Я лишь тяжело вздохнул, когда бабе попадает шлея под хвост, она с энтузиазмом грызёт даже бетонные столбы. И, махнув рукой, начал набирать номер Валиски. Та ответила лишь с пятого гудка.

– Алё! Алё! Алё! – заверещал так громко, пришлось даже отставить его подальше от уха, чтобы окончательно не оглохнуть.

– Ты где? – строго спросил я, требуя, чтобы она чуть притушила истерику.

– На дереве.

– Это уже все в курсе, а где оно?

– Не знаю! – пискнула домовушка и снова зарыдала в голос.

– А как ты туда попала? – попытался перевести разговор в более конструктивное русло.

– Тетя Аля извела всю сметану, а я в деревню пошла, чтобы новой купить и заблудилась по дороге. Теперь вот спасаюсь от двух голодных лис, которые моё дерево двуручной пилой грызут. Уже половину одолели!

– Не паникуй, сейчас узнаю, где ты!

Открыв Мегафон-Маяк, с удивлением увидел, что постоянная причина моей головной боли находится в пятнадцати километрах от меня на самой кромке болотистой местности.

– Дюк, а ты знаешь, – обратился я к своему приятелю, – горбатый был прав. Бабы, таки, доведут меня до цугундера! Сматывайте снасти, пойдём выручать эту бестолковую девчонку! – и ловко вытащил крупного карпа, которого, чтобы не терять времени, сняв с крючка, снова бросил в воду.

       Велев дамочкам сидеть в лагере и носа никуда не высовывать, мы загрузились в машину и помчались на выручку будущей жертве лисьего произвола. По пути меня разбирало жуткое любопытство: как лисы собираются запихать Валиску в горшок. Внедорожник с хрустом проламывался сквозь лесную поросль и веером разбрызгивал попадающиеся по пути лужи.

       Преодолев густые заросли лещины, мы оказались на месте жуткого преступления. Не в силах сдержаться от ржания, я рухнул на рулевую колонку. Посередине зелёной полянки стоит склонившееся набок дерево, которое усердно пилят две лисы двуручной пилой. На самой верхушке благим матом изображает из себя сирену ПВО «маленькая, красивенькая, домовитенькая». Васька при виде такого зрелища тут же сцапал торчавший из кармана Дюка смартфон и принялся снимать.

–  Здорово, мужики! – обратился я к двум пилящим дерево лисам. – Может, вам помочь? – с макушки донёсся отчаянный визг Валиски.

– И тебе не хворать! – коротко ответил седоватый лис.

        А молодой лисёнок восторженно затявкал:

– Да-да, дяденька, нам обязательно надо помочь, а то такой вредный обед попался, что мочи с ним никакой нет. Орёт так, что трава вокруг жухнет и листья осыпаются! – он расстроенно шмыгнул носом.

        Отодвинув в сторону подростка, я поплевал на ладони и взялся за ручку пилы. Дело пошло на лад. Тоненькие ручейки опилок быстро превратились в мощные струи. Стальное полотно восторженно пело победную песнь. Свилеватый древесный ствол уже начал заметно поскрипывать. Мельком оглянувшись назад, заметил, что оставшийся в машине домовёнок в полном восторге скачет по переднему сидению, подбрасывая вверх смартфон своего коллеги. Да и сам Дюк откровенно улыбался.

– Простите, уважаемый, а вы с чем будете её готовить: с мясным гороховым концентратом или обычной перловкой? – деловито спросил я, наблюдая, как лисёнок ставит на огонь котелок с водой. – Настоятельно рекомендую первый вариант, – и протянул пачку с сушёной смесью юному повару.

       Шустрик деловито разгрыз верхний уголок, одобрительно засопел и опустил кубики в весело бурлящую воду. Тут дерево с надсадным стоном завалилась набок, и старый лисовин, ухватив испуганно верещащую Валиску за подол сарафана, поволок девчонку к костру.

       Девчонка была на грани обморока, потому с ней случился небольшой конфуз, сильно ударивший по тонкому обонянию рыжего гурмана. Он сморщился, точно ему подсунули дохлую мышь, понюхал призывно булькающее варево, а потом жертву его произвола.

– Знаешь, Шустрик, эта чумазая грязнуля нам весь обед в горшке испортит, – лисёнок при приближении маленького чудовища тоненько заскулил, от едкого запаха из его глаз хлынули слёзы.

– Дед, надо бы найти этого дядю Риффслу и обменять эту вонючку на что-нибудь полезное в хозяйстве, ту же вкуснятину.

– Дядя Риффсла, – такого пренебрежения Старшая Домовая снести уже была не в силах, от возмущения она снова весьма духовито испортила воздух, теперь проняло даже меня, даже закашлялся от непередаваемого амбре. – Сначала сварить в горшке хотят, потом дерево срубают, где пряталась, а теперь ещё и обзываются! – она сжала маленькие кулачки и разъярённой молнией набросилась на Шустрика, тягая за весьма облезлый и грязный хвост и вереща. – Да такое убожество даже кикиморе на воротнике не подойдёт!

– А ты, старая шавка, сейчас получишь! – подняв с земли увесистый сук, закопавшая топор на тропе войны Валиска принялась потчевать старого лисовина и его внука крепкими ударами увесистым суком, который обломился при падении спиленного дерева.

– Юная барышня! – голос Дюка был строг и до ужаса официален. – Марш в машину, у тебя сегодня день рождения. Мы съездим за сметану, а то гости заждались уже именинного пирога с земляникой.

     Лисы были категорически против. Старший наступил лапой на подол домовой и, стойко снося побои, деловито проронил:

– Меняю вонючку на оставшуюся пачку горохово-мясного концентрата. Есть такое не пойми что мы не станем, но и выгоды своей никогда не упустим!

       Прикинувшись жутко расстроенным и поторговавшись для вида, отдал им заслуженный трофей.  Потом торопливо сунул развоевавшуюся Валиску под мышку и бодро затопал к микроавтобусу, игнорируя возмущённые вопли и удары крепких кулачков по моей спине.

– Дядя Риффсла, это нечестно! Пусти меня! Сейчас я им такое не пойми что покажу, мало не будет! – поняв, что доводов разума девчонка сейчас слушать не станет, закинул трофей в машину, и мы отправились в Молочково за сметаной.

– Любезный коллега, могу я вас попросить глаз не спускать с юной проныры? Слишком уж много воли она себе в последнее время она стала брать! Куда катится этот мир! – я возвёл откровенно смеющиеся глаза к потолку и изобразил крайнюю степень возмущения. Василий и Дюк едва сдержались от дружного хохота.

– Можете рассчитывать на мою помощь, любезный Риффсла! – гипотетически изрёк мой приятель, бросив многозначительный взгляд на дующуюся на всех и вся именинницу. – Милочка, а у меня есть небольшой подарок для тебя от меня и Алевтины.

       Маленькое чудовище бросило на него свирепый взгляд и замолчало. Килограммовая коробка швейцарского шоколада решила все наши проблемы. Впрочем, пока доехали, от сластей не осталось и следа. Но это была малая плата, чтобы избежать гнева красивенькой и домовитенькой интриганки. Василий изо всех сил старался и виду не подать, как ему досадно, что Валиска предпочла съесть шоколадки в гордом одиночестве и сердито отпихнула домового, когда он попытался поцелуями решить дело миром. Девчонка обиделась всерьёз и надолго, вовсю обдумывая, как бы половчее отомстить обидчикам.