***

- Нет ты мне, все же, скажи, - на вынужденном привале, пока дожидались чтобы довольно хрюкающее семейство кабанов удалилось подальше, Нинка вцепилась в мохнатика похлеще клеща, - ты зачем все это устроил? И вообще - куда мы идем?
Зяблик сверкнул виноватыми глазищами, продемонстрировал ушами пантомиму как ему не хочется отвечать на этот вопрос, тяжко вздохнул, но все же ответил:
- Чтобы вы, наконец, с «Дипломатами» освоились на сознательном уровне. А те, по каждому поводу, перестали орать «Караул!» на всю Вселенную. Эх, знали бы вы какого шороха навели…, меня вон - аж на побывку к мамочке отпустили. И заодно узнать не съехала ли она с катушек, - Зяблик вполне по человечески дернул уголком рта и глазом, дополнив, правда, этот жест движением уха, совершенно невозможным с точки зрения человеческой анатомии.
- А кто у нас мама?
- А мама у нас «Ваше Величество» - и, фыркнув при виде вытянувшихся физиономий уточнил, - Её Величество первая царица улья Термопсайт-Первая, - и, ещё раз фыркнув, - она же единственная. Но можно и просто «Терм» или даже «эй ты!» - ей обычно церемонии… до хвоста. Но тут стоит, всё же, убедиться кто в данный момент перед тобой, братан. А то откусит чего ненужного, например – голову. Ко мне она тут недавно в качестве «Матери» заглянула – так хорошо хоть по связи, а не лично, иначе бы я точно от страха обоссался.
- Как это, мы же…
- Так вы же…
Федька с Мелкой начали говорить одновременно, но в этот раз, в в порядке разнообразия – каждый о своём. Потом также синхронно смущенно заткнулись – слишком недипломатично выглядели незаданные вопросы. Но Зяблику на дипломатию, походу, было плевать - весело сверкнув глазищами, он начал резать правду дольками:
- Отвечаю в порядке очередности:
Да, та самая царица улья. Хвала… хм, словом дружно порадуемся, что на Прерии всего один улей, и тот – одно название, точнее он пока и вовсе названия не имеет.
Теперь второй вопрос – тоже «да». Мы с ней разных видов, не будем отрицать очевидное, хотя до определенного возраста… меня такие мелочи не волновали. Как и вопрос кого считать матерью – ту что тебя родила, или ту, что выкормила, вырастила и воспитала. Верно Федя?
Глаза, с вполне человеческими, круглыми зрачками, казалось, заглянули в самую душу. Парень, не зная, что ответить, только скрипнул зубами и расстроено отвернулся.
- Зря братан! – Казалось бы не слишком крепкая лапа дружески опустилась на плечо, даже заставив немного присесть. – Проблема твоя чисто филологическая. Вот я не заморачиваюсь - такое в обычае. Так вот - в биологии самок, которые кормят и воспитывают малыша наравне с родной мамкой, называют «тетушками», но на человеческий язык это будет все равно «матушка».
Всё, ребятки, топаем дальше, а остальное на бегу договорим.
Некоторое время сторожко пробирались следом за кабаньими семейством, пока подлесок вокруг буквально не вымер. Только птицы беззаботно оглашали окрестности историей своих радостей и горестей, а вот всё ходячее живое предпочло убраться подальше и затаиться. Федька немало встревожился от такого затишья, но Мелкая, в ответ на невысказанную тревогу, улыбнулась скорее саркастично, три раза стрельнув по сторонам и четвертый – на их мохнатого проводника. Потом громко поинтересовалась:
- Слышь принц, нас твои брательники уже с полчаса ведут… как девушку под руку. Кончай уже комедию ломать.
Зяблик с разочарованным вдохом перестал изображать из себя «чингачгука на тропе войны» и поднялся с колен от следа который он уже минут пять сосредоточенно обнюхивал с самым серьезным видом.
- Ну ведут… Зачем спрашивается я вперед бегал? – как раз о визите договаривался. Операция прикрытия, скажу вам… еще та - от Матери на её территории шиш что скроешь, а хотелось сделать сюрприз, – любитель сюрпризов потер пятна на мордочке. – Он, кстати, там один – Минатор - един в трех тушках. Заодно и через охранный периметр Стражей нас проведёт.
- Погоди, погоди… - от стукнувшей в голову мысли Фёдор аж споткнулся. - Если и ты сын Матери и Минька… а мы по должности тоже принц с принцессой…
- Узнаю родного брата Федю! – воскликнув сие, Зяблик раскинул лапы и полез обниматься – аж ребра захрустели, несмотря на инстинктивно накинутый «доспех». Было впечатление что в руках этот мохнатый держит жгут из пожарных рукавов под давлением, но эту мысль новоявленный родственник не дал закончить, сбив ехидным: - И полдня не прошло, как до тебя дошло очевидное. Ты вон с жены пример бери – она давно обо всем догадалась.
- Э-э-э?
- Ну, в улье – все немного друг другу родственники. Терм конечно и тут отличилась, но после меня, парочка усыновлённых человечьих детишек – скорее проверенное временем решение, чем нечто оригинальное. Особенно, если с Минькой… - тут он от чего-то засмущался, полыхнул ушами и поспешил перевести на другое: - Стоп. А расскажи-ка ты мне Федя, что ты вообще знаешь о фермиках?
- Ну-у-у… они похожи на насекомых, то есть, эээ… с внешним скелетом. А так вполне себе похожи на нас. Отличаются размером и… кажется, чем крупнее - тем умнее. Управляются царицей улья и… наверное, всё.
Теперь пришла очередь спотыкаться на ровном месте для их лохматого друга. В попытке разобраться с мыслями, тот сначала чуть не открутил собственную губу, а потом чуть не вытер пятна на физиономии.
- Да как же, интересно, вы до сих пор живы?! С такими то представлениями? Впрочем, - ставший осмысленным взгляд унесся куда-то в чащу леса, - Минька приглядывает.
И, разом сменив настроение и решительно тряхнув ушками, Зяблик продолжил:
- Тогда вовремя я вас заставил костюмчики освоить… привал и небольшая лекция. По технике безопасности.
Лектор с многозначительным видом уселся на ближайший выворотень, предоставив студентам размещаться где им угодно, но тут же, видимо уколовшись о шило в одном месте, вскочил пару раз, пробежался туда-сюда и, в итоге, зацепился лапой за ближайший сук, вскарабкался по стволу и начал вещать, разлёгшись в развилке ближайшего дерева. Видимо за неимением кафедры.
- Улей, как таковой, представляет из себя натуральный город, в том смысле что на раздражители реагирует как самое простейшее одноклеточное, несмотря на то что вроде бы как состоит из разумных элементов. Имейте это в виду. Чем больше группа, тем примитивней в ней связи, по крайней мере, так называемые «сильные» или формальные связи подчинения, иначе вся система развалится под собственным весом. Или её просто разорвет противоречивыми реакциями.
По внешнему виду улей похож, скорее, на лес, то есть является сбалансированной экологической системой, но внешность не должна обманывать – это скорее кибернетический организм. Матери, начиная от Первой, вполне сознательно работают над всеми звеньями этой цепочки, начиная от простейших, симбиотов и, заканчивая собой. Они не торопятся, на выведение новой формы порой тратится время, сопоставимое с естественной эволюцией вида, но места случайностям в этом процессе нет. Хм… точнее, и у случайностей тут свое место.
Лектор неспешно поточил когти, давая время на осмысление – у Федьки как-то неприятно засосало под ложечкой от догадки, но оформится мысль не успела – Зяблик сунул лапу в пасть, сплюнул, полюбовался когтем, проверил его остроту и, как ни в чем не бывало, продолжил:
- Теперь о социальной организации. В самом низу, понятно, находятся простейшие – бактерии, плесени, грибы и симбиоты – всё, что обеспечивает, так сказать, первичные потребности – в энергии, воде, атмосфере. Фермики могут подолгу без всего этого обходиться — для них, в принципе, и космический скафандр далеко не средство первой необходимости… но к удобствам они стремятся не меньше всех остальных.
Так вот, сами фермики принадлежат к одному биологическому виду, хотя принимают порой совершенно непохожие формы. Социальное разделение у них проходит не по форме или функции, а по степени интеллектуального развития. Да, да – в качестве награды за невероятную плодовитость фермики в нагрузку получили и родовое проклятие - более девяносто пяти особей из ста неразумны и разумными не станут никогда. Это, по-сути, биороботы, действующие по заложенной программе – наследственно-инстинктивной или составленной кем-то из более разумных сородичей. Обычно – Матерью улья или одной из Цариц. Феромонный язык фермиков это, по-сути, язык искусственного интеллекта, язык программирования неразумной машины на разумные действия.
Лектор перетек в соседнюю развилку, почесал себя пониже спины, поморщился, видимо вспомнив что-то неприятное, прижал уши к голове, оскалился, но нашел в себе силы продолжить:
- Так что советую четко определять кто перед вами: неразумный, полуразумный, разумный и главное – функцию. Неразумных любого вида не рекомендуется, эээ… озадачивать. Если сбить его с выполнения заданной программы - последствия могут быть самые… хм, - новое почесывание пятой точки, - неприятные. В общем, не ищите себе приключений. Если на вас не обращают внимания – это просто здорово, продолжайте вести себя так, чтоб и дальше так же было.
Основную опасность для вас представляют Стражи. Это как раз те самые «мелкие», они, как правило, стопроцентно неразумны плюс, являются даже не аналогам сторожевых собак - до уровня сообразительности собаки не дотягивает даже большинство «полуразумных» - а некоторым аналогом лейкоцитов. То есть атакуют любой непонятный предмет или особь. Так что, если видите что вами заинтересовался Страж – первым делом посмотрите - есть ли рядом разумный фермик и смело двигайтесь в его сторону, не поворачиваясь спиной и стараясь, чтобы ваша поспешность не показалась нападением. Страж наверняка отследит реакцию старшего по иерархии и вернется к своим делам.
Если никого рядом нет, постарайтесь отдать ему какой-нибудь приказ. Если не среагирует – бейте на поражение всем, чем есть. Никто за дефектную автоматическую платформу переживать не будет, да и попытка элиминации дефектной особи, не выполняющей распоряжений вышестоящего – вполне в рамках поведения «своих». Стражи не даром такие мелкие – с ними постоянные проблемы, но из-за диморфизма единичный Страж не представляет угрозы даже для Рабочего.
Общее деление по функциям следующее. Самая важная для вас защитная – Неразумные Стражи, полу или частично разумные Солдаты, потом – Защитники, и уж точно разумные – Воины. Остальные ветки грубо – Рабочие и Хранители кладки.
Отличить кто перед вами довольно просто фенотипически. Проще всего по форме третьей пары конечностей. У защитников она «терзательная» - если по-научному – боевая. Исключение – у Стража длинные щупальца, как и у Хранителей. Сильно не советую путать неразумного стража со всегда однозначно разумным хранителем. Обидится и… - новое почесывание органа интуиции, - отшлепает. Или лекцию закатит… что, пожалуй, похуже будет. У рабочих особей там ручки или специализированные для тонкой работы не пойми что. Рабочие обычно всегда на четырех ходят. О назначении каждой ветви думаю поймете и из названия, надо только помнить, что рабочие это не только тупые как пробка грузчики, но и скажем Инженеры, а Хранители. Это еще и доктора, биологи и так далее.
В общими сведениями всё. В остальном разберетесь на месте. Не стесняйтесь спрашивать, но бойтесь отдавать команды или хотя бы озвучивать просьбы. Далеко не каждый фермик в состоянии выдать приказ так, чтобы при его выполнении подчиненный не наворотил дел - у вас же даже с полностью разумными будет масса недопонимания.
Мелкая потянула руку как в школе:
- А если нужно сменить специализацию?
- Хм. На такое способны только полностью разумные высоких степеней. Не в смысле сменить, а в смысле заинтересоваться другой областью деятельности. Тогда все просто – перелиняет и выйдет из старого панциря с уже новым фенотипом и хваталками. Еще вопросы?

- Да уж! – девушка, кажется, немного пришла в себя от поистине фантастических перспектив. – Не могу даже представить, каково это - иметь такие возможности и работать с такой бездной информации.
Лукавые глаза Зяблика метнули веселые искорки:
- Ну я думаю, что ты мне это расскажешь, – мохнатый искуситель подмигнул замершей соляным столбом девушке. – Потому как Дипломаты ваши не столько нужны для защиты, а скорее интеграционный интерфейс, и в штатном расписании нашего улья вы ребятки как раз числитесь в малом совете, а это как раз…
- Бесплатный сыр бывает… - только и смогли оторопело пробормотать в ответ враз онемевшие губы.
- Неправильно! – фыркнул в ответ Зяблик. – Бесплатный сыр бывает ДАЖЕ в мышеловке. Но… только для второй мышки, – и, видя что его веселье никто не поддержал, попытался выправить настроение. - Да не переживай ты так, раз Терм процесс вживления Дипломатов не прервала, значит процесс замены тканей на анаэробные клетки идет нормально. И начат он удачно – как раз в момент активного взросления, а не тогда, когда рост замедляется. Идемте уж, а то тигру жалко…
Но Нина, видимо, оптимизма лектора не разделяла. А глядя на побледневшую как полотно благоверную с ужасом и слезами в глазах, и Федька поспешил набычится, ещё даже не понимая что, собственно, так её напугало. Но зато всем телом почувствовал дрожь прильнувшей к нему девушки.
- Феденька-а-а, - со всхлипом сказала она, впервые на его памяти почти готовая сорваться в натуральный бабий рев, - я ведь детишек хотела, и внучков на ручках подержа-а-ть.
- И правнучков до пенсии докорми-ить! – в тон ей ответил Зяблик, одной фразой прервав начинающуюся истерику и, с довольным видом попытавшейся развернутся и двинутся в путь.
Но не тут-то было. Нинка, как всегда опередившая Федора в понимании вопроса (он сильно надеялся, что потом ему разъяснят), вцепилась в мохнатого покрепче клеща-пухоеда.
- Это как? – прошипела она в дернувшееся ухо, «нежно» обвивая Заблика за шею удушающим захватом. Это было бы смешно, если бы по тонкой девичьей ручке не бежали узоры цветной чешуи.
- А вот так, - просипели в ответ, - пока не будете готовы – кому вы нафиг нужны? А когда станет интересно – придете к этому сами.
Тут стало кое-что доходить и до Федора:
- А когда, по-твоему, мы созреем?
Зяблик изображая мыслительный процесс возвел очи горе и постукал кончиком когтя по верхнему клыку, но по глазам и ушам было четко видно что ответ он уже давно сформулировал и только наслаждается театральной паузой:
- Думаю… лет через сто двадцать-сто сорок. Не раньше.
- Или через сто шестьдесят? – под влиянием своего духа противоречия Федор попробовал выжать из ситуации максимум, за что получил отдавленную конечность от благоверной и шипение уже в собственное ухо: «Цыц. От добра…»
- Может и через двести-триста, - равнодушно ответил этот безрогий и бесхвостый Мефистофель. – Вдруг, вам понравится. С молодым-то нестареющим телом, говорят, уже после первой сотни открывается второе дыхание… Или там путешествовать понравится. Новые миры, новые люди. Я это просто к чему сказал… чтобы вы понимали масштаб временного планирования Матерей. На мелочи они не размениваются и торопятся только когда это действительно надо. Отчего, как правило, везде успевают. И… идемте уж! По дороге договорим  - сил моих больше нет.