Сначала было все хорошо, марш бросок, стрельба, как положено, все сдали и все хорошо, но как только приехал наш командир части подполковник Зарядко, не понятно, откуда вылез дедок с тростью

Через минуту с моей головы убирали белые тряпицы, скрывающие от моего взгляда комнату и все, что в ней находится, в том числе и три человека, стоящих рядом с кроватью

Но моим надеждам не суждено было сбыться, дверь распахнулась и в зал, где я находился, вошел поистине огромный человек, еще из истории я знал, что Петр был не обделен ростом, но чтоб настолько, я даже не догадывался

Он шел в сопровождении одного человека, за его спиной медленно закрывалась дверь, следом за царем, в будущем - императором России, никто не решался идти

Царь хотел, чтобы его сын шел 'рядом' с ним, и помогал ему во всем, ведь деятельная натура Петра не могла оставить сына без внимания.

Пятнадцать тысяч человек, можно сказать даже целая армия, под командованием наследника Русского царства напоролась на упорное сопротивление шведских солдат, дерущихся с тем же огнем в глазах, что и русские воины. Вот только жар русских глаз, частенько брал верх над огнем шведов.

Через десять минут подчиненные мне войска ушли с зоны поражения артиллерии шведов, лишь иногда особо удачный снаряд ложился рядом с нашими солдатами, но приученные к такому соседству русские солдаты лишь мрачно смотрели в сторону шведов и грозили им кулаками.

В кабинет, в прочем он больше напоминал Малый приемный зал, слишком он был большим для кабинета, вошел молодой человек лет двадцати двух в рясе священника. Он шел спокойно, без дерганий людей, которые в первый раз предстали перед монаршей особой.

Я начал, сначала исподволь присматриваться к нужным мне людям, стал прощупывать их, и буквально через три недели около меня не осталось ни одного человека из старого окружения. Не скажу, что это было легко, нет, это было очень сложно, старые знакомые Алексея не могли поверить, что он вышел из сферы их влияния, они по-прежнему считали, что наследник просто болен, и много не понимали, а когда, наконец, поняли, то решили исправить эту оплошность. И естественно теми методами, которые они считали наиболее показательными. Нет, на меня не покушались, не угрожали, но люди входящие в мое окружение стали вести себя как можно незаметней, и я это заметил почти сразу же. А какова может быть реакция человека, на которого пытаются давить через его друзей?

Я оградил себя только теми людьми, которые были преданны мне, лично мне самому. И не важно, что половина была из крепостных, а другая половина из мелких дворян и сыновей ремесленников. Я собирал только тех людей, которые хотели идти со мной по своей собственной воле. Может, конечно, кого-то из них вела корысть или еще какие-то скрытые мотивы, но это не столь и важно, ведь, чтобы получить прибыль надо хорошенько поработать и это понимал не только я. В то время я попросил отца отправить меня в Рязань, это и не далеко от Москвы и в то же время я не находился под постоянным контролем отца, хотя какой контроль?

Война со шведами не утихала, Петр, я еще называл его так, но слово отец, с каждым днем давалось все легче, не мог смириться с тем, что у России нет выхода в Балтийское море. Это стало его идеей фикс, тем к чему он стремился и попутно гнал всю страну к этому. Мне же оставалось только изучать и еще раз изучать все то, что давали мне учителя и наставники, приставленные ко мне отцом.

Теперь я занимался с утра и до пяти часов вечера, лишь воскресенье я посвящал тем делам или дисциплинам, которые считал наиболее важными на данный момент. По вечерам я устраивал в своем доме, больше смахивающем на небольшой дворец, так сказать дружеские посиделки, ко мне приходила вся молодежь города и тех, кого приглашал персонально. Не всем участникам таких посиделок удавалось приходить во второй раз. Но те, кто приходил и во второй раз, уже почти со стопроцентной вероятностью приходили в третий и четвертый разы, прочно вливаясь в команду единомышленников. Я отбирал, делал заметки для себя, позже стал разговаривать отдельно с теми, кого приметил, приглашал к себе на обеды и ужины. Так начала формироваться мое окружение, преданное лично мне, готовые идти со мной, куда я скажу, не спрашивая, зачем мне это надо.

Я и сам не понимал, как мне удается так отбирать нужных людей, ведь раньше то я никогда не отличался такими талантами, или просто не было тех возможностей, которые появились теперь? Не это в прочем важно. На одном из вечеров у нас зашла речь об элитных войсках стран Европы. И кто-то упомянул о янычарах Османской империи, о том, как они воспитываются, чьи дети и многое в этом духе. Через пару дней ко мне пришли трое особо приближенных ко мне людей, бывший крепостной Илья, ныне мой личный поверенный, для знающих людей это звание посолиднее дворянства будет, граф Тихонов и барон Либерас. Они пришли выслушать и обсудить мои наброски по созданию отдельного корпуса 'Русских витязей', в идеале в будущем должного выпускать низшие и средние чины подготовленных командиров, полностью ориентированных на поднятие России и Православия, как такого.

А через день было решено то кого в корпус набирать, и в каком направлении обучать будущих витязей. Но для полной реализации нашего плана не хватало, точнее не были осуществлены или улажены, кому как нравится, два вопроса, первый - где взять деньги для осуществления задуманного, и второй - кому поручить их просвещать. Фанатик нам не подходил по одной простой причине, слишком они непредсказуемы, нам нужен был такой человек, который сам бы проникся нашими идеями, впитал их и хорошенько обдумал, а по возможности и сам бы их генерировал. Нам был нужен молодой думающий священник!

После десяти минут моего рассказа и объяснения моих желаний отец Варфоломей сел на стул, предварительно поставленный перед моим рабочим столом и еще минут пять сидел как будто в прострации, не реагирую на мои слова. В конце концов, я решил дать ему время, ведь новость, какую он услышал, была для него, мягко говоря, нова и необычна. Не каждый день предлагают человеку, а тем более священнику курировать обучение сотен детей, юношей находящихся в возрасте максимализма и поклонения своим героям, будь то Александр Невский или Дмитрий Донской, у каждого ребенка свой кумир.

Уже, после того как он принял мое предложение, и мы более подробно начали обсуждать предложенные наработки Устава, Свода Правил, попутно внося коррективы в них, я как бы невзначай намекнул, что с таким человеком, понимающим меня в большей части моих планов и идей, мне будет легко работать. Умный поймет многое из моих вполне обычных слов, а дурак, что ж я надеюсь, мы сделали правильный выбор.

В конце концов, после длительного поиска подходящего места для своеобразной базы 'Православных витязей', мы, я уже говорю мы, а не Илья, потому, что варианты, которые он предлагал, были не совсем теми, которые были нам нужны, наконец, нашли то самое место.

Поэтому нам, точнее все тому же Илье, пришлось самим выбирать подходящее место под строительство самой базы. Самое удивительное было то, что такое место Илья нашел почти сразу, их оказалось даже два, ими оказались большие поляны посередине леса, около километра в диаметре каждая, видимо первые поселенцы деревни планировали сажать здесь пшеницу, но почему-то передумали.

К середине осени, вопреки всем скептическим настроениям 'взрослых мужей', нам удалось начать подготовку первых витязей, в четырех группах их насчитывалось всего сто тридцать человек, каждый из них впитывал даваемые ему знания как губка. Еще тогда, я не кому не говорил, что витязи будут не совсем обычными воинами, я планировал отбирать особо отличившихся в какой-либо дисциплине и уже проводить их дальнейшее обучение за счет казны. Правда надо найти еще средства на это мероприятие, но для меня, полностью поддерживающего Петра, и следующему всем его наставлениям это не было очень уж большой проблемой. Во-первых, из-за изменившегося его личного отношения ко мне и, во-вторых, в России просто необходимо было создавать учебные заведения, обучающие бесплатно одаренных и умных людей.

Но это касалось только тех, кто действительно проявит себя, остальные же выпускники корпуса будут составлять младший офицерский состав в армии, а в будущем, как я очень хотел бы они смогут занимать и высшие офицерские посты. Но это пока мечты, для осуществления которых требовалось одно - время, для проявления своих талантов этих самых выпускников корпуса на военном поприще. Но до этого было еще как минимум года два, все-таки первичная подготовка требуется всем.

Да, мечты романтиков и идиотов в чем-то сходны, вот и я не учел одного фактора, отец с сыном плохо ладили, и резкое изменение полярности наследника в отношении к реформам отца вызвало нездоровый интерес. Да, что я говорю, прежде чем получить окончательное да Петра мне пришлось полдня доказывать ему, что я делаю это по собственному усмотрению, я вспоминал его потешные полки, делал упор на реформирование учебной структуры офицерского состава, бил на то, что нам нужны такие учебные заведения как корпус 'Православных витязей'.