На всякий случай: я сегодня-завтра-послезавтра, на курсах "повышения квалификации". (Кто бы организовал курсы повышения зарплаты).
Читает тётка-профессор из Москвы. Сегодняшние впечатления: сама уроков не вела, рассуждает о "сферических учениках в вакууме", Путина ненавидит, о чём пренастырно рассказывала рижским учителям.
Так что фиг его знает, что будет с продами в ближайшие выходные.
Сегодня выпит до дна и не способен.

Но не до сантиментов – идёт бой.
- Что с «Орла»?
- Никакой информации, ваше превосходительство, - немедленно отозвался командир «Жемчуга». – Горит. Мачты сбиты. Связи нет ни по беспроволочному телеграфу, ни флажной. Что делать будем?
- Возьмите курс к нему. И приготовьтесь принимать людей – не довести броненосец до Владивостока. Какими средствами располагает крейсер?
- Целы катер и две шлюпки, - немедленно понял Левицкий, что имеет в виду адмирал.
- Добро. Готовьте. Броненосцы с «Сикисимой» и сами справятся. А орловцев нужно принять на борт. Негоже оставлять их на погибель или плен. Отсигнальте «Орлу», чтобы экипаж приготовился оставить броненосец.
- Но ведь миноносцы…
- Выполняйте, Пал Палыч, - устало отозвался Вирен. – Дымы ещё не близко, а Энквист с крейсерами вот-вот подойдёт. Сразу его и отправим отгонять японских «шакалов». Ещё вопросы будут?
- Никак нет, ваше превосходительство! – строго по уставу отозвался кавторанг.
- Вот и ладненько. Идём к «Орлу».
«Жемчуг» направился к горящему и уже заметно кренящемуся русскому броненосцу, а остальной кильватер главных сил продолжал методично избивать «Сикисиму», который явно доживал последние минуты.
На флагмане адмирала Того уже рухнуло всё, что ранее стояло вертикально: мачты, трубы, вентиляторы. Уже горело всё. Уточнять не требуется: «всё», оно и есть «всё».

Крейсера Симамуры не рискнули испытывать судьбу дальше и, разорвав дистанцию, отошли. Причём было совершенно очевидно, что продолжать сражение они не рискнут. Да это и риском нельзя назвать – натуральное самоубийство: три, изрядно побитых броненосных крейсера, против пяти броненосцев и «Нахимова»…

Но, в сорока кабельтовых, происходили события весьма печальные и для русского флота…
- Ближе не подойти, вашбродь,  - виновато обратился младший боцман Востряков, к командующему катером, мичману Ратькову. – Сами ведь чуете, как жарит!
- Да чую, чую! – раздражённо ответил офицер. – Вижу, что они там сами все заранее за борт сиганули, видя наше приближение…
А катер действительно, просто наткнулся на стену нестерпимого жара, которым «дышал» погибающий «Орёл», очень хотелось даже слегка отвернуть назад, чтобы не находиться в этом аду. И было совершенно понятно, что на бору живых уже быть не может – не способна выдержать человеческая плоть такую температуру.