* * *

Отряд из пятидесяти всадников расположился вокруг  квадратного строения, окружив его плотным кольцом. Внутрь Логус соваться запретил, чему воины были только рады. Всем было известно, что дом в незапамятные времена  построили боги. Внутри жили духи-хранители, жестоко карающие незваных пришельцев. Похожие постройки встречались  в степях за пустыней Харахан, отделяющей родину степняков от империи Кено. 
Логус должен был ждать тридцать дней. Если кто-то оттуда выходил, а это случалось  редко, то не позже месяца. Если беглецы в течение этого срока не появятся, ему придется  вернуться ни с чем. Тогда его ждет не завидная участь, но такова жизнь. Дни отсчитывались просто, по желтому степному цветку Илиль, который днем раскрывался, а в ночное время всегда оказывался, закрыт, независимо от того, светило солнце, или нет.
Стреноженные хнаги объедали пожухлую траву. В степях трава была сочнее и сытнее. Возможно, потому, что  родные степи Логуса располагались недалеко от  границы  ночного мрака. Если за линией терминатора  вообще ничего не росло, то поблизости, как ни странно, растения словно бы оживали. Даже бледного света  уродливого солнца им вполне хватало.
Логус  неподвижно сидел на теплой земле. Двадцать дней минуло с того времени, как беглецы  скрылись в доме богов. Что  было интересно, на первый взгляд дом внутри казался пустым. Можно было видеть большое квадратное помещение с четырьмя пятиугольными арками-входами. Посередине  крутилась, временами, словно бы расплываясь, заключенная в прозрачный пятигранный кокон, вертикальная тень в рост человека. Логус знал, это танцует вечный танец главный дух-хранитель, так говорил шаман. Пустота арочных проемов была обманчивой. Сквозь них должен был свободно гулять ветер, но те, кто находились вблизи, не ощущали, ни малейшего движения воздуха. Тень от освещенных  факелом предметов обрывалась на  линии входа. Внутри она отсутствовала. Шаман рассказывал, что  духи прячут тени и терпеливо ждут, когда к ним  войдет глупый и неразумный.  В далекие дни его  детства один очень смелый воин рискнул войти в такую арку. То, что затем случилось, будущий помощник Великого Саркоджана запомнил на всю жизнь. Воин замер, побледнел, затем на землю  упала  отрезанная окровавленная половина его туловища. Та часть, которая должна быть внутри, исчезла. Так и положили потом на погребальный костер половину трупа.
С докладом прискакал разведчик, ежедневно объезжающий окрестности. Людей, как обычно, в округе  он не встретил, заметил стадо диких вурлов, так что оставшееся время голодать им не придется.  Логус выслушал доклад и отпустил разведчика. Все это не важно, главное, появятся ли беглецы, или духи-хранители навсегда заберут их себе? Помощник Великого пристально вглядывался в пляшущие огни костра, вспоминал прошедшие годы и старался не думать о том, что ждало его в будущем.

Король с королевой поднялись из-за стола,  это явилось знаком для остальных. Народ рассредоточился  по краям зала, ожидая начала танцев. Зал скупо освещался настенными факелами, и если бы не  большие окна в потолке, сквозь которые пробивался  тусклый свет, помещение казалось бы слишком мрачным. Собравшиеся не сразу заметили новые необычные персонажи, появившиеся в зале. Были они загорелые и малорослые, вооружены кривыми мечами. В засаленных халатах, пропитавшихся потом и дорожной пылью, обутые в сапоги, эти люди заняли безмолвные позиции у дверей.  Первым опомнился король.
-  Кто посмел пустить? – возмутился  он, уставившись на незваных пришельцев. Первой мыслью было, что помощник  Заварт, которого он  назначил начальником охраны, предатель.
-  Позвать сюда Заварта! – приказал Жухир и огляделся. – Где моя охрана?
Никто из гвардейцев на зов не явился, не пришел и помощник. Заметив в коридорах чужих воинов, Заварт предпочел забрать из тайника в кабинете сумку с золотыми монетами, которые успел накопить правдами и неправдами за последнее время и секретным ходом покинул дворец. В другое время он бы  рисковал, но на этот раз руки королевского палача до него вряд ли дотянутся.
В зале появился  здоровый мужчина в золоченом халате хозяина Орды. Сопровождала его  девушка,  в  одежде, расшитой серебром, сапогах и круглой шапочке. Сначала  все приняли ее за молодого человека.  Когда убедились, что это девица, не смотря на трагизм положения, по  залу пронесся удивленный шепоток.
Гэнну, а это был именно он, пришлось следовать обычаям степи и сменить  куртку на халат. Так же поступила  Данна. После неожиданного избавления от смерти она на радостях готова была облачиться во что угодно, в рубище бедняка или даже власяницу святого отшельника.
-  Что здесь за мероприятие? – громко поинтересовался Гэнн. Жухир сообразив, что  события принимают нежелательный оборот, спрятался за спину дражайшей супруги.
Ответил землянину, как ни странно, сочинитель Гоар.
-  У нас бал по случаю трехмесячного правления его величества короля Араны Жухира Веселого, - сказал он и спросил, в свою очередь, - а Вы кто такой, молодой человек, и почему явились без приглашения?
-  Разве короли нуждаются в приглашениях? – удивился Гэнн.
-  У нас уже есть король.
-  Настоящий король я.
-  По какому праву? – не выдержал содержатель притонов. Он привык безжалостно давить конкурентов и разбираться  с ними, не откладывая дела в долгий ящик. К сожалению, на этот раз он не просчитал расстановку сил. Четверо степных воинов у дверей, самозванец, хоть и великанского вида и хрупкая девушка, на его взгляд  не являлись достаточным основанием для смены династии. Придут гвардейцы, и выгонят наглецов!
-  По праву сильного, - были последние слова, которые он услышал в этой жизни. В воздухе мелькнул кинжал, с  очередным королем было покончено.  Бывшая королева Айя, увидев, что произошло с мужем, упала в обморок.  На нее никто не обратил внимания. Придворные  в ужасе замерли.
-  Теперь выслушайте меня, - продолжал землянин, - король Круг мертв. Бал отменяется, гости могут разойтись. Волею судеб в настоящее время я не только король Араны, но и  Верховный владыка Орды.  Не переживайте, с прежними бесчинствами покончено. Вместо грабежей мной введена подать,  десятина, ничтожная цена за право сохранить жизнь и город.  О других нововведениях узнаете позже. На этом пока все!
Придворные только сейчас осознали, что происходит. Дворец полон чужими воинами, в прежнее время никого из них уже не было бы в живых.  По коридорам они расходились, как сквозь строй. На улицах города, казалось, степным воинам не будет конца.  На дворцовой площади  горели костры, готовили нехитрую еду. Хватали молодых горожанок и тащили в темные подворотни, или пользовали здесь же, на улице. Если те пробовали визжать или отбиваться, хорошенько  прикладывали кулаками или  показывали острый кинжал. Что делать, война есть война. По приказу землянина обошлись без  бессмысленных убийств и разрушений.  Зачем грабить, если горожане сами с превеликим удовольствием принесут золото? Гэнн не понимал Харбуджинна Борегуста, своего предшественника. Ведь войску когда-нибудь придется возвращаться в степь. Как можно  оставлять за собой  выжженную пустую землю? Из разговора с  помощниками землянин выяснил, что Величайший Столп Творца на земле собирался, достигнув моря, посадить воинство на корабли и завоевать все до последнего острова, включая Морейн и Уэррию. Властитель, по всей видимости, плохо представлял себе морские дела.  В Аране не имелось   достаточного количества кораблей, чтобы перевезти  хотя бы пятидесятую часть огромной Орды. А у Маррейна, напротив,  был крепкий пиратский флот, привычный к сражениям и неплохо вооруженный, то же самое можно сказать про Уэррию. Таким образом, морской поход представлялся Гэнну  гибельной авантюрой. Как ни странно, помощники настаивали на завоевании всего мира,  крепко затуманил им мозги  Борегуст!
Землянин пока попридержал возражения, решив позже изменить воинственные  планы  приказным порядком. Отмена грабежей далась войску нелегко, молодая кровь играла в жилах, руки тянулись к оружию, сдерживала только железная дисциплина. Впрочем, два командира, вожди племен, решились на протест. Вождь каждого отряда, участвующего в походе,  имел право скрестить с Величайшим оружие. Оба командира упокоились навеки, бунт был временно подавлен.
Вероятно, следовало вплотную  заняться реорганизацией войска и внутренней безопасностью, однако это отняло бы слишком много времени.
Землянина ждало более важное дело, нежели укрепление своей власти, которую он, кстати говоря, не особо ценил.  Где-то неподалеку прятался лабиринт.  Гэнн решил, что доберется туда  независимо  от того, узнает пароль, или нет. Но прежде предстояло слегка сбить воинственный пыл    многотысячного войска, чтобы оно в его отсутствие, как говорится,  «не пошло вразнос». Следовало выиграть время или  придумать некий план, Гэнн, мысленно усмехнувшись, сравнил его с рецептом сложного кушанья. Оно не должно  подгореть,  быть в меру посолено и поперчено, добавлены необходимые специи. Обдумыванием такого средневекового политического блюда он и занялся.
Гэнн устроился за широким столом  в пустом кабинете, принадлежавшем ранее кому-то из королевских советников.  Стол ему нравился, удобный, с выдвижными ящиками, в которых можно было хранить документы. Если бы  Гэнн решил навсегда осесть в этом городе, несомненно, превратил кабинет в личные апартаменты. Стены  были завешаны  приятной расцветки гобеленами (скорее всего, из Уэррии), потолок украшала лепнина в виде крылатых зверей, пол выложен полированными каменными плитами. За спиной новоиспеченного  Величайшего Столпа Вселенной  устроилась неподвижная молчаливая Данна, добровольно принявшая на себя обязанности телохранителя. Девушка опасалась потерять любимого, слишком опасным местом являлся королевский трон!
Вскоре в кабинет явились все три помощника Величайшего, в неизменных халатах, подпоясанные расшитыми золотом кушаками.  Незаменимый Логус, военный советник.  Ангах, толстяк в два обхвата,  ведающий вопросами снабжения, судя по комплекции, большой любитель набить брюхо.  Сенах, худой длиннобородый старец,  советник по общим вопросам.
Первым докладывал Логус, нудно, но четко. Перечислял сожженные населенные пункты, а также те, до которых еще предстояло добраться. Под конец речи  спросил: - Величайший, зачем жалеть врага? Живой враг всегда может воткнуть нож в спину!
«Сторонник выжженной земли» - подумал Гэнн.
-  Снабжением войска занимается уважаемый Ангах? – землянин обратился к толстяку, тот с довольным видом поклонился. Видно, прежний властитель  не был с ним столь любезен.
-    Есть ли проблемы с продуктами? – продолжал Гэнн.
-  Продуктов достаточно во всех селениях, которые встречаются на нашем пути, - ответил толстяк.
-  Если  мы сожжем все вражеские поселения, где будем   брать продовольствие, когда армия отправится в обратный путь?
На  широком лице Ангаха появилась растерянность, он открыл рот, но ответить было нечего. На обратном пути их ждали пепелища. Как ни странно, столь простая мысль никому из советников раньше не приходила в голову.
-  Позволь молвить,  Величайший, – вмешался Логус, и продолжал после милостивого кивка.
-   Когда мы завоюем все земли под этим небом, - он описал рукой широкий круг, -  чужие стада станут нашими. Будет где пастись хнагам и чем кормить вурлов. Мы заселим  земли степными жителями, потому что остальные не стоят нашего пальца, так говорил Харбуджинн Борегуст.
«Это мы  в древности проходили» - подумал землянин.
Движение Орды напоминало полет саранчи, после которой оставалась голая земля. Ситуацию следовало переломить, прежде всего, в головах подчиненных.
-  Степные народы умеют строить корабли? – спросил он. -  И прокладывать в море  путь?
Теперь  в тупике оказался Логус. Он морщил лоб, но сказать ничего не мог.
-  Между Марейном и Уэррией на море сейчас идет война, - продолжал землянин, - известно ли вам, что Марейн использует  огненную жидкость, а Уэррия применяет порох?
-  Порох выдумка, - скрипуче произнес седобородый Сенах. Видимо, положение позволяло ему вмешиваться в разговор без высочайшего дозволения.
-  Порох реально существует, - возразил Гэнн, -  я сам слышал, как уэррийцы применяли его на море.
На это нечего было ответить даже седобородому старцу.
-  Значит так, до моего окончательного решения, войску оставаться на месте,   месяц, а может быть,  два.
Советники испустили глубокий вздох, однако промолчали.
«Надеюсь, за это время они под растеряют боевой дух. Нет ничего хуже, чем безделье и ожидание».
-  Ангаху поручаю собирать с  местных жителей дань золотом и продуктами, убийств не допускать. В случае сопротивления бить плетьми, но не до смерти.
Он выразительно посмотрел на помощников.
-  В Аране  много умельцев, каменщиков, плотников, корабелов, я не хочу, чтобы они пострадали.
-  Но как, же воинам без женщин? – проскрипел старец. Хотел добавить: «Без сражений», но не решился. – Сегодня были убиты несколько мужчин, вступившихся за своих жен и дочерей. Ты предлагаешь наказывать наших воинов?
Гэнн нахмурился. Он понимал, существуют определенные рамки, которые  переходить нельзя.  Лезть в этот мир со своим уставом значило наверняка проиграть.
-  Не убивать, - жестко повторил он, - дать плетей и гнать вон.
Они еще обговорили детали, затем Гэнн отпустил  помощников.
-  Как я от них устал, - пожаловался он.
-  Главное, чтобы ты не уставал в постели, - улыбнулась в ответ Данна.
Дверь открылась, заглянул охранник.
-  Величайший, к Вам посетитель, - сказал он.
-  Пропусти!
Появился сочинитель Гоар, длиннобородый, в обычной черной хламиде. Гэнну почему-то он казался служителем местной церкви.  Гоар  сходу принялся читать  вирши:

   Позволь сказать, о Величайший!
   Твой лик как зеркало миров,
   В своих деяниях, мудрейший,
   С врагами строг ты и суров!

-  Ну и бред! -  произнес «Величайший». Поэт словно бы споткнулся, на лице его появилось беспомощное, обиженное  выражение.  Он ждал других слов,  прежние владыки были  падки на лесть.
- Я давно сочиняю стихи, - пробормотал старик, - но впервые их откровенно назвали бредом.
-  Попробуйте написать что-нибудь на злобу дня, - посоветовал Гэнн, -  например, поэму о нашествии степной Орды, о народных страданиях, предательстве, любви и горе.
-  Страдания,  зачем? – недоуменно произнес поэт.
-  Какая же любовь без страданий! – патетически воскликнул Гэнн. – Глядишь, прославитесь в веках! Однако мы заболтались, у Вас, уважаемый, ко мне какое-то дело?
Старик замялся.
-  Мне обычно за сочинительство платят, - сказал он, -  Жухир должен был, но  не успел.
-  Все мы ходим под Творцом,  Жухир в том числе, разве не так?
-  Так, конечно, только всякая работа должна оплачиваться.
-  Как долго, уважаемый, Вы сочиняете хвалебные вирши королям?
-   Я на этой должности много лет, Ваше Величество, - с гордостью ответил старик.
-  Полагаю,  короли оплачивали  творчество достаточно щедро. Или Вы оголодали и остались без корки хлеба? Во сколько обходилось казне каждое четверостишие?
Разговор принимал для сочинителя  неприятный оборот.
-  У меня большое семейство, всех нужно кормить.
-   Как велико Ваше состояние?
Гоар  потух, словно свечка без кислорода.
-  Я не считал, Ваше Величество, - жалобно проблеял он.
-  Куда Вы денете свое золото, когда в дом явятся степные воины? Они ведь обшарят все углы, - сказал Гэнн. Старик  сразу заторопился.
-   Позвольте откланяться, -   он попятился и  выскочил за дверь.
-  Небось, побежал прятать свои сокровища! – сказал землянин.
-  Может, шепнуть пару слов Логусу?
-  Не стоит, в конце концов, он честно заработал свои деньги.
-  Дорогой, когда мы, наконец, доберемся до лабиринта?
-  Как только наведем в войске порядок. Не хочу, чтобы после нашего ухода  начались резня и грабежи.
-   Думаешь, это возможно?
-  Надеюсь, - вздохнул Гэнн и подумал, что управлять огромной разнородной армией это вам не  эскалоп поджарить. Услышав в коридоре  шум, он выглянул за дверь.
-  Что случилось? – спросил охранника.
-  Воины соскучились, Высочайший,  завалили бывшую королеву, - охранник плотоядно улыбнулся, - хорошая баба, упитанная!
Гэнн поглядел на мужчин в халатах, суетившихся неподалеку.  До ушей его донеслась приглушенная возня, сдавленный визг. Он плюнул и вернулся в кабинет. Его посетила неожиданная мысль: где тот добрый мирный повар с «Саламандры», который не так давно высадился на планету? Сколько людей в него верили, поддерживали в трудную минуту, Лусс, Хлын, Алон Кай, Кармас. Все пошли за ним и погибли. Он стал черствым и нечувствительным к чужой боли, как почти все обитатели этого   исковерканного средневекового мира.

Лучник шедший замыкающим, первым  угодил в ловушку. Случилось  это неожиданно и весьма загадочно. Отряд шагал по ледяной пустыне, вдалеке уже виднелось темное пятно, которое Данна называла входом в лабиринт. В это время справа от Сакара  в морозном воздухе замерцало бледное полупрозрачное зеркало.  Некоторое время оно плыло  над землей, держась рядом с человеком.   Сквозь тусклый пятиугольник были видны окружающие  холмы. Лучник был любопытен.  Заметив рядом странный объект, он протянул руку и прикоснулся к обжигающе холодной  поверхности. Кроме пробирающего до костей холода он ничего не почувствовал, но какая-то сила заставила его остановиться. Воины не сразу заметили его отсутствие. Азбар, услышав тревожные возгласы, обернулся  и  увидел  зеркало и неподвижного Сакара, который молча, стоял с протянутой рукой. Около зеркала, казалось, колыхался застывший морозный воздух.
-   Всем оставаться на месте! – приказал сотник и поспешил к лучнику. Тот был еще жив. Он с трудом повернул к Азбару  покрытое инеем  лицо. Рука его вдруг с треском обломилась в плече  и упала на стылую землю. Затем подломились ноги, морозная статуя, бывшая только что человеком, с глухим стуком осыпалась, расколовшись на куски. Сотник почувствовал, что волосы на его голове зашевелились. Такого ужаса он прежде никогда  не испытывал. Зеркальный воздух, между тем, перестал колыхаться, внутри зашевелились тени, из зеркала стали выбираться  люди. Первым появилось его собственная копия,  следом  лучник и два других бойца. Выпустив двойников, зеркало растаяло в воздухе. Не говоря ни слова, зеркальные люди набросились на  воинов.
Сражаться с самим собой оказалось задачей не простой. Противнику были заранее известны все уловки и приемы. Но главное, врагов было больше.  Численное превосходство оказалось решающим. Упал один воин, затем второй.  Зеркальный лучник  пускал убийственные стрелы. Израненный Азбар остался в одиночестве, лицом к лицу с четырьмя безжалостными противниками. В груди его сидели две стрелы, он чувствовал, как постепенно уходит жизнь.
-  Кто вы такие, демоны вас задери? – спросил он, но не получил ответа. Зеркальные бойцы не предназначались для разговоров, их могло остановить только слово.
Покончив с сотником, они, словно собираясь отдохнуть,  замерли, опустив мечи.
Вот двойник Азбара упал на землю. Лучник словно бы в недоумении посмотрел на свои ноги, которые  стали таять, растекаясь двумя лужами.
Подобная судьба постигла остальных зеркальных людей. Они таяли, невзирая на мороз, таяло оружие и все их вещи.
Вскоре рядом с мертвыми разведчиками  остались только  большие лужи,  которые быстро  превратились в лед.

Отредактировано VICTOR (24-08-2014 20:23:16)

-  Степняки не мои, - возразил землянин, - вернее, временно мои.
Он задумался. Десятник безусловно смелый человек.  Собирался сместить короля? Здесь это в порядке вещей! Типичный сын жестокого века, гордый и независимый. Такой на костер взойдет, и на плаху, и не пикнет, не станет вымаливать жизнь и валяться в ногах.
-    Вина не хотите?
На столике у ложа остались стоять пять  чаш с вином, к которому советники так и не притронулись. 
Брат с сестрой взяли чаши. Вино было превосходное, не отравленное.  Они не могли понять, чего хочет от них этот странный варвар, назвавшийся Человеком Луны.  Любой из предыдущих королей после неудачного покушения немедленно приказал бы несостоявшихся убийц казнить лютой смертью, а этот почему-то тянет. Да еще вежливые разговоры разговаривает! Обдумывает способ казни? Аркатт, прихлебывая вино, исподлобья следил за странным человеком. Мысль напасть на него, отнять кинжал или меч, появилась и исчезла. Он хорошо помнил, как легко варвар поймал ядовитую стрелу, выпущенную гвардейцем в Данну.  С такой реакцией ему, наверное, никто не страшен, даже стремительный хараг, обитатель города богов. К тому же его не берет даже страшный яд.
-  Я  думаю, как с вами поступить, - сказал Гэнн.
-  Я готов ко всему! – снова задрал нос Аркатт. В его глазах на мгновение мелькнул страх, но сейчас, же погас, задавленный гордыней. «Я тебя удивлю!» - подумал землянин.
-  Мне нужен человек смелый, бесстрашный, с авантюрной жилкой, и не глупый, - сказал он. Брат с сестрой смотрели на него в недоумении, они-то здесь причем? Очень скоро от них  кроме недолгой, не доброй памяти в этом мире ничего не останется!
Следующий вопрос десятника удивил.
-  Кто приказал меня убить? – спросил вдруг Гэнн. -  Ведь ты не самоубийца, если бы покушение удалось, мои воины вырезали бы  всех, а от дворца остались одни   головешки?
Землянин попал в точку. Аркатт минуту раздумывал, стоило ли раскрывать тайну мгновенной связи с Саяном. Потом решил, что под пытками секрет все равно не утаить. Заплечных дел мастера достигли здесь  такого совершенства, что у них заговорит даже каменная статуя.
-  Верховный судья Саяна Аарах Жом, - ответил он.  Данна  потрясенно уставилась на мужчину. Магистр достал их и здесь! Землянин же сразу ухватил суть. До приморского города не близко, значит,  птичья почта?
-  В подвале  спрятан древний артефакт, с помощью которого можно разговаривать и даже видеть собеседника, - ответил на невысказанный вопрос десятник.
Аппарат связи!   Возможно, когда-нибудь с помощью этого аппарата он свяжется с кораблем.  Это можно сделать из спасательного бота, вот только его придется долго  искать  в лесу. Гэнн посмотрел на  Данну.
-  Доберусь  до этого мерзкого судьи, все припомню, колодец и покушение! -  сказал он.   

    * * *

Ночью Линна не могла уснуть. Этот странный варвар велел отвести им с братом покои рядом со своей комнатой, выставив, правда, в коридоре охрану. То, что он говорил, не укладывалось у нее в голове. Брат спал на своей койке сном праведника, сестра беспокойно ворочалась. Варвар намеревался уехать, видите ли, у него неотложные дела. На время отсутствия на троне ему понадобился жесткий и умный человек. При этом варвар, как это ни удивительно,  имел в виду Аркатта. Линна не могла понять, в какой момент неуемная ненависть к зтой горе мышц сменилась вдруг непреодолимым желанием. Она с каким-то мистическим ужасом поняла, что хочет его так, как никогда и никого  прежде. Мужчины всегда подчинялись ее черным глазам, она вила из них веревки. Последнего дворянина, заказанного какими-то богачами, она, словно вурла на заклание,  привела в  комнату, где беднягу вместо любовного ложа ждала смертельная ловушка. Поняв ошибку, как он побледнел и испугался! Она досмотрела представление до конца. В тот раз она так возбудилась  видом крови, что отдалась убийце тут же,  рядом с жертвой.
И вот теперь  один единственный мужчина устоял перед ее силой. Это поразило ее до глубины души. У нее было много любовников. Некоторых она уничтожила, причем делала это, всегда чужими руками. С другими рассталась, сохранив приятельские отношения. Этот тип, огромный, сильный, умный, обаятельный, словно демон, такие мужчины ей прежде не встречались!
Когда их привели в комнату, брат завалился спать, а она, помня рассказы стариков, о том, как строили дворцы в незапамятные времена, соединяя анфилады комнат,  внимательно осмотрела стены. Позже мода на проходные комнаты ушла, двери не заделывали, а прикрывали обоями. Она  даже удивилась, обнаружив такую дверь. 
Она решила нанести варвару визит. Вряд ли он устоит перед ее чарами! Его девушку можно во внимание не принимать. Линна хорошо знала степные обычаи. Женщину, посмевшую возразить владыке, зашивали в мешок и бросали в глубокий водоем. Да и в Аране к мнению женщин мало кто прислушивался.
Гэнн, услышав скрип двери и треск отрываемых обоев,  тут же проснулся. Данна спала чутко, кинжал держала под подушкой. Кто мог к ним  ломиться, отрывая обои,  через потайную дверь? Конечно же, убийца! Бросок, сдавленный вскрик, на полу распростерлась  женщина. Жизнь в этом мире стоила очень, очень дешево!

Отредактировано VICTOR (26-08-2014 08:18:29)