Мой единственный подчинённый дрых без задних ног. Как говорится, солдат спит, выслуга капает. Хотя был уже почти день, но ночной холод не хотел покидать мои кости. Наплевав на конспирацию, выбрал самые тонкие и сухие ветки и разжёг небольшой костёр. Хорошо-то как. Через полчаса райского блаженства, выпив три кружки горячего настоя и перекусив чем Кузьма послал, растолкал сержанта, дал ценные указания по несению караульной службы, тем более, что перед глазами ещё стоял пример наплевательского к ней отношения, и завалился спать. Ага, размечтался. Вроде только голову приклонил, уже будят, бисовы дети.
- Командир, вставай, обед простынет. Раз ты сам костёр разжёг, то я уж решил заодно и кашу сварить. С салом!
- Дай поспать, ирод. Всю ночь глаз не сомкнул, замёрз как собака. Потом разогреем.
- Так я уж два раза разогревал. Да и Евстратыч уже пришёл. Это он сказал будить, - грамотно перевёл стрелки Григорий.
- Что ж вы за люди-то такие, прямо гестаповцы какие-то, - несмотря на все жалобы вставать всё же пришлось.
Умывшись из приготовленного заранее, неужели поливать меня подчинённый собирался, котелка со свежей студёной водой, был готов как пионер, но беспокоить меня никто не стал – дождались пока я трапезничать закончу. Либо исправиться решили, либо боятся, а может решили подождать пока от меня толк будет. Наконец рассказал о своих наблюдениях. У сержанта появилось только одно мнение – бить надо пока не очухались. Зампотыл мой тоже согласился, что такую безалаберность спускать нельзя.
- Я тоже так считаю, но одни неполные сутки наблюдения маловато будет. Патруль мотоциклетный меня беспокоит. Вдруг они только сегодня проспали всё, а в другие дни ночью гоняют? Слишком уж как-то всё легко. А что свояк?
- Здоров, чего и вам желает, - Кузьма посмотрел на наши физиономии и расхохотался. – Шучу. Я никому про вас не говорил, хотя вся деревня наша знает, а если с мостом получится, то и окрестные начнут догадываться. А вот это плохо. Тут и германцы прознать могут.
- Есть мысль как слегка замаскироваться.
- Вот мысль это хорошо. Значится, по немецкому посту – всего их пятеро, квартируются в избе Силантия Косого, жинка его им харч готовит, да обстирывает, но ночкют они только одни. Силантия с семейством из дома выгнали, он теперь у брата обитает. По режиму ничего сказать не могу – не хотел проявлять излишнего внимания, но вроде полдня они спят, потому как Ульяну после обеда только пускают.
- Пятеро это хорошо. А серьёзного оружия у них нет? Ну, типа пулемёта…
- Сам понимаешь я к ним не заходил, а специально расспрашивать не хотел – что свояк за бутылкой первача рассказал, то я тебе и повторил.
- Лады. А что у нас греческим огнём?
- Греков нема, а огонь будет. Бензин весь из бака сливать я не стал, оставил пару литров на всякий случай, но жуткой смеси литров двадцать сделаю, тем более что есть у меня старого масла машинного немного, да дёготь. Если за полчаса загасить не успеют – дотла всё сгорит.
- Время много понадобится?
- Часа через три готово будет. Только мешать будем в лесу, подальше и отсюда и от деревни – больно уж запах суров будет, только совсем тупой не поймёт чего варят.
- Несколько бутылок прихвати.
- Не удобно с бутылками. У меня бочонок березовый двухведёрный есть, проще из него поливать.
- Бутылки нужны, чтобы замаскироваться под использование КС. Да, и масла постного прихвати граммов пятьдесят-сто.
- Как скажешь, командир.
- Всё занялись работой. Кузьма за коктейль берётся, Григорий доснаряжает и проверяет оружие, а я пока штык трофейный попробую наточить.