А потом была ещё одна радость: на последнем перед Себежем постоялом дворе, к нашему с Алексеем столу подошёл гусарский поручик в синем с серебром мундире – а кого из гусар тут ещё можно встретить – гродненцы.
- Разрешите представиться, господа: поручик Глебов.  Не будете против, если составлю вам компанию?
- Милости просим, господин поручик, - мы с Лёшкой представились тоже.
- Не будет ли нескромно с моей стороны осведомиться: вы не из под Смоленска ли едете?
- Именно оттуда. А как вы догадались?
- Просто предположил – следуете с севера и с крестами оба… Хотя странно: пионеров с поручениями обычно не отправляют. Но не смею спрашивать о цели вашего визита в корпус.
- Благодарю вас за скромность, - слегка улыбнулся я. – Тем более, что всё равно не имел бы возможности удовлетворить ваше любопытство.
- Разумеется. Но я скачу из Петербурга – совсем не знаю о последних новостях с московского направления. Чем закончилось дело под Смоленском?
Ну, об этом можно рассказывать кому угодно.
- Смоленск оставлен. Армия отступает к Москве. Но битву под его стенами можно смело считать победой нашего оружия: противник, имея вдвое большие силы, понёс вдвое большие потери, чем наши войска.
- Так почему же Барклай не дал ещё одного сражения под Смоленском, если всё сложилось так удачно? – лицо молодого человека раскраснелось.
- Вы не по адресу задаёте вопрос, Иван Севастьянович. Я всего лишь капитан, и со мной не обсуждают стратегию ведения войны.