Допрос на ненадолго прервался, поскольку «ваш-бродь» захотел горло промочить. А мне это только на пользу- есть время про кое-что сообразить.
--А кто заводом управляет?
-- Ваш-бродь, управляет господин директор, Вишняков его фамилия. Артиллерийские заказы и бронепоезда принимает господин подпоручик Бальцевич. Кто флотские заказы принимает-того я , ваш-бродь, не знаю.
--А где ты еще работал?
--В Новороссийске на заводе "Монтер", ваш-бродь, подручным литейщика. Потом на заводе  "Лямпе" подручным токаря.  Потом, ваш-бродь , в Питер поехал, там работал на заводах Невском и  Путиловском- слесарем , подручным судосборщика, по электричеству тоже. В двенадцатом  году поехал в Ревель, Ваш-бродь, устроился на завод "Беккер и компания", сначала подручным судосборщика, потом электриком. И там работал, пока завод в Новороссиск не перевезли. Поскольку фирма разорилась, теперь завод называется "Судосталь", и у него другие владельцы, ваш-бродь.
--А кто это ?
-- Не знаю, Ваш-бродь, я человек маленький. Называется "Северо-западное акционерное общество", ему завод принадлежит, а кто там хозяин- мне неведомо. Знаю, что живут они сейчас в Ростове, потому что ездила к ним делегация мастеров с просьбою поднять жалованье весной.
--И что, подняли?
--Да, ваш-бродь, и еще раз подымали, только хлеб и все остальное быстрее дорожает, чем   поденную плату  подымают. 
--Хм.
--Так это потому, ваш-бродь, что в Екатеринодаре воду мутят. Поставила Кубанская Рада пикеты на чугунке и не разрешает ввозить хлеб и другое в Черноморскую губернию. А кто везет- отбирают. Оттого хлеб у нас вдвое дороже,чем в Екатеринодаре.
Вроде как и хорошо зарабатываешь, а денег впритык получается.
--А сколько тебе платят?
--55 рублей в день, ваш-бродь..Потому и ищещь после работы где-чего подзаработать еще, чтоб зубы на полку не положить.
-- А чего ты не в армии?
--Мой год, Ваш-бродь, призывным был в тринадцатом ,тогда меня брать не стали, сказали, что ратником в ополчение запишут, потому что много  людей было, больше , чем для службы  требовалось. А , как война началась, брать меня не стали, потому, что  завод "Беккер" строил корабли для флота, потому мы все  от призыва освобождались. А еще я при монтаже  проводки  на палубу свалился и головой стукнулся.Сначала отошел, ничего вроде как не было , а потом падучая болезнь началась. Мне и белый билет выдали. У красных я не служил, а  когда их власть кончилась, завод стал работать на военные нужды. Потому нам всем опять освобождение от службы вышло.
"Ваш-бродь" еще остограммился, и уже слегка заплетающимся языком стал меня расспрашивать, как корабли строят. Я ему подробно пояснил, что сначала делается чертеж корабля, потом его структура на плазе разбивается. Плаз- это такой вот  как бы разрез корабля в натуральную величину, потом по нему меряют размеры всех его деталей, и поэтим размерам  готовят  шаблоны. Шаблон-это тоже модель, только отдельного узла корабля, скажем, листа обшивки и или листа набора. А потом по шаблону   изготовляется нужный лист, на стапель отправляется, и его там с другим листом заклепками соединяют.  Корабль так из отдельных листов строится, как дом из  отдельных кирпичей.
Судостроитель из меня аховый, поэтому я нес все, что про это когда-то запомнил ( либо так понял).  Возможно,у специалиста бы давно уши в трубочку завились. Но мои фантазии некому разоблачить было. Капитан слушал и вопросы задавал ,что такое стапель, что такое флор и прочее. Спросил меня про  корабельное  электрооборудование, я ему ответил,что на корабле есть динамо-машины, они дают ток на разные устройства. Есть электрические тюрбины для откачки воды, но они на больших кораблях только, на малых  стоит  уже другое устройство. Есть сеть освещения электричеством,  есть электропривод к рулю, потому что вручную его поворачивать тоже можно, но на то нужно десяток матросов, а электричеством справляется один. Еще для пушек есть система наводки, она тоже электрическая, но я с ней не работал. Ее фирма Гейслера монтировала, они нас до нее не допускали. Еще есть боевые фонари, а по иностранному -прожекторы, чтоб ночью освещать, кто там- свой или враг.
На тех кораблях, что завод строил, их было по  два, а вообще бывает до шести.  Делают их в Питере, нам уже привозили готовые. Монитировала их фирма "Сименс-Шуккерт".
--Немцы?
--Так точно, ваш-бродь, только русские немцы, из Питера.
Поговорив еще пяток минут, капитан явно стал терять ко мне интерес.
Повернувшись к этому  самому фельдфебелю, он  приказал отвести меня в сарай, пусть, дескать,  посидит, пока не до него, то есть не до меня.
Ну, меня вывели, привели в какой-то сарай и там оставили, предупредив, чтоб не курил, а то сам погорю и село тоже.
Я ответил, что от роду некурящий, но попросил попить водички. Конвоир подозвал пацаненка,что по двору ходил, и приказал тому  глечик воды принести. Водичка оказалась холодная и пошла на ура. Аж приятно стало. На том приятности закончились, аж до вечера. Сначала я сам себя поздравил, что вроде как замылил глаза и уши начальству, что меня теперь  под арестом держит.
Впечатление у меня от своей  трепотни благоприятное- меня в службе красным и шпионаже не обвиняли, болтовня шла по другому ведомству, и брехню мою вряд ли разоблачили. По организму мне не досталось. Ежели я даже чуть попутался- скажем, уже не Бальцевич, а кто другой, то оправдаться можно, дескать, после болезни  голова еще чугунная, а не Алексеева- забыл, не вспомнил.Хотя всех начальников рабочий знать не обязан. А еще я по гроб должник Сережки.Я ведь его статью про завод сейчас цитировал, и она мне помогла охмурить капитана. Второй офицер на меня-то почти и не глядел, только со скучным видом в окно пялился и в тарелке ковырял. А фельдфебель сопел и какую-то бумажку заполнял с такой натугой, словно ежика рожал против шерсти.
Примечание автора.
Герой,конечно,малость попутал,но больше во времени,сместив некоторые события в своей памяти. В Ростов просить о повышении мастера ездили в сентябре,а не весной, назвал он ноябрьскую зарплату,которой еще не было, но,в общем, все близко к тексту.

Смысл в том,что если "вашбродь"-
это сокращенное Ваше благородие, а капитану как штаб-офицеру,ЕМНИП,положено "ваше высокоблагородие".
А вот записать "ваше высокоблагородие" как "ваш-бродь" на это намекает.
Я так вижу.(с)   

А вот это не факт. Поскольку с орденами у белых были разные накладки( не все белые главкомы награждали старыми орденами,и не все вводили новые).Поэтому награждение шло больше чинами, о чем потом мемуаристы ныли,дескать ,растут в чинах,глядишь,уже и генерал- теперь найди ему должность по чину,плюс  баобабом же остался.
Так что он мог быть из офицеров военного времени,при царе близко к поручику,а остальные получил при Деникине.

Закуска хорошая,оттого и не поплыл. 

Транскрипция много чего утрачивает.Это ведь запись, как и ругательство в виде устройства пулемета.   
Есть поле для додумывания.

А только услышит «алла» и незнакомые слова. Это я и проделал.  До вечера было еще много, я периодически возвращался к своей «Легенде», периодически придремывал, периодически соображал, что я здесь могу делать. Раз подумал о том, чтобы признаться, что нездешний и вообще провалился из странных краев, но эта мысль мне не понравилась. Особенно  про итоговую судьбу белого движения. Расскажешь про то, что Слащов перейдет на сторону красных и будет им рассказывать , как воевать надо-так и ускорят твою кончину. А расскажешь, что генералов Врангеля и Мамонтова  отравили( ходят такие слухи), глядишь, они уберегутся. Мне это надо?
…Про меня вспомнили почти что на закате. Притащился за мной  солдатик средних лет, больше напоминающий колобка, чем бравого солдата, и повел к фельдфебелю,по дороге поучая,что  именовать того надо «Господин фельдфебель» и не здорово ему возражать,ибо помянутый фельдфебель крут на расправу. Во фрунт вставать не надо, потому что я штатский, а вот титулование-никак без него.
А далее фельдфебель Никифор Захарович  Тимошенко поставил меня перед выбором- служба в батарее или тесное знакомство с Павлоградской тюрьмой , где  выяснят, кто я такой,откуда взялся и нет ли за мной разной крамолы. Если даже крамолы нет,то придется долго сидеть в клоповнике и питаться значительно хуже, чем в батарее.
Мда, и на кой я им так неотложно нужен? Про питание-мысль здравая, но меня беспокоит больше вопрос про выяснение, что я ни сном ни духом не связан  с заводом «Судосталь» и этим временем. То есть здесь живут мои деды и прадеды, а я  в нем, как инородное тело оказываюсь.
Потому я осторожно заметил, что не против служить, но  удобно ли батарее держать на службе припадочного артиллериста ? Не будет ли от этого чего-то страшного?
Фельдфебель фыркнул:
--Напугал ежа …голым гузном! У нас в батарее и большевики служат, из тюрьмы выпущенные. Грехи отмаливают . Им вообще-то петля полагается, а не служба. И ничего. А тут какой-то припадочный мастеровой!  У нас в бригаде на германском фронте был один контуженый номер, у которого тоже припадки были. Свалится, отойдет, штаны постирает и дальше служит. Только во рту всегда щепку таскал на манер цыгарки, чтоб язык не откусить. 
--Тогда я , Ваше благородие, со  всем удовольствием!
--Э, ты подлизывайся, да не перестарайся. Не положено меня «благородием» звать.  «Господин фельдфебель» -так положено. Скажи лучше, чего ты делать умеешь, и грамотен ли, чтоб я знал, к какому делу тебя лучше приставить.
Попытку польстить раскусили, но я еще пару раз вставил «благородие», а фельдфебель это как бы не заметил. Не прочь Тимошенко  благородием стать, но тут против него армейская действительность. Офицер в артиллерии должен  уметь управлять огнем артиллерии, что требует кучи специальных знаний, то бишь образования. Все это возможно, но не все могут.  В той же пехоте выбиться в офицеры куда легче, ибо требования к офицеру-пехотинцу куда ниже, чем к артиллеристу. Так что ему нужно либо сменить место службы, либо к красным перейти.  Там людей без образования старались подтянуть, насколько  это возможно.
Про свои умения я рассказал, стараясь все больше рассказывать про судостроительные навыки- чтоб меньше запрягали. Про умение оружием пользоваться  сообщил так, что  хотя и кое-какие револьверы в руках держать приходилось, но умею с ними мало. Про подрывное дело умолчал- сложно мастеровому получить навыки обращения с ним,не послужив. Подозрительно получится. Грамотность- читаю хорошо, а вот пишу с ошибками, бывает, нужные буквы забываю, а ненужные вставляю. А как тут быть, если  алфавит тогда отличался и написание слов тоже?  Так вот и рассказал- вроде как много не умею,но и не полный валенок. Добавил, что могу некоторую лечебную помощь оказать- вывих вправить, шину наложить на сломанное, перевязку тоже. И  в лекарствах понимаю немного, потому как одно время у аптекаря работал мальчиком на побегушках.
Фельдфебель это все выслушал, записал мои данные, а потом сказал идти с Федорчуком  к фейерверкеру Баранову и пока быть при нем. Завтра утром чтоб  я сюда пришел, отпросившись у Баранова, потому что нужно обмундирование получать , присягу принимать и иное важное делать.
Тут я попробовал встрять с некоторыми волнующими меня вопросами, но Тимошенко уже от меня устал, потому ответил, чтоб я ему  не надоедал на ночь глядя. Все нужное я узнаю завтра. А если я голодный, то пусть Баранов мне хлеба выделит.  Приварок  сейчас  добрый,  должно что-то остаться. А не осталось, так кресты и на боковую. И захихикал, старый хрен.  Не добралась до них еще политкорректность- заставлять мусульманина перекреститься вместо ужина!
На зов фельдфебеля явился  тот самый колобка напоминающий солдат и повел меня через пяток домов( а стемнело уже как-то незаметно) в хату ,где квартировала орудийная прислуга второго орудия.  Баранов ныне отсутствовал, ибо пошел по бабам, пользуясь такой возможностью, потому делами заправлял бомбардир –наводчик  Пузько. Он меня расспросил, кто я и откуда, записал в какую-то тетрадку и сказал, что если я хочу поесть, то вот краюха и луковица. До ветру тут ходят за плетень, а если  я сделаю что под самой хатой,то  завтра и еще долго буду все это собирать. Курить  надо  осторожно, чтоб не подпалить хату и клуню, спать  лечь я могу сюда, хоть у левой стенки комнаты, хоть у правой. Хлопцы  , кто не на часах,  постепенно подойдут, тогда уже тесно будет, а пока хоть катайся из угла в угол.
Окончив вводить меня в курс дела, Пузько занялся прерванной починкой гимнастерки.  Я поел оставленный хлеб( лук- я не такой экстремал), попил воды из ведра в сенцах, вышел на улицу. А там уже хоть глаз выколи. Мда, темна украинская ночь, ориентироваться можно только на хихиканье девок где-то за хатой. Я еле нашел тот самый плетень и свято соблюл санитарную зону. Вернулся в хату, разулся. Спать надо было на полу, на сене. Устроился, куртку подложил по голову, чтоб кольт не упирался в ухо. Не удалось спросить фельдфебеля о нем (естественно, не прямо). Тяжелый был день, сто лет почти прошло назад  и тыщи три километров .Может, четыре? А какая разница, если и пять тысяч… Утром начнут меня дрессировать, так что пока нужно отдыхать.
На этой рифме я и задремал. Спалось сначала ничего, но потом народ с гуляний стал возвращаться и укладываться . Вот тут я раза три проснулся. Последнее пробуждение было уже под утро.
Гм, а я не спросил, когда и как здесь будят.  Ладно, уже светло, сделаю свои дела и посижу на крыльце . А то тесно  в комнате и …угарно. Видимо,  вчера повар кормил артиллерию горохом.
Переобул сапоги как следует и пошел умываться.