Не люблю иностранных слов
И потом - приквел - это описания события До. У меня тогда уж сиквел.

Глава первая

Вот стою, держу весло,
Через миг отчалю.
Сердце бедное свело
Скорбью и печалью.
  Тихо плещется вода,
  Голубая лента.
  Вспоминайте иногда
  Вашего студента

Перевод с латинского

…до Васильевского острова мы добирались на пароходике - он доставил нас прямо к пристани у Морского училища. 
Огромное здание корпуса выходило на набережную, между 11-й и 12-й линиями Васильевского острова и тянулось еще далеко по этим линиям. Середину здания составлял десятиколонный портик, поставленный на выступ первого этажа. Справа и слева, в крыльях здания, были две полусферические башни. Роскошный центральный портик был увенчан довольно-таки  уродливой цилиндрической будкой изрядного размера; позже я узнал, что это учебная астрономическая обсерватория; её металлическая башня была зашита поверх железа досками, что изрядно портило внешний вид здания. Обсерватория эта, при всей своей неказистости была оснащена раздвижной стенкой для телескопа, зрительных труб и секстанов.
Но все это пришлось узнать куда позже; а пока же мы, войдя в обширную прихожую, мы прошли по длиннейшему коридору и оказались в огромном совершенно лишённом колонн зале. Это был знаменитый "столовый зал" корпуса. Войдя в него, я замер в восхищении.
Огромные зеркальные окна, зеркально начищенный паркет; массивные  бронзовые люстры с бесчисленными хрустальными висюльками.  Над парадным входом в зал нависала галерея, поддержанная колоннами. Стены зала украшали фрагменты гербов Морского корпуса и барельефы военных трофеев.
Вы, наверное, обратили внимание что я сбиваюсь, называя это учебное заведение то училищем, то корпусом? Сейчас, то есть в 1887-м году оно именуется «Морским училищем», а раньше (как, впрочем, и в наши дни, в 21-м веке) носило название «Морской кадетский корпус.
У противоположной стенки зала возвышалась огромная, размером не меньше многовёсельной шлюпки, модель двухмачтового корабля. Потом мы узнали, что модель эта , бриг "Наварин", стояла здесь отнюдь не только для украшения: рангоут и такелажа модели в мельчайших деталях  соответствовал настоящему кораблю, и на модели проводились учёбы. В особо торжественные дни на ней поднимали паруса и флаги расцвечивания.
Оказалось, в зал нас привели, следуя давней корпусной традиции, согласно которой с него начиналась для любого кадета жизнь в стенах этого учебного заведения. Причём - буквально: именно сюда  будущих кадетов  приводят в день вступительных экзаменов - «испытаний», как их тут называют, - а уж потом разводят по «ротным комнатам», где, собственно, и экзаменуют.
Мя с Николкой наивно полагали, что избавлены от этой радости - поскольку были приняты в корпус не просто так, а по прямому указанию Его Императорского Величества Императора Всероссийского, и прочая, и прочая… короче - царь приказал. Сам, лично - как только речь зашла об устройстве нашего будущего. Ну ладно, я - в конце концов, мне всё равно некуда было податься, родное «общеобразовательное учреждение 1287 Ломоносовского района г. Москвы» осталось в ста тридцати годах от меня - и нет ни малейшего шанса, что я вернусь туда до момента получения аттестата зрелости. А Николку-то за что?Уж не знаю почему, но однажды он уже отклонил предложение отца отправиться по его стопам и поступить вот в этот самый Морской Корпус, - то есть, простите, в Императорское Морское Училище, - предпочтя гимназию и в перспективе, учёбу в университете. А ведь ему, как сыну морского офицера, полагались  при поступлении.льготы   Однако же, мой друг внял советам дяди, Василия Петровича и тётушки - и выбрал гражданскую стезю.Точнее собрался выбрать - у императора Александра III-го, как оказалось, иное мнение на сей счёт.
Но, как говорится, кому суждено быть повешенным, тот не утонет. С волей Самодержца не поспоришь - а тот, похоже, решил на всякий случай, поместить нас в ту среду, где воспитываются самые что ни на есть верные слуги династии. Ну как же, Морской Корпус, золотые погоны, кортики, белые, чистые до скрипа перчатки и манжеты… Элита элит. Каста. Хорошо Николке - он-то дворянин, сын военного моряка, а покойная матушка - так и вовсе голубых кровей. Нет, правда - его мама состояла в далёком родстве с черногорским королевским домом. Ну  я-то что тут делаю?
Так вот, об экзаменах - в смысле, испытаниях. Мы с Николкой,  как и было сказано, рассчитывали, что нас сия чаша минует - щазз! Размечтались!
Правила есть правила и изменить их не может даже… нет, ОН-то, конечно, может, но это ещё не означает, что наглые мальцы, которым повезло заручиться такой протекцией, будут избавлены от полагающейся любому «абитуриенту» нервотрёпки - хотя бы и в облегчённом варианте.
Очищать ради нас двоих ротную комнату не стали, и, видимо, чтобы нагнать на нас страху божьего, решили провести «испытания» прямо здесь же, в «обеденном зале» - под строгими взорами флотоводцев и императоров с парадных портретов на стенах. Чтобы, значит, понимали, какая честь нам оказана…
Самое интересное, что об экзаменах нас никто не предупреждал. Я, поначалу, даже думал возмутиться - как же так, даже подготовится не дали!» - но, поймав, ободряющие взгляды барона и Никонова (оба они решили сопровождать нас к месту будущей учёбы), совершено успокоился. Похоже, господа офицеры уверены, что испытания мы пройдём в любом случае - даже если не напишем ни строчки на заботливо выложенных на столы листах бумаги…
Уж лучше бы я и правда ничего не написал! Потому что... но - обо всём по порядку.
Задание по математике показалось мне на редкость несложным, и я решил не ударить в грязь лицом - а со словесностью потом разобраться, если время останется. Испытаний по латыни и греческому не подразумевалось вовсе - этих предметов, как выяснилось, вовсе не было в «общем» курсе Морского училища, близком в этом плане не к казённым гимназиям, а к реальным училищам, где упор делался на естественные науки. И это был чуть ли не единственное порадовавший меня факт; представить не могу себя за зубрёжкой этих иссушающих мозги мёртвых языков - чтобы не говорил там дядя Макар о пользе латыни…
Так вот - знаете, что оказалось во всём этом испытании самым трудным? Ни за что не догадаетесь.
Такого позора я не испытывал ни разу в жизни. Когда через четверть часа (задачек было всего три, совсем несложных) Николка положил перед экзаменаторами свои аккуратно исписанные листки, я…. ну не мг я отдать им те исчёрканные, заляпанные чернильными пятнами клочья, в которые я превратил девственно-чистые бумажные листы!
Вт что значит снобизм! За те полгода, что прошли с момента нашего первой экскурсии в девятнадцатый век я успел худо-бедно научиться расставлять все эти «яти» и «еры», привык изъясняться оборотами, которые в моё время не всякий понял бы… но, чёрт возьми, мне и в голову не пришло осваиваться со здешними письменными принадлежностями! Отцу-то хорошо - он, как сам мне когда-то рассказывал, успел застать ещё уроки чистописания и успел попользоваться если не мифическими чернильницами-«непроливашками» и перьями - «лягушками», то хоть автоматическими перьевыми ручками. Я же.. ну, скажите на милость, кому пришло бы в голову марать пальцы в фиолетовой дряни, по какому-то недоразумению называемою здесь чернилами, если в кармане всегда безотказная гелевая ручка? Мне и не пришло. И в итоге… я думаю, ни один из претендентов не сумел поразить господ экзаменаторов ло такой степени. Чтобы в четырнадцать лет не уметь ПИСАТЬ? То есть - совсем? И обойтись с экзаменационными листами так, что это сделало бы честь обезьяне сапажу или какому нибудь гамадрилу?
Как потом оказалось, обычные претенденты сдавали экзамены аж три дня подряд - письменные и устные по математике, диктовка, геометрия, география и естественная история - устно. Мы же уложились в полтора часа. Задание по геометрии я желал уже карандашом, который подсунул мне сердобольный экзаменатор, видимо, решивший что с пером мне не позволяют справиться нервы. Что касается устных вопросов, то после катастрофы с задачками мня уже ничего не могло напугать. Так что их «обеденного зала» я вышел перемазанный чернилами, подобно двоечнику в старых советских мультиках, - но совершенно уверенный в успехе. Как, впрочем и в том, что будущие однокашники непременно узнают о моём фиаско.
Теперь, значит, что - мне еще и писать заново учиться? Ну, спасибо, Ваше Императорское Величество, удружили…
Не забыть выпросить у отца пару перьевых автоматических ручек - вроде бы, видел у него, ещё в Москве, на той крвартире. Надо думать -не откажет сынку? Хотя - оно и удобно, конечно, но надо учиться пользоваться местными ресурсами - рано или поздно любые ручки сломаются - и тогда что, карандашами карябать, как чмо последнее?

Отредактировано Ромей (30-10-2014 12:16:05)