*  *  *       

            Собрав пожитки, Ольга вышла, раскланявшись с бабкой Красуней и котом. Вот только Милай потерся доверительно о ее  правую ногу и, взвив хвост, пробежал несколько метров по тропинке.
           - Ступай, Ольха, Милай проведет тебя!
           - Он знает куда мне идти? – удивилась девушка и недоверчиво посмотрела на нового друга, что проспал рядом с нею всю ночь, а теперь терпеливо ждал.
          - Знает-знает, чай ты не перва, да не последня у нас гостила, - улыбнулась Красуня, продемонстрировав клыки, которые теперь ничуть не пугали Ольгу, - Прощай, девица, помолюсь Матери за тебя!
          - Спасибо! Прощайте! – поклонилась Ольга и пошла за котом.
          Тропинка вилась-вилась, но скоро и зоркий глаз стрелка не смог бы ее рассмотреть в густой, высокой не по-весеннему, траве. Девушка брела, не выпуская из виду маячивший черный в полоску хвост неожиданного проводника. А тому все было нипочем: если дерево упало, то под низ поднырнет, или впрыгнет на ствол, когтями зацепившись. Ольге же приходилось только сожалеть об отсутствии таких нужных способностей, вздыхать и либо, кряхтя, обдираясь о кору, пролезать там, где нормальный человек застрянет, либо бить ноги по буеракам, обходя завал. Сначала девушка боялась потерять кота, но он неизменно выскакивал ей навтречу, привычно терся о ногу и устремлялся дальше.
           Куда? Если б Ольга знала… Ей пришлось довериться животному, совсем как прошлой ночью.
          После полудня кот вывел девушку на небольшую поляну. Лес вокруг стоял густой, и высоченные мощные ели  отблескивали сединой иголок и «простынями» паутины, которая в некоторых местах была настолько густой, что создавалось ощущение о человеческой «рукотворности».  Ольга даже потрогала одну, не выдержав натиска любопытства, чем потревожила несколько довольно большого размера пауков. Эту живность девушка не особо приветствовала, потому быстро отдернула руку, толи из чувства брезгливости, толи не желая получить лесного обитателя себе на рукав, а потом скакать вприпрыжку, чтобы сбросить. Она непроизвольно погрозила семейству пауков и отошла подальше.
          Милай же уселся у корней вывороченного дерева и терпеливо ждал, пока девушка подойдет.
          - И что тут у нас? – Ольга, придерживаясь за корень, нагнулась над образованной ямой, стараясь близко не подходить – почва была песчаной, и с тихим шорохом сползала вниз. Рассмотреть сверху, где же дно не удалось. Тогда она подняла кусок дерева и кинула его. Услышав звук удара, девушка поняла: глубоко, насколько – не хватало знаний и опыта, чтобы определить; нужно опять делать лестницу.
            Для начала Ольга решила найти какое-нибудь поваленное тонкое деревце, чтобы определиться с глубиной ямы. Словно прочтя ее мысли, Милай мяукнул и важно завышагивал.
          - Ты понял, что мне нужно, дружочек?  - улыбнулась сообразительности кота и пошла за ним. Тонкий и длинный ствол березки обнаружился сразу, это было несколько неожиданно: вокруг густым подлеском росли только ели… Стряхнув с деревца кучу сухих нападавших сверху веток, пообещав себе вернуться сюда за ними для костра, Ольга потащила находку к яме.
          «Импровизированное мерило глубины» почти до самой кроны ушло вниз.
          - Глубоко, не прыгнешь, - шмыгнула носом Ольга, вытаскивая дерево, – Может, ты и второе подскажешь, где лежит, а, Милай? – обратилась она к другу, который старательно умывался.
          - Ой-ой, не намывай мне гостей! Скоро ночь! – вспомнила девушка народную примету.
           Милай прекратил, поднялся и «поплыл» в противоположную сторону. Поднырнув под корягу, кот мяукнул. Ольга побежала догонять помощника. Так и есть! Похожее дерево лежало сразу за сушняком, тащить недалеко.
           Крепкие ветки для перекладин лестницы девушка обнаружила быстро, вернулась она за сухостоем и ветками для костра. Приближалась еще одна беспокойная ночь в лесу. Она ни за какие коврижки не спустилась бы в яму на ночь глядя. Последнее задание стариц-поляниц не вызывало восторга и в дневное время суток, но требовалось закончить дело – сама напросилась, самой выполнять – а в чужой монастырь со своим уставом не лезут.
           Костер разгорелся быстро, света было достаточно, и Ольга полезла в заплечный мешок, чтобы достать кудель и прясть. Сверток в холстине оказался несколько тяжеловат, и она развернула то, что скоро должно было стать нитками.
          - Странно. Откуда это-то взялось? Я его не подбирала, а уж в мешок точно не клала! – в руках лежала половинка от разбитой крынки из-под молока, - Чудесно-странный лес, непонятные явления ему присущи, значит, для чего-то он мне будет нужен! – и положила его, аккуратно завернув в тряпицу, которая ей будет не нужна – спрясть придется все, нечего больше заворачивать.
          Спать легла, сделав веревок, на ее взгляд достаточно, и уснула быстро, ощущая рядом теплое пушистое тельце верного друга, мурчащее и убаюкивающее.
         Оставалось надеяться, что Милай не намыл гостей.
          - Эх, жаль с тобою расставаться, Милай, - произнесла, засыпая, Ольга. Девушка понимала, что поутру, спустившись в яму, они пойдут каждый своей дорогой, не отдаст ей бабка Красуня «боевую единицу».
          Утром она смастерила лестницу, опустила ее в яму и пошла собирать смоляных веток для факелов. Ольга, закинув котомку, встала на первую перекладину и глянула вверх. Сквозь густые еловые лапы деревьев-великанов пробивались тонкие солнечные лучики, похожие на светящуюся пыль.
           Очень не хотелось лезть вниз. Нет, Ольга не страдала клаустрофобией, но в прошлой жизни спелеология ее никогда не привлекала, а закрытая темная нора, ведущая неизвестно куда, вызывала обычное отторжение и капельку страха тем неведомым, что всегда интуитивно угадывается у входа в пещеру.
           «Не я первая, не я последняя» - внушала себе девушка, повторяя слова бабки Красуни, но ноги не спешили переставляться, - «Странно вообще-то, боги по преданиям живут на небе, а мне для встречи с Великой Матерью нужно лезть под землю! Может я напутала чего, или Милай не туда привел? Да нет, все так, как говорили старицы-поляницы! Ох-хо-хо, тяни, не тяни, Ольга Батьковна, а лезть-то нужно, не столбычь, перекладинки хлипкие, обломаешь – назад не вылезешь. Вперед, другие проходили, и ты не дурней других!»
          - Прощай, друг Милай! Спасибо тебе за все!
          Ольга сунула смоляную ветку в тлеющие угли, порадовалась заминке побыть еще немного наверху, пока не образовался факел, и начала осторожно спускаться. Лестница скрипела, словно жалуясь и предупреждая, что вот-вот и надломится, но выдержала.
          Девушка очутилась внизу. Она потрогала стены, посветила факелом в туннель. Больше напоминающий неролазную, кривую трубу. Стены были глиняные вперемешку с песком, отовсюду торчали корни, где-то сухие, от вырванного дерева, а где-то и живые, насквозь пронизывающие ход и уползающие в недра земли.
          Девушка передернула плечами – прохладно, немного сыро и … пахло зверем.
          «У страха глаза велики, но так … воняет! Очередной Змей?.. Баба-Яга уже была. Теперь Кощея мне преподнесут? Тьфу-тьфу! Не надо» - сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Ольга двинулась вглубь. Ей пришлось протискиваться между корней, пролезать под и над ними, но лес научил ее не торопиться,  поэтому  она терпеливо и уверенно продвигалась вперед.
           Первое расширение лаза вынудило Ольгу задуматься: можно ли считать это полукруглое «помещение» комнатой, от нее ли считать. Так как других проходов не было, она пошла дальше. Стало несколько суше, ноги уже не утопали в песке, пол приобрел некую твердость и угадывался, интуитивно чувствовался небольшой уклон, зато можно было идти во весь рост. Звериный запах куда-то испарился и не мучил. Напугала стая летучих мышей, появившихся из ниоткуда и едва не потушивших факел. Но звери-птицы пронеслись быстро, с противным визгом и не поранили Ольгу, успевшую упасть на пол. Привычным жестом она провела по коленям, стряхнула несуществующую пыль и проверила на ушибы. Оказалось, приземлилась удачно. И двинулась дальше.
          На пути ей попадалось еще несколько расширенных участков и ни одной комнаты. Она уже начала переживать – хватит ли ей смоляных веток, которые она использовала как факел, когда, наконец-то,  проход образовал крутой поворот, и появился свет, тускло-желтоватый, неровный. Запахло приятно смолой и травами. Ольга вошла в небольшой зал, где на стенах висели факелы. Дым от огня вился вверх, и она подняла голову – потолок терялся в темноте. Будь мужчиной, она б, наверняка, застряла здесь на век – оружейная, невозможно никак иначе назвать эту комнату. Самые разные виды оружия: копья, щиты, мечи, луки, стрелы и колчаны, пращи и цепи – все богатство и разнообразие орудий смерти аккуратными группами лежали и стояли вдоль стен. Непреодолимое любопытство все же Ольгу одолело, и она подходила рассмотреть заинтересовавшие ее экземпляры. История! Культурный слой! С трудом оторвалась девушка от созерцания, вспомнив, что она здесь с иной целью.
            Почти сразу за поворотом нового коридора, который назвать туннелем или лазом теперь было нельзя, находилась следующее помещение, тоже освещенное, полное камней, росших из-под земли. Ольга не помнила, как называется это природное явление, но полюбовалась на причудливость колон.  За ними она обнаружила много бочек. В спину никто не толкал, и девушка рискнула приоткрыть некоторые.
         Мед! Во всех бочках и бочечках находился золотистый, полностью оправдывающий свое название – медового оттенка и красноватый настоящий, пахучий мед. Ольга не удержалась и пальцем подцепив, поднесла ко рту и посмаковала…
         На входе в третью подземную залу Ольга задержалась, в ней было много различных ящиков и мешков, набросанных кучами и стоящих рядами. Девушка прошла вдоль них до проема, ведущего опять в темноту. Она поднесла новую ветку, служащую ей факелом к огню и вступила в густую темноту, рассеивающуюся ровно на шаг, сделанный ею.
         По мере приближения к последней комнате, сердце Ольги начало учащенно биться. Она вслушивалась в тишину, нарушаемую только ее шагами и шипением огня, поднимала вверх факел и освещала стены, которые были уже не из глины и песка, а из непонятной  белесо-каменистой породы.
          - Тук-тук, - учащенно билось сердце.
          - Ш-ш-ш, - издавал звук горящий факел.
          Но тишина и темнота, липкие и практически абсолютные, окружали девушку, они угнетали и начали раздражать.
          «Сколько же я буду идти?!» - злилась Ольга, осторожно ступая. Она решила считать шаги, сбившись на третьем десятке из-за пропищавшей мыши, пролетевшей слишком низко, почти зацепившей волосы.
         - Тьфу, сумасшедшая!- взмахнула рукой девушка и перевела дух. Пришлось опять остановиться и делать глубокие вздохи-выдохи, чтобы усмирить стук сердца. Ей казалось оно готово выскочить из груди.
         «Успокойся!» - приказала Ольга себе, опять начиная движение, - «Легко сказать! Я боюсь, и это – факт!»
          Наконец-то туннель вильнул, и она вошла в небольшую комнату, с прямыми, явно рукотворными углами, освещаемую всего одним факелом. Четыре «отверстия» зевами темнели в стене напротив. В нужный ей, правый тоннель, она вошла, нагнув голову, и почти сразу попала в большой зал, таких в пещере еще не встречала.
      В центре горел большой очаг, много камней и деревянных колод в три ряда располагались вокруг него,  многочисленные каменные и, опять же, из дерева скульптурные изображения женщины в головном уборе с двумя возвышениями в форме рогов стояли везде. Украшения из камней, многочисленных и разнообразных обвивали шеи богинь. У  подножия идолов располагались глиняные миски, горшки, нитки и кудель. В посуде лежали: творог, сыр, молоко, мед, блины. Особенно вкусно пахли блины, у Ольги аж слюнки потекли, она так и ощутила их вкус и вздрогнула.
          «Еда свежая. Ее недавно принесли! Огонь тоже нужно поддерживать, значит, есть еще один вход в подземелье, ведь мимо меня никто не прошел. Но почему нет сквозняка? Огонь факелов горит ровно», - Ольга огляделась в поисках второго входа, но за статуями и большим камнем, возвышавшемся с другой стороны от костра, украшенном покрывалом, расшитым ярким орнаментом с преобладанием красных ниток, ничего не просматривалось.
          Все также осторожно ступая, Ольга решила обойти помещение. Не сидеть же здесь, давясь слюной и не смея вкусить – подношение богине, трогать явно нельзя. Да и чего ждать-то? Заодно рассмотрит идолов – интересно же! Когда еще такой случай выпадет? Храм или капище казались очень древними. За годы дым от закоптил потолок пещеры, казалось что вверху огромная черная дыра. На полу изредка попадались хлопья черной сажи, снесенные оттуда видимо сквозняком, они аккуратной горкой лежали в местах падения. Получается в определенное время сюда приходили навести уборку и принести подношения. Кто? Скорее всего посвященные поляницы. Как часто? Далеко? Ольга прикинула, вспомнив маршрут, расстояние от поселения до пещеры было не так уж и делеко, к тому же она нашла только один вход, сомневаться же в наличии еще одного или нескольких не приходилось: в пещере постоянно бывали.
            Ольга осматривала каждую статую, но трогать руками украшения или ткань одежды не решалась. Она уже почти успокоилась – ничего страшного не происходило. Можно сказать, что присутствие в месте, почитаемом и святом, благотворно на нее повлияли, девушка переключилась на созерцательную волну и подолгу в восхищении рассматривала украшения, вышивки, орнаменты на посуде. Здесь ей приходилось бороться и побеждать желание отведать вкусности. Когда желание поесть пересилило, Ольга устроилась у подножия одной из статуй и развязала котомку – нехитрую, простую еду, ввиде лепешки, пахнущей неменее вкусно, чем те, что подарили богине, уложила бабка Красуня. Еще лежал кусок сыра, три моченых, румяных яблока.
         «М-м-м…» - Ольга уже поднесла кусок лепешки ко рту, как подумала, - «Нужно делиться!»
         Встала, положила у ног идола, потеснив чье-то предыдущее подношение, пару яблок, половину лепешки, с этим она рассталась без сожаления, лишь над кусочком сыра повздыхала – любила с детства, но разломила и его преподнесла. Потом поклонилась. Постояла посмотрела по сторонам и села на «обжитое» место. Уплетая нехитрую снедь, девушка смотрела по сторонам и прислушивалась уже не так внимательно: расслабилась, потому и пропустила первый шорох. Он донесся из-за «трона», к которому так пока и не подошла Ольга.
         Стараясь не обнаружить себя, она отложила еду, и не поднимаясь, на четвереньках подползла к высокому постаменту, чтобы незаметно выглянуть.
         В зале движения не наблюдалось.
         «Показалось? Но я слышала реальный вздох и сопение!»
         Гулкие удары сердца показали: она вновь переживает. И страшит ее именно пустота в зале, непонятные звуки. Куда уж лучше видеть противника и понимать, как действовать дальше.
         «Вставать не буду. Так и поползу. Неудобно? Пусть. Зато сложнее обнаружить!» - и девушка поползла, не желая ждать появления неведомого существа, решив действовать на опережение. К тому же Ольга пришла к убеждению, что погибнуть она не должна – это ведь испытания, а не реальные «бои-сражения». Данное утверждение немного успокаивало, но инстинкт самосохранения все же бил тревогу, намекая на различные случайности, что могут изменить любой, даже хорошо продуманный план.
           Двигаться Ольга решила не прямо в направлении звука, который повторился, а зайти, точнее подползти издалека.
           Звук напоминал тяжелый, недовольный вздох, причем произнести его могло существо довольно крупных размеров. С чем сравнить? Этого Ольга не знала, да и не хотелось нервничать еще больше, погрязая в догадках и предположениях.
          Очередной вздох послужил маяком, он раздался практически рядом, сразу за двумя колоннами, и девушка остановилась. Из оружия: лук… Она не представляла как выпустить стрелу из положения лежа, в крайнем случае, сидя – не ас! Сунула руку в котомку, осторожно там порылась в поиске ножа. Разозлилась: что котомка, что дамская сумочка – никогда в ней искомое не найдешь! Под руками оказался черепок от кувшина.
           «Опять ты! Что ж все время мне попадаешься!» - и чуть не вскрикнула – больно порезав подушечку пальца об оскол, - «Где же нож?!»
           Пришлось взять остатки глечика. Оружие из него никакое, но это лучше, чем ничего вообще или бесполезный лук, его она конечно не бросит, пусть греет, так немного спокойнее.
         Собравшись с духом, Ольга выглянула из-за постамента, почти прилипнув щекой к прохладному камню. Коридор, образованный стройным рядом идолов закруглялся далеко впереди, в обозреваемом же промежутке никого и ничего не наблюдалось. Девушка осторожно двинулась дальше. Едва заканчивалось закрытое пространство, она набирала воздуха в легкие, и заглядывала за угол, потом продолжала путь. Обследовав последний постамент перед троном, ничего там не обнаружив, Ольга решила передохнуть – вздохов и шума не возникало.
           «Может мне померещилось? А я тут, как дурочка, коленки протираю!» - досадовала она, рассматривая бывшие когда-то белоснежными льняные портки.
           - У-ф-ф… - раздалось совсем рядом, в подтверждении, что  не напрасно проползла с осторожностью и остановилась.
           Как-то сразу задрожали руки, и оказались заледеневшими от напряжения пальцы, Ольга положила осколок на колени и сжала-разжала кулаки, чтобы кровь разогнать и сосредоточиться.
          - У-ф-ф… - повторился вздох и по дополнительному шуму, девушка поняла: нечто огромное шевельнулось или перевернулось, но с места не двинулось; шагов не было.
           Сердце Ольги застучало быстро-быстро, в такт услужливому воображению, которое рисовало огромную бесформенную массу, несущую ей страх до прилива крови в ушах и темных мошек в глазах. Еще чуть и ей будет уже все равно, кто там за углом – страх погонит ее «на абордаж», лишь бы быстрее покончить с неизвестностью.
          «Спокойно! Дыши глубже!» - попыталась она взять себя в руки. Дышать глубоко не получалось – девушка боялась обнаружить себя. Но успокоиться немного удалось. И еще Ольга поняла – нужно действовать, а не ждать.
           «Я так свихнусь! Ну! На раз-два!..» - и девушка резким броском вынырнула из-за угла, держа наготове осколок.
          Сначала ей показалось, что на нее набросили что-то темно-бурое, щекочущее руку с осколком и холодное в одной единственной точке – кончике носа. Ольга резко отпрянула, и не удержалась, плюхнувшись на пятую точку.
           Напротив нее возлежал и мирно спал огромный медведь…
           Холодной точкой оказался его нос…
           Ольга немедленно стала пятиться назад.
            Зверь раскрыл маленькие глазки и удивленно взглянул на девушку.
           Шевельнулись влажные ноздри, втягивая воздух.
           Девушка шарила рукой в поисках выпавшего осколка и лука.
           Огромная бурая гора заиграла, перекатывая мышцы, постепенно выростая.
           Девушка, словно ее околдовали, следила  за поднимающимся медведем.
           Животное встряхнулось и потянулось к ней, шумно втягивая воздух.
           Ольга держалась до последнего, но едва огромная голова приблизилась к ней настолько, что стало ощутимым тепло, исходящее от массивного тела, как позабыв байки и рекомендации охотников, девушка бросилась бежать с громким воплем:
          - Ма-а-а-мо-чки-и!..
          Сначала сзади было тихо.
          Потом тяжелая поступь зверя обозначилась вибрацией и мельтешащими тенями на стенах.
          Медведь двинулся за нею.
          Ольга же не знала, что ей делать: бежать дальше по темным  проходам и выпрыгивать из норы. Попытаться спрятаться здесь, среди куч ящиков и бочек, но у животного тонкий нюх. Использовать лук со стрелами, коих двадцатка в колчане – можно ждать громкий смех животного, это будет напоминать осыпание лепестками роз, а не посыл смертельного оружия, способного нанести вред и спасти ее.
          А пока она бежала. Достигнув залы, где свалено оружие и мешки, огляделась, вдруг лежит что-то посущественнее. Но ничего, кроме двухметровых копий не нашла. Понимая, что не реально остановить зверя, а хотя бы задержать его продвижение, стала заваливать выход, образуя хлипкую баррикаду, подпирая найденные копья.
          Топот уже бегущего медведя известил – пора бежать дальше.
          Выхватила факел, висевший на стене, и нырнула в тоннель, а сзади раздалось недовольное урчание и грохот – мишка наткнулся на препятствие.
           «Что же не так?! Не понимаю!.. Я не должна улепетывать, как заяц от страшилища!.. Думай, Ольга! Думай! Подсказки. Зацепки. В чем нестыковки? Решение?! Оно должно быть на виду!» - вбежала девушка в зал, где было хранилище оружия, - «Все просто, как день! В пещере должна быть встреча с Великой Матерью, а тут – медведь! Почему оружейная не у самого входа?! Как защищать святилище от лихих людей? Тащить с собою?! Нет резона! Стоп… Старицы же говорили – Великая Мать взирает на детей своих с неба даже ночью! Это может быть только Большая Медведица!..»
         Ольга даже остановилась, пораженная догадкой и простотой в решении. Уже спокойно, не создавая препятствий за собою, она прошла в последний зал, где были продукты. Отбросила крышку с одной, второй, третьей бочки, пока не нашла то, что искала – мед! Взглянула на осколок кувшина, порадовалась – не выкинула, сберегла,  и зачерпнула им душистую, густую массу. Вышла на середину прохода, отложила лук, колчан, котомку, протянула руки с набранным медом в сторону, откуда слышался топот, и стала ждать. Странно, но на нее опустилось успокоение, отошел страх, ушла дрожь в ногах.
         Медведица втиснулась в проем и, подняв морду вверх, издала грозный рык. Опустив голову, животное понеслось на Ольгу.
        - Великая Мать, прими от чада дар!.. – выкрикнула Ольга, удерживая себя на месте скорее от безысходности, если ее поступок окажется глупостью, и зверь сходу разорвет ее.
         Расстояние резко сокращалось, но Ольга верила в правильность решения и стояла, как вкопанная, не шевелясь и не дыша. Прыжки медведицы становились все меньше, она перешла на шаг, и почему-то уменьшилась в размерах… Чем ближе зверь подходил к ней, тем меньше становился. В протянутые руки, держащие мед ткнулась уже морда не огромного медведя, а небольшого детеныша, который, смешно размазывая по носу лакомство, плюхнулся на задние лапы и закачался из стороны в сторону.
           - Ей… - только и произнесла Ольга, не сдержав улыбки – преследователь оказался забавным, милым и совершенно не страшным.
            - Вот и славно, Ольха! Ступай, откуда сбежала, Великая Мать ждет тебя! – в нише стоял Добромир.
          - Откуда ты здесь? – удивилась девушка.
          - Не томи Макоши ожиданием, -  волхв  улыбнулся.