41.

Только-только вышедший из ремонт «хамви» нашей компании затормозил в районе одной из контейнерных площадок в порту. Чем она меня заинтересовала, ведь подобных ей на Тортуге была масса? А тем, что к ней шла железнодорожная ветка и здесь ещё не находили жертв Скульптора.
Мы вылезли из машины, Датч флегматично достал и раскурил трубку, а я залез на капот джипа и начал разглядывать окружающий нас пейзаж…
В принципе, контейнерная площадка, как контейнерная площадка. Десятки и сотни металлических коробок, погрузчики, краны и тому подобное. Всё-таки здесь находился крупный транспортный узел Карибов, через который проходил и вполне легальный и безобидный грузопоток…
- Думаешь, он использует поезд? – спросил Датч.
- Не исключаю, во всяком случае, - ответил я, залезая на капот, устраиваясь поудобнее на нагретом металле и несколько рассеяно скользя взглядом по сторонам. – Не исключаю…
Заходящее солнце погружалось в Западно-карибское море. Дневной зной понемногу спадал, а Тортуга тем временем просыпалась от сиесты – самая большая активность в городе начиналась как раз от захода солнца и до середины ночи. Тропики всё-таки…
Итак, что ищем мы в стране далёкой, кто кинул нас в краю родном, так сказать?
Железная дорога… Самый очевидный вариант, конечно, в том, что Скульптор действительно перемещается по городу на поезде. А что? Грузовых составов, которые перевозят товар между несколькими более мелкими портовыми терминалами на Сорно – хватает с избытком. В городе хватает контейнерных площадок и складов, где периодически производится разгрузка. Более того – как оказывается, почтив се жертвы были найдены в пределах нескольких сотен метров от чего-то подобного. Поезд остановился, тело вытащили и уволокли – всё логично.
Так?
Так, да не совсем.
Всё-таки поезд в качестве постоянного места базирования – не слишком хорош. Тогда зачем им пользоваться? Возможно, жертв Скульптору доставляют как раз с терминалов-      сателлитов… Нормальный ход, в  принципе. Они ведь больше на транспортировку грузов рассчитаны, сферы влияния в них поделены чётко и никакого особого движения около них обычно не происходит… Отсиживается где-то там, а в город приезжает исключительно ради того, чтобы скинуть тело очередной жертвы? Что-то тут не сходится…
- Что-то не сходится… - пробормотал я вслух, рассеяно смотря на штабель контейнеров. – Определённо…
- Ну, я в этом не копенгаген, - хмыкнул Датч. – Набить морду, пристрелить и взорвать – это по моей части. Играть в частного детектива – нет.
- Да я, как бы тоже, не Нат Пинкертон… Просто я пытаюсь воспроизвести ход мыслей Скульптора. Воспроизвожу, воспроизвожу… И всё вроде бы гладко, но есть какая-то непонятность, и всё катится псу под хвост. Если ту девчонку, как и других жертв, довольно долго держали в поезде, раз уж она начала непроизвольно выбивать перестук колёс, то значит их куда-то возили. Причём, подолгу. Куда? Либо из Тортуги в сателлитные порты, либо из них сюда. Но вот зачем? Это мне как раз и непонятно…
- Он запутывает следы? Убивает в одном месте, а тела выбрасывает в другом?
Я постучал пальцами по капоту джипа.
- Чтобы такая фигня въелась в мозг, жертва уже должна быть в пограничном состоянии. То есть над ней уже должны были вволю поиздеваться. Но поездка должна быть достаточно продолжительной… Девку нашли здесь. Получается, глумились там. А везли сюда? Но она была ещё жива. Дела-дела… Значит, ей планировали убить в Тортуге? Отрезать руку, вырезать сердце, печень и далее по списку…
- Ритуал?
- На двинувшегося на почве религии и сатанизма придурка Скульптор не похож. Слишком уж замысловато действует.
- Я бы даже сказал – слишком замысловато, - произнёс Датч.
- Твоя правда. Всё это… Всё это можно было обставить и как-нибудь попроще…  Чёрт, запутался уже!
Я взъерошил короткий ёжик волос на макушке. Достал сигарету, закурил, немного подумал, приводя мысли в порядок…
- Хорошо, исходим из того, что место убийства действительно имеет значение. Тогда почему именно Тортуга? Что такого есть здесь, чего нет в других местах?
- Может это? – Датч указал на каменные пирамиды на вершине горы над городов. – Чем не место для ритуала?
- Ну, не сходится! – промычал я. – Не действуют так хитро фанатики, хоть ты тресни! Что я не видал их, что ли? Была бы тут кучка нормальных сатанистов – они бы поймали десяток человек, радостно зарезали их в древнем капище и учинили масштабную оргию, которую не заметил разве что слепоглухонемой крот.
- А если Скульптор всё же… ммм… ненормальный сатанист?
- Нет, ерунда, - отмахнулся я. – Где тогда зловещие пентаграммы, чёрные свечи и перевёрнутые кресты? Без этого этим чувакам никак. Тогда, например, на руке той девки были бы вырезаны какие-нибудь руны… А то та ерунда даже на письмена-то похожа не была – на монтажной плате и то более зловещие символы начертаны.
- Может, тогда мы просто мудрим и идём по ложному пути?
- Может быть, может… протянул я, глядя на пирамиды. – С другой стороны движение – это жизнь. Думаю, с нас не убудет, если мы решим проверить те древние развалины.
- Но это слишком очевидно – древний город и загадочные убийства. Тем более что девчонку-то нашли идущей из порта, а не спускающуюся с гор.
- Тоже верно, - кивнул я. – Однако что-то я погорячился… Здесь в порту не то что маньяка, здесь всю Первую бронекавалерийскую можно спрятать и ещё место для дивизии десантников останется.
- Хватил тоже – дивизия… Батальон, максимум. Эти барахольщики с собой всегда кучу всякого хлама таскают.

42.

По извилистому горному серпантину на вершину горы мы поднимались с полчаса где-то. Почему так медленно? Ну так – темнота, тяжёлая и не особо поворотливая машина… Береглись. Риск без причины – признак близкой кончины.
Наверху было хорошо.
Спокойно, тихо, а какой вид открывался на погруженный во мрак и сверкающий мириадом огней город… Красиво. Не, серьёзно красиво. Даже если ты тупой, жадный и циничный наёмник, это не означает, что ты не можешь сказать «красиво».
А раскинувшаяся ярким полумесяцем вокруг гавани Грей-Харбор Тортуга была красива.
В противовес ей древний город исчезнувшего народа был тих и мрачен.
«Хамви» мы остановили на окраине руин, достали из багажника пару мощных фонарей и двинулись вместе с Датчем вглубь.
- Кроатлан, - произнёс здоровяк, выхватывая из темноты поваленную на землю и сильно разрушенную каменную колонну. – Священный город обитавшего здесь полтысячи лет назад племени кроатеков…
- И всё-то ты знаешь, - хмыкнул я. – Прямо не человек, а ожившая гора учебников по истории.
- Там ещё затесались «Рукопашный бой в условиях невесомости» и «Наставление по применению трофейных киборгов типа Т-800».
- Ты реально одна сплошная самоходная байка.
- Почему сразу байка? – ненатурально обиделся Датч. – Чистейшая правда же. Вот, помню, к примеру, как-то почти перед самым развалом Союза учинили на северах учения… А я как раз был в морских пехотинцах при эсминце… гмм… ну, пусть будет «Оборзевший». И значит мы все из себя такие диверсанты, и должны атаковать базу. А оборону устроили – ой-ёй. Как водится у нас, в первую очередь создали штаб из четырёх откормленных рыл, которых вместо поросят подводникам по возвращению можно дарить. А потом собрали главную оперативно-оборонительную силу – сводную роту песцодавов.
- Песцодавы?
- Некоторые ошибочно называли их людьми. Однако! В отличие от обычных человеков они состояли из тыквы, двух ходулей, двух ковырялок и голодной сволочи посередине. Прожорливые - жуть! Песцодавами этих ребят прозвали после того, как полдюжины наименее разумных их представителей умудрились поймать и сделать из дикого песца ке-дян прямо перед учениями.
- Ке-дян?
- Блюдо корейской кухни, главный ингредиент – собачатина. В армейских условиях крайнего севера с сомнительным успехом была заменена песцятиной.
- Насколько сомнительным?
- Два месяца в госпитале. Не все песцы одинаково полезны, как оказывается.
- Возьму на заметку.
- Песцодавов взяли из разных мест в комплекте при шинелях с ремнём, в сапогах с фланелевыми портянками, накормили для затравки на береговом камбузе и приготовились спустить их на проникающих диверсантов… Главный промах штабных был в том, что условия атак они сформулировали нечётко, а у нас был командир по прозвищу Зелёный Морж.
- Какое милое прозвище. За что вы его так?
- У него был хронический насморк невероятных масштабов. Поэтому Семён Палыч был обладателем двух шикарных бивней нежно-салатового цвета при малейшем похолодании воздуха… И вследствие этого - падкого до пакостей ума.
- Уже хорошо…
- Итак, учения шли по плану три дня. В день первый мы захватили штаб.
- С боем?
- С наглостью. Поделились на две группы, одна взяла в плен другую и повела её в штаб. Замкомандующего увидел через окно, как кого-то ведут, ну и крикнул:
«Бойцы! Кого ведёте?»
А мы ему честно в ответ:
«Диверсантов поймали!»
А он нам:
«Молодцы! Всем объявляю благодарность! Ведите их прямо ко мне!»
Ну, мы их (или нас?) и привели. Прямо к нему. А по дороге захватили штаб.
- Начало обнадёживающее, - одобрил я.
- А то ж! Но обороняющиеся не дрогнули и собрали новый штаб. Правда на второй день мы подплыли со стороны полярной ночи и слюдяной воды, после чего заминировали все корабли. А я выбрался на берег, переоделся в форму кап-три с документами проверяющего при себе и пошёл брать командира дивизии. Иду, а тут позади крик:
«Почему зад зашит?»
Поворачиваюсь – начштаба. А у меня шинель-то новая, складка на спине ещё не распорота – это он про неё, оказывается. Видать, докопаться сильно хотелось, а не до чего было, так что пустил в ход комендантские уловки.
«Разорвите себе зад, или я вам его сам разорву!» - говорит. – «Тут из штаба флота проверяющие, а он с зашитым задом ходит!»
«Есть… разорвать себе зад», - говорю. – «Разрешите устранять?»
А сам к штабу дивизии. Нарезал вахтенному… сектор наблюдения за водной гладью, а то он не туда смотрел. А потом взял комдива, вытащил его через окно, спустил с противоположного сектора и увёз на надувной лодке. Потом говорили, что комдив сам же эту лодку и надувал.
- Брехня?
- Брехня… Лодка была уже заранее надута и стояла вместе с гребцами у специально сброшенного шторм-трапика. Вахтенный, конечно, видел, что где-то там движется какая-то лодка, но не в его же секторе наблюдения – он только за свой ведь отвечает, поэтому и не доложил… Так закончился второй день учений.
- Даже боюсь спрашивать, что же учинили на третий день…
- Да ничего особенного – просто МПК для разнообразия угнали. А для начала шороху на пирсах навели. Там же они в преддверии полномасштабного штурма себе сигналы придумали: один зелёная ракета – готовность, две - сбор, три - тревога… А тут сразу десять зелёных ракет! Не иначе война с НАТО и пришельцами с Тау Кита началась. Вот мы под шумок кораблик-то и увели…
- Палишься, Датч, ой палишься, - хохотнул я. – У меня друг в наших морпехах служил – никогда они таким не маялись. Так что ты скорее и есть самый натуральный и всамделишный диверсант. Пиранья, так сказать.
- Да я в разведке просто служил. А разведка даже в обычной махре – почти спецура.
- Ну да, ну да… Морда в грязи, в попе ветка – это к нам ползёт разведка.
- А сам-то?
- А что сам? Хочешь - действительно реальную историю расскажу? – я аккуратно обошёл рухнувшую стену какого-то древнего храма. – Тоже во время службы было… Только БАТО  – это не спецура, в диверсантов не играли. Из спецподготовки только традиционные зарубы с кавказцами. Но на время очередного стихийного бедствия, то есть - приезда непосредственного начальства, даже это рубилово на время стихало. И вот однажды приезжает наш чудо-полковник по кличке Рыжик… И так ему захотелось до чего-нибудь докопаться, а не было повода, что его праведный начальственный гнев обрушился на большой валун около столовой. Уж не знаю, откуда эта каменюка там взялась, но была там, кажется, всегда. И никому не мешала. Но полковник грозно посмотрел на камень, потом на наших набольших и сказал «Устранить!».
- Решили убрать?
- Ну, а как же? Прокопенко из второго взвода, который два года перед армейкой где-то там проучился – то ли в Оксфорде, то ли в ПТУ, на глаз определил, что валун этот весит пять тонн. Собрали нас полсотни рыл из расчета по сто килограммов веса на человека… Но подкачали расчеты – покачать мы камешек этот покачали, но не более. А техники никакой пригодной на тот момент не было – всё либо далеко, либо сломано, либо на ремонте. И Рыжик уже завтра приезжает проверять обратно.
- Ну, вспоминая нашу армию – если не получается устранить, то нужно привести к единообразию…
- Именно! В общем, покрасили мы этот валун. Зелёной краской.
- И что?
- На следующий день опять приехал Рыжик. Снова нахмурился, глядючи на каменюку, и сказал «Слишком светлый. Устранить».
- Какой изобретательный начальник, однако…
- Придурок он. Ну, и мы тоже, если честно... Короче, камень мы снова покрасили. Но теперь уже в чёрный цвет. Рыжик вернулся на следующий день, увидел валун и сказал «Слишком темно. Устранить». С матами сковырнули всё краску… Но Рыжик, увидев валун, вновь остался недоволен – «Устранить – это значит убрать к чёртовой матери!».
- Сразу же это, естественно было сказать нельзя…
- Ни в коем случае. Так что в итоге дали нам ломы с кувалдами и натравили на несчастный булыжник. А потом пришёл грустный прапор и засунул в несколько выдолбленных нами трещин взрывпакеты… В общем, мы эту каменюку как того слона съели – маленькими посильными порциями.
- Слушай, Вайс, я эту историю уже раза три слышал, только с разными концовками. Ты бы ещё рассказал про то, как при сдаче пистолета в оружейку некое тело делало контрольные выстрелы при невытащенной обойме.
- О, да никак эта ещё одна наша история по всей стране известной оказалась?..
Вот так вот болтая и травя байки, мы и шли по заброшенному городу древних. А заброшен он был давно и основательное. Про многие вещи порой говорят, что они знавали лучшие времена… Глядя на руины Кроатлана даже на это было мало надежды.
Полуразрушенные пирамиды и храмы, заросшие улицы, некогда мощённые камнем. Неконтролируемо разросшиеся деревья, превратившие древний город в лесной пригород. Ну, и без гадких людишек тут не обошлось – мусор, граффити и выбоины от пуль.
Очарование от ощущения себя кем-то вроде Индианы Джонса ушло, едва появившись.
- Пусть это и древний город, где наверняка приносили человеческие жертвы, нужной атмосферы здесь нет, - вынес я свой вердикт, когда мы вышли к центру города – круглой каменной площади с полуразрушенным пьедесталом в центре. – Это ложный след.
- Что ты имеешь в виду под атмосферой? – спросил Датч.
- Здесь нет чувства загадочности. Тайны. Мистики. Ничего. Просто куча развалин. Таких хватает в любом городе. Не настраивает хлам вокруг на благоговейный трепет перед древней цивилизацией как-то…
- Хмм… Знаешь, а ты пожалуй прав, Вайс…
- Конечно, прав. Я всегда прав. Так что хватит уже здесь прогулок – надо искать что-то другое.
- Что именно?
- Ты же у нас знаток всяких баек и легенд? Есть что-нибудь на Тортуге из разряда городских легенд?
- Ну, если подумать… - задумчиво почесал подбородок Датч.