- Разумеется, - командующий слегка перевёл дух после своей тирады, - если в поле зрения ваших перископов появится какой-нибудь боевой корабль противника – атакуйте, благословляю. Но, честно говоря, мне в это слабо верится.
- Простите, ваше высоко превосходительство, - осмелился перебить адмирала Бачманов. – Атаковать торпедами?
- Именно торпедами, и именно из-под воды. Можете наплевать, в таком случае, на стоимость этой самой торпеды. Я, господа, должен, раз уж разговор коснулся данной темы раньше, чем ожидалось, сообщить вам о самой главной задаче: «Учиться воевать». Учиться воевать этим новым, не до конца освоенным, но, я уверен, грозным оружием грядущих войн, каковым, несомненно, станет подводная лодка. И, как мне представляется, она страшна крейсерам и дредноутам, а, главное, торговому флоту противника не лихостью, храбростью и умом отдельного командира субмарины, а массовым и взаимосвязанным применением соединений подлодок. Самостоятельных соединений. Поэтому главным для ваших совместных операций, когда все три лодки войдут в строй, будет даже не уничтожение турецких каботажников, а отработка связи и координации совместных действий.
Старшие лейтенанты восприняли спич Эбергарда достаточно уныло.
- Ваше высокопревосходительство, - встал старший лейтенант Соловьёв, - разрешите уточнить?
- Слушаю вас.
- Рекомендуется использовать торпеды даже против деревянных фелюг? Я правильно понял?
- Ни в коем случае! Поняли вы меня категорически неправильно. Расходовать торпеду на такую шелупонь, как упомянутые плавающие деревяшки, нельзя ни в коем случае. Только по боевым кораблям, учитывая их водоизмещение, боевую ценность и, главное, осадку. Или по относительно крупным транспортам. Шхуны и им подобное, будете жечь артиллерийским огнём, подрывными патронами или просто парой банок керосина. Тем более, что у вас в аппаратах, всего четыре торпеды: две в носовых, и две в кормовых. Расходовать их только по боевым судам противника, либо, по транспортам солидного водоизмещения. От тысячи тонн. Не менее.
Старшие лейтенанты переглянулись, но промолчали.
А командующий не преминул «подогнать» ещё одну «горькую пилюлю»:
- И ещё, господа, в свой первый поход, каждая из ваших лодок выйдет без торпед в аппаратах Джевецкого. Только две в носовых и две в кормовых. А в дальнейшем и сами внешние аппараты будут демонтированы. Нечего торпедам ржаветь без дела – лучше их смелее использовать в боевых действиях. Да и нырнуть с ними, установленными открыто, вы не сможете более, чем на двадцать метров без риска того, что эти самые самодвижущиеся мины не будут повреждены, и , в случае необходимости, не поведут себя как капризные кокотки… Это вопрос решённый, господа.
Лица командиров подлодок вытянулись и поскучнели: Шутка-ли – эти достаточно молодые офицеры были уверены, что получают под свою команду самые грозные субмарины в мире. Хоть и формально САМЫЕ. Ведь двенадцать торпедных аппаратов ни одна субмарина на всей планете не имела – только их «Морж», «Нерпа» и «Тюлень». Ну и ещё почти однотипные «барсы» на Балтике.
Но мальчишки всегда оставались, и будут оставаться мальчишками. Даже когда у них на плечах появятся погоны. И когда эти погоны из офицерских превратятся в адмиральские или генеральские - ничего не изменится – всё тот же мальчишка будет хотеть ПОБЕДИТЬ. И, чтобы на груди его покачивались самые почётные ордена, и, чтобы именно ему поручили командовать чем-то самым-пресамым лучшим…