Попробую-ка я сделать второй заход.
Пока - некоторые основные мысли.
С одной стороны, автор отдаёт себе отчет, что в исходном виде текст несколько ... наивен, с одной стороны, а с другой - попросту непродуман. ТО есть он написан на уровне тогдашнего опыта автора (авторов), а его было, прямо скажем, недостаточно - как и степени информированности. В итоге атор попросту схематически обозначал момент, которые на самом деле являются и неоднозначными и спорными и, к тому же, обещают с самого начала составить изрядный интерес к произведению. В первую очередь это относится к моменту переноса и первым нескольким дням, последовавшим за ним. Автор уже и сам не верит, перечитывая этот текст - "не так всё было, совсем нет так". Что ж, попробую понять - как? И буду крайне благодарен опытным и знающим коллегам за советы.
Но - кое-что останется неизменным. например - общий состав героев. Среди них не появится ни спецназовцев, ни бывших офицеров, н опытных хозяйственников, ни крутых экспедиционников. Хотя бы в силу того, что это напрочь изменит существующую "ролевую структуру" группы "робинзонов" и напрочь убьёт основной замысел книги - мучительное социально-этическое становление группы перенесенцев.
Не появится среди них и людей из нашего с вами времени. Автору представляется особо важным сохранить в данном тексте дух 80-х - к этому он будет относиться особенно трепетно, а так же ждёт в этом плане бескомпромиссности от читателей и критиков.
Должное внимание будет уделено и заклёпкам и событийной логике, и реалистичности описания и моделирования тех или иных технических (хозяйственных, военных и прочих) сущностей.
В общем, работа предстоит большая и автор будет крайне признателен коллегам за помощь.

Отредактировано Ромей (06-10-2014 13:21:23)

II ГЛАВА.

На волоске судьба твоя
Враги полны отваги,
Но, слава богу, есть друзья,
И, слава богу, у друзей есть шпаги!
Ю. Ряшенцев

Цинковый чехол прорезали во всю длину
и отогнули в сторону.
Мало-помалу из ящика извлекли
целый ряд самых
разнообразных предметов
и разложили их на песке…
Жюль Верн «Таинственный остров»

- Валерка! Лена Андрюха! Это вы? Погодите, я сейчас!..
Они обернулись. Стоявшая на гребне дюны долговязый тип призывно махал какой-то тряпкой; все, столпившиеся на пляже разом замолкли и уставились на него. Видимо, почувствовав себя центром всеобщего внимания, тот умолк и принялся торопливо спускаться вниз. Песок осыпался, съезжал под его ногами маленькими оползнями; пару раз он чуть не упал, но всякий раз ухитрялся сохранить равновесие.
- Слушайте, - неуверенно произнесла Лена. - Или у меня глюки, или это Саня…
- Точно! - выдохнул Голубев. - Он-то откуда…?
- А откуда все мы тут? - отозвался Валерьян. - Ладно, потом разберемся.. привет, старик!
Набежавший Казаков - а это оказался он! - кинулся обниматься сначала с Валерьяном, потом с Голубевым. Тот, вообще-то не одобрявший подобных проявлений чувств, было отстранился, но необычность ситуации взяла верх. Лена, напротив, кинулась Казакову на шею; при её росте, пожалуй, не сильно уступавшем и росту Александра, который был каланчой в любой компании, это получилось как-то очень логично - не жалобно и не трогательно, отметил Валерьян, а именно что логично. Спасибо, что хоть целоваться не стали…
Казаков, мягко отстранив Лену, он обратился к парням:
- Остальных не видели? Маляна, Лёню?..
- А что, и они здесь? - удивился Голубев. - Саш, что вообще происходит? - Тут взгляд его зацепился за торчащую из-за пояса Казакова рукоять револьвера, и Андрей спросил каким-то сразу севшим, придушенным голосом:
- Так это что, выходит… ты?
Ерунду не мели! - Казаков нетерпеливо отмахнулся. - Ну да, конечно, а ещё я принц Корвин. Ребят, я знаю не больше вашего! Просто решил - раз вы все здесь, то, наверное, и остальные…
- А это тогда откуда? - настаивал Голубев, тыча пальцем в револьвер.
- Сам не знаю. - отрезал Казаков. - Дали. Как и это. - и он продемонстрировал собеседникам связку серебристых пластинок размером примерно с проездной билет каждая. - И не спрашивайте сейчас кто и зачем, ладно? Давайте так: Лен, ты стой вон на том бугорке, - и он кивнул на дюну, с которой только что спустился, - а мы разбежимся и поищем наскоро, кого сможем. Сбор возле Ленки, скажем… он взглянул на часы, - через десять минут. Идёт?
- Идёт, - нехотя согласился Голубев. Было видно, что ответ его нисколько не устроил, но он готов отложить объяснение - пока, во всяком случае. Валерьян ограничился кивком.
- А ты, Лен? Идёшь?
Валерьян обернулся к девушке и увидел, что та, задрав голову, не мигая, смотрит в небо. Он поднял взгляд вверх и…
- Парни… - придушенно выдавил из себя Голубев. - Здесь, мать его, две луны!...
- А вы что, только заметили? - удивился Казаков. Я вот сразу, как вышел, посмотрел.
- Вышел? Откуда? - Валериан сделал шаг назад и тоже, вслед за Голубевым, уставился на друга с нескрываемым подозрением.
- Вон тот коттедж, крайний, - Казаков мотнул головой в сторону ряда домиков, весело белевших на фоне кирпичной пятиэтажки. - Я там пришёл в себя. Гляжу - на столе ствол и вот эти магнитные ключи. Ну, я и подумал - наверное, должен найтись и кто-то из своих? И вот - вы…
- Сань, по моему ты темнишь. - решительно сказал Валериан. - Ну ладно, с этим потом разберемся. А сейчас, и правда, давай так ты сказал. Я пойду в ту сторону, а ты, Андрюх…
- Андрей Михалыч, это вы! Андрей Михалыч мы здесь, смотрите!
Голубев обернулся на мальчишеский голос - и расплылся в улыбке. К нему, увязая в песке, рысили трое подростков - два паренька в возрасте лет пятнадцати и девочка, - скорее, даже  девушка, - немного постарше.
- Толик! Клёпа! Машка! - голос его предательски дрогнул. - Ребят, это же мои, отрядовцы! Сань, ты видел Клёпу и Машку - неделю назад, во Дворце, на премьере «Гостьи из будущего»? Ну, мы ещё чай пили потом у нас в «Кассиопее»! Ну всё, теперь живём…

*****************************************************

- А почему винтовка? - недоумевал Валери. - Брал бы вон, винчестер… он, вроде как и скорострельнее и удобнее! Да и полегче будет.
Казаков поморщился.
- Я такие дуры никогда в руках не держал. В армии, в роте охраны аэродрома, у нас были СКС, а они похожи на этот, - и он, как пса по загривку, погладил шейку приклада карабина. - Так что, уж извини, возьму то, что знакомо.
- А кольты у вас тоже в роте охраны были? - осведомился Голубев, покосившись на рукоятку револьвера за поясом координатора.
- Нет, пистолетов нам вообще в руки не давали. А этот оказался у меня на столе - вот и взял. Кто его знает, а вдруг без него двери склада не открылись бы? Хотя вряд ли - об этом наверняка бы предупредили.
- И вообще, - Казаков покосился на массивный штуцер в руках приятеля. Под двумя стволами убойного десятого калибра красовался еще один, винтовочный. - ты бы оставил эту штуку, что ли… возьми вон карабин или винчестер, как Валерьян советует. А заодно - отбери по револьверу для всех наших - с кобурами и что там ещё к ним полагается. Только поменьше выбирай, там, вроде, по списку «бульдоги» какие-то числятся…… сколько нас - десять, двенадцать?
- Пятнадцать. - прикинул Голубев. Он с сожалением вернул в пирамиду штуцер и извлёк из ящика зелёную брезентовую сумку через плечо. Выложив из неё кожаную противогазную маску, с массивными медными очками и забавным рожком между глаз, Голубев зачем-то вывернул сумку, потряс, а потом принялся складывать туда револьверы в новеньких, скрипучих кобурах и картонные пачки с патронами. Закончив этот процесс он снова с сожалением покосился на винтовку.
- Ладно, бери, чего уж там… - вздохнул Казаков. - Будешь олицетворять собой мощь нового порядка. А где Валери?
Из-а ближайшего стеллажа раздался какой-то шум, что-то с грохотом упало. Показался Валери - щека его была расцарапана, на плече висел агрегат, более всего похожий на акваланг - с такими же ярко-жёлтыми баллонами, украшенными сверху гроздью вентилей. В руках у Валериана была короткая трубка, с пистолетной рукоятью. Трубка заканчивалась широким сплющенным раструбом; Казаков почему-то подумал о садовых распылителях, с помощью которых опрыскивают кусты от всяческого жучка-паучка.
- Во, глядите! - Валериан гордо предъявил устройство с раструбом и небольшую брошюрку на дешёвой, скверной бумаге. - тут написано, что при вдыхании этой смеси наступает временный паралич…. Короче, двигаться не сможешь и говорить тоже. Действует два часа, потом проходит без вредных последствий - если не считать головной боли. Там их десятка два с половиной. Возьмем?
- Не надо, - покачал головой Голубев. - Чёрт знает, как эта штуковина действует. Надо бы опробовать сначала. А вот так, с лёту - я бы не рискнул.
- Ну нет, так нет. - покладисто ответил Валерьян и поволок распылитель назад. - Кстати, там, дальше стоят такие хреновины, с барабаном стволов - я такую как-то в артиллерийском музее, в Питере, видел. Только она, вроде, была поменьше….
- Картечницы Гарднера - буркнул Казаков, сверившись с папкой. - шесть штук. Интересно,на кой ляд они нам? Не по слонам же из них стрелять…
- По драконам - хмыкнул Голубев. Со штуцером на плече он выглядел чрезвычайно воинственно. Казаков подумал, что для завершения образа не хватает, пожалуй, патронташа на груди - как в фотографиях к книге Черчилля про англо-бурскую войну. - А ты, Саш, взял бы кобур - а то отстрелишь себе что-нибудь… нужное. Дай-ка я твой кольт в эту приспособлю, авось влезет…
- Давай - согласился Казаков. Револьвер за поясом и правда ужасно мешал - он то норовил выпасть, то проваливался под ремень, упираясь стволом в пах. Ходить так было очень неудобно, садиться - и вовсе немыслимо. - Кстати, Андрюх, ты уверен, что с этой хреновиной справишься*
- Ага. - кивнул Голубев. - Считай, та же двустволка, только стволов три. Ну и отдача, надо полагать, посильнее. Как нибудь разберусь… моща, скажу я тебе.
- Вот и ладно. - кивнул Казаков. - Тогда сегодня к вечеру учтёшь всё наше оружие и прочее. Вот тебе список, - и он завозился с папкой, зажав под мышкой кобуру с револьвером. - Как соберёшься - скажи, пойду с тобой, открою склад. Только подумай, кого в караул поставить, когда будешь работать - а то мало ли кто без спросу влезет?
- Это я мигом. - засуетился Голубев. - Да хоть ребят своих, старших из отряда, пойдёт? Мы в этом году на республиканской «Зарнице» были, в дивизии Дзержинского, от Дворца - так он там и нормативы по сборке-разборке сдавали, и стреляли даже. Из АКМ и мелкашек, так что с карабинами, думаю, справятся. Ребята надёжные, ручаюсь за них…
- А стоит? - осведомился Валериан. - Карабины - школьникам… сколько им там годков?
- По пятнадцать-шестнадцать примерно. - немедленно ответил Голубев. - Я пока только старшим - Толику Майкову, Каурову и ещё кое-кому. Да я за них, как за себя…
- Ну, смотри. - с сомнением покачал головой Казаков. - Под твою ответственность. А то, знаешь, давать оружие пацанам, да еще и слабо обученным - трупы потом считать замучаемся. Или там самострелы…
- Сейчас, когда соберем народ на площади - мало ли кто что ляпнет? - согласился с Александром Валериан. - где уверенность, что у твоих ребятишек нервы не сыграют? Оружие, сам понимаешь, чувство власти… нам это надо?
- Вот именно, что надо - не сдавался Голубев. - Сам сказал - народ надо собрать, мало ли, кто что скажет? А тут ты, весь из себя такой непреклонный, ребятки мои с винтарями, да и я… сразу зауважают!
- Уважать, значит, за карабины будут? - скептически отозвался Валериан. Ну-ну… хорошо начинаешь, Капитан Бойцовых Котов!
- Бойцовые коты, говоришь? - сощурился Голубев. - А что, спасибо за идею - сегодня же предложу своим ребятам…
- Ладно, закончили. - пресёк нарождающуюся склоку Казаков. - Андрей, бери три карабина и пошли. Два, не больше - пока дашь этому.. Майкову и еще одному - а там посмотрим. Да, и мегафон прихватите - вроде, лежал на первом стеллаже. Нет, такой жестяной раструб - а ты думал, что, пластиковый и с батарейками? Ну так извини, друг, они на Земле остались…
Обрадованный Голубев полез в пирамиду за карабинами. Штуцер на плече мешался, цепляясь за тяжёлую противогазную сумку. Валериан посмотрел на его мытарства и тяжко вздохнул:
- Ладно, давай помогу… капитан! Вешай на меня эти ваши игрушки, поработаю вьючным ишаком…

ХРОНИКА ГОЛУБЕВА /Изд."Демиург", РСНР, 2055/68 т.э./г./

"...События первых дней неслись такой стремительной лавиной, что уже сейчас трудно восстанавливать их последовательность. Вон, напоминание - окна интерната до сих пор чернеют дырами; стекла вылетели при "посадке" пятиэтажного корпуса грунт. Если бы не это, те дни совсем уже казались бы сном.
Помню, как мы лихорадочно вооружались, как носились Казаков с Валери по человеческому муравейнику, разыскивая своих знакомых… Меня сразу удивило, что он твердо знал про каждого нас. Вероятно, Те открыли ему больше, чем всем остальным - раз уж наделили при Переносе ключами. Однако он до сих пор храните молчание на эту тему и не поделился с Советом какой-либо информацией. Вообще говоря, особой энергии он в первые дни не проявил. Говорю это как друг, в мыслях не имея его обидеть - ведь сейчас у нас общее дело и свою роль координатора он играет вполне достойно. Что касается дней Переноса, то он был владельцем ключей; он выделил нас, своих друзей и знакомых, из смятенной толпы и дал нам оружие; в качестве некоего связующего звена, он стал стержнем Совета, хотя каждый из нас практически делал гораздо больше его. Впрочем, эта роль как раз по нему - словно специально придумана. Это, кстати, тоже повод для размышлений - а может, и в самом деле, придумана специально? Ну, так или иначе, Александр всегда был больше теоретиком, мыслителем, нежели практическим деятелем - впоследствии он прекрасно вписался в наш Совет этаким "конституционным монархом".
Но - пожалуй, ближе к делу. Первые сутки ушли у нас на первичную организацию и «перепись населения» и ресурсов. «Мы» - это дюжина казаковских друзей, десятка два ребят, так или иначе знакомых кому-то из нас, и, конечно - мальчишки из моего отряда. До Переноса я возглавлял разновозрастный коллектив «Кассиопея» при городском Дворце Пионеров, созданный по типу крапивинской «Каравеллы»*, но с уклоном не в парусное дело, а в фантастику. Принципы у нас тоже были крапивинские - если, конечно, вы понимаете о чём речь, - так что мне ни тогда ни сейчас ни разу не пришлось разочароваться ни в одном из этих мальчишек.
Итак, предстояло по мере сил, учесть около семисот человек постороннего люда, перенесенных на Берег помимо интерната. Это пришлось отложить до вечера… ах да, интернат - это, пожалуй, следует пояснить. Большое кирпичное здание, в котором до Переноса располагался школьный интернат химкинского "Энергомаша". Никаких трудных подростков или сирот - родители этих ребятишек, в основном, работали на каком-то жутко засекреченном комбинате с чрезвычайно хитрым производственным циклом; смены у большинства работников длились сутками, вот детей и приходилось отдавать в интернат на полный государственный кошт. Там, на Земле интернат располагался аж в двух зданиях - одно из них, где были расположены спальни ребят постарше и общежитие пед.состава, и было захвачено неводом Переноса.
Итак, до вечера мы успели раздать палатки, запас продовольствия на день, а ближе к ночи собрались в одном из коттеджей, чтобы выработать план действий на ближайшие дни. Назавтра было решено формировать рабочие бригады - и бросать их на возведение периметра вокруг посёлка и на разметку площадей под будущее жильё - за складом, под огромными полотнищами полиэтиленовой плёнки, были сложены комплекты полутора десятков сборных, так называемых «финских» домиков. Работы взялся возглавить Валери - его стройотрядовский опыт тыт пршёлся в самый раз. Надо отдать должное ораторскому искусству Казакова - в бригады записывались охотно, тем более, что было объявлено об установлении трёх норм пайка: для физически работающих, для патрулей и для прочих.
Патрули? Ну да, разумеется - перед самым Советом Казаков согласился раздать карабины моим старшим, а так же еще нескольким, чья лояльность не вызывала сомнений. Это позволило мне упорядочить меры безопасности - и в первую очередь, выставить патрули, послать наконец разведгруппу в сайву, а так же - наладить охрану складов и контроль за первоочередными работами.
Лена Простева, только стало темнеть, порывалась распаковать маленький рефлектор и установить его на крыше интерната; но нам пока было не до астрономии. Ни людей, ни времени катастрофически не хватало: я гонял патрули и разведотряды, Колосов - занимался раздачей пайков. Маркелов ходил с мотком шнура и колышками, размечая места под завтрашние земляные работы. Валерьян принялся разбираться с домиками, а Баграт, преодолев волевым усилием неприязнь к интернатскому начальству, принялся по собственной инициативе составлять списки «малолетних талантов» - оказывается, в интернате действовала какая-то особая группа для одарённых детей, и как раз перед Переносом к ним приехали гости аж из самого Новосибирска.
Значит, пока Баграт возился с будущими гениями (как же интеллектуальный ресурс колонии!), девчонки пытались как-то урегулировать бытовые вопросы - раздавали одеяла и матрацы, возились с пачками полотенец, коробками мыла и зубного порошка (пасты на складах не нашлось); Вика с интернатским фельдшером и парой добровольцев копались в медкабинете. Под вечер девочки и Баграт были брошены Казаковым на составление списков наличного народа, попытавшись наскоро разбить людей по профессиям. Александр поспевал везде и повсюду ораторствовал... впрочем, на Совете, затянувшемся, с перерывами, до утра (потом, увы, это вошло в традицию), он ухитрился выступить аргументированнее всех."

Отредактировано Ромей (08-10-2014 07:49:31)

IV ГЛАВА

Мы вышли из зоны циклона,
Из зоны ветров и дождей.
У нас появилась законно
Одна из бессмертных идей:
Гранёных стаканов касанье,
Как славно, друзья, уцелеть!
Оставил циклон на прощанье
Лишь вмятину в правой скуле.
Ю. Визбор

- В-общем так, ребят… - Вика разложила листки на столе большим веером. Листки были замызганы, кое-где прорваны; графы в кривых, нарисованных от руки, даже без линейки, таблицах, были заполнены где карандашом, где шариковой ручкой, а где и вовсе фломастером. - По посёлку… простите, мы пока так условно называем - «посёлок» и «интернат».
Собравшиеся закивали и Вика продолжила:
- Значит, в посёлке у нас всего 815 человек, из них - 432 - мужского пола. 224 , обоего пола - в возрасте от 12 до 16 лет, большая часть - от 14 до 16; 379 - от 16 до 20; 197 - от 20 до 27. Остальные 15 человек - в возрасте до 52-х лет, из них 7 женщин.
- А раскладка по профессиям есть? - поинтересовался Маркелов. - Хотя бы по тем, кто старше 20-ти?
- Очень приблизительная. - ответила за Вику Лена Простева. - Времени сами понимаете, не было совсем, а потому многих писали просто как «студентов» или «учащихся техникума». Тут ещё предстоит уточнить. Но кое-что имеется….
Она откашлялась, покопалась в разложенных Викой листках, приведя их в совершеннейший беспорядок.
- Я тут наскоро сгруппировала по профессиям, хотя и получились некоторые пересечения… Сначала - строительство. Здесь в-основном, студенты со стройотрядовским опытом - это те, кто сочли нужным уточнить особо, может и другие есть. Специалисты - два крановщика, один из них - дядечка 43-х лет, последние два года заведовал какой-то базой «КлинСтрой СпецТехники» - там эти краны, вроде бы, хранятся.
- Полезный человек. - немедленно влез Маркелов. - Инженер?
- Сказал - курсы повышения квалификации пять лет назад. - справилась со списком Лена. - Я, вообще-то, про образование уточняла только у тех, кто постарше, или если должности руководящие…
- Тоже неплохо. Беру. - одобрил Маркелов, делая пометку. - Сань, ты говорил, на складах есть краны и лебёдки?
- Ты погоди, не того. - ответствовал Координатор. - Берёт он… складом, строительной техники, говоришь, заведовал? Вот мы его и пристроим на наш склад тяжёлого оборудования. Пусть разбирается, а там видно будет. А тебе вон, второй крановщик…
Маркелов хотел, было заспорить, но на него зашикали со всех сторон. Лена снова кашлянула и продолжила:
- Штукатуры, маляры, стекольщики и отделочники - ещё тринадцать. Да, есть паркетчик. Вот список.
- Давай, - потянулся Маркелов. - Стекольщики, говоришь? Надо их к Сан Санычу послать, а то интернатские без стёкол ночами помёрзнут… Сань, в списках вроде, было листовое стекло?
- Лёш, достал, а? - взбунтовался Крайновский. - Ты, вообще-то тут не один! И хорош Ленку перебивать, дай дослушать!
- Да я что, я - ничего, - примирительно буркнул Маркелов, но список прибрал и принялся внимательно изучать.
-…пять плотников и столяров. - продолжила Простева. - Я их отдельной графой…
Макркелов снова поднял голову, но, встретившись с тяжёлым взглядом координатора смолчал, пожал плечами и черкнул что-то себе в блокнотик.
- Сварщики - шестеро, два как их… табельщика, не знаю, что это такое… обе женщины, кстати, и обе - старше 27-ми.
- Это учёт рабочего времени - пояснил Валерьян. - Наряды на работы, то-сё… если с приличным опытом - очень пригодятся. Поверьте моему стройотрядовскому опыту: без хорошего табельщика - как без рук. Лен, черкни мне фамилии…
- Да что ж это такое? - хором возмутились Крапивко и Крайновский. - Так мы никогда не закончим! Сань, скажи чтобы Валерка с Лёхой губёнки-то подзакатали!
- Верно, Валерьян, - поморщился Казаков. - Давай так - Лена хм… огласит весь список, а потом будем решать, кто куда. Что там у тебя по строителям осталось? - обратился он к Простевой? - Давай, зачитывай в общем, только без подробностей…
- Один преподаватель строительного техникума, два кровельщика, распиловщик дисковой пилы, остальные - бетонщики и эти… как их… арматурщики. Всего - 29 человек. Как я и говорила, почти все - стройотрядовцы. Среди них, кстати, Валерка, один твой коллега - был комиссаром стройотряда. Жуков Сергей, МИСИ, третий курс…
- И ты такого человека в штукатурщики записала? - возмутился Валерьян. Да еще из МИСИ? - Готовый же прораб! А ну, давай сюда, и без возражений. Сань, это особый случай, ты же понимаешь…
- Комиссары в пыльных шлемах? - подал голос Баргат. - До сих пор он молчал, нахохлившись в глубоком кресле, в углу. - Рыбак рыбака…
- Водителей - семнадцать. Тут полнейший разброд - от трамвая до карьерного самосвала. Два бухгалтера… бухгалтерши, медиков пятеро, повар - именно повар, на Земле заведовал заводской столовой, - двенадцать техников-механиков, один из них - техник-смотритель ЖЭК, тоже не понимаю, что это, записала с техниками...
- Молчать, господа гусары! - гаркнул Казаков, прежде, чем Валерьян и Маркелов успели издать хоть звук. - Дальше, Лен…
- Рабочие разных промышленных специальностей - токаря, слесаря, эти, как их… шлифовальшики - еще 24 человека. 9 инженеров, вот список, по профессиям. Кстати, двое из них - по связи, вы просили отдельно выделить…
- Ага, - подтвердил кто-то из за спиной Крайновского. - Маловато, ну да ладно…
Металлургов - трое, с пятого курса «Стали и сплавов», один - аспирант. Один биолог, доцент университета, 42 года - забавный такой дядечка, в свитере, как у Хэмингуэя, турист, КСП-шник. Работает.. работал на биостанции МГУ, на Белом море. Ещё пятеро человек - разного рода управленцы, но по мелочи, вроде завтодела овощебазы.
- Военных нет? - осведомился Голубев. - или кто в милиции служил?
- Двое написали - стрелки вооружённой охраны. - ответила на этот раз Вика. - Один - мужик лет сорока, по моему, сильно пьющий. И парень, около 25-ти. Но это ведь не то, Андрюш?
- Не то. - вздохнул Голубев. Нет, ВОХРов мне не надо, обойдусь.
- Всё? - нетерпеливо спросил Казаков, с неудовольствием поглядывая на Голубева.
- Нет ещё. - отозвалась Простева. - Вот, отдельный список, ты простил - геологи или те, кто имеет к этому какое-то отношение. Тут народ и от 16-ти. Семеро студентов, в-основном, МГРИ, - из нихх только трое старше 20-ти. Трое рабочих геологических партий и - внимание! - два самых настоящих геолога. Один - мастер-буровик с Самотлора, 37 лет, попал сюда с женой и двумя детьми, 12 и 14. Второй - классический персонаж из Визбора - борода, очки, гитара, близнец доцента-биолога. Занимался разведкой… Лена близоруко всмотрелась в листок, - «редкоземельных полезных ископаемых». Зам. начальника партии. Кстати, служил в армии, механик-водитель… какой-то «мотолыги», не поняла… - старательно выговорила Лена.
- Многоцелевой транспортёр, лёгкий, бронированный. - пояснил Крайновский. - МТ-ЛБ. Полезно.
- Дальше - по сельскому хозяйству... - продолжила Простева.
- Так-так… - заинтересованно протянул Казаков. - С этого места, пожалуйста, подробнее…
Лёня Крапивко посмотрел на координатора с некоторой ревностью - он заканчивал 4-й курс Тимирязевского и полагал себя главным спецом по сельскому хозяйству в Совете. Казаков уловил этот взгляд и слегка развёл в ответ руками - мол, извини.
- всего - 48 человек. Животноводы, растениеводы; двое - так вообще пчеловоды. Агрономы со стажем - трое, 24,26 и 39 лет, все женщины. Один агрохимик, один… так… сотрудник «Сельхозавиации».
- Лётчик? - вскинулся Крайновский. - так что ж ты его в пахари-то…
- Нет - охладила Стася Лена. - тут написано - механик распылительного оборудования. Я внесла в этот список, потому что не поняла…
Крайновский разочарованно кивнул и сел.
- Железнодорожники - ещё двадцать человек. - монотонно продолжала Простева. - Трое путейских рабочих, мастер -шпалоукладчик, пятеро машинистов и помощников машинистов ну и разные специальности, вот список. Моряков нет, зато трое речников - держи, Стась, дождался…
Крайновский, уже вечером облазавший пришвартованный в полукилометре по пляжу паровой катерок, жадно схватил список.
- Опять? - ленниво осведомился Казаков. - хоть ты, Лен… договорились же!
- Прости, Саш.- кивнула Простева. - Собственно, это всё. Две воспитательницы детсада, учительница истории, библиотекарша. Остальные - просто студенты. Из тех, кого я назвала, половина тоже студенты - кто до ВУЗа успел поработать, кто в техникуме, кто подрабатывает…

-По ВУЗовским специальностям раскладки, как я понимаю, нет? - осведомился из своего угла Баграт.
- Нет. - подтвердила Вика.- Сам понимаешь, времени впритык.. это-то еле-еле успели…
- Ладно. - Казаков встал. - Давайте, что ли, прервёмся минут на сорок. Голову надо проветрить, а то надымили тут…
По комнате прошло шевеление. Малян выбрался из кресла и первым направился к двери. За ним направился Крапивко, минутой спустя на улицу ушла Простева с Крайновским. Казаков проводил их залумчивым взглядом и уселся в освободившееся кресло Баграта.
- Может, кто чаю заварит? - поинтересовался, устраиваясь, Координатор. - И печенья там, принесите… и сырки плавленные, что ли, я на кухне видел. Жрать хочется прямо-таки нечеловечески….
*****************************************************
Ночь была угольно-тёмной - и тем резче выделялся на небе непривычно яркий Млечный Путь. На небо вообще не хотелось смотреть - чужой рисунок созвездий и, главное, две луны, неспешно катившиеся к горизонту, навязчиво напоминали о том, где они собственно, находятся.

Лена поёжилась и покрепче закуталась в штормовку Стаса. « Да, здесь тоже март, - подумалось девушка. - Как и у нас. Только не в Москве, а, скажем, в Сочи или в Феодосии. Но всё равно холодновато. То-то народ к кострам жмётся… впрочем, нет. У костров их собирает что-то совсем другое - с одной стороны новизна походной жизни, столь привлекательная для этой городской ребятни и студиозусов, а с другой - древний инстинкт, повелевающий искать места у огня - когда трудно, мутно на душе, когда не знаешь, что будет дальше…

Стась шёл за ней - молча. За спиной его раздавался бубнёж - там Баграт сцепился о чём-то с Маркеловым. Лена не слушала - устала. Хотелось сейчас уйти в тень, пропустить друзей-приятелей мимо и подсесть к одному из костров, с подростками. Да вон хоть к тому, от которого вроде раздаётся знакомая мелодия под гитару…
- Голубевские котята. - будто уловил её мысли Стась. - Вроде как - «Бодрствующая смена. Андрюха носится, проверяет караулы, а эти - в резерве.
Они подошли поближе - Баграт с собеседниками, не умолкая, прошли мимо, - и пристроились за спинами ребят, сидящих напротив гитариста. По обе стороны от огня в песок были воткнуты узловатые, корявые, чёрные ветки местного кустарника - густые заросли его начинались сразу за складами, - над костром висел чайник и круглый, закопченный котелок. Крышка его, неожиданно белая, чистая, валялась на песке рядом.
«Уже успели закоптить. - подумалось Стасю. - А ведь наверняка только сегодня со склада получили…»
Правый «котёнок» (вот ведь, прилипло словечко, спасибо Валерьяну!) глядя на огонь, нянчил на коленях карабин. Перед ним, на песке, на аккуратно разложенной тряпице лежали маслёнка и какой-то ёршик; там же, их высокой, круглой коробки из-под засахаренных лимонных долек, высовывался винтовочный затвор. Оранжевые отблески костра играли на полированной стали. Видно было, что пацан начал чистить оружие да отвлёкся, заслушавшись гитариста.

- Хорошо им. - шепнул Стась Лене. - Почистил винтовочку - и никаких проблем с переносом - знай, слушай да чаёк прихлёбывай. Только мы, грешные…
- Ну да, - тоже шёпотом отозвалась Лена. - «каждый раз, как только тебя скрутит, садись и чисти автомат.» Так, что ли?
- Так. - кивнул Стась. - Вообще, полезно когда есть чем руки занять… и мозги. Проще жить, знаешь ли.
- Не так. - покачала головой Простева. - Они просто ещё не поняли, что всё это - навсегда. Для них это пока что прост о поход, забавное приключение.. А назавтра взрослые наверняка что-нибудь придумают и вернут их к папам и мамам. И никто ещё не понял, что взрослые ничего не придумают и это - навсегда….
Крайновский подумал и кивнул. Спорить с Леной не хотелось.
- Голубевским всё-таки, проще всех. - продолжала Лена. Они уже второй год вместе ездят, и вообще - привыкли друг за друга держаться. Книги Владислава Петровича, знаешь ли, к этому располагают…
Стась пожал плечами. В отличие от многих Казаковских друзей, он не был поклонником творчества Крапивина. Но тут с Леной сложно было не согласиться - в их ситуации вечное каравелловское противопоставление «мира детей» «миру взрослых» могло, пожалуй, сыграть на руку.
Сидящий по другую сторону костра гитарист остановился, подкрутил колки а потом взял новый аккорд. Остальные оживились и с первых слов принялись подпевать. Стас припомнил -   эту песню как-то пел Голубев,  и Малян тогда ещё едко отзывался…
Андрей, помнится, здорово бесился, он никогда не ладил с Багратом. Но здесь она прозвучала …уместно, что ли?

Надежда, я вернусь тогда,
когда трубач отбой сыграет,
Когда трубу к губам приблизит
и острый локоть отведет.
Надежда, я останусь цел:
не для меня земля сырая,       
А для меня - твои тревоги
и добрый мир твоих забот. 

«Не заигрались бы только. - подумал про себя Стась. - А то ведь у этих мальчиков  карабины уже настоящие…»
А собравшиеся у костра пели уже громче. Из темноты к ним подходили и другие - с виду, не относящиеся к этой компании, - вставали за спинами поющих. Кое-кто тоже пытался подпевать, угадывая незнакомые слова:

Но если целый век пройдет,
и ты надеяться устанешь,
Надежда, если надо мною
смерть распахнет свои крыла,
Ты прикажи, пускай тогда
трубач израненный привстанет, 
Чтобы последняя граната
меня прикончить не смогла.

«Удивительно. - думал Стась. - Ведь слова-то ровно те же, что каждый из нас каких-то лет пять-семь лет назад пел на школьных линейках. Только там это было тоскливой повинностью, надоедливой формальностью, и все мы ждали, когда это кончится и можно будет заняться чем-то действительно важным - скажем, списать задачку на урок математики, поиграть в школьном вестибюле в «конный бой», а то и вовсе сорваться с уроков в кино… А потом, уже в институте, мы хихикали, когда несчастные со сцены выводили рулады официозных песен о БАМе или Малой Земле…
Что же здесь - иначе? Что произошло в мозгах этих вполне циничных, как это принято в 84-м, не самом романтическом году, студентов и подростков?Или же всё дело в особом таланте Окуджавы, который заставляет порой верить самым истёртым словам?
А стоящие за спинами котят ребята и девчонки теснее сомкнули круг. Стась и сам не заметил, как на плечи ему легли чьи-то руки - весь круг сомкнулся, сплёлся руками; вон и Лена, всегда резко пресекавшая попытки притронуться к ней, пусть в шутку, случайно - тоже положила руки на плечи соседям - щуплому, долговязому студенту и девицы лет двадцати, - и, кажется, тоже подпевает…

Но если вдруг когда-нибудь
мне уберечься не удастся,
Какое новое сраженье
ни покачнуло б шар земной,
Я все равно паду на той,
на той далекой, на гражданской,
И комиссары в пыльных шлемах
склонятся молча надо мной.

« Споём "Флага древко - боевое копье..." - вспомнилась Стасю любимая книга. А потом - "Нас было семеро друзей". Что бы там ни было - с песней легче...»
Да. С песней легче.
Что будет на завтрашний день - думать категорически не хотелось. Хотелось стоять вот так, сомкнув руки и плечи в неразрывный круг и слегка покачиваться - вместе, все, одни против всего мира и вообще всех миров, сколько их есть на свете…
Гитара замолкла. Круг постоял ещё несколько секунд, потом люди зашуршали, завозились, освобождая руки, плечи… Видно было, что некоторые удивлены и даже смущены своим внезапным порывом; другие же наоборот, присаживаются к костру, радуясь новым соседям, как обретённым друзьям. Давешний котёнок вогнал на место затвор, хозяйственно прибрал принадлежности и потеснился, впуская на обрубок бревна симпатичную девчонку лет пятнадцати в крайне экономной юбочке. Котёнок пристроил карабин между коленями; ему явно было неудобно, но он не переставал коситься на круглые коленки неожиданной соседки.
Вот ещё им занятие - усмехнулся своим мыслям Стась. - Да, теперь они точно до утра не вспомнят ни о Переносе, ни о других наших заботах. Вон, и крики из леса замолкли. И хорошо, и ладно…
- Стась! Простева! - громкий голос Крапивки бесцеремонно вторгся в идиллическую картину. - Вы где там? Давайте к дому совета, там буча намечается…

Отредактировано Ромей (08-10-2014 08:14:03)