История четвёртая.  Убийство.
Традиционно жилые массивы нашего города сосредотачивались вокруг шахт. Но отработавшие стволы закрывались, дома ветшали, жители старели. Кто- то умирал, кто уезжал в другое место. Освободившееся ещё крепкое жильё занимал определённый контингент.
Это, конечно же, были обычные люди. Они ходили на работу (правда, далеко не все), копались в огородах, растили детей – из которых получались такие же вполне обычные люди. Но если случались проблемы, никто и никогда не звонил в милицию. А если она приходила,  сама единственным ответом на все вопросы было – не знаю, не видел.
Причин этому очень много. Как объективных, так и абсолютно субъективных.
Так получилось – раскинулся на пригорке центр города. Кинотеатр, центральная площадь с,  единственным рестораном. Дома некогда построенные для технической элиты угольных предприятий, а ныне заселённые имущим людом, с редкими вкраплениями пролетариев.
А через дорогу уходили в лога серые домишки, некогда бурлившие жизнью – Муравьи и Нахаловка. Моя территория.
В одном из таких домишков и жил некий Ваня, перманентный алкоголик, работавший не то сторожем, не то грузчиком. Помаленьку приворовывавший, откуда только можно, и благополучно всё пропивавший.
Был он несколько раз судим за мелкие кражи, состоял на учёте где только можно и охотно делился со знакомыми операми нехитрой, доступной ему  информацией.
Жил он бобылём, и поэтому труп его был обнаружен соседями только когда из хаты пошёл запах.  Убит Ваня был жестоко. Размозжённая голова, сломанные руки. Поди, пойми. То ли мстили за что, то ли куражились в пьяном угаре.
Особых следов на месте не нашли. Да и времени прошло немало, Так что получил я стопроцентного глухаря.
Работал я к тому времени не так давно и с убиенным контакта не имел.  Стучать Ваня предпочитал моим старшим товарищам. Старшие же информацией о Ваниной жизни делиться не спешили. Вполне себе  справедливо полагая, что территория моя, значит и проблема тоже.
Не буду врать, что я прямо ночей не спал, раскрывая убийство.  Когда каждый день валит по несколько преступлений, острота восприятия притупляется и такой, казалось бы, вопиющий факт как убийство человека превращается ещё в одно дело, по которому надо не забыть написать пару справок.
В ходе постоянных подворных обходов для знакомства с территорией пришлось познакомиться с наиважнейшим источником информации в частном секторе – бабульками.
Здесь, как показала практика важно внимание. И не дежурное, а совершенно искреннее. Посидеть с разговорчивой бабушкой, поговорить за жизнь, попить чайку, а иной раз и самогоночкой остаграмиться. И ни в коем случае ничего не записывать.
Вот от одной такой бабульки я и узнал о некоем соседе по фамилии Сиданец.
Сей индивид, не только посмел шуметь в неурочное время, но и имел беспредельную наглость застрелить любимую кошку.
Ну а дальше как учили.  Ножками, ножками. Опросить соседей под видом проверки паспортного режима. Под этим же предлогом посетить фигуранта. Послать запрос в ИЦ на  спецпроверку.  Ит.д. и т.п.
Результаты надо сказать внушали. Выяснилось, что Сиданец изготавливает в домашних условиях самопальные револьверы. Боеприпасом для них служили строительные патроны с напаянными шариками от подшипников. И что самое интересное у этого самого Сиданца уже второй месяц проживает кореш по кличке Гриня.
На тот момент я знал двоих Гринь. Один – шестидесятилетний рецидивист проживал недалеко от Горзеленстроя и был мне хорошо известен, так как находился под адм. надзором.
А вот второй, находился в розыске за нападение на милиционера (выстрелил ППС нику в ногу), и по описанию походил на квартиранта.
Понимая, что сам я такое дело не потяну, обратился за помощью к товарищам. Которые поопытней, и в которых была уверенность, что не сдадут с потрохами начальнику, раньше времени.
Это место, наверное, надо бы пояснить подробнее. Конечно же, нет, наш начальник  УгРо не был двурушником и коррупционером. Просто по устоявшейся традиции в карточку на раскрытие вписывался сначала начальник, потом его зам. и особо приближённые, ну а потом уж,  если место оставалось и сам, раскрывший.
По их совету отразил полученную информацию в паре аг. сообщений и на этом основании завёл «маленькое дело». На всякий случай.
И вот втроём пошли на дело. Раненько утром вломились в хату к Сиданцу и вот тут поимели несколько неприятных сюрпризов.
Во первых Гриня оказался тот самый, нападавший на милиционера.
Во вторых самым неприятным образом подтвердилась информация об изготовлении оружия. Гриня как заправский ковбой спал с двумя револьверами под подушкой. Ещё два лежали на подоконнике, готовые к действию. Повезло, что он был с жесточайшего похмелья и вел себя как сомнамбула.
В ходе осмотра были обнаружены ещё четыре готовых к использованию револьвера и большая коробка запчастей.
Распираемый гордостью,  я со всем этим добром ввалился в дежурку с требованием зафиксировать происшедшее, и самое главное не забыть записать меня в карточку раскрытия.
Немного попозже меня и моих товарищей похвалили на разводе и погладили по всем местам.
А ещё позже я понял, какой же я идиот. Да, наверное, ни я один. Попёрлись в хату, к которой возможно находится вооружённый преступник. С одним пистолетом на троих. Без какой либо подстраховки.
Наверное, нас извиняло только то, что это ещё были времена непуганых идиотов. И встретить вооружённое сопротивление в обычном доме не ожидал никто.
Сиданец получил восемь лет. Гриня же в ИВС раскрутился на убийство бедного Вани.
Как потом рассказал опер из ИВС, убил он его из-за восьми рублей. Ну не хватало парню на бутылку.