***
- Воля ваша, Евгений Петрович, но вы зря так нервничаете. Никак они вперёд нас у Выборгского залива не окажутся, это дело невозможное. У вашей шведской шхуны, много, если десять узлов парадный ход; обычно такие посудины хорошо если дают 6-7, на экономическом. Да и на море что делается. - и командир крейсера обвёл рукой вокруг. - Молоко, ни видать ни зги. В такой туман, да под берегом, среди мелей и островов идти надо узлах на трёх, да еще и со шлюпкой, с промерами. Нет, батенька, если ваши супостаты не на фарватере, да угля и машины не жалеют - то и думать нечего, раньше чем через двое суток у Берёзовых островов не будут, даже  не сомневайтесь…
- А по пути их перехватить никак нельзя? Озабоченно спросил Корф. Дать команду на канонерки, пусть обшарят финский берег…
- И-и-и, ваша светлость, сразу видно, что вы не моряк! - отозвался моряк. - В такой туман к берегу соваться - это ж наверняка на ель сесть, или днище пропороть на камнях. Мы ведь, признаться честно, там отнюдь не всё знаем. Вон, в позапрошлую навигацию, пришлось мне сунуться к самому берегу на старичке  «Ерше» - так тащились один-два узла, и всё время дно щупали - и это без всякого тумана! На карте половины мелей нет, ну их к чёрту… Нет, Евгений Петрович, ни один их командиров судов сейчас к берегу не полезет - хоть вы им разжалование сулите. Кому охота потом с мели стаскиваться да рапорта писать?
- Спозвольте, вашсияиь? - влез в разговор Тугодумов - невысокий, крепкий - поперёк себя шире, - мужичонка, которого вместе с Корфом и Каретниковым доставили на борт «Лейтенанта Ильина». Тугодумов отслужил 15 лет на Балтике, вышел в отставку боцманом с броненосного фрегата «Адмирал Сенявин». Поднакопил деньжонок, купил вскладчину с другом своим сослуживцем  большой паровой катер - и три года уже катал публику по Маркизовой луже, совершая порой далёкие рейсы до самого Выборга,  Двинска и Либавы*

#* Двинск - старое название порта Даугавпилс; Либава - сейчас Лиепая, в то время военный порт.

- Шведов этих я хорошо знаю. Их тут всё знают - таких ушлых ещё поискать! Мутные людишки, всё время наособицу, и дела у их мутные. Но от своих поди, укройся… Они в любой туман вдоль берега пролезут, и ни разу дно не заденут. Шкипер ихний шхерами уже лет тридцать ходит, а в команде у него - братья да сыновья. Они любую мель нюхом чуют. Вот, как-то было дело - в такой же туман шли они от Або…
- А ты, небось, с ними-то и ходил? - насмешливо спросил старого боцмана капитан. - Знаю я вас, храпоидолов! Вы, ваша светлость, можете быть уверены - эта публика вся тут под круговой порукой - все, как один контрабандой балуются. Кто из Финляндии, а кто из самой Швеции. Что, скажешь не так? - снова обратился он к Тугодумову. Тот вжал голову в плечи, буркнул что-то и отступил за спину матроса-сигнальщика.
- А вообще-то сей прохвост прав. Ловить ваших беглецов надо на возле Березовых островов. Я так думаю, пойдут они проливом Бьеркезунд, а там, в узостях, можно расставить береговые посты с солдатами и шлюпками. Если успеют да не проспят - машину шхуны в тумане далеко должно быть слышно…
Мы послали миноноску в Выборг, с депешей начальнику гарнизона. - отозвался Корф. - только на это у меня надежды нет - пока получат, пока поймут, что делать надо, пока до места на шаландах своих доберутся… хорошо, если сами в туман не заблудятся! Да и пограничники уверяют - не было ещё такого случая, чтобы контрабандистов вот так, на воде, в туман всм миром ловили. Так что надежда у меня только на флот.
- Флот… что ж, флот постарается вас не подвести. - ответил капитан. - Мористее, вдоль берега сейчас дежурят два миноносца и канонерка - постараемся не пропустить. А сами встанем у входа в Выборгский залив.  А в всё же я бы на вашем месте особо не рассчитывал. У Березовских островов из ловить надо, или уже в самом заливе. Говорите, они туда непременно сунутся?
- Неременно, ваш сокородь! - вылез снова Тугодумов. - У шведа на том берегу, в шхерах, заимка имеется. Ежели загонит туда свою шхуну - всё, пиши пропало, хоть вдоль всего берега с собаками его шукай - всё одно не сыщешь. Там такая путаница - сам чёрт ногу сломит. Так что в заливе его ловить надоть…

«Лейтенант Ильин», новенький минный крейсер*, только в этом году принятый в казну после долгих, мучительных ходовых испытаний, резал волну. Массивный, далеко выступающий вперед таран нёс огромный пенный бурун. Когда Корф с Каретниковым только подходили к кораблю на катере, доктор, увидев столь выдающееся и столь же архаичное - по его мнению, - украшение минного крейсера, заметил, что-де, если удастся догнать шведскую шхуну, то и стрелять не придётся - можно просто расколоть неприятеля надвое острым шпироном**. Мичман, командовавший паровым катером, тут же объяснил - хотя таран и вполне пригоден для своей главной задачи, но пользоваться им таким вот решительным образом стоит лишь в самых крайних случаев. И как бы в подтверждение его слов, доктор увидел, как передняя-верхняя часть таранного выступа откинулась на петлях вверх, наподобие колпака кабины истребителя, - и под ней обнаружились две тёмные трубы минных аппаратов.

#* Шпирон — то же, что и таран у броненосных кораблей XIX и начала XX века. Иногда съёмный.
#**      В конце XIX век — начале XX века так назывались большие миноносцы водоизмещением 400—700 т с усиленным артиллерийским и минным вооружением для уничтожения миноносцев противника.

Командовал крейсером капитан второго ранга Бирилёв. Он принял новенький корабль для испытаний с Балтийского завода. Внешне кораблик был хорош - первый в Российском флоте представитель класса минных крейсеров, он был похож на французский «Кордор», однако при вдвое меньшем водоизмещении имел  броневую палубу вдвое большей толщины. Имя корабль получил  в память лейтенанта, героя Чесменского боя 1770-го года.
Внешними очертаниями корпус «Лейтенанта Ильина» напоминал парусники предшествующей эпохи -  изящный прогиб корпуса - «седловатость», как говорят моряки, -  ют и бак, соединённые сплошным фальшбортом, мачты, способные нести парусное вооружение. Главным украшением крейсера служил огромный таран, в котором прятались аппараты для стрельбы минами Уайтхеда. Всего таких аппаратов было семь; кроме них, крейсер нёс семь 47-миллиметровые и   двенадцать 37-миллиметровые  револьверные пушки.
Капитан Бирилёв немало намучился с модной новинкой - всю навигацию прошлого, 1886-го года он пытался выжать из вверенного ему кораблика паспортные 22 узла; однако ж, даже после доработок, проведённых за прошлую зиму у стенки Балтийского завода, после замены винтов на новые,  трёхлопастные, он «Лейтенант Ильин смог показать только девятнадцать с половиной узлов. Кончилось тем, что минный крейсер приняли в казну - правда, с унизительной оговоркой, что тот не удовлетворяет в полной мере ни одном из своих возможных назначений. Впрочем, Бирилёв был с этим определением не согласен - он успел полюбить изящный, шустрый корабль, и полагал, что «Лейтенант Ильин» сочетает в себе качества отличного разведывательного судна и «преследователя миноносок»  - а при необходимости может участвовать и в эскадренном бою. 
Именно качествам разведчика и преследователя был Бирилёв обязан тому, что «Лейтенанта Ильина» выбрали для особого, ответственного задания. Теперь капитан 2-го ранга возглавлял наскоро собранных отряд из нескольких миноносок и канонерок - с твёрдым приказом «с самого верха» помогать барону Корфу, начальнику загадочного «Департамента Особых Проектов», сколь это будет возможно.
Нельзя сказать, что Бирилёв особо этому  радовался - с одной стороны приятно, конечно, что начальство верит в тебя и твоё судно, но ловить в эдакую погоду крошечную шхуну в финских шхерах… в-общем, полученное задание более всего напоминало сакраментальное «поди туда-не знаю куда».

Отредактировано Ромей (18-11-2014 11:59:58)

Точно