- Кажется «Пересвета» видно, ваше превосходительство, - отвлёк адмирала капитан второго ранга Вяземский.
- Добро! Пошли к нему. И отсигнальте Ухтомскому, чтобы тоже двигался в данном направлении. Нужно поскорее соединяться и отрываться подальше от этой волчьей стаи пока не стемнело, и удирать во все лопатки. Заодно запросите эскадру о потерях и повреждениях.
Мачты «Жемчуга» немедленно запестрели сигнальными флагами, а ещё через пару минут, сигнальщики наперебой стали докладывать о состоянии побывавших в бою броненосцев:
- «Бородино»: семнадцать убитых и сорок четыре раненых, выведены из строя две башни шестидюймового калибра.
- «Победа»: тринадцать убито, восемьдесят ранено, пробоина в корме, разбиты вторая и третья трубы. Почти не осталось десятидюймовых снарядов.
- «Полтава»: убито двадцать, из них два офицера, ранено двадцать четыре, не разбита кормовая башня и пробоина в носу над ватерлинией.
- «Сисой»: восемь убито, тридцать один ранен, в том числе командир. Уничтожена батарея правого борта, разбита первая труба.
- «Наварин»: убито двенадцать, ранено двадцать девять, не действует рулевая машина, сбита одна труба, пробоина в корме.
- «Нахимов»: убитых трое, ранено восемь, особых повреждений нет.
- Да уж, - мотнул головой Вирен, - без малого сотня только убитых, а ведь ещё и на крейсерах с «Пересветом» полегло немало. А уж на «Орле»…
- Наверняка раза в четыре больше, чем на всех остальных судах вместе взятых, - продолжил мысли командующего начальник его штаба. А еще, сколько раненых умрёт…
- Ещё ночь пережить надо – самураи наверняка озверели от такой пощёчины и начнут бросаться на своих миноносцах в атаки как бешеные.

- А ведь мы отправили крейсера в бой с этой сворой даже не выяснив, что у них с артиллерией, с людьми, каковы повреждения…
- Оставьте. Как-то под Артуром, Эссен на своём «Новике» один разогнал семнадцать японских миноносцев, а тут четыре крейсера и любой из них сильнее «Новика».
- Однако командует ими не Эссен, Роберт Николаевич, - резонно возразил Клапье-де-Колонг, - и крейсера большие, менее увёртливые, чем юркий «Новик». Да ещё и в бою с утра. К тому же, если мне не изменяет память, в том бою под Артуром участвовали малые миноносцы, а здесь, скорее всего, будут истребители…
- Всё-то вы видите в чёрном свете, Константин Константинович, - недовольно посмотрел на своего ближайшего помощника Вирен. – А что бы вы предложили? Позволить японцам приблизится вплотную к главным силам перед самым наступлением темноты? Сильно подозреваю, что в этом случае адмиралу Небогатову придётся воевать с самураями один на один. Без нашего участия.
Я очень надеюсь, что Энквист просто отгонит японцев на почтительное расстояние, что не увязнет в бою и преследовании. Однако, даже если представить, что все наши крейсера погибнут в результате этой стычки, то всё равно буду считать результаты оправданными, если броненосцы при этом спокойно дойдут до Владивостока.
  В ответ на столь откровенную тираду командующего у начальника штаба просто не нашлось слов. Он оторопело вытаращил глаза на Вирена, несколько раз приоткрывал рот, чтобы, вероятно, убедить своего непосредственного начальника в чудовищности его планов, но… Мысли никак не складывались в связные предложения. Во всяком случае такие, которые можно озвучить в лицо начальству…
- Успокойтесь, Константин Константинович…
- Телеграмма с «Баяна»! – взлетел на мостик минный офицер «Жемчуга», которому до этого адмирал приказал неотлучно находиться при станции беспроволочного телеграфа, и немедленно сообщать важные известия лично.
- Давайте! Благодарю, лейтенант! – адмирал развернул листок бумаги и вслух прочитал: «Три отряда контрминоносцев по четыре вымпела. Расстояние двадцать кабельтовых. Вступаю в бой».