Глава 21.

   На первый взгляд, уютно расположившийся на прибрежных холмах, омываемый водами Днестровского лимана городок Тира подозрений не вызывал. Знаменитой в последующие века мощной Аккерманской крепости здесь еще не существовало, вместо нее на скалистых берегах торчали отдельные группы домов, обнесенные гораздо менее внушительными стенами. Вон та группа, чьи массивные каменные дома увенчаны типичными итальянскими крышами с одинаковыми треугольными скатами - наверняка искомый генуэзский квартал. О чем свидетельствовала также располагавшаяся в центре квартала католическая церковь. Остальные дома города в основном до текущего "евростандарта" явно не дотягивали, а некоторые жилища, при ближайшем, с помощью подзорной трубы, рассмотрении, и вообще оказались шатрами кочевников. Такой же шатер, только побольше, располагался и на месте полуразрушенного древнего акрополя, возвышавшегося над остальным городом.
   Что именно находилось сейчас на месте древнегреческой колонии Тира и будущего Белгорода-Днестровского, заранее достоверно разузнать не удалось. Ни здесь, ни у "меня". Лишь в Генуе нас уверили, что в устье Днестра существует небольшая генуэзская колония, находящаяся в хороших отношениях с господствующими в местных степях половцами, и снабдили рекомендательным письмом к соотечественникам. Картина, наблюдаемая сейчас с борта лавирующей у входа в гавань "Царицы", вроде бы соответствовала вышесказанному. Несколько десятков солидных, западного типа домов, более-менее приличный с виду порт, с удобно расположенными пирсами и складами, свидетельствовали о наличии европейской торговой колонии. А располагавшиеся в беспорядке шатры и хлипкие временные строения, между которыми паслись массы коней, козлов и овец, явно принадлежали местному "пахану" из половцев и его соплеменникам, стригущим купоны с едва теплящейся, судя по всему, международной торговли.
  - Как думаешь, придется идти на поклон к вождю куманов, или твои соотечественники сами все организуют? - поинтересовался я у Джакомо, занятого выбором подходящего галса при не очень благоприятном для причаливания ветре.
  - Я знаю о здешних обычаях не более тебя. А то и менее! - не очень приветливо ответил старый капитан, озабоченный борьбой с течением. И рассудительно добавил: - Причалим - узнаем!
   Возразить на это было решительно нечего, и дискуссия угасла, толком не начавшись. Да и о чем тут дискутировать? Все уже многократно обсуждено за время недельного плавания через Черное море. После ликвидации последствий пожара на "Царице", скромных похорон Цадока, тело которого, вопреки еврейской традиции, предали не земле, а воде (слишком уж жаркая погода стояла, чтобы хранить труп до достижения суши) и недолгой борьбы с неблагоприятным ветром, времени на подготовку оставалось еще предостаточно. Поэтому бойцы уже заняли места согласно боевому расписанию, на всякий случай. Мало ли, какая встреча может ожидать подозрительную флотилию в расположенном далеко не в самом цивилизованном месте городе?
   Но никакой особенной встречи не приключилось. Представителей степняков на пристани не оказалось, только десятка два стражей, состоявших как из настоящих генуэзцев, так и из наемников трудноопределимой национальности. Наемники были одеты и вооружены поскромнее итальянцев, а дырок между гнилыми зубами имели побольше. Вот и вся разница.
   Плотный пожилой генуэзец, ответственный за порт и сопутствующие сооружения вроде складов, забаррикадировавшийся со своими людьми в преграждающей единственную узкую дорогу к городу небольшой каменной башенке, поначалу взирал на нас ее вершины с большим недоверием. Понять его можно - неожиданное появление большого количества незнакомых кораблей далеко не всегда означает приятный сюрприз. Особенно в этих, сравнительно диких местах. Это правило итальянец должен был знать четко, иначе ни за что не дожил бы до своего немалого, на вид, возраста. Однако предъявление рекомендательных писем от главы семейства Спинола, сопровождаемое пояснениями капитана Джакомо, даваемыми на родном языке, резко изменило его отношение к неожиданным гостям.
   Массивные, оббитые железными полосами створки дверей башенки приоткрылись и нас с Джакомо пригласили войти внутрь. Вскоре, под бутыль неплохого местного вина (и обещание угостить привезенным из Италии), мы быстро получили ответы на все волновавшие до прибытия вопросы. Да, торговлей по Днестру ведают генуэзские купцы, по соглашению с местным половецким ханом (после второго кубка молодого вина его смешное имя как-то не отложилось в памяти), за что платят ему определенный налог с количества товара. Да, половцы порт не охраняют, им пофиг, лишь бы сбор вовремя платили. И, вообще, их тут мало, только какой-то родственник хана, назначенный последним следить за торговлей и получать свою долю, с парой десятков всадников и их семьями. Еще в городе, кроме генуэзцев, живут немногочисленные наследники старых греческих колонистов, занимающиеся виноградарством и разведением коз, и все.
   Дальнейшая беседа плавно перетекла в диалог уже хорошо подвыпивших Джакомо и начальника порта Маурицио, который требовал новостей с далекой родины в подробностях. Потеряв нить разговора, полностью перешедшего уже на итальянский, я понял, что сегодня серьезного обсуждения планов не состоится. Так и случилось - уже в потемках наш новый друг, с помощью своих трезвых бойцов, "отконвоировал" обоих в стельку пьяных гостей к причалу, где давно маялся переживавший за наше долгое отсутствие Давид с вооруженным отрядом.
   Деловые же переговоры состоялись только в следующий полдень, когда к нам на борт явилась делегация руководителей торговой общины, в сопровождении уже трезвого, как стеклышко, Маурицио. За неспешным обедом, плавно перетекшим в ужин, и заключили требуемое соглашение. Представители генуэзцев обязались проводить нас вверх по течению до Галича. За сумму, от размеров которой волосы вставали дыбом. Прошлогодний поход в Америку нам, пожалуй, дешевле обошелся. Правда, корабль тогда был всего один. К чести генуэзцев надо отметить, что те предоставляли не только лоцманов, но и баржи, на которые придется перегружать часть груза, чтобы пройти отмели и пороги. Совсем непроходимых мест до Галича, по словам местных купцов не имелось, однако отмелей на реке предостаточно, а осадка наших, предназначенных для морских путешествий судов, и так велика. Кроме того, вместе с баржами купцы выделяли табун лошадей, предназначенных эти баржи, вместе с нашими корабли, тянуть против течения в отсутствие подходящего ветра. Ну и работников, управляющихся со всем этим хозяйством, тоже. А еще представителей, способных устаканить внезапные претензии всех кочующих в окрестностях степняков, когда деньгами, а когда и угрозой разборок с участием "крышующего" генуэзцев хана Осалука. Путь-то проходил далеко не по самым спокойным территориям! Короче, платили мы такие огромные деньжищи не за красивые глаза, а за реальную, сложную работу. Остается только надеяться, что все обещания хозяева выполнят…