На мостик поднялся Плансон. На шее у него теперь поблескивал белой эмалью Георгий третьей степени. Государь, после визита в Севастополь, весьма щедро отблагодарил черноморских моряков. Кресты сыпались на мундиры как из рога изобилия. Как адмиралам и офицерам, так и нижним чинам. Практически все представления на награждения удовлетворялись. Черноморский флот стал самым «крестоносным» соединением  вооружённых сил России.
Эбергарду был пожалован орден Александра Невского с мечами. Но его на ленте через плечо носить положено – так что только для «парадных» случаев. И, неважно, что выше только «Андрей Первозванный», «Георгий» и «Владимир» первых степеней… Не будешь же, как дурак, шляться по кораблям и улицам с алой лентой через плечо, чтобы окружающие видели, что ты кавалер столь высокого ордена.
  Даже то, что вдобавок были пожалованы мечи к «Владимиру третьей степени», что превращало орден «за выслугу лет» в почётную боевую награду, Эбергарда-Киселёва особо не грело. Именно потому, что эти ордена не соответствовали лично сделанному Андреем в последнее время – ведь с самой Зонгулдакской операции лично он ни в одном бою не участвовал: и потопление «Бреслау» и разгром конвоя осуществляли лёгкие силы флота, а командующий из Севастополя этим практически даже не руководил. Да и грядущий обстрел босфорских укреплений явно славы не прибавит.
- С какого места начнём обстрел, Андрей Августович? – поинтересовался у адмирала начальник штаба?
- А сам как считаешь наиболее разумным?
- Думаю, что стоит ударить по укреплениям на мысе Эльмас, чтобы максимально привести их в негодность. Именно они будут представлять наибольшую помеху при десантировании в следующий раз.
- Вот именно поэтому мы так поступать и не будем…
Лицо Плансона немедленно выразило немой вопрос.
- Понимаешь, Константин Антонович, во-первых, у турок будет уйма времени, чтобы восстановить форты, а во-вторых, если мы обозначим направление нашего будущего удара, то они стянут именно туда как свою пехоту, так и полевую артиллерию, а её уже нашими длинными морскими пушками из складок местности выковыривать крайне затруднительно.
- Предлагаешь атаковать румелийское побережье?
- Именно. В этот раз ударим по европейскому берегу пролива. И то не в полную силу – не хватало ещё, чтобы османы стали перебрасывать силы из Дарданелл сюда.
- Но союзники…
- О себе думать надо! – отрезал Эбергард. – Наша задача приложить все силы, чтобы летняя десантная операция увенчалась успехом. Русский солдат, умываясь кровью на штурмах и в окопах, сделал уже немало, чтобы сначала спасти Париж, а потом удерживать на фронтах миллионы колбасников. Если Турция будет выбита из войны, то польза всем нам. И французам с англичанами тоже.
- Хорошо, - покладисто кивнул головой начальник штаба, - с чего тогда начнём?
- Думаю, что с укрепления Килия. А потом возьмёмся за мыс Узуньяр. Кстати о будущем, - неожиданно сменил тему командующий, - что с перевооружением «Синопа» и «Георгия»?
- Кетлинский докладывал, что из Керчи прибыли шесть одиннадцатидюймовых гаубиц. Думаю, что установка их на наши старые утюги займёт около двух недель.
- Добро.
- Четыре шестидюймовых уже на «Донце» и «Кубанце». Дней десять – и можно будет провести пробные стрельбы с канонерок.
- Ладно, об этом после… Валерий Иванович! – окликнул Андрей командира броненосца.
- Слушаю, ваше высокопревосходительство! – немедленно подлетел каперанг.
- Передайте своему штурману, чтобы он вывел эскадру к рассвету миль на двадцать к весту от Килии. И прикажите просигналить общее направление на остальные корабли.
- Есть! – Галанин козырнул и немедленно начал выполнять указания адмирала.
Ну, то есть, не бросился, конечно, самолично скакать по трапам, отыскивая штурманского офицера – просто отдал приказ передать оному,
явиться на мостик.