Вскоре и прозвучал подъем- горнист подал сигнал.   Странно,я ж в детстве слышал горн в пионерском лагере, а вот сейчас подумал –как подать сигнал,так и  ничего  другого не придумал,кроме как в гильзу колотить, коль электричества в селе нету…
Народ выбрался их хаты. Физзарядки здесь не было, народ для просыпания только потягивался. Оказалось, что в расчете орудия восемь человек, но это еще не все. Гм, а что за бандура –то у них, раз восемь человек ею пользуются, и это еще не предел. Я вчера только рассмотрел, что ужасно длинная, и без противооткатных устройств.
Баранов оказался длинным и худым мужчиной лет тридцати с вислыми усами,то и дело кашлявшим. Я ему «отрапортовал», что и как  и добавил,что господин фельдфебель велел к нему мне идти. Баранов пожал плечами и ничего не сказал. Вообще народ в расчете среднего возраста,уже явно за тридцать.  Я со всеми поздоровался и представился. Пора идти. Куртку с пистолетом я оставил, хотя с утречка было прохладно . Надеюсь, не упрут. Но ходить с пистолетом ,пока я , скажем так, не легализовался, было опасным. 
А потом я полдня провел при начальстве. Получал обмундирование(сапоги мне оставили прежние), оружие, принимал  «присягу»… Последнее было самым сложным.
Корана у меня не было, на батарее тоже. В принципе читать –то я мог и сам, как грамотный, но не было текста  присяги на восточных языках. Пришлось читать текст мне, а вот вместо корана воспользовались фельдфебельской шашкой, поскольку  капитан вспомнил,что некогда  мусульмане присягали на клинках сабель. Я такого не помнил, хотя  у Пушкина сказано: «клянусь мечом и правой битвой». Но разве я буду протестовать- нет, конечно.
Текст был царский и я его читал, заменяя только евангелия на мусульманские символы. Все остались довольны- и начальство,и я. Особенно я, потому что присягнул императору, которого уже  не было.  Далее мне сказали : «Молодец!» и отправили к Баранову обратно.
Поскольку в орудии я ничего не соображал, о чем сразу же заявил Баранову, меня отдали на растерзание Пузько, под руководством которого я чистил и смазывал оружие и подгонял всю амуницию. Как канониру,  мне полагалась не винтовка, а наган и бебут. Бебутом назывался кривой кинжал с длинным лезвием,носившийся в  черных ножнах на поясе.  Вообще его не мешало бы заточить, но это потом. Пока же  занялся револьвером, причем мне достался револьвер без самовзвода. Я слышал, что у нагана страшно тугой самовзвод, но теперь  не скоро удастся проверить, не врут ли  об этом. Кобура и ножны были несколько потерты, но еще ничего.
А вот фуражку мне выдали размером больше ,чем надо, потому она постоянно сползала.  Обмундирование подошло неплохо.
Тут я немного забегу вперед, чтоб пояснить некоторые сложности бытия нашей батареи. Как все знают, Добровольческая армия испытывала  избыток начальников, а вот с подчиненными часто бывало напряженно. То же касалось и белого флота,где было достаточно офицеров,а вот с матросами … А,как все догадываются, начальник без подчиненных-это не начальник. Потому в составе армии было много всяких сводных полков и прочего с недостаточной  численностью,  но при командире полка и разных же контор, возглавляемых генералами. Но начальство- всегда было! И ,если верховное руководство не могло обеспечить начальника командой,то дело его чести было- ее собрать! Оттого наш капитан ,пребывая  «в распоряжении», но без команды,обнаружив в Екатеринославе или около два тяжелых орудия, решил,что раз уж встретились два одиночества- он и пушки, то отныне пушки обретут командира, а он- пушки! А генерал Промптов- тяжелую дальнобойную артиллерию! Была еще и четвертая сторона-красные, которых должны были ожидать проблемы, но их мнение проигнорировали , а учли мнение только трех сторон.
Не знаю, понял ли капитан , что получил не только батарею, но и чемодан без ручки, или нет, но  ему приходилось преодолевать кучу проблем. К орудиям не было передков,  снарядов  имелось только шестьдесят штук, да и инструкций в полном объеме тоже не досталось, как и таблиц стрельбы.. Поскольку орудие при создании должно было стрелять с платформы, то возня с платформами  окончательно погубила бы командира. Но ,на его счастье , когда-то на орудия установили башмачные пояса, поэтому можно было не заморачиваться платформами, а  стрелять с колес. Сейчас –то об таком все уже забыли, ибо все орудия снабжены противооткатными устройствами, а тогда..Впрочем,это орудие уже и тогда устарело.
Хотя орудие было знаменитое- 155 мм французская осадная пушка образца 1877 года. Она же «Длинный Том». Кто читал романы Буссенара о приключениях Сорви-Головы, тот  вспомнит панегирики этому орудию, вернее четырем им, портящим жизнь англичанам при осаде Ледисмита и еще чего-то.  Буры таскали эти тяжелые пушки и позже. Поскольку я посмотрел, как это получается у нас,то скажу честно-буры герои!  Вести партизанскую войну с такими вот монстрами! Как рассказывают, однажды англичане ухитрились подобраться ночью к одной из пушек, свинтить и утащить затвор и подорвать заряд пороха в стволе.  Буры же ухитрились изготовить новый затвор, обрезать изуродованный ствол, и пушка вновь стреляла по англичанам!  Как они это сделали- не знаю, но преклоняюсь! Как и перед их чувством юмора- орудие с обрезанным стволом они назвали «Иудеем».
Такие пушки составляли основу французской осадной артиллерии к началу мировой войны, а потом ими поделились и с Русской армией.  И они постреляли и по немцам, а потом и по разным сторонам гражданской войны. Даже в сорок первом ветеранам- орудиям нашлись цели.
Это было потом , а пока капитан боролся со своими «белыми слонами». Энергии у него было много, но к вечеру и он уставал. Хуже всего было то,что никто не служил при  подобных пушках, ни сам капитан, ни подпоручик, ни фельдфебель, ни солдаты. Вот пойди найти  в двух губерниях солдат из всего шести батарей такого образца!  Конечно, капитан сразу после училища служил в Брест=Литовской крепостной артиллерии, на отдаленно напоминающих  наших «Белых слонов» пушках в 120 пудов. Они  тоже числились, как образцы 1877 года , устроены были тоже сходно…Ну как сходно...Вот как схожи «Москвич-408» и «Волга», выпускавшиеся в  одном и и том же году. У обоих четыре колеса и даже есть сходство в дизайне. Если начнешь вдаваться в подробности,то появится очень много различий.
Вот потому капитан и старался набрать  в батарею мобилизованных солдат постарше,служивших на старых пушках. С этим получалось не до конца,но в моем расчете было три солдата ,служивших на русских аналогах этого «Длинного Тома». Про аналогию между пушками  я уже сказал, но  хоть догадывались, что при выстреле пушки нужно убраться с ее дороги.   И нам говорили. Я тоже понадобился капитану, поскольку он рассчитывал привлечь меня к работе с дальномером Цейса .Да и к разным другим работам по обслуживанию орудий.  Для той же цели были мобилизованы двое рабочих с какого-то завода в Полтаве, случайно попавшиеся капитану под руку.
Естественно,я это все узнал не сразу,а так, постепенно вошел в курс.   Будь я на месте капитана,то я не сворачивал бы горы, надрываясь ради того,чтоб ввести в строй орудия,к которым  не было таблиц стрельбы .Как же он планировал вести стрельбу издалека, это ведь не траншейная пушка,которая может прицелиться на глаз ?  На этот вопрос ответа нет.
Но постепенно,дело шло, кое-как изготовили упряжь и передки. Тягловая сила  имелась( по десять лошадей на каждое орудие), прислуга  уже начала кое-что понимать .Самыми неразрешимыми проблемами были отсутствие таблиц стрельбы и снаряды. По таблицам разослали запросы в Екатеринодар и Одессу с просьбой снабдить ими, снарядов пока не было,но был шанс  раздобыть. Севернее нас  простиралась  Полтавская губерния,  территорию которой украшали аж четыре артиллерийских склада. Капитан уже написал нужное количество бумаг  и рассчитывал в случае задержки ответа отправить туда  подпоручика  Миронова , чтобы он лично добыл их, если снаряды или заряды есть на складах.

Отредактировано AD (25-10-2013 16:35:47)

Китаб-ал-Коран.

В общем, каждый день так и еще много такого радостного. К вечеру так ухайдакивались, что ночью    хоть легионы ада бы на бивак явились, хоть красные - никто бы не проснулся.
Суток через трое я озадачился: работаем который день,как бобики, вперед ползем, как    вошь по мокрому животу, и доколе это длится будет?    Да, мне на фронт не хочется и подольше, но не ради такого же?    Поэтому имеет смысл как-то облегчить ежедневный труд    как у строителей пирамид.
А что я могу сделать при отсутствии у меня трактора? Трактора    в этом мире    есть, и не так мало, но дело не в них.
А дело в том,что мы ползем по дороге, сокрушая собой мостики, после чего начинаем возню с ними. Опять же ползем по ней, как    велит карта, по очередности наступления на ней подъемов и прочего . Спасибо, что еще нет проливных дождей. А может быть, можно не карабкаться на вот этот холмик, а объехать его слева или справа? Так будет чуть длиннее, но    от подъема уклонимся и спуск будет    полегче. И , приехав к мостику, можно будет уже подготовившись на предмет его усиления. Или вообще заранее обнаружить то, что он рухнул, а потому    к нему не тащить пушки, а    развернуться    на другую дорогу ?    То есть инженерная разведка пути движения. Собственно,я видел старые карты, где отмечены    величины подъемов и прочее нужное. А вот по такой ли карте нас ведет наш доблестный капитан? Кто    знает.
И что я ему предложу ?    Если я стряхну пыль со старых знаний, то рассчитать , насколько надо усилить наличный мост,    смогу.    А как я это преподнесу ?    Ну,    коль    я рассказывал, что работал на судостроительных предприятиях, то можно петь и дальше про это. Там ведь при спуске    устраивалось спусковое устройство, да и сам стапель часто был деревянным. То есть     работник этого завода    мог знать про спуск судов, ремонт стапеля после них, усиление    его же перед закладкой нового судна.    Вообще да. А не инженерные ли это сведения?    Может, и нет.
Насколько я помню, тогда    были инженеры( достаточно немногочисленные) и рабочие. Техники вроде тоже были, но не в судостроении. А для целей местного руководства вроде наших бригадиров и прорабов    имелись так называемые «указатели», то есть хорошо подготовленные рабочие.    Ну, а кто мне может сказать, что я    не хорошо подготовлен ?    Вот,    считали так на Невском заводе    и считали. Потому завод    разорился и попал в казну.
Тогда рискну.     Наскоро привел себя в порядок и пошел с докладом. И нашел на свое седалище приключений. То, что я попаду в эту реконгсцировочную группу, это просчитывалось, а вот    такой момент, что я туда на лошади поеду-это я не учел. Итого    на следующий день я седалище не рвал, я его растирал о седло. К вечеру ходить было тяжело. Пришлось просить у фельдшера    мази,чтоб потертые места смазать.    Он мне дал немного мази на листке лопуха, но предупредил , что наклейка на мази отсутствует, потому может оказаться     и жгучей. Поэтому я сначала помазал непострадавшее место и подождал. Жжения не возникло, и только потом я решился помазать пострадавшие детали. Конечно,потертости реагировали ярче, чем не пострадавшая кожа, но было терпимо.
Скорость движения несколько повысилась, мы пару раз миновали очень неприятные участки дороги,обойдя их кругом. Ну и мостики сначала усиливали, а потом было не нужно уже орудия    через проломленные     настилы тащить. А доски    были.    Тащился    с нами запас    их    на одну платформу под орудие. Оставалось надеяться, что его хватит до станции Каменной.
И его хватило. Мы немного уже освоились на практике с транспортировкой ордий. Теперь бы еще немного освоиться со стрельбой, потому что из наших «Томов» мы еще не стреляли.    А на полигоны мы не попадали.Придется учиться на практике, то бишь уже на фронте. Если я буду, как планируется, поставлен на дальномер Цейса, которого еще нет, но обещали ,то это одно. А если я буду опять при орудии, которое после заряжания умелыми руками взорвется? Ой, не надо.
Но тут я подумал,что если    даже и буду при дальномере, то это может не спасти. Кто мешает     неумелым артиллеристам закатать фугасную бомбу в НП или неправильно сработать неправильно установленному взрывателю? То-то и оно.
Мои заслуги были оценены начальством. Пока    меня убрали от второго орудия и перевели поближе к начальству,но добавили,что это еще не все,что меня ожидает. Посмотрим-посмотрим, но пока: «Рад стараться,    Ваш-бродь!»
На станции мы застряли на двое суток. Все этому было только рады, тем более, что прибыл из Полтавы подпоручик    Миронов. И капитана слегка порадовал. Он раздобыл    в Кременчуге    таблицы стрельбы к орудиям!    Еще он привез каких-то недостающих предметов упряжи , руководство к моему будущему дальномеру (но не его ) и четыре    диафрагменных шрапнели к пушкам в сто двадцать пудов. Калибр у нас не совпадал, но подпоручик рассчитывал на то, что если стрелять    на картечь, то    наличные шрапнели сойдут. Капитан засомневался в этом    и сказал, что подумает и решит. Подпоручик рассказал, что артиллерийский склад в Полтаве невелик и находится в самом городе. То, что там есть- это прямо    как склад находок у Плюшкина,то есть обломки когда-то годных вещей и разнообразные боеприпасы,    собранные по десятку выстрелов каждого калибра. Особенно поразили его две вещи. Там еще остались ядра к гладкоствольным пушкам( подпоручик решил, что их уже давно должны были убрать) и то, что в черте города лежат оставленные немцами химические снаряды. Что там за газы, он не знал, но сказал, что ему после этого стало в Полтаве как-то неуютно.     На Селещанский склад он попасть не смог, а Карловский взорвали красные , отходя при наступлении немцев.    Кременчугский склад ,по его словам, был завален    разными боеприпасами, только толку от них никакого. Полным –полно шестидюймовых бомб,но все они –просто болванки, еще не снаряженные взрывчаткой. Есть несколько тысяч трехдюймовых шрапнелей, но они опять же не полностью готовы    к использованию. Пороха-хоть завались, но он к морским орудиям, а не к армейским. Я это слышал, поскольку сидел в углу и читал руководство к дальномеру.    Такой дальномер    вообще-то    полагался     для пулеметных команд, а не для артиллерии, но ладно, чего я буду возмущаться. Затем подпоручик с капитаном перешли на обсуждение , каких дам видел Миронов, и где они были лучше- в Кременчуге,    Полтаве или Екатеринославе,и я перестал прислушиваться.
К шрапнелям вернулись позже. Капитан-таки не решился стрелять снарядами другого калибра, поэтому он решил сделать немногим лучше- самодельные картечи для самообороны батареи.
И оставшееся время на станции мы их изготавливали. Сначала Охрименко с первого орудия, действительную служивший в крепости Очаков и слегка знакомый с лабораторным делом,    ушел    подальше и там разобрал шрапнели. Потом    мы дружно искали жесть и паяльник с припоем.
Конфискованной у обывателей жести хватило на три выстрела. Из нее мы спаяли три цилиндра, долго примеряли к каморе орудия,решили,что все вроде вышло нормально.Капитан тоже одобрил,хотя и с сомнением в голосе. Дальше мы в нее засыпали пули,    вынутые из    разобранных шрапнелей. А сколько надо ? Охрименко напряг память и вспомнил,что в наших шрапнелях вроде по шестьсот девяносто пуль. В картечи должно быть больше, но он точно не помнил ,сколько. Но нужно еще добавлять порошок серы. А для чего? Охрименко    ответил,чтоб шрапнельные пули не истиралиь друг о друга, пока снаряд туды-сюды кантуют, то в погреб,то из погреба,то опять к орудию. Но серы у нас не было. Решили перересыпать опилками. За разрешение к командиру батареи послали нашего очаковского ветерана,тот    вскоре вернулся и сказал, что    капитан разрешил . И хорошо.    Засыпали пули вперемешку с опилками, закрыли крышкой, потрясли.    Чего мы этим добились, не знаю, но        решили, что все нормально .    Картечь отнесли    и поместили в    зарядные ящики. А оказавшиеся «лишними» шрапнельные пули были отнесены к купцу Калмансону и после недолгого торга проданы . Много за казенное добро нам не дали, но вечером    было за что выпить и закусить. Для начальства, если спросят, была состряпана дежурная версия,что все наличные пули были засыпаны в наши изделия и ничего лишнего не осталось.