Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Орша. Вранова башта
-Что вы мне подсовываете, Ян?! – Доклады всей стопкой полетели на ковер. Правитель Орсании сегодня совершенно не был настроен заниматься делами государства…
- Увы, мой король! – смиренно перенес гнев короля канцлер, потупив взор. – Мятежники разбиты, а их жалкие остатки разбегаются будто крысы, но за воинскими утехами не след забывать и о мирной жизни. Она не столь важна Истории, но кратно важнее государству…
- Мирная жизнь, мать ее за ногу?! – выругался Владзислав, - Ян, вашего короля и так преследуют кошмары, а вы тут со своими страшилками. Мало мне Косача?!
Канцлер молчал, улыбаясь краешком рта.
- Давайте, - сломался Молодый, - давайте свои ужасы, кои вы зовете государственными делами…
- Я не буду утомлять вас чтивом, мой король! – прокряхтел Чарторыйский, ползающий по полу, собирая разлетевшиеся бумаги. – Но, вы просто обязаны прочесть хотя бы это…
На стол лег потрепанный лист пергамента.
- Я прекрасно знал бедного барона. Он отличался завидным отсутствием фантазии. К тому же, его смерть подтвердила все…
- Ну ладно, ладно, - недовольно пробурчал Карел, подсаживаясь поближе, - надеюсь, тут что-то серьезнее Рыцарей Козла и прочих фенке…
- Фенке, мой король, исконные жители лесов Свеонии. А Рыцари, к моему огромному сожалению, материальны. Зря вы так рьяно отвергаете подобные сведения. Если подобная грязь завелась у литвинов, то проникнуть из Ливонии в Речь, ей не составит ни малейшего труда. Состояние границ, вы, мой король, знаете не хуже меня. К тому же, Порубежная стража понесла серьезные потери в противостоянии с мятежниками...
- Успехи-то, у ваших обожаемых порубежников есть? - язвительно спросил король.
- А как иначе? - улыбнулся, будто несмышленому ребенку канцлер, - позавчера, к примеру, завершена операция по уничтожению степняков, что явились на зов Косача.
- Поздно, Ян! Поздно! - Взъярился Владзислав, - пока вы чесались, эти дети греха уничтожили огромное количество моих верных подданных.
- Мы делали все возможное, мой король, - прошелестел Выльчевский, - однако было огромное количество негативных факторов, мешающих оперативному осуществлению данной операции.
- Вы, вообще, с кем сейчас говорили? - подозрительно посмотрел на канцлера Молодый, - Ладно, оставим всё на потом, и ознакомимся с тем, что вы так назойливо и нужно мне пытаетесь пихнуть для ознакомления. Так, что у нас тут, - начал вчитываться в неразборчивый текст Владзислав, - Во имя Айона, Ян, неужели нельзя переписать разборчивее?
- Вы сами пожелали оригиналы донесений, - невозмутимо ответил собеседник.
- Разве? – засомневался король, отхлебнув горячего чаю, - Впрочем, спорить не буду…
- Ничего не пойму! – взорвался спустя несколько минут Владзислав, - отдельные слова прочесть могу, но в осмысленный текст не складываются. И чернила размыты до полнейшего безобразия! И этот запах… - король брезгливо понюхал руки.
- Уксус, мой король. Предосторожность, дабы уберечься от мора…
Молодый отложил пергамент,
- Ян, не сочтите за труд, зачитайте вслух. Подозреваю, что это будем быстрее, нежели я пробьюсь сквозь эти… - он помахал пальцами в воздухе, подбирая нужное слово, - шарады.
Старый чиновник, нисколько не удивившись, положил доклад перед собой.
- Итак, начнем…
Барон Ягеллончик занимал должность бургомистра коронного города Генуй, что на побережье. По совместительству – приглядывал за окрестными селами и парой мелким городков. А так как, как прошлая служба барона проходила в рядах Державного Вопрошения, то сеть доносителей организовал на славу. И страшную весть узнал одним из первых.
Почти целиком вымерли Дальние Выселки. Крохотная деревушка в нескольких лигах от Генуя. Чудом уцелело два подпаска, что и принесли весть о произошедшем. Мальчишек внимательно выслушали. После старательно облили уксусом, окурили дымом можжевельника, и на всякий случай, сожгли.
По их словам, Выселки проснулись утром. С первыми петухами и язвами. Кто-то из стариков, мучающихся бессонницей, вроде бы видел, как появлялась в окне полупрозрачная рука, и взмахивала черным платком… К вечеру, практически все умерли…
Барон выслал дознавальную группу – писарчука потолковее, и с пяток жовниров из старых, но опытных. Писарь вернулся на следующий день. Действительно, Дальние Выселки вымерли целиком. В дома никто из жовниров входить не рискнул, но и так все было понятно. А ближе к полуночи, часовой увидел, как по улице медленно идет, будто перетекает, женщина в саване и с платком в руках…
- И что дальше? – вскинулся Владзислав, когда Чарторыйский замолчал.
- Дальше? – чиновник отложил пергамент. – А дальше, барон Ягеллончик совершил чудо.
- Что? – недоверчиво сощурился король. – Какое чудо, Ян? Вы выпили два бокала, а уже начинаете заговариваться?
- В следующую полночь, барон вошел в деревню. Навстречу деве. И отрубил ей руку.
- Причем тут рука, причем тут какая-то дева? Хватит держать меня за дурака! Я не позволю! - бокал со звоном разлетелся об стену.
- Моровая Дева, мой король. Она приносит Поветрие и Черную Смерть. А остановить ее можно только ценой собственной жизни. И жизни своего рода.
- А… - Молодый глотнул вина, чтобы пересохшая глотка могла выдавить хоть слово.
- Сын барона, по моему приказу, уже вызван из рядов Порубежной Стражи и отправлен в отставку по «коронным обстоятельствам». Герб не должен быть перевернут.
- Благодарю вас, мой верный советник. – Владзислав заерзал по бархату кресла. – Вы в который раз поступаете именно так, как велело бы мне сердце.
- Служу государству, мой король. – Склонился в поклоне советник. – И еще, чуть было не забыл упомянуть. Моровая дева является не просто так. А лишь в тех случаях, когда Миру грозит подлинный переворот основ…
- Насколько эти сведения правдивы?
- Насколько может быть правдива легенда, мой король…
- И все, и все же… - в задумчивости, повелитель Орсании начал постукивать по столу кулаком, - если соотнести ваш доклад еще кое с чем… - Молодый поднял взгляд на Выльчевского, - Ян, будьте любезны, оставьте своего короля наедине со его мыслями. Ах да, чуть не забыл. Пусть обед подадут сюда.
Канцлер кивнул, и прикрыл за собой дверь кабинета, оставив короля в раздумьях.
А через полчаса, весь поварской наряд сбежался на крик – на полу кухарни корчился, захлебываясь кровавой пеной Януш Лукьянский, что готовил исключительно для королевского стола…
