем.

***часть текста мною умышлено пропущена ***

Она прекрасно понимала, что проиграла. Минутное помутнение, когда обманув супруга, с войском в сто тысяч всадников выступила на покорение столицы. Потом грезы разрушились в один миг, и смерти казалось не избежать. Воины не устояли против кешикетов и были разбиты, а она хвала небесам была взята в плен и заточена в башне в ожидании приезда молодого Едугея. Еще в дороге, когда Басанг, везли в кандалах, у нее  возникла идея, которую можно было бы попытаться воплотить. Для этого ей нужно было встретиться с Кайрат-беком, человеком от которого сейчас завесила не только ее судьба, но и Улуса. Подозвав к себе ягычи, она изъявила свою просьбу. Воин пообещал ей, что сделает все возможное, и если суйбаши не будет возражать, то организует ей, вполне возможно, последнее свидание.
Весь вечер Басанг жена хана Улзия просидела в небольшой комнате, где ее поселили воины, как на иголках. Ходила из угла в угол. Даже в какой-то момент у нее возникла мысль бежать, но подойдя к окну, и выглянув наружу, поняла, что ей это не удастся. Слишком высоко было для побега, а разбиться, когда еще оставались шансы, не хотелось. Она невольно улыбнулась, вглядываясь вдаль. Ягычи наверное подумал, что она решила соблазнить суйбаши, чтобы потом уговорить того отпустить ее. Да вот только в план Басанг это не входило. Был иной путь, куда более безопасный и выгодный всем. Женщина понимала, что против хана Урнура, как бы ни сложилась ситуация, Едугей никогда бы не пошел. Тот был предан будущему Великому хану как никто другой, и мог бы заменить парнишку в Джучистане, если бы тому с войском понадобилось выступить в дальний поход. Хан Мэнэр не имел в ее плане никаких шансов, а вот ей в какой-то степени повезло. Хоть и ворчал в свое время ее супруг, что родила она ему дочь. Именно семнадцатилетняя Зана и была разменной картой в ее судьбе. Именно благодаря дочери хотела выменять Басанг прежние права, которые она после неудачной битвы потеряли, на Улус Улзия. Не станет же отнимать землю у родственника будущий Великий хан?
Вот только ожидание затянулось. Она даже заставила одного из воинов, что охраняли ее сбегать за ягычи. Тот то и сообщил ей, что суйбаши самолично отправился в Запретные земли за Едугеем. Пришлось выпросить себе лучших условий. Воин сначала фыркнул недовольно, но просьбу сдержал. Все же не простой пленник. Сегодня она в немилости, а завтра. Кто знает? Неспроста же она требует суйбаши.
Вскоре она в окно башни увидела, как один из воинов отправился на встречу. На другой день в ее темницу дверь отворилась, и вошел воин.
- Вы, хотели меня видеть, хатун Басанг? – спросил он.
- Если вы суйбаши Кайрат-бек, - проговорила она, - то – да!
- Он самый.
Кайрат замер в дверях.
- О чем вы хотели со мной поговорить, хатун? – поинтересовался он.
Женщина взглянула на дверь, и суйбаши все понял.
- Хотите, что бы  разговор состоялся один на один, - молвил он, закрывая за собой дверь, - ну, что ж я вас слушаю.
Басанг указала на  войлочную подстилку, что лежала на небольшой кушетке, стоявшей у стены. Заметила, что Кайрат побагровел. Поняла, что он не так растолковал ее жест.
- Присаживайтесь, суйбаши. Не люблю, когда люди во время разговора стоят, - пояснила она.
Воин опустился на войлок, она присела рядом.
- Я хотела бы поговорить о женитьбе вашего сына, суйбаши. Он уже взрослый и ему нужно искать невесту. А супруга из ханского рода расставила бы все точки. Никто бы уже не смотрел на Едугея косо, как на безродного.
Кайрат еле удержался, чтобы не ударить женщину. Считал, что мужчина не имеет права бить их, но тут она невольно задела за живое. Откуда это создание может знать, какого Едугей, да и сам Кайрат-бек рода. Если она считала, что он обычный кочевник, а титул тайджи его деду был присвоен за обыкновенные подвиги, то Басанг глубоко ошибалась. Но о роде своем Кайрат-бек не любил распространяться, как не любил бахвалиться его отец Сумум-бек. Все уже стали забывать, какие у них были корни.
Сдержался, не ударил, но женщина отметила, что он покраснел от гнева.
-  Я считаю, что Едугея нужно женить.
- Не себя ли вы предлагаете на эту роль, хатун? – Гневно проговорил Кайрат.
- Нет, о таком я и подумать не могу. Просто у меня есть дочь…
- И вы хотели бы видеть ее в качестве супруги Едугея? – Закончил за нее суйбаши.
- Да. Видите ли, Кайрат-бек, - тут Басанг назвала его по имени, -  ни у Урнура, ни у Мэнэра, среди детей нет девочек. И моя Зана единственный вариант породниться с родом хана Бяслана. Стать законным наследником Ченгези не только по воле предков, но и по праву Чингисхана. 
Кайрат-бек задумался. Все же не зря ходил среди кочевников слух, что жена хана Улзия обладала необычным умом. Совершив ошибку с попыткой отдать трон своему никчемному супругу, она быстро сориентировалась, что для того, что бы избежать осложнений, ей нужно сделать только одно, это выдать свою дочь за будущего Великого хана.
- Я бы не возражал, хатун, - проговорил Кайрат, поднимаясь с кушетки и подходя к окну. – Но на все воля предков. Они уже выбрали Едугея в правители Ченгези, и народ в какой-то мере пошел им на встречу.
- Не весь народ.  Хан Мэнэр считает, что их решение ошибочно…
- А ваш супруг, хатун? Ваш супруг?
- Мой супруг? – Женщина разлилась звонким неподдельным смехом: - Да ведь он ничтожество. Без меня, он в своем Улусе и дня бы не продержался. 
- Так зачем же вы сунулись под стены с войском? – Вспылил Кайрат.
- Помутнение, - проговорила Басанг, - помутнение. А может, демоны на мгновение овладели.
- Считайте, что вам повезло, хатун. Кешикеты редко кого берут в плен.
Кайрат отошел от окна, опустился на кушетку.
- Я должен поговорить с Едугеем. Надеюсь, что ваша дочь не в вашего мужа.
- Должна обрадовать. У нее характер как у меня. – С гордостью проговорил хатун.
- Вот этого я особенно боюсь, - молвил Кайрат, поднимаясь с кушетки и направляясь к двери. Но прежде чем выйти, он остановился. Посмотрел на Басанг и произнес: - Теперь все зависит от Едугея. Если он согласится на женитьбу, то вы останетесь жить.
- Только вы, суйбаши, сможете повлиять на него, - проговорила она.
- Будем надеяться, - молвил Кайрат, закрывая дверь.
И вновь время после разговора потянулось медленно.

Слова хана Урнура прозвучали как гром среди ясного неба.  После того, как суйбаши ушел и они с Едугеем остались вдвоем. Он пояснил молодому хану, что Курултай при всем желании завтра состояться просто не может.
- Для того, чтобы созвать Курултай должны присутствовать все братья. А Мэнэр и Улзий сейчас находятся в своих Улусах. Знают ли Мэнэр о приезде наследника хана Улукбека, лично мне, не ведомо. А вот хан Улзий в курсе. Правда, вместо себя он послал свою жену с войском.
- С войском?
- С войском. Мои воины разбили ее, а саму женщину захватили в плен. Только она не решает в этих делах никакой роли. Дать обещания честно служить Великому хану могут только ханы Улусов, и никто больше. Пока не будет произнесена клятва, миру на Ченгези не будет, а если верить словам дервиша – он сейчас нам будет очень необходим.
На этом разговор и закончился. Едугея проводили в выделенные для него покои. Впервые парень оказался в совершенно незнакомой обстановке не напоминавшей ни юрту степного кочевника, ни пещеру отшельника, в котором полтора года ему пришлось жить. Небольшая, пока комната, с маленьким окном, в раму которого вставлена тонкая слюда, способная пропускать лучи Юлдуз. Едугей заворожено простоял разглядывая. Даже прикоснулся к окну рукой и почувствовал исходящий холод. Потом потрогал рукой ложе. Мягкая шкура какого-то дикого животного, приятная на ощупь. Полное отсутствие очага. Даже в пещере тепло дервиш предпочитал поддерживать с помощью огня. Зато непонятные конструкции, из труб тянущиеся по стенам. Едугей не удержался и коснулся одной из них. Успел отдернуть руку, поняв, что именно они и источали тепло.
Неожиданно дверь скрипнула и в комнату вошел отец. Кайрат опустился на колено и произнес:
- Я принял решение, хан.
- Говори, отец.
- Я решил остаться при дворе. И на правах суйбаши и твоего отца, хотел бы попросить тебя об одном.
- О чем, отец?
- Тебе нужно жениться, Едугей. Связать себя узами семьи с дочерью хана Улзия.
- Но, отец?
- Знаю. Но это единственный  способ объединить хотя бы часть кочевников. Ты, наверное, в курсе, Едугей, что воины хана Улзия, возглавляемые его супругой хатун Басанг, пытались несколько дней назад овладеть городом?
- Мне говорил об этом, Великий хан, - подтвердил паренек.
- Так вот, что бы такого больше не повторилось. Тебе нужно жениться на дочери хана Улзия, сын.
- А почему не на дочери хана Мэнэра. Ведь он как союзник куда надежнее?
- Просто у Мэнэра нет дочерей. Его хатун рожает ему только наследников. А дочери от наложниц при дворе особой роли не играют.
- Я так понимаю, что у меня нет выбора отец?
- Боюсь, что да. Решением предков недовольна часть нашего общества. Женитьба же на дочери одного из ханов сотрет последние преграды. Мэнэр, человек неглупый и смерится с твоим избранием, хотя и пытался два раза помешать нам, а вот Улзий… Им командовала его супруга. Она держала власть, предназначенную ему, в своих руках. А когда ее не будет, неизвестно, как поступит хан.
- Что может случиться с хатун Басанг? – поинтересовался Едугей.
- Мы будем вынуждены ее казнить, сын. Впервые кочевник умрет не в бою и не в запретных землях, - вздохнул Кайрат-бек.
- Мне так и так придется согласиться на брак, - проговорил паренек, - и у меня, в отличие от тебя, отец нет выбора.
- Вот и хорошо. Я обговорю это дело с Урнуром, и мы пошлем за твоей невестой воинов в Улус хана Улзия.
Кайрат поднялся с колена и направился к выходу.
- Отец! – остановил его Едугей.
- Да, хан.
- Я могу покинуть дворец?
- Зачем?
- Хотел бы повстречаться с дервишем.
- Я выделю тебе людей, хан.
Сказал и вышел из комнаты, оставив будущего Великого хана одного.
Едугей тяжело вздохнул. Больше всего в жизни он боялся жениться не по любви. Чего боялся то и произошло. Вот и отец заговорил о невесте из ханского рода. Едугей попытался вспомнить историю прародителя всех монголов. Представил себя на месте Чингисхана.  Как бы тот поступил на его месте? Ответ пришел сам собой. Хан взял бы в жены женщину из другого племени, если бы в этом была такая необходимость.
- Я поступлю так же, - проговорил Едугей, поднимаясь с кушетки. – Иначе мне не быть Великим ханом!

Талисман «Музыка ветра» колыхался на легком ветерке, издавая приятный мелодичный звук. Астроном Ван Тие Мин стоял у балконной двери и вслушивался в симфонию. Изредка смотрел в сторону молодого хана. Любовался, как тот обращается с телескопом, ну, и само собой удивлялся, как это тот так быстро освоил Едугей сложный для обычного кочевника прибор. Ширэ Джиладкан, с разрешения китайца, развалившись на просторной кушетке, пил горячий зеленый чай, смакуя каждый глоток. Ловя неповторимый вкус напитка. Изредка бормоча себе под нос: Восхитительно! Казалось, ему было безразлично, что делал Едугей. Тот же, появившийся в середине дня в окружении двух кешикетов, стоял у телескопа, вглядываясь в голубое небо Ченгези. Ему было интересно своими глазами посмотреть на планету, где, по словам предков, обитали демоны зла. Он еще при появлении в доме китайского мудреца вынужден был продемонстрировать (по просьбе дервиша) часть своих знаний. Хотел было отделаться математическими и физическими формулами, но Ширэ Джиладкан попросил астронома подать ему один из приборов, что привез нищий в прошлый раз. Китаец ушел из комнаты. Его какое-то время не было, но затем он вернулся, держа в руках какой-то странный и непонятный, в какой-то степени, загадочный предмет, в котором Едугей узнал механизм, виденный им во сне. Ван Тие Мин подал его пареньку, тот ловко взял его в руки, словно не раз это делал. Нажал несколько кнопочек и приборчик заработал. Затем выключив, продемонстрировал еще три кнопки, о которых ни дервиш, ни китаец не догадывались. Чем вызвал у обоих удивление.
- С помощью этой штуковины, - неожиданно проговорил Едугей. Он бы сказал название механизма, но, ни для китайца, ни для дервиша оно было бы непонятно. Паренек замолчал на мгновение, попытался подыскать в родном языке аналог, но не найдя, пояснил: - Можно поднять в небо космический корабль.
Что такое космос китаец догадывался, дервиш мог только предположить, а вот что такое корабль, а уж тем более космический… Первым не выдержал астроном. В тот момент он так и сел на кушетку, спросил:
- Что такое космический корабль?
Объяснять не хотелось, но Едугей, взглянув в глаза обоих мужчин, понял, что придется. Он положил прибор на стол, сперва сдвинув чашки в сторону, и стал объяснять, подыскивая понятные слова. Осознавая, что для всего того, что обещали ему предоставить предки, нужны названия. Те термины, что произносили они во время его учебы для обыкновенного кочевника, не прошедшего специального обучения, ничего не значат. Нужны были обычные термины, понятные для всех.
- Это - арба способная доставить кочевников в космос. Там нас ждет огромный корабль – сарай, способный летать от планеты к планете.
Астроном схватился за голову.
- Как же тебе удастся все это объяснить кочевникам? Это для нас с Ширэ Джиладканом в какой-то мере понятно. И то оттого, что я мудрец, а он получил, хоть и не в  полной мере, хоть какие-то знания. Как же тебе удастся объяснить это обычным кочевникам?
Едугей пожал плечами.
- Небеса тому свидетели, как-нибудь справится. – Молвил дервиш, присаживаясь к Ван Тие Мину на кушетку. – Я понимаю, откуда у тебя такие познания, но меня, сейчас интересует, только одно. Где мы возьмем – арбу, чтобы попасть на огромный корабль, который со слов твоих, висит где-то верху, сейчас, над нашими головами?
- Предки нам подскажут в свое время, - загадочно проговорил парень.
Дервиш тяжело вздохнул, махнул рукой от досады.
- Может у тебя, Тие Мин, кумыс есть? А то в горле что-то пересохло, - прошептал он, обращаясь к китайцу.
- Только зеленый чай.
- Эх, - махнул в сердцах рукой Ширэ Джиладкан, - неси свой чай.
Китаец выполнил его просьбу. И вот теперь, Ван Тие Мин стоял у балконной двери, слушал музыку ветра и представлял, как устремится в небеса корабль, везущий в своем чреве воинов кочевников. Дервиш пил чай,  пытаясь как-то привести свои чувства в спокойствие. Он уже начал сожалеть, что когда-то ему была суждена судьба стать странствующим нищим, а не быть вольным кочевником. Одному из тех избранных что полетят успокаивать взорвавшихся демонов. Едугей прильнул к телескопу.
Черное, покрытое миллионами звезд небо. Сотни огней, что вспыхивают около соседней планеты.
- Интересно, а можно ли разглядеть технику демонов? – Прошептал он.
- Что? – подал голос астроном.
- Мне интересно, а можно ли увидеть там корабли, на которых летают демоны. Ведь на чем-то они должны путешествовать от планеты к планете?
- Скорее всего, нет, - проговорил астроном. – Мы и планеты-то с трудом различаем, Едугей. А корабли, на которых перемещаются в пространстве демоны, настолько малы, что в этот прибор, - астроном ткнул пальцем в телескоп, - не разглядеть, а. тут нужен, куда боле мощный.
Едугей вздохнул, но попытку разглядеть не оставил. Неожиданно он поинтересовался у дервиша с китайцем:
- Надеюсь, вы прибудете на Курултай?
Парнишка, как понял дервиш, не знал, кто должен присутствовать на совете кочевников, иначе не задавал бы таких глупых, как казалось Ширэ Джиладкану, вопросов.
- Мы оба обязаны присутствовать, - проговорил астроном.
- Я буду надеяться, что вы поддержите меня?

Огромный космический корабль, напоминавший гигантскую металлическую птицу, покоился на четырех массивных стоиках – опорах. Четыре крыла, два из которых были направлены вверх, а два других вытянуты в стороны, хвост, заканчивавшийся острым окончанием, и нечто напоминающее голову с большими, фасетчатыми глазами-иллюминаторами.  Из морды торчала тонкая труба. Внизу под крыльями оружие напоминавшее – ажиллагч, только более усовершенствованное, чем то, что совсем недавно было создано в Джучистане.
В этот раз дервиш знал, что нужно делать. Он подошел к носу металлической  птицы и провел рукой. Что-то нащупал невидимое человеческому глазу. Поднес амулет, который продолжал светиться и дотронулся им до корпуса арбы. Раздалось непривычное гудение. Казавшаяся мертвой птица ожила. «Клюв» сам собой открылся, и изнутри выехала небольшая лесенка. Коснулась поверхности и замерла.
Дервиш хотел было подняться, но Чойжи остановил его.
- Позволь нам с Касимом. Мне кажется, уважаемый, что на данном этапе ты свое дело сделал.
Он отстранил Ширэ Джиладкана в сторону и стал подниматься по лестнице. За ним спешил араб. Они же были внутри, когда лесенка вдруг сама собой стала закрываться. Дервиш выругался. Вновь поднес к корпусу амулет, но ничего не произошло. Клюв не хотел больше открываться.

Между тем Чойжи и Касим оказались у небольшой дверки. То, что за ними закрылся проход, их не смутил. Батыр даже улыбнулся. Автоматика сработала идеально. Он коснулся рукой небольшой панели,  на которой был трехпалый отпечаток, и дверца медленно отъехала в сторону, приглашая их войти.
- Это не опасно? – Поинтересовался Касим, замерев и не решаясь сделать шаг вперед.
- Думаю, нет,  - сказал Чойжи, - да и у нас с тобой, Касим, мне кажется, нет другого выхода. Только оттуда мы можем отворить дверь, запустившую нас внутрь арбы.
И все-таки они оба набрались смелости и сделали шаг в неизвестное.
Оказались в небольшом помещении с ведущей вверх винтовой лестницей.
- Нам туда, - проговорил Чойжи.
Но прежде чем подниматься, воин и араб, осмотрели отсек. Он был квадратный. На стенах непонятные надписи на незнакомом языке. Вполне возможно, предположил Чойжи, что это был язык мертвых. Ведь должны же духи общаться между собой иначе. В противном случае, зачем нужно было умирать? К тому же воин считал, что смерть это шаг на более высокий уровень развития, когда телесная оболочка становится - не нужна. Чойжи коснулся рукой надписей, но ничего не произошло. Тогда он развернулся и осмотрел проем. Возле двери была точно такая же панель, с помощью которой им удалось проникнуть в помещение. Батыр нажал ее и вход закрылся. Он еще раз нажал и вновь образовался проход.
- А если и там есть такая же панель? – спросил Касим, указывая рукой туда, откуда они только что пришли.
- Не думаю, - проговорил Чойжи. Что-то ему подсказывало, что он не ошибался: - Не спрашивай, откуда я это знаю. Интуиция.
Сначала араб, а затем уж и он, поднялись по лестнице наверх.
Оказались в кабине. Два кресла, непонятные устройства, ни капельки не похожие на те, что они использовали в шаламгае, хурдане и гавшае. Впереди два окна, те самые, что снаружи показались похожими на глаза. Чойжи улыбнулся и подошел к одному из них. Сначала помахал рукой смотрящему в их сторону дервишу, затем коснулся прозрачного материала. Это было явно не стекло. Последнее он держал несколько месяцев назад, когда помогал астроному ремонтировать телескоп. Ван Тие Мин, время от времени, протирал линзы. Что это за материал, Чойжи затруднялся сказать.
Между тем араб подошел к креслам. Попытался в него сесть. Оно оказалось достаточно широким.
- Присоединяйся, Чойжи, - проговорил он. – Нам нужно запустить наших товарищей внутрь.
- Пожалуй, ты прав, Касим.
Чойжи направился к своему креслу. Тяжело вздохнул, кресло явно было приспособлено не для него. Узкое. Он коснулся подлокотника и неожиданно для себя нажал на какую-то кнопочку. Кресло ожило. Внизу под ногами и над головой зажглись два белых круга. Раздался голос:
- Рад тебя приветствовать, батыр!
Чойжи начал озираться. Рука невольно потянулась к палашу. Но в кабине кроме них с Касимом никого не было.
- Кто здесь? – Спросил Чойжи, сжимая рукоять оружия. 
- Автопилот арбы, батыр, – проговорил голос.
- Ты невидим. Ты, наверное, дух одного из предков?
Повисла тишина. Казалось, что кто-то задумался.
- Нет, я не дух, и не имею отношения к предкам, - проговорил вновь голос. – Скорее всего я – джин.
- Ты, джин? – Удивился Касим.
- Он самый. Незримое для людей разумное существо.
- Ифрит?
Вновь повисла тишина, и после небольшого молчания:
- Нет. Я джин, управляющий космическими арбами – Алим.
- Хорошо, Алим. – Проговорил Чойжи. – Что входит в твои обязанности?
- Я должен облегчать жизнь нисгыкчу. Нисгыкч – это тот, кто управляет космическим кораблем, - пояснил джин.
- Вот и облегчи. Видишь, я даже сесть не могу в это кресло.
- Хорошо, нисгыкч.
Кресло вдруг стало шевелиться. Чойжи даже показалось, что это живое существо, а Касим так тот и вовсе вскочил. Причем сделал это вовремя, так как и с его сидением стало происходить точно такое же. Оба кресла медленно преображались. Потом все резко остановилось, и джин произнес:
- Готово. – Вновь возникла на мгновение тишина, а когда оба пилота заняли свое место, он добавил: - почти.
Кресла под батыром и арабом вновь зашевелились. Как понял Чойжи, они приняли форму их тел. Теперь никто не мог занять их место.
- Нельзя ли запустить наших товарищей внутрь, Алим? – Проговорил батыр, разглядывая приборы управления кораблем.
- Вы, можете не отдавать больше приказов, нисгыч. Мой разум настроен на ваш, и я могу читать мысли.
- Мои мысли читать не надо, - попросил Чойжи, понимая, что кому-то могут стать известны его сокровенные тайны. – Лучше я буду отдавать тебе приказы устно, Алим.
- Хорошо, батыр Чойжи. 
Воин невольно вздрогнул.
Пока джин впускал путешественников внутрь, Касим взглянул на Чойжи и проговорил:
-  Ты заметил, Чойжи, что нам многое здесь известно. Нас ничего не удивляет, хотя мы с тобой, я не скажут на счет дервиша, здесь впервые в жизни.
- Я заметил, Касим. И меня это немного пугает. Но мне кажется, что знания эти нам с тобой дали предки. И это они когда-то создали корабль.
- А ты обратил внимание, Чойжи. Что корабль очень и очень древний. Кажется, что был он тут с незапамятных времен. А все эти приборы, - он указал рукой на штурвал, для ручного управления, и несколько специальных приборов, - установлены совершенно недавно.
- Заметил.

Дервиш заметил, как в одном из глаз-окон космического корабля промелькнул Чойжи. Воин махнул рукой, показывая, что у них все нормально. Ширэ Джиладкан облегченно вздохнул, основную часть своей миссии он на данном этапе выполнил. Теперь осталось дело за малым. Воин и араб должны были обнаружить способ впустить их внутрь. И лишь только после этого можно было думать о полете за пределы планеты, где в безвоздушном пространстве находился величественный космический корабль-матка, названный ханом Едугеем -  Сараем. Действительно ли планетолет так же огромен, как дворец правителя в Джучистане? Проверить это можно было только в космосе, а до этого все время находиться в неведении. Дервиш дожидаться, пока Чойжи откроет им проход внутрь, а Ширэ Джиладкан был уверен, что тем способом, каким воин с арабом проникли внутрь, им во чрево «гигантской птицы», как обозвал корабль нищий, было не попасть. Пару раз он дотронулся до металлического корпуса. Ощутил его прохладу и улыбнулся. Нет вряд ли ремесленники, способны создать нечто подобное. Если бы предки передали рисунок, как это было сделано ими уже много раз, то постройка затянулась бы надолго. Он сделал круг и оказался в хвосте «гигантской птицы». Пошел бы на второй круг, если бы не стал теплым медальон. Ширэ Джиладкан встревожился и отошел в сторону. Сделал он это вовремя, так как хвост раздвоился, точно так же, как это произошло с клювом. Лестница коснулась поверхности, и образовался проход, ведущий куда-то внутрь.
- Идите сюда! – прокричал дервиш.
Три воина, китаец и араб появились через пару мгновений. Кочевники уставились на образовавшийся проход. Китаец улыбнулся, а араб не дожидаясь разрешения Ширэ Джиладкана, сделал шаг вперед и коснулся ногой лестницы. Когда он оказался на верху, у дервиша перехватило дыхание. Он вдруг испугался, что вход, как это было в прошлый раз, закроется, и они останутся стоять снаружи. Но ничего такого не произошло. Нищий дал отмашку рукой, и последовал за арабом. Следом за ним поднимались три воина и китаец.
Только когда они оказались у дверей, проход закрылся, и странный голос произнес:
- Я, джинн – Алим! Я рад вас приветствовать на борту космической арбы.
Кто такие джинны, Ширэ Джиладкан прекрасно знал. Он помнил, что кроме того что они были двух полов: мужского и женского, делились еще на злых и добрых. Эти существа были несравнимы с людьми по силе, мощи, скорости и возможностям. Так что удивляться, что один из них приводил в движение, такую махину, как космическая арба, пожалуй даже и не стоило. Вот только о джиннах такого вида, как Алим, Ширэ Джиладкан не слышал. Дервиш слышал, покрасней мере от своего предшественника, что было четыре типа таких существ: ифрит, силат, марид и гуль, причем последние являлись джиннами женского пола. Вполне возможно, предположил Ширэ Джиладкан, что это существа проживала только на этой планете. Хотя бы в Запретных землях. Не удивительно, что кочевники об них ни разу не слышали, предки же распространяться об их существовании просто не хотели. Вот только какой это джинн? Злой или добрый? Ифрит  и Марид кротким нравом не отличались. Если первые не скрывали своей злой сущности, то вторые были коварны и злопамятны. Силат предпочитал помогать людям, да вот только делал это с неохотой. Гуль та особая песня, но, как и любая женщина обладала коварством. А вот каким был Алим? Одним небесам известно. На всякий случай Ширэ Джиладкан решил относиться к нему с настороженностью.
Между тем дверь открылась, и они вошли в небольшое помещение. Дервиш ожидал, что сейчас они пройдут в следующее помещение, но этого не случилось. Неожиданно их обдул ветер. Холодный и противный. И лишь только после этого джинн отворил для них проход в следующее помещение.
Дервиш прошелся вдоль рядов с креслами. Повернулся и огляделся. Его товарищи замерли в проходе. Араб осторожно коснулся сиденья рукой, а затем тут же в него опустился. Кресло тут же приняло форму тела ремесленника. Арус расплылся в улыбке.
- Комфортно, - пробормотал он.
Китаец тут же последовал его совету, а воин хана Улзия стал озираться по сторонам. Он искал какое-нибудь место, куда можно было положить вещи, что тащили сейчас воины.
- Алим? – Громко произнес дервиш.
- Да, - раздался голос.
- Куда нам положить наши вещи?
Джинн ничего не ответил. По бокам от двери, через которую они вошли, образовались три ниши.
- Положите их туда. С ними все будет хорошо.
Воины положили вещи. И заняли места недалеко от входа, а Ширэ Джиладкан прошелся до противоположной стены. Он насчитал  двадцать пять рядов, по четыре кресла в каждом. Выходило на корабле в космос, можно было поднять отряд джагунов.  Опустился на переднее кресло и вытянул ноги, и тут в стене образовалась еще одна ниша. В ней тут же возникло очертания двух кресел, в одном из которых сидел Чойжи, а в другом Касим.
- Рад вас приветствовать на арбе, уважаемый Ширэ Джиладкан, - проговорил батыр. – Позвольте сообщить, что отныне, волей предков, я являюсь – нисгычем. Должен отдать первое распоряжение в этом качестве, - дервишу показалось, что тот улыбнулся, - но вы должны пристегнуться ремнями, что встроены в сидения. Как сообщил мне джинн, во время взлета будут сильные перегрузки.
Дервиш встал и прошелся до попутчиков, передал команду товарищам. Когда те исполнили просьбу, вернулся в свое кресло. Ремень поразил его. Казавшийся небольшим, он свободно застегнулся на Ширэ Джиладкане.
- Начинаю отчет, - проговорил джинн. – десять, девять….
Раздалось гудение, и дервиш понял, что заработали механизмы способные оторвать космическую арбу  от поверхности. Неизвестная доселе сила вдавила всех в кресла. Ширэ Джиладкан почувствовал, что с непривычки начинает темнеть в глазах. Сдержался, а то обед, что был съеден накануне, мог бы оказаться на металлическом полу. А затем, трудно было определить, сколько прошло времени, вдруг стало легко, и если бы не ремень, державший его в кресле, он точно бы взлетел к потолку. Дервиш взглянул на товарищей и понял, что те находятся в точно таком же положении, как он. А затем все кончилось, Ширэ Джиладкан ощутил свое тело, а джинн проговорил:
- Мы на орбите. Можете отстегнуть ремни.
К дервишу подошел китаец. Он опустился на соседнее кресло и произнес:
- Еще раз такое путешествия, и мне можно будет отправляться отсюда прямешенько к предкам с жалобами. Причем только в одну сторону.
- Ничего, - проговорил Ширэ Джиладкан, - как-нибудь привыкнем. Человек он ведь ко всему привыкает. Ведь привыкли же наши предки к этой планете, после того, как их сюда забросило.

Шахрух уже и не помнил, когда на траурный караван напали демоны. Он  просто сбился со счета. Ему казалось, что тот день, когда он брел по кровавому следу был совсем недавно. Тот момент хорошо отпечатался в памяти, не смотря на его возраст. Бывший суйбаши прекрасно помнил, как преследуя демонов, он наткнулся на огромную каменную стену. Шахрух попытался ее обойти, сначала в одну сторону, затем в другую. Убедился лишь в том, что она протянулась не на один фарсах, причем в обоих направлениях. Идти дальше было бессмысленно, да и враг бы вряд ли стал ее огибать, ведь он, почему-то, ориентировался в этих местах лучше его. А ведь по уму, так предполагал суйбаши, они должны были быть в равных условиях. Оставалось только дождаться того момента, когда демоны вновь себя проявят. По счастью у Шахруха был достаточно времени, ведь вернуться в степь, преодолев непроходимую тайгу, тем более, сейчас, когда у него из оружия только палаш да примитивный лук, в качестве тетивы у которого использовалось сухожилие дикой ящерицы. Кроме всего суйбаши был, можно так выразиться, - проклят. Ведь о том, что он отправился вместе с Великим ханом Улукбеком в последний путь, знали многие. А раз Шахрух остался жив, то получалось, что предки просто отвергли, посчитав его - человеком, не заслужившим права вечной жизни. Суйбаши мог бы, конечно, сообщить о нападении непонятных существ на караван, да вот только в это ни один кочевник в здравом уме не поверит. Да и сам Шахрух частенько подумывал, а не приснилось ли это ему? Не сошел ли он с ума, от невыносимого одиночества? Оттого и решение отправиться в горы, было в какой-то степени безумным, но, увы, единственным. Ему повезло. После трех дневного подъема, когда дышать стало тяжело, он набрел на пещеру. Та находилась на северной террасе горы. Рядом с входом в нее  росла небольшая рощица. Чуть поодаль стекал небольшой горный ручеек. Когда его Шахрух обнаружил, то очень долго пытался понять, откуда тот истекает. Сначала предположил, что где-то в горе должен был бить ключ, но задрав голову, вверх разглядел белую пушистую шапку.
- Ледник, – прошептал он, - не удивительно, что вода такая холодная.
Зачерпнул тогда воду рукой и утолил жажду. Уже потом сделал себе деревянную чашу.
Пещера была теплой. Сразу же натаскал камней и сделал очаг. С местной живностью нашел общий язык уже на следующий день. Ящерицы и местные птицы, не встречавшие раньше человека, ни сколечко не опасались его и были легкой добычей. Ему даже удалось завалить огромного зверя, покрытого шерстью. Тот решил наведаться в пещеру, за что и поплатился. Уже потом, когда Шахрух ложась спать, под новое одеяло, подумал, что вполне возможно, что хищник был предыдущим владельцем этого скромного жилища. Уступил бы его по хорошему, глядишь отыскал бы что-нибудь другое, а так… В память о прежнем хозяине осталась только шкура. Шахрух попытался приготовить из его туши себе обед, но мясо оказалось на редкость жестким, да к тому, же вонючим.
Сейчас в одиночестве, воин вновь себя почувствовал свободным кочевником. Теперь он ни от кого не зависел и мог делать все, что ему вздумается. Это чувство было знакомо по детским годам, когда он за все свои годы жизни был хоть чуть-чуть, да счастлив. А потом, когда отец, его вместе с братьями отправил править Улусами, все закончилось. Он уже не мог творить, что ему вздумается. Жил постоянно оглядываясь то на отца, то на братьев. И поделать Шахрух ничего не мог, так такова была судьба человека обделенного властью. А властью он обладал и когда ханом Улуса был, и когда был Военным министром. Сейчас суйбаши один и от этого свободен. А из всех желаний у него теперь было только одно, из-за чего он изредка решался спуститься с горы. Он так и не отказался от мысли выследить тех существ. Шахрух прекрасно знал, что встретив хотя бы одного демона, он попытается сделать все, чтобы эта тварь последовала следом за ним на тот свет, если в схватке выжить не удастся. Но, увы, пока все было напрасным, демоны, если и выходили из своего тайного убежище, так только тогда, когда его рядом не было. 
Вот и сейчас суйбаши вернулся от стены. Зажарил небольшую ящерицу на костре и уже подумывал завалиться на своем укромном месте и немного поспать, чтобы попробовать еще раз выследить демонов. Шахруху достаточно было только закрыть глаза, как морфей взял бы его в свои объятия. Возраст и долгие переходы, длившиеся иногда два-три дня, начали брать свое. Он уже намеривался это сделать, когда его вдруг привлек странный, непонятный звук, исходивший со стороны входа в пещеру. Сначала Шахрух предположил, что к входу подошел еще один хищник, но учуяв незнакомый запах, решил ревом своим вызвать, притаившегося, соперника наружу. Суйбаши рукой по привычке коснулся палаша.
- Вряд ли хищники способны издавать такие звуки, - вслух произнес Шахрух, и не отпуская оружие из рук, вышел из пещеры. Тем более звук этот был непонятный и пугающий одновременно, пронизывающий аж до самых костей.
Суйбаши вышел на террасу. Огляделся и не спеша направился к самому краю. Хищников рядом не было, что не могло не радовать. Вряд ли уставший Шахрух мог бы справиться сейчас хотя бы с одним из них. У самого края он остановился и замер. Его взгляд привлекло непонятное зрелище, происходившее не в одной тысяче фарсахов от этих мест. В одной из частей Запретных Земель. Он попытался мысленно представить, где именно и решил, что вероятно, как раз на границе двух Улусов.
В серое вечернее небо устремилось на невероятной скорости странная птица. Она летела вверх под небольшим углом, оставляя за собой огненный след. Шахрух тут же отогнал мысль о том, что это живое существо. Творение, что стремительно летела за пределы Ченгизи, явно было искусственного происхождения, и к тому же вряд ли было создано человеческими руками. Кочевники не способны были до такого додуматься, как и жители города, а других представителей человеческой расы на планете, как было прекрасно известно Шахруху, просто не было. Духи предков способны на многое, но вряд ли способны эфирные существа, а суйбаши их такими считал, создать нечто материальное. Вот и сейчас, глядя на непонятную птицу, уходившую за пределы планеты, Шахрух задал себе только один вопрос, произнеся его вслух:
- Неужели демоны? Вот только почему они улетают?
Он искал их в этих краях. След явно вел к той стене, не сворачивая и не плутая, а они оказались там. Видимо они сделали свое дело, так как поспешно улетали. Да вот только на бегство это вряд ли походило. Вряд ли плохо вооруженные кочевники, с их примитивным оружием способны были, отстоять планету. Ко всему прочему, отметил суйбаши, если уж искусственный корабль с шумом покидал пределы Ченгези, так он с таким же шумом должен был совершить посадку, а это уж точно не утаилось бы от тех же меркаитов, что несли постоянно охрану на границе с Запретными землями.
- Нет, - прошептал Шахрух, - это не демоны. А вот кто?
А между тем странный объект уходил космос.