Глава 1. Убежище

Класс двинулся дальше. Веник стоял, провожая взглядом тех, с кем был рядом много лет. Саня флегматично похлопывал по ладони своей чудовищной дубинкой, а Вячик скакал мячиком, то бросаясь вслед за старыми друзьями, то возвращаясь обратно. Его то ли пёрло, то ли плющило. А, может, просто погнало вразнос?
- Слав! – негромко рокотнул Саня. – Веник тебя хоть раз подводил?
После этих слов Вячик угомонился – тихо стоял, и принимал соболезнующие взгляды тех, с кем сидел за одной партой уже седьмой год.
Ленка остановилась:
- Когда сетка возьмется, я позвоню твоим, - сказала она, глядя на Веника и теребя болтающуюся на груди сумочку.
Любаша тоже тормознула на секунду и просто кивнула.
Остальные протащились мимо, делая морду ящиком.
- И что дальше? – Саня просто посмотрел.
- Нужно найти укрытие от всякого зверья, - пожал плечами Веник. – Говорят, древние люди так любили пещеры, что даже сражались за них.
- Откуда здесь взяться пещерам? – Вячик обвёл руками вокруг себя. – Тут не то, что гор, даже холмов-то толком нет.
- Ну, не знаю. Гнездо свить на дереве или хижину сплести. Но, если мы не оборудуем себе надёжного укрытия – пропадём ни за понюшку табаку. И от этой тропы нужно отойти, а то нас просто затопчут, - Саня посмотрел в сторону реки. – Я вот чего не пойму – свежие тут изломы или прошлогодние? – показал он на ближайшую осину.
- Я тоже не пойму, - пожал плечами Веник. – Судя по тому, что тропа идёт с юга на север, по ней должны весной и осенью ходить туда-сюда неслабые толпы всякой живности. А нынче здесь, вроде как весна.
Саня ничего не сказал и двинулся в сторону прохода между деревьями, поперёк которого лежала огромная сосна. Обойдя её со стороны корневища, он миновал неглубокую яму, образованную вывернутыми корнями.
- Да уж! Через этот шлагбаум даже слону не переступить. Это надо же такой громадине вымахать! – озадачился Вячик. Ствол лесного исполина в толщину превышал его рост.
Дальше открылась просторная поляна метров сто в поперечнике. Левый её край спускался к невидимой под уклоном реке, а примерно в середине росла плотная группа верб. Их стволы ветвились прямо от самой земли и тянулись вверх тонкими длинными плетями.
- Только не бросай меня в терновый куст, - пробормотал Веник. – Надо посмотреть, что там, в середине этой заросли. Сдаётся мне, что тут подходящее место для укрытия.
Саня покрутил головой из стороны в сторону: - А тут мамонты не паслись. Видите – никто на опушке не набезобразничал. По крайней мере – не в этом году, - он показал на совершенно целые, покрытые листвой ветви густого кустарника.
Веник спустился в яму выворотня и достал оттуда несколько крупных камней, формой напоминающих плитки. Он сложил их стопочкой и поднял, прижав к животу.
- Инструменты, - пояснил, смущённо улыбнувшись.
Саня последовал его примеру, после чего все направились к зарослям посреди поляны. Вячик нёс за друзьями палки.
Эта группа то ли деревьев, то ли кустов в ширину была метров пяти или шести, а внутри оказалась не такой уж и плотной – здесь, в затенённом месте, многие стволы высохли и даже подгнили снизу. Ребята тут же начали выламывать их, раскачивая, и выбрасывать наружу. С десяток тонких стволов не поддались – их пришлось перебивать камнями.
Саня, а он был самый тяжёлый, пригибал деревце, укладывая комель на подложенный камень. Веник молотил кромкой плитки, разлохмачивая древесину. Вячик рвал волокна ключом от дома – у него он был двухбородочный с острыми кромками зубцов. Вскоре пространство размером около четырёх метров оказалось расчищено.
- Вершины бы связать, - парни посмотрели на торчащие в разные стороны вершины.
- Ага. Насобирать той шерсти, что видели на тропе, и свить верёвку.
- Замучаешься собирать. Её там не так уж много. Можно поискать в лесу что-то вроде лиан или вьюнков каких-нибудь.
- Тогда, пошли искать.
Вооружившись своими палками, ребята направились к кромке леса. Поиски оказались недолгими – плети чего-то похожего на виноград виднелись то тут, то там. Они цеплялись усиками за стволы и ветки и категорически не хотели ни рваться, ни ломаться – их пришлось выпутывать в шесть рук, а потом перебивать камнями. Набрали этого добра много – две охапки тащили, причём хвосты волоклись сзади на несколько метров и безбожно цеплялись за траву. А солнце, между тем, уже поднялось высоко и начало беспощадно припекать.
- Ой! А у вас тут стриптиз! – это Ленка появилась вместе с Любашей. Как раз застала ребят за сниманием штанов. В брюках, надетых поверх треников, становилось слишком жарко. Да и пиджаки с рубашками стали явно лишними.
- А вы чего вернулись? – покосился на них Вячик.
- Ну, там встретился такой крутой откос, что сразу стало понятно – никто тут никогда не ездил. И еще кости под ним огромные с изогнутыми бивнями. Сразу все поняли, что это от мамонта. Лёха решил организовать древнее племя, а нам захотелось присоединиться к вашему клану. Примете?
- Легко. Дровец насобирайте. И кстати! У вас нет ли каких-нибудь спичек, или там зажигалки на худой конец?
- Откуда? Это Кубья у нас курящий. Кстати, у него и ножик имеется с выкидным лезвием. А у меня только вот пилочка для ногтей, - Ленка достала из крошечной сумочки для мобильника, что висела у неё на шее, длинную блестящую полоску с насечкой на обеих сторонах.
- А у тебя там что? – Вячик кивнул на футляр, который сжимала в руках Любаша.
- Это вроде пенала для ручек и всяких линеек. Железного там только лезвие в точилке для карандашей.
- Покажь! У нас-то и этого нет! – сразу возбудился Веник.
- У вас в карманах, небось, чего только не отыщется, - хмыкнула Любаша. – Вон, сразу навскидку вижу две пряжки на ремнях. Опять же монеты, ключи.
- И правда. Как-то мы даже не подумали, - из одного кармана своей курточки Саня вытащил резиновый эспандер в форме колёсика, а из второго - связку ключей на пружинистом колечке.
- Вот из этого можно попробовать рыболовный крючок согнуть, - одобрительно хмыкнул Вячик.
- Что за фигня? – Веник уставился на прозрачную линейку, вынутую Любашей.
- Как бы линза, - показала та на утолщенное в одну сторону окончание чертёжной принадлежности. - Пока солнце высоко, попробуем разжечь огонь. А жвачку лучше в тень положить – вдруг расплавится на жаре? Это может пригодиться вместо клея.
- Крючок! – буквально подпрыгнул Вячик. – А леску сплетём из Любашиной косы.
- Ну, уж нет, - запротестовала девочка. Из моей косы сплетём тетиву для лука. А на леску мы вот чего по дороге насобирали, - она тряхнула пучком длинных волос, видимо оставленных мамонтами на ветках деревьев вдоль тропы.
- Всё потом! – распорядился Веник. - Нам сначала нужно убежище соорудить. Или, может, вы по дороге видели какую-нибудь пещеру там, или берлогу?
- Ничего похожего, - развела руки в стороны Ленка. - Да и там, где мы были, никакой речки нет и в помине. Далеко от воды.

***

Костёр из всякой сухой мелочи девчата разожгли примерно через полчаса – получилось у них далеко не сразу. Потом они пару раз смотались в сторону большой тропы, откуда приволокли довольно толстые обломки древесных стволов – чтобы горело долго. А сами подключились к строительству. Помогали парням нагибать внутрь тонкие и длинные стволы верб, которые Вячик связывал наверху плетями дикого винограда.
Получалось нечто вроде купола. Впрочем, после пятого ствола пришлось остановиться и всё переделать – нагнуть образующие ниже и связать их ближе к земле. И тут же потребовалось отбить камнями ветки, направленные внутрь и наружу – одни стали мешать находиться в «помещении», а другие не давали пригибать к «стенокрыше» новые элементы – росли вербы густо, создавая подобие сплошного частокола.
Следующие тонкие и длинные стволы загибали по спирали, то в одну сторону, то в другую, в зависимости от направления, в котором они росли. Постепенно, переплетая, сформировали косую решётку. В местах, где она получилась слишком редкой, вплели ветки – их наотбивали целую кучу, так что материала хватало. И всё это надёжно увязали плетями дикого винограда. Образовавшийся купол удерживал не только лёгонького Вячика – даже увесистый Саня безбоязненно залезал на самый верх, чтобы посильнее затянуть узлы или заправить в плетение непокорную толстую ветвь. Когда спохватились сделать вход, незагороженной осталась только совсем небольшая дыра у самой земли. Она и стала дверью, для закрытия которой соорудили отдельную плетёную решётку, укреплённую всё теми же завязками из винограда.

***

Солнце ощутимо клонилось к горизонту, когда Любаша надвинула на костёр ставшие уже короткими огарки ещё недавно длинных дровенюк.
- Давайте, парни, дуйте на тропу и принесите дров, чтобы на всю ночь хватило. А мы с Ленуськой к речке сходим, ополоснёмся, - взяв в руки по длинной палке с обожжённым концом, девчата отправились к склону. А парни потопали туда, куда их только что послали.
Сделали четыре ходки, притащив большие, сколько унесли, охапки хвороста и пару почти целых деревьев – они когда-то были сломаны и к настоящему моменту совсем высохли. Правда, мелких ветвей на них не оставалось – видимо, все ушли в пищу тем самым «ломателям». Ну а потом принялись «рубить дрова» - то есть ломать добытое камнями. Часть готового сразу затаскивали в хижину – Вячик принялся складывать грубое подобие лежанок: - Не на сырой же земле валяться! – аргументировал он.
- Травки нарвать и насушить не догадались, - посетовал Саня.
- Девчат что-то давненько не видно, - забеспокоился Веник.
- Легки на помине – вон идут.
- Так, мальчики! А ну марш мыться! – ещё издалека начала Ленка. Она обеими руками несла завёрнутый в лопухи продолговатый ком глины. Волосы у неё были мокрые.
- Давайте, валите скорее, пока не начало темнеть. По нашему следу идите, по правому – там по поваленному дереву удобно в воду входить, а то берег тут ужасно топкий, - подключилась к подруге Любаша.
- Бр-р! – высунулся из входного отверстия Вячик. – Вода-то, небось, холоднющая.
- Нет, вполне себе славная. Тут река-то даже сама на себя не похожа – широкая, и вода в ней почти без течения.
Упрашивать себя ребята не заставили. Похватав своё «оружие» они бодро отправились купаться. И действительно тут всё оказалось совсем иначе, чем в районе брода – топкий берег, илистое дно и глубина по пояс. По примятой траве было видно, как девочки делали несколько попыток добраться до воды, но увязали и отступали, разыскивая подходящее место. Вода здесь выглядела стоячей, а противоположный берег терялся в камышах метрах в пятидесяти. Тут плавали утки, но далеко – палку не добросить. Веник попробовал до них донырнуть, но из этого ничего не вышло – не хватило дальности. Только распугал.
Вода же тут была теплая, прогретая лучами жаркого солнца – так что поплавали всласть. Когда выбрались обратно к своему жилищу, солнце уже спряталось, и начинали сгущаться сумерки. Костра снаружи почти не было – только несколько головней дымились помаленьку. Зато внутри убежища горел огонь на обложенном камнями месте.
- Ну вот! Я, понимаешь, старался-старался, а вы всё поломали, - завозмущался Вячик. И тут же увял – Любаша протягивала ему лист лопуха с лежащей на нём едой. Вернее – с мясом. Точнее – с мясом рыбы.
- Ленка щуку взяла на копьё, - пояснила она в ответ на вопросительные взгляды. - В камышах стояла. А я далеко не заплывала – не хотела волосы мочить на ночь глядя.
Ленка утвердительно промычала набитым ртом.
- А твои лежанки, уважаемый Вячеслав, были расположены непозволительно близко от стен. Любая тварь бы могла до тебя дотянуться когтистой лапой, если бы захотела. Так что нафиг, потому что нефиг. Спать будем кучей посередине – вы ведь помылись, так что от вас почти не воняет.
- Зараза костлявая, - наконец включилась в беседу Ленка. – И пить охота, а идти ради этого к броду, где вода чистая, влом. Слыш, Веник! Какой у нас план на завтра?
- Так нужно посудину непромокаемую сообразить. Хотя бы из бересты. И на жвачку склеить.
- Блин, Мамонт! Если ты такой умный, где ты был час назад? Дело-то минутное, а мы бы сейчас не маялись жаждой, - вздохнул Саня.
- Что, боишься темноты? – подзадорила его Ленка.
- Не в боязни дело, - строгим голосом попенял ей Веник. – Брод, он ещё и водопой – то есть место самой активной охоты. А ночные хищники затем и ночные, чтобы подкрадываться незаметно. Днём, когда хорошо видно, ты с копьём в руках – мало, от кого не отобьёшься, а ночью тебя даже соболь сможет загрызть – прыгнет на загривок, ты только и успеешь, что вскрикнуть. А ведёрко из бересты за пару минут не сделаешь, даже если на жвачке. У нас ведь даже отрезать толком нечем, - он вытащил из кармана пятирублёвую монету, пристроил её на камень и принялся другим камнем колотить по её краю. – Какая крепкая! – сказал он, разглядывая небольшие вмятинки. – Она что? Стальная?
Может, нержавейка? – пожал плечами Саня. Он тоже достал такую же монету и принялся точить её о камень.
Вячик вытащил свой двухбородчный ключ и стал пытаться вставить его противоположный от рабочего конец в расщеп палочки. Увы, расщеп оказалось сделать решительно нечем. Впрочем, Ленка подала свою пилочку для ногтей, с помощью которой всё удалось. Попытки с пятой. Потом Вячик положил ключ в огонь. Вскоре палочка задымила, а потом загорелась и перестала держать, покорёжившись от жара. Ключ выгребли с углей совсем другим сучком, но ухватить его оказалось нечем – уж очень он нагрелся.
- Блин! Все камни какие-то гладкие! – воскликнул Саня, разглядывая, сколько ему удалось сточить с монеты. Достигнутые успехи оказались незначительными.
Веник тоже с неудовольствием посмотрел на обезображенный его стараниями край пятирублёвика: - Эти камни слишком легко крошатся, - добавил он от себя. – И вообще утро вечера мудреней. Давайте уже укладываться. Кстати, если костёр прогорит и погаснет, трагедию из этого делать не станем. Но, если кто проснётся - дровец лучше подкинуть.
Какое-то время ребята ворочались, устраиваясь на кривых сучковатых палках, но постепенно нашли более-менее удобные положения и угомонились, укрывшись впятером пиджаками Веника и Вячика и куцей курточкой Сани.

Глава 3. А вот и третий день

- Кажется, кто-то тявкнул, - вскинулась чуткая Любаша.
- Санькин шакал вышел к завтраку и торопит с подачей первого блюда, - проворчал недовольный Вячик и попытался перевернуться на другой бок, но угодил локтем Ленке по рёбрам, за что отхватил знатного леща. – Уй! Не дерись. Я же не нарочно, - вот так и состоялась побудка.
Солнце уже взошло и даже слегка пригревало, поэтому все охотно вылезли наружу.
- Жрать охота, - оповестил товарищей Саня.
- Да что ты? – деланно изумился Веник. - Только позавчера полноценно позавтракал, а потом ещё три раза перекусил! И всем известно, что за какие-то жалкие трое суток человек от голода не обессилеет. Так что можем ещё день простоять и ночь продержаться на тех запасах, что у нас собой из дома. Я вообще не планировал до завтрашнего утра уделять сколь-нибудь заметного внимания продовольственному вопросу.
- Так ты для нас планировал трёхдневную голодовку! – подхватила шутку Ленка. Но покосилась на мрачного Саню и передумала насмешничать. – Как хотите, а я иду на серьёзную охоту. Слава со мной, а остальные воплощают великие замыслы вождя. И даже не просись с нами, - шлёпнула она по плечу набирающего в грудь воздуха Саню. – Барабанный рокот твоих кишок распугает всю дичь на многие километры в округе, - взяв несколько полутораметровых тонких палочек, прислонённых к стенке убежища, она, заодно, прихватила и остатки лыковых лент, болтающихся на одной из неотбитых веток: - Цыгель-цыгель, ай-лю-лю, - добавила она, и двинулась в сторону, противоположную склону к реке.
Вячик последовал за нею с неизменным копьём в руках – после встречи с косолапым никто не делал ни шагу без этого атрибута.
- Так чего ты там напланировал? – повернулась к Венику Любушка.
- Нарежьте прутьев с тех ив, что у речки, и плетите корзины.
Саня молча повернулся и пошел, куда велели. Девочка с полминуты смотрела ему в спину, а потом двинулась следом.
Веник слазил в убежище, откуда добыл кучу принесённых вчера с речки камней – он выбирал из них только мелкие, меньше яйца. Долго разглядывал и раскладывал на кучки, постукивал их друг о друга, царапал монеткой. Наконец, остановился на трёх вариантах, отложив по два-три образца – остальные показались ему недостаточно крепкими.  А потом принялся разжигать вчерашний горн и делать подобие щипцов. Состругал среднюю часть палочки примерно на половину толщины и согнул её в этом «прослабленном» месте. Подровнял хватательные концы, стесав их в прилегающих друг к другу местах.
А потом принялся за настоящее исследование – первым накалил уже знакомый кремень, достал его из огня и тонкой щепочкой, смоченной в воде (благо, какой-никакой сосуд уже имелся), провёл черту. Раздалось короткое шипение, лёгкий треск, и от образца откололась частичка, одна из кромок которой совпала со сделанной чертой.
Снова нагрев - и опять мокрая черта, и ещё кусочек отлетел. Веник повторил попытку, и снова добился успеха. Правда, надёжно угадывал он только с одной из кромок, по которой лопался материал, но, чуть погодя, уловил – общая тенденция прохождения раскола тяготеет к той, что произошла в первый раз. То есть некая невидимая структура у камня имеется, нужно только найти её осторожными пробами. В качестве бонуса за проявленные терпение и вдумчивость, получил даже несколько тонких пластинок, просто бритвенно-острых по одной из кромок.
- А где народ-то? – раздался над головой Лёхин голос.
Это надо же так увлечься, чтобы полностью потерять контроль над окружающей обстановкой! Рядом стояли сразу четыре одноклассника. Миха, Пашка и Гоги так же, как и их вождь, сжимали в руках длинные палки. И вид у этой скульптурной группы был весьма напряженный, можно сказать, угрожающий. Страшно захотелось их обломать.
- Народ? – лениво протянул Веник. – Народ-то в поле.
- Так ты что? Нарезал задачи и спокойно прохлаждаешься?
- Так чего беспокоиться? Всё под контролем, - кивнул Веник. – А у тебя какие проблемы? – продолжил он вяло, картинно растягивая слова.
- У меня? С чего ты взял, будто у меня какие-то проблемы? Так, прогуливаемся, смотрим, - делая вид, что сдерживает зевок, ответил «вождь древнего племени»
Пока длился этот диалог, Миха и Гоги залезли в убежище и теперь что-то между собой бубнили. Пашка же обходил вокруг постройки, разглядывая её.
- Ты Димку не видел? - со скучающим видом полюбопытствовал Лёха.
- Не видел. Да я и не крутил головой по сторонам.
- Ну, нет, так нет. Сегодня-то как? Клюёт? – кивнул в сторону откоса к реке.
- А фиг его знает. Вчера клевало, но здешний Топтыгин отобрал у нас нафиг весь улов. Хорошо, хоть ни за кем гоняться не стал – нажрался и до сих пор дрыхнет под ивами. Так что вы постарайтесь не слишком шуметь, а то вдруг проснётся, да встанет не с той ноги.
- Ага, - засобирался Лёха. - Пойдём, пожалуй. Ты не против, если мы огоньку у вас захватим?
- Без проблем, - кивнул Веник. Если не донесёте до дому, то можете сколько угодно раз приходить. Только старайтесь не шуметь, а то сами знаете - с таким соседом нужно быть очень вежливыми. И пёсика нашего попрошу не обижать, - кивнул он на шакала, нагло выставившего свою острую морду из кустов метрах в двадцати от кострища.
Ребята несколько притихли, перестав обмениваться мнениями об убогости постройки и криворукости её создателей. Набрали палок из кучи приготовленных дров и положили сразу две штуки концами прямо в горн. Веник поддал веером, чтобы они поскорее запылали, а потом нежданные гости мягко, но поспешно удалились.
Проводив их глазами, вождь клана Мамонта вернулся к прерванной работе. Он отложил в сторону кремни, которые встречались только самых малых размеров, и взялся за камни другого вида, этих в ручье было сколько угодно и любых размеров. Они, как выяснилось, несколько менее прочны, но тоже вполне ничего. Теперь нужно было проверить, поддаются ли они обработке по технологии «огонь-вода». Эта работа заняла прилично времени и привела к несколько неопределённому результату. То есть камни трескались, но угадать направление раскола удавалось через раз. Получалось, что структура у них не столь хорошо повторяется. Ну, или она какая-то кривая.
Стоит ли пытаться сделать из этого материала топор? А куда денешься, если больше не из чего? Хотя, есть смысл проверить и третий тип образцов тот, что твёрже кремня.
Только Веник распрямился, чтобы сменить позу, как увидел идущего в его сторону Димку вместе с Иркой, Лариской и Галочкой.
- Здорово, Вениамин! – приветливо заговорил Димка уже издалека. – А что, Лёха со своими гвардами досюда доходил?
- Ага. И доходил, и уходил, - ответил Веник.
В руках пришедшие тоже держали палки, но выглядели они от этого вовсе не столь  грозными, как предшествовавшая им четвёрка пацанов. Как-то мирно эти ребята смотрелись – просто слегка замурзанные школьники с дубьём. – Вы что, гоняетесь друг за другом?
- Это он за нами гоняется. А мы решили Кубью поискать. У него хотя бы зажигалка есть. Да и ножик тоже большое подспорье, а то даже конец палки, пока камнями заостришь, шесть потов сойдёт. Знаешь, как ночью страшно? Когда костёр нечем запалить. Хотя, нет, не знаешь – вы-то как сумели добыть огонь?
- Линзой. От солнышка.
- Вот блин! У меня классная лупа в сумке осталась. Сейчас жалею, что оставил её в классе под столом. Хотя, кто ж знал!
- А где Ленка? – спросила Галочка.
- На охоту пошла. Думаю, вернётся к вечеру. Ну, то есть, не позднее. А в точности не знаю, - Веник помнит, что миниатюрная Галочка была дружна с долговязой Ленкой. – Если хочешь, можешь подождать.
- Подожду, конечно.
- Так ты что, тут останешься? А то мы пойдём Кубью искать. Нам бы хотелось до темноты с этим разобраться, - попыталась удержать Галочку Ирка. – Что, присоединишься к клану лохов имени мамонта?
- Дурак ты, Димка, - Лариска почему-то набросилась не на Ирку, а на парня. – Никакие они не лохи. Это твой Кубья противный, а тут, смотри! И огонь горит, и домик такой забойный!
- Забойный. Сплошные дырки, - поморщился мальчик. – Ни от дождя, ни от ветра, ни от сырости в нём не укрыться. Да, если бы у меня был ножик, я бы такой шалаш соорудил! В общем, если желаете, можете оставаться с этими простодырыми, а я пошел дальше.
- Я с тобой, - присоединилась к нему Ирка.
- И я, - Лариска почему-то тоже передумала.
- А я Леночку подожду, - мотнула головой Галочка. – Можно я посмотрю, как там у вас внутри устроено? – показала она в сторону убежища.
Веник кивнул. Он так и сидел на вязанке хвороста. Проводил глазами Димку и двух девочек, пока те не скрылись из виду, обходя чудовищную сосну по вполне уже натоптанной тропинке вокруг корневища. Подложил в горн несколько палок потолще, чтобы снова нагорело углей и, пока суд да дело, заглянул в постройку. Там на примятом камыше сладко спала Галочка, свернувшись в зябкий клубочек. Накрыл её своим пиджаком и курткой Сани, а потом вернулся к оставленной работе.
Итак, третий сорт камней. Нагрел небольшой окатыш, провел мокрую черту – есть раскол. Вторая попытка – снова получилось. И направление, по которому трещина распространяется внутрь материала, совпадает с первым вариантом. Для надежности проверил в третий раз – две получившихся чешуйки оказались дымчато-прозрачными, а первый отколовшийся кусочек был мутным, потому что окатанная водой поверхность выглядела плотно тонированной. Зато вся её кромка оказалась бритвенно-острой. Жалко, что этот фрагмент такой крошечный – с рублёвую монету, а то и меньше. Однако, нужно поискать камень покрупнее – кажется Любаша вчера несла что-то продолговатое этого типа.
Точно – вот лежит продолговатый увесистый окатыш. Веник принялся за него, потихоньку откалывая пластиночки наискосок от одного из концов. Получалось медленно, но уверенно. Дело тормознулось, когда пришла пора обрабатывать встречную грань острия – не сразу угадал с направлением, по которому следует проводить смачивание. И еще тут потребовалось сильно уменьшить размеры отколов. Но затея удалась – камень превратился в зубило с прямой режущей кромкой, к которой достаточно остро сбегались грани «заточки».
Пошел к ободранной липке и провёл испытание, действуя инструментом, зажатым в руке, словно ручным рубилом. Довольно успешно, надо сказать – нижние ветви отсеклись легко, хотя и не так ловко, как если бы действовал железным топором – прорубать древесину следовало неглубоко, оставляя довольно широкий паз и переводя много древесины в щепу. Ну и о хрупкости инструмента не следовало забывать – если не соразмеришь силу удара с прочностью этого камня – можно и расколоть его.
Солнце уже перевалило за верхнюю точку своей траектории, когда появились Саня и Любаша. Приволокли кучу прутьев, увязанных в толстые пучки. Все они были очищены от листьев и коры и выглядели желтовато-белыми. Девочка устало опустилась на вязанку хвороста у горна, а ребята снова отправились к ободранной липке – Венику не терпелось похвастаться рубилом. Вскоре оголённый ствол рухнул – Саня свалил его, когда приспособился к работе этим клином.
Чуть погодя пожаловали и Ленка с Вячиком – принесли подвешенную к палке огромную птицу.
- Я говорю ей, что это дрофа, а она талдычит, что индейка, - возмущался парнишка.
- Тут лес, а у Гоголя дрофа поминалась в степи. Зато Зебулон Стумп во «Всаднике без головы», добывал индеек в лесу.
- В лесу Техаса? Там, где сплошная прерия, которая по-русски и есть степь?
- Вот же, ёлки! Сань, какая это птица? Ты же хорошо разбираешься во всяких животных.
- Не знаю я, какого она вида. Давайте уже скорее готовить.
- Кстати! А как вы её добыли? – полюбопытствовал вождь.
- Как-как! Каком кверху, - раздражённо ответила Ленка. – Случайно. Вячик её палкой по башке отоварил, когда она от меня шарахнулась. Ты, мамонт наш бестолковый, если желаешь регулярно питаться – делай лук, - обратилась она к Венику. – А теперь садимся кружочком и ощипываем. Танцуют все.
Но все сразу пошло не по Ленкиному слову. Любаша усадила подругу и захлопотала над её ногами – они были исцарапаны так, что смотреть просто жутко. Веник подал носовой платок.
- Ты им что, ботинки вытирал? – окрысилась девочка.
- Нет. Ничего не вытирал. Он так и лежит в кармане с самого первого сентября, как мне его туда мама положила.
- У Вячеслава в карманюшке лежит сладкая ватрушка – продекламировала Ленка. – Ладно, не ругайся, я его сейчас в речке постираю, - она сорвалась с места и помчалась к броду. Люба побежала за ней с двумя копьями в руках.
Парни встали кружком на колени и принялись дёргать перья и пух из принесённой птицы.
- Надо же, как он крепко держится! Вот уж никогда не думал, - шипел Вячик.
- А может быть это тетерев? Или фазан? – бубнил Саня.
- Перья не выбрасывайте далеко. Сделаем поплавок, - вещал вождь.
А вконец обнаглевший шакал подобрался совсем близко и тянул морду к ошмёткам, что ребята отбрасывали за спины.
- А ну, сидеть! – прикрикнул на него Саня. – Обещаю, что голову и лапы отдам на прокорм твоего ненасытного брюха.
Зверь отпрянул, но совсем убегать не стал. И, действительно, стало видно, что прихрамывает на правую переднюю.
Больше на него никто не отвлекался, потому что опасным он не выглядел. Ну, собака. Не особо крупная. Так сейчас вообще не до неё.
- И как вообще этих птиц ощипывают? – возмущался Вячик. – Кто-нибудь видел?
- Их в магазине уже голых продают, - сообщил Саня. – И выпотрошенными. Всё фасованное и упакованное.
Постепенно лишаясь оперения, птица становилась всё меньше и меньше. Наконец-то ребята управились с ощипыванием и сделали разрез, выворачивая потроха. Вячик побледнел, отшатываясь, когда Веник запустил руку во внутренности, выдёргивая содержимое наружу.
- Чистоплюй, - добродушно проворчал Саня и тоже отодвинулся. – Ты, о вождь, невообразимо крут. У тебя хорошо получается. Не буду мешать. Но, если б было чем – непременно сблевал бы.
Совершенно иначе повёл себя четвёртый член "коллектива" – шакал, казалось, просто обезумел. Он нагло вторгся в самый центр событий и потянулся к оказавшимся на траве кишкам... или что там было.
Саня мгновенно ухватил его за загривок, сжав второй рукой пасть. Вячик тут же взял зверя за задние лапы и потянул.
- Вы чего? – оторопел глава клана.
- Глянь, что у него с лапой. Может, вылечим, тогда он от нас отвяжется.
Веник пожал плечами и потянулся к передней правой: - Завалите его налево, - скомандовал он. – Зуб даю, что рыбу вчера не он у вас утащил – слишком голодный. Или вы приврали, что её было много?
Придавив ногами левую лапу, пытающуюся скрести землю, он принялся ощупывать "пациента".
- Кости кажутся целыми. Суставы сгибаются и разгибаются, а вот... н-н-да! Подушечка распухла - недолго думая, парень полоснул по ней монеткой, и оттуда сразу потекла белесая жидкость.
- Гной! У меня такое было как-то. Бу-э-э-э, какая гадость, - Вячик отвернулся и икнул. А "доктор" снова склонился над лапой, что-то там разглядел и уцепился за это "что-то" ногтями. Потянул и извлёк длинную и тонкую, измазанную до полного неприличия занозу.
- На шип похоже, - кивнул Саня, тоже отвернулся и как-то ненормально рыгнул.
- Бросьте его, - Веник встал на ноги и отдвинулся в сторону. – Пусть сам вылизывает свою лапу, а то нам ни промыть нечем, ни завязать. Говорят, у них, у псовых, слюна целебная. И пусть валит, куда хочет, да побыстрее.
Качнув шакала, парни отшвырнули его в траву. Тот как-то по-кошачьи извернулся в воздухе, но встать на ноги у него не вышло – рухнул на бок. Вскочил и на трёх лапах умчался в кусты. А ребята вернулись к работе – оказывается потроха тоже нужно отделять от чего-то там, к чему они крепятся - своего рода, хирургия.
- Мне бы руки помыть, - спохватился Веник. – Полейте кто-нибудь.
- Не из чего. Девчата сосуд унесли. Надо идти к заводи, к поваленному дереву.
- Ага. Подайте копьё, чтобы подмышкой зажать. И готовьте вертел, и углей нажгите.
- Блин! Дрова-то кончаются, - озадачился Саня. – Опять нужно тащиться на тропу. И курицу эту кто-то должен сторожить, а то шакал утащит. Давай, Слава, карауль.

***

Когда, отмыв руки, глава клана вернулся "в расположение", Вячик завершал монтаж рогулек, между которыми пылали практически все оставшиеся дрова. Со стороны сосны с охапками древесных обломков в руках шли Саня и Ленка, а за ними Любаша несла копья и берестяной сосуд. Жизнь снова налаживалась. Потом началось заклеивание подорожником царапин и ссадин на Ленкиных ногах и слежение за тем, как подрумянивается устроенная над углями птица – парни то и дело подхватывали вертел на руки, спасая еду от обгорания, а Любаша брызгала на вспыхивающие от жира угли водой.
На источаемые от костра запахи на трёх лапах приковылял шакал. Поозирался затравленно, несколько раз трусливо отступил в ответ на резкое движение, но потом добрался до так и оставшихся чуть в сторонке внутренностей и набросился на них, словно ест первый и единственный раз в своей жизни. Слопал он всё без остатка в считанные секунды, а потом упал набок и счастливо высунул язык.
"Можете убивать, - говорил весь его вид, - я сделал самое главное в своей жизни и теперь абсолютно счастлив"
Но впечатление оказалось обманчивым – когда Ленка вытянула свои длинные стройные ноги, меняя позу, зверь подхватился и отбежал немного дальше.
- Нашего больного прошу не беспокоить, - прокомментировал это происшествие Веник.
- Какой больной? Вы что, всерьёз полагаете мои царапины чем-то существенным? – наморщила носик Ленка. Она так и сидела, сохраняя неподвижность и придерживая лопушки подорожника на своих исхлёстанных ногах. Ей было скучно.
- Не о тебе речь, а о шакале. Его тут доктор Пунцов давеча прооперировал, - хмыкнул Саня. – И вообще, сколько можно жарить? Горячее сыро не бывает. Давайте скорее есть.
Любаша ткнула тушку заострённой палочкой и замотала головой: - Терпение, только терпение.
Ещё несколько минут все слушали голодное ворчание в Санином животе, и ухмылялись. Наконец, повариха дала отмашку. Готовое блюдо подали поближе к сидящей на том же месте Ленке.
- Дели. Только смотри – на шестерых. Галка пришла – дрыхнет в убежище. Какая-то она вымотанная вся, даже не проснулась, пока мы тут базарили.
- Галчонок!? – обрадовалась Ленка и, теряя листочки подорожника, полезла внутрь домика.
- Вот так промываешь, промываешь, а она раз – и встала на коленки, - сокрушённо всплеснула руками Любаша и полезла следом за подругой. – Эй, - высунулась она минуту спустя. – А ну, дуйте быстро на брод за холодной водой. У Галки сильный жар – нужно её обтереть. И не суйтесь сюда – мы её разденем.
- Только еду заберите от греха подальше, - Саня сунул в проход конец палки, на которую так и была нанизана подрумяненная птица. – Пошли, парни. Заодно и дров прихватим, как следует. А то как-то мы совсем почти без топлива остались.
Едва ребята ушли, шакал снова поднялся и принялся пытливо изучать опустевшее место. Он обстоятельно подобрал пух и перья, раскиданные рядом с местом, где ощипывалась добыча, и сунул нос во входное отверстие.
- Пошла прочь, тварь вонючая, - раздался гневный Любашин голос. Потом донёсся шлепок и обиженный визг удирающего зверя.

***

- В общем, так, мальчики! – встретила ребят Ленка. – Давайте сюда воду, а сами начинайте строить дом с нормальной крышей. Вы представляете себе, что будет, если пойдёт дождь? Та самая знаменитая весенняя гроза? Это вам – лбам здоровым, начхать на всё, а Галочка у нас создание нежное, к тому же хворает. Потом и поедите, - добавила она, глядя на огорчённого Саню.
- Не, ну это просто полный и окончательный облом. Мамонт! Командуй, зараза. Пока я злой – всё разнесу.
- Э-э-... бери рубило и пошли к сосне. Попробуем кору с неё снять. А там видно будет, что делать. И не горячись так. Ты Ленку хоть раз в панике видел?
- Нет.
- Уже видел. Только что. Это она за Галку испугалась. Видать, совсем плохи у неё дела.
Кора с поваленной сосны отходила легко. Саня прорубил два кольца, разнесённые на полтора копья – это около трёх метров. Потом сделал продольный разрез, начиная с которого огромный пласт отделился от ствола почти без усилия – благо в этом месте дерево нависало над землёй, а не лежало на ней. И подходы с обеих сторон были удобные. Если на глаз, то у ребят оказалась пластина размером пять на три метра. Тащить её пришлось волоком по траве. Потом потребовалось возводить каркас, вырубая для него жерди в лесу – не слишком толстые стволы молодых осин легко и непринуждённо превращались в нужные элементы. Правда, поработать рубилом парням довелось всем по очереди – инструмент без рукоятки быстро утомлял. Собственно, всё сооружение представляло собой обычную двускатную крышу со стороной два с половиной метра – то есть равносторонний треугольник в сечении.
Несущие элементы связали лыком, а собственно покрытие  прижали наклонными палками, вершины которых тоже связали. То есть работы оказалось не так уж и много. Или ребята, вдохновлённые волшебным пенделем и радужной перспективой перекусить, особенно шустро шевелились? Постройку эту возвели одним из торцов вплотную к противоположной от входа стене укрытия. Разобрали часть плетения, сделанного в этом месте из отдельных веток и...
- Чего это ты мне букет суёшь? – возмутилась Ленка, принимая из рук Веника пучок трав. – И вообще, одуваны в качестве цветов – это дурной тон. Ещё и завернул в подорожник – не мог, что ли, за нормальными лопушками сходить?
- Это не одуванчики, а мать-и-мачеха. Она, да ещё подорожник, считаются целебными растениями. Правда, не знаю, от чего помогают, но вреда точно не будет. Дай их Галке пожевать. Как она, кстати?
- Горит. Несите ещё холодной воды на обтирание. И заделайте противоположную сторону своего балагана чем-нибудь, чтобы не дуло, а то тут у вас, как в трубе, - огрызнулась девочка и исчезла.
- Пошли, ещё кусок коры снимем, пока не стемнело, - развёл руками Саня.
- Нет, блин! И чего она раскомандовалась? – возмутился Веник. – Устроила тут матриархат, понимаешь, а вождь у нас, между прочим, Ве… то есть, Мамонт.
- Она дело говорит, - остудил друга «вождь».
Солнце уже касалось вершин отдельных, самых высоких деревьев – мешкать было некогда.

***

Ужин в этот суматошный день получился поздним. Пока переносили постель из решётчатого убежища в  балаган, пока придумывали, как устроить здесь очажок и куда приткнуть дрова, наступила полная темнота, и на небе зажглись звёзды. Но никто на них не смотрел – остывшее мясо крупной  птицы на удивление хорошо прожарилось.
Закутанная в длинный Веников пиджак с сильно закатанными рукавами Галочка сидела, словно птенчик, и с аппетитом вкушала трапезу, хотя испарина у неё на лбу выступала отчётливо.
- Ты, Мамонт, нам так и не рассказал, откуда у тебя такие познания во врачевании, - ни с того, ни с сего поинтересовалась Любаша.
Ленка в ответ бугыгыкнула и, ни секунды не медля, ответила: - Ты с какого дуба рухнула? Не помнишь, что ли, как он то на костыле ковылял, то перевязанной головой сверкал, то в майскую жару ангину подхватывал? К нему ещё Лёха кликуху клеил – Травмированный. Но она не прилипла, просто стали его то лохом звать, то лузером. А на самом деле он, считай, все болячки, какие нашлись, на своей шкуре перенёс. Ты эти мать-и-мачеху и подорожник что, тоже жевал? – обратилась она к вожаку.
- Нет. Заваривал, когда болел. И пил. Не знаю, помогало ли, потому что таблетки ещё были.
- Ну вот! А теперь Галочке от них сразу полегчало. И… это, кончай брюхо набивать. Расскажи нам, что дальше будем делать?
- Так тут всё понятно, - Веник осмотрел идеально обглоданную косточку и положил её на обрывок коры. – Всё, что про древних людей рассказывали. Каменные орудия труда, плетение корзин, выделка шкур. Потом нужно выявить съедобные растения. Нам, что самое сложное – так это освоить обжигание посуды из глины.
- Ничего там сложного нет, - тоненько прошелестела Галочка. – Я в Доме Детского Творчества  ходила на керамику. Просто это довольно трудоёмко и нужно много дров. Ну и с глиной надо угадать, подобрать состав смеси. Опять же печку построить, просушку наладить и всё это укрыть от дождя.
- Ты, это, поправляйся пока, - пробормотал глава клана. – Конкретно завтра – плетение корзин у девочек и обучение изготовлению инструментов из камня у мальчиков.
- А охота? Или хотя бы рыбки наловить? – возмутился Саня.
- Пока корзинки не будет, рыбачить бесполезно – из травы у вас весь улов утащат. А насчёт охоты – так без лука ничего толком не выйдет – одни разодранные коленки у нашей охотницы. Кстати, Лен, на вот, держи – он подал девочке комок ткани.
Та развернула и посмотрела – это были спортивные штаны, а потом смиренно произнесла: - Хорошо, постираю. Но зашить не смогу – нечем. Ты бы не сидел в них около костра.
- Ну, это тебе. Носить. А то от вида твоих истерзанных ходуль у меня просто мороз по коже.
- Спасибо.
- И, да. Как покажу парням работу с камнем, так сразу начнём делать луки, а то Саня нас скоро самих съест.

Глава 5. Тропа на север.

Ранней пташкой оказалась Галочка. Это она проснулась в предрассветный час, когда примолкли голоса ночного леса, а щебет дневных птах ещё не начался. Сунула в руки парням по испечённой вечером рыбёшке и выдала опутанный лыком берестяной свёрток: - Это вам на ужин, если задержитесь в дороге.
Невыспавшиеся ребята ободрились только, когда переходили речку вброд – водица тут очень свежая. Ну а дальше припустили скорым шагом, рассчитывая до полудня покрыть то расстояние, которое Кубья и Серый преодолевали весь первый день. Судя по рассказу, там должно встретиться кострище и вскоре после него озеро – то есть приметы достаточно ясные.
Шли насторожённо, не выпуская из рук копий, всматриваясь в лес – к счастью, мамонты, питавшиеся тут по дороге, заметно расширили пространство самой тропы, зато дальше нароняли обломанных веток, образовавших завалы. Долго ничего не происходило – то есть, сначала рассвело, а потом и солнышко поднялось и даже стало пригревать.
Тут Вячик и замер.
- Что? – Шепотом спросил Саня.
- Птичка. Замолчала. Она цвирикала впереди, потом мы её миновали, и она осталась сзади слева. И вдруг выключилась, - ребята мигом встали спинами друг к другу, выставив копья.
- Точно, была птичка, - кивнул Веник. – Вон там? – указал он рукой в сторону одного из заломов у границы зарослей.
- Примерно.
- В шеренгу, - распорядился вождь. - С левой, в ногу, короткий мягкий шаг. Марш! Ать-два, ать-два, - подсказывал он шепотом.
- Вроде, мельтешнуло там что-то, - высказался Саня.
- Ой, и птичка включилась, - согласился Вячик.
- Отпугнули, стало быть. Пошли, что ли дальше.
- Стиль охоты наталкивает на мысль о хищнике из кошачьих, - заметил Саня и присоединился к товарищам, уже вышагивающим по тропе.

***

На остывшее кострище наткнулись без труда – оно располагалось с краю самой тропы и просто бросалось в глаза.
- Не так уж много парни за первый день прошли, - почесал в затылке Вячик.
- Ага, километров двадцать всего. А вот и обёртка от вафель – я примечал, что Кубья такие часто чифанит. Наверно, в кармане лежали.
- Озеро должно быть близко, Серый говорил, что они вышли к нему сразу, как ушли с места ночёвки. Может, факелы сделаем, чтобы отпугнуть ту зверюгу? – предложил Саня. - Нам её побеждать совсем без толку – лучше вообще избежать встречи с ней.
- Да, делаем, - кивнул вождь и принялся готовить растопку из разбросанной по краям кострища обгорелой мелочи. Саня драл берёсту с обломков стволов, а Вячик поглядывал по сторонам, заодно, подбирая среди заготовленных ещё Серым хворостин, рукоятки для факелов. Огонь высек Веник, запалив от клочка растрёпанного комочка пуха тоненькую полоску бересты. Мелкие дровишки охотно занялись и быстро прогорели – как раз хватило, чтобы разжечь намотанный на палку кусок той же бересты. Сразу и запашок пошёл, и дымком потянуло – двинулись дальше.
Четыре раза передавали огонь с факела на факел, пока добрались до озера. Подход к воде тут был удобный, песчаный. И прямо рядом валялись останки одноклассника – далеко не полный склет, хотя, скорее, обглоданные и растащенные в разные стороны косточки.
Взяв в руку обглоданный и сильно обгрызенный череп, Веник повернул его к себе пустыми глазницами.
- Бедный Юрик! Саня! Копай могилку. Славик! Прочеши тут всё и собери до последнего кусочка, - Веник наклонился к лежащим на земле джинсам и достал из кармана ножик. Нажал на кнопочку – лезвие послушно выскочило. Им он и принялся делать затёс на одной из рукояток от факела. А потом и буквы вырезать. Воткнутый в песок рядом чадил и терял ошмётки бересты следующий факел.
Саня подошел и вытащил из кармана пиджака вождя рубило – принялся заострять палку-копалку, размером больше похожую на лом. Вячик раскинул по песку полурастерзанную куртку, кажется Серого – стал укладывать на неё то, что разыскивал в траве.

***

Вот и насыпан печальный холмик. Короткий столбик с примотанной к нему горизонтальной палочкой тоже занял своё место. «Юрий Кубин» - вырезано на ней.
- Полагается что-нибудь сказать, - грустно шепнул Вячик и посмотрел на Веника. И ничего не сделаешь – такова обязанность вождя.
- Прощай Кубья. Земля тебе пухом. Спасибо, что у тебя такие короткие имя и фамилия, - и, обернувшись к друзьям: - Возвращаемся к кострищу, сооружаем укрытие, собираем топливо. Где-то в этих местах Димка бродит с Лариской и Ирочкой. Так что жжём костёр с большим дымом.
- Может, типа флага что-нибудь повесим на вершину дерева? – встрял Вячик. – Тут почти целые боксёры имеются. Светлые, в полосочку.
- Не помешает. И вон липка по пути – дерут все.

***

Убежище возвели в стиле «Бревенчатый шалаш» - нашлось дерево, переломленное на высоте роста человека, с не вполне отделившимся от комля стволом, который лежал почти горизонтально. На эту «балку и навалили две наклонные стены, выбрав для этого обломки деревьев на сотни метров в обе стороны вдоль тропы. Нижние концы, сколь смогли, вогнали в грунт, забивая ударами дубинки наспех обожженные на костре концы. А верхние связали всё тем же лыком.
Костёр жгли непрерывно, подбрасывая туда для дыму свежие ветки. Опять напахались до упаду, зато сооружение вышло добротным, можно сказать, монументальным. Ну да при таком обилии строительных материалов это и немудрено. Уже смеркалось, когда на тропе показался Димка. На закорках у него сидела Лариска, а рядом топала Ирочка.
- Клёво! – расплылся в улыбке парень. – А у вас воды нет?
- Как не быть! Вон родник расчищен, - гордо выпятил грудь Вячик. - Только камнями не обложен – нет тут камней. Так что осторожно погружайте губы в воду и втягивайте в себя, чтоб не мутить питьё с песком и илом. Э-э… Да. Чистое питьё моё.
- Отвернись, дурак! У меня юбка короткая, - взвизгнула Ирочка. Но внимания на неё никто не обратил – Лариску усаживали у костра и разглядывали слегка опухшую ступню.
Веник ощупал пятку, стопу.
- Сань. Намочи трусы, которые почище, и дай мне – надо приложить к месту вывиха.
- А с чего ты решил, будто это вывих?
- У меня так было – точь-в-точь. Хирург тогда даже снимок показал и объяснил, как он его вправит. Дим, прихвати её со спины. Зафиксируй покрепче. А ты Ларочка не бойся. Больно не будет. – Ухватившись за носок и пятку, Веник потянул и отпустил.
- Ввыу-у-у, - заголосила Лариска. – Ты же говорил, что будет не больно.
- Я соврал. Так полагается. Пошевели ступнёй.
- Немножко больно. Но, как-то иначе стало.
- Так и полагается. Береги ногу, Лара. Сань, сообрази девушке костыль.
- А чего этот лузер тут распоряжается?! – взвилась Ирочка.
- Вождь! – ухмыльнулся Вячик. – Ирке я сегодня еды не дам. Она и без неё какая-то перевозбудившаяся.
- Кубью вы похоронили? – спросила Лариска, с интересом глядя на свёрток из коры, от которого как раз сейчас монеткой отрезали лыковые завязки.
- Ну-ка, поглядим, что положила нам на дорожку наша любимая жена, - продолжал куражиться Вячик.
- Мы, сегодня, - ответил Саня, накладывая поверх всё ещё припухшего сустава истекающие холодной влагой трусы. – Вы ведь должны были мимо этого места пройти ещё в ту сторону. Что? Ничего не приметили?
- Не помню, - пожала плечами Лариска. Вроде, как попахивало чем-то несвежим. Так что мы только ускорили шаг, чтобы побыстрее пройти это место.
Димка молчал – дышал тяжело и выглядел усталым. Долго, по-лошадиному, пил воду, склонившись над ямкой в земле, а потом благодарно кивнул, взяв протянутую ему рыбёшку. Ирке, вопреки угрозе, тоже выдали хвостик – на наезд Вячика Веник отрицательно мотнул головой.
- А вы почему не едите? – спросила Ирка, обсосав косточки.
- Мы сегодня завтракали. Вы-то, наверно, давненько маковой росинки во рту не держали…
- Давненько, - кивнул Димка и полез в укрытие. Он сегодня был просто никакой.
Лариске ребята помогли не зацепиться ни за что, да ещё и под ногу подложили разных дровенюк, чтобы приподнять её – «доктор Пунцов» продолжал распоряжаться.
- Вы что, вместе спите? То есть и мальчики, и девочки? – зафыркала Ирочка.
- Если хочешь, можешь себе отдельный дом построить. Только поторопись – я сейчас вход перекрою – пророкотал Саня.
Димка, как выяснилось, не спал.
- Вень, а можно мне в ваш клан перейти? – спросил он, когда все устроились и угомонились.
- Можно.
- А мне? – спросила Лариска.
- И тебе.
- Идиоты, - подвела черту Ирка.
Словно протестуя, заворчал Санин пустой живот.

***

Весь следующий день заняла дорога – Лариску несли Саня и Димка. Оба они ребята крепкие и крупные, но с грузом особенно не разгонишься. Тащили наскоро сооруженные носилки и изредка делали остановки для отдыха. Чем дальше, тем чаще.
Сразу после брода Ирка сделала всем ручкой и почесала в сторону стоянки «древнего племени», а остальные свернули на тропу к убежищу. Тут над углями нанизанные на деревянный вертел жарились птичьи тушки. Небольшие, примерно с голубя. Шак сидел у стены, привязанный на короткую верёвку.
- Никакого сладу с ним нет, - посетовала Любушка. – Хромать совсем перестал и лезет теперь, как ненормальный буквально во всё. А ударить его – рука не поднимается.
- Кусался? – строго спросил Саня. – Ну, когда привязывали?
- Попробовал было пасть раскрыть, так сразу и огрёб, - ответила Ленка. – У меня-то рука очень даже поднимается. Взяла за шкирку, да тряхнула – он и присмирел. А что с тобой, Ларочка?
- Ногу подвернула. Но оно уже проходит. Просто пока велено ногу поберечь.
- А из чего вы тетиву сделали? – Веник показал на стоящий у той же стены «детский» лук. Очень даже небольшой и совсем несерьёзный на вид.
- Из мочала. Галка вспомнила, что в бане настоящие мочальные мочалки всегда ошпаривают, и они от этого делаются мягче.
- И как же вы воду согрели? – спросил он, подойдя к бывшему горну, в чаше которого теперь плескалась вода.
- Горячими камнями, хмыкнула Любаша.
- Какая тут грязюка! – воскликнула Лариска, подковыляв к «сосуду» на костыле.
- Сейчас-то уже отстоялась, - улыбнулась Люба. – Видела бы ты, какой ужас тут был в процессе. И ещё, когда мы птичек ошпаривали.
- Зачем их ошпаривать? – удивился Вячик.
- Тогда перо лучше отходит. И вы тут вопросы будете задавать, или всё-таки поедите?
От ужина никто не отказался. Поели досыта – добавка была без ограничений. Перегрызший верёвку Шак тоже принял участие в этом празднике жизни, подобрав объедки. Народ даже немного осоловел от сытости.
- К вечеру шестого дня клан, наконец-то наелся. – констатировал Веник, бросая шакалу обглоданное крылышко. – Кстати! Дима и Лариса попросились к нам.
- Добро пожаловать, - кивнула Лена.
- Ой! А я ведь так и не попросилась, - Галочка смущённо закрыла лицо ладошками.
- Это без разницы, если ты с нами, - успокоил её Вячик. – Я правильно говорю, Шеф? – обратился он к вожаку. И получил в ответ кивок.
- Первые самые неотложные проблемы мы хоть как-то решили. От зверья укрылись и с голоду не помираем. Даже, вон, каменную чашу учудили сдуру. Пора подумать стратегически.
- Это ты о чём? – не понял Саня.
- Ну, скажем, остаться здесь, или податься в тёплые края. Туда, где всегда лето.
- В тёплых краях полно ядовитых змей и всяких неприятных насекомых.
- Ну да. Ещё там малярия и всякая эбола с мухами це-це. А тут нам и климат знакомый и как-то привычней всё – кивнула Ленка.
- И морозы зимой. И снег по пояс, - продолжил Димка. – То есть, нужно строить тёплый дом с печкой, с большой кладовкой и набивать её припасами, чтобы хватило до весны.
- Да, - согласился вождь. А для этого, прежде всего, потребуется выбрать подходящее место. Тут, где мы сейчас сидим, поднявшаяся при таянии снегов вода запросто может всё смыть.
- То есть, придётся удалиться от реки? – погрустнела Ленка.
- Или найти береговую возвышенность. И лучше всего с родником.
- Тогда эта возвышенность должна быть у подножия другой возвышенности, откуда и течёт вода, - пискнула Галочка.
- Ну, вы, блин, прям как Дом Советов, - удивилась Лариска. - Совещания умные проводите, топоры из топаза делаете.
- Лодку бы, - вздохнула Ленка. – Пройти по реке, осмотреть разные места. Тогда бы было из чего выбрать.
- Долблёнку? Или каноэ из бересты? – озадачился Вячик.
- А ещё нужно найти травы со съедобными семенами. На зерно. Только оно, если я верно помню, сможет долго храниться, - добавила Любаша.
- Сейчас всё незрелое, - развела руками Лариса. – Что ни попробуешь на зуб – ничего непонятно. Кое-что, правда, горчит.
- Вроде бы жёлуди можно есть, - вспомнил Дима. И каштаны.
- Из каштанов даже хлеб пекут. Не помню, правда, на Корсике или на Сардинии. Кто-нибудь видел тут каштаны?
Ребята переглянулись, но никто ничего не сказал.
- Ладно. Дело к вечеру. Вячик за мной, Диме и Сане – на горшок и спать. Пошли, Слава, принесём с пляжа заготовки для луков, пока ночная сырость на них не упала, - взяв копьё, вожак направился в сторону брода.
- А я? – воскликнула Лариска.
- А ты с девочками идёшь мыться вот туда, где водичка тёплая, - ответила Ленка. – Бери свой костыль и ковыляй, тут недалеко, - махнула она рукой в сторону откоса.

Глава 7. Визит

- Это что за сюрприз вы тут мне устроили! Кирпичникова! Кто разрешал покидать строй? – рявкнул Веник на ребят, всё ещё стоящих в шеренге.
- Ну… я думал, что ты отдашь нож. А мы, типа, для красоты постоим. Чтобы они в другой раз не наглели, - «объяснил» Саня и смущённо улыбнулся.
- Вот ведь какая незадача! – дурашливо воскликнул Веник. – А я понял совсем наоборот. Про то, что ножик дерьмовый, ты мне соврал, а потом и отдавать его передумал. Развернул тут, понимаешь, какую-то внутреннюю политику! Короче – остаёшься старшим, пока я не вернусь. Это тебе такой наряд вне очереди. Остальным называть его только боссом.
Взяв копьё, глава клана поторопился к упавшей сосне. Через несколько шагов обернулся, достал из кармана нож и положил его на наковальню, рядом с которой в это время оказался. Строй, как стоял, так и стоял. Лица у всех были растерянные.
Едва командир скрылся из виду, а потом там же пропал побежавший следом шакал, Галочка спросила:
- Он что, действительно рассердился? Он совсем ушел?
- Он же обещал вернуться, - рокотнул Саня. – Но недоволен, это точно.
- Тем, что мы были готовы его защищать? – удивилась Лариса.
- По-дурацки вышло с тем, что мы ему про наш план не сказали. Кто предложил устроить сюрприз? Хотя, все дураки. Почувствовали себя в безопасности и заигрались, - рассудила Ленка. – А он, между прочим, очень тревожится за всех нас.
- Так, что он говорил, у нас дальше по плану? – спросил Саня.
- А у вас есть план? – изумился Димка.
- У вас тоже, - хмыкнул Вячик. – Сань? Мне на охоту собираться?
- Фиг тебе, а не охота. Мальчики сегодня строят туалет типа «сортир», а девочки наводят порядок в жилище и на прилегающей территории. Посмотрите, как все вокруг завалили всякой дрянью, - раздражённо рыкнул Саня.
- А есть что будем? – огорчился Димка.
- А есть вредно, - заключила Ленка. – Ну, чего уставились? Прежде всего – мусор собрать и сложить у горна – там всё сгорит.
- Не надо топить мой горн мусором – туда нужны такие палки, из которых получаются угли. И, кстати, не забудьте выгрести из него золу.
- Да, босс, - ухмыльнулась Ленка. – Мусор в костре сожжём.

***

Веник шел не торопясь – где-то впереди него двигались Миха с Серым – совсем не хотелось их догонять. Шак почему-то неотступно бежал следом, причём держался близко, почти не отставая. До лагеря древнего племени около двух часов ходу – это километров десять навскидку. Так что хватит времени и на то, чтобы всё разузнать, и чтобы вернуться обратно. А разговаривать о делах, касающихся внутренних проблем основной группы класса с посланцами не хотелось – скажут, что все зашибись, и конец разговору.
О приближении к поселению догадался по тому, что обочины тропы оказались заметно освобождены от разного деревянного хлама – как ни крути, а брать здесь топливо очень удобно, особенно, учитывая отсутствие у ребят и пил, и топоров. Так что заранее отвернул в чащу, которая оказалась вполне проходимой, если не бежать, сломя голову.
Двигался осторожно, внимательно вслушиваясь и вглядываясь в то, что творится вокруг. Скажем, среди деревьев совсем нет валежника – значит, его тоже собрали на топливо. А вот и забор впереди. Да какой страшный! Составленные в ряд вертикальные стволы разной толщины и высоты, неошкуреные, с кое как обломанными сучьями, торчащими  то тут, то там на разную длину. Щели между ними на любой вкус. Разве что так сразу и не пролезешь, но видно всё насквозь. Хотя, того забора всего с пару десятков метров, а дальше – канава, ждущая остальных элементов будущего частокола.
Тянет дымом. Две хижины достроены. Одна напоминает муравьиную кучу, потому что сложена из жердей и толстых палок буквально как попало и сверху присыпана ещё не слежавшейся землёй. А вторая устроена на два ската из наклонно поставленных тех же самых палок и обломков стволов. Типа бревенчатого шалаша. Рядом наблюдается бесконечно далёкая от завершения попытка поставить сруб – четыре ствола положены квадратом.
Где люди – непонятно.
- Эй, Веник! Сзади зверь! – крикнул Петя. Он появился слева с длинной палкой в руке.
- Привет, Петруха. Это мой шакал. Не ручной, но не нападает. Так что ты его не опасайся. Пошёл прочь, вонючка! – махнул на зверя незанятой копьём рукой, и сразу понял причину такой верности зверя – он ведь так и нес ломоть холодной гусятины. Надо же было настолько задуматься. – Откуда ты появился?
- Так с поста, - одноклассник показал сложенное из деревяшек подобие клетки, пристроенное изнутри к изгороди. Это мы после того, как Гоги задрали, построили для сторожей.
- Как задрали? Кто?
- Так мы не видели – ночью дело было, все спали. Слышали крик, потом уже когда сменщик вышел и никого не нашёл, тогда мы и стали всё осматривать – нашли его уже наполовину съеденного.
Веник задумался. Как-то нелогичная картинка вырисовывалась. Ночью выставить человека за пределы защитного сооружения! Зачем?
Про это и спросил.
- Ну как же – контролировать входы в жилища и прилегающее пространство.
- А зачем их контролировать?
- Ну, Лёшка говорил, чтобы никто сдуру не заплутал и не попал зверю на зуб. Вот с того случая мы и поставили клети.
- А сейчас куда народ подевался? На охоте? Или что-то делают?
- Нет. Девочки в светлице, Денис тоже на посту на той стороне, а Ваня как бы дежурный. То есть он нас проверяет, чтобы мы службу несли.
Опять ничего не понятно.
- Слушай, Петь! Хочешь мяса? – сказал только, чтобы получить немного времени на размышления.
- Откуда у тебя? – сторож выглядел заинтересованным.
- Да от завтрака осталось. Хороший кусок – не зверю же его отдавать.
- Конечно. С удовольствием перекушу, - Петя взял угощение и с видимым удовольствием съел его. - У вас тоже нет соли, - заключил он, закончив.
- Так я не понял, - продолжил расспросы Веник. – Зачем держать девчат в светлице?
- Чтобы не разбежались и не попали в беду.
- А работать кто будет?
- Да какая там работа! Вечером Толян, Кузя и Пых не вернулись с охоты. Сначала-то не беспокоились, думали, мало ли где они задержались! А утром хватились – из племенного инструмента пропали отвёртка Пыха, Толянов маникюрный набор и Кузин наборчик фигурных ключей.
- Это тех, которыми всякие звёздочки можно откручивать?
- Да, черненький, китайский. Так вот, если спёр, значит ушел тайком и насовсем. Так Лёшка с Пашкой пошли их возвращать вниз по течению ручейка, что от нашего родника. А Серого с Михой отправил дальше по тропе. Отсюда, вроде, как куда-то ещё подаваться нет смысла, потому что с третьей стороны вы живёте, а с четвёртой – сплошной лес без ничего.
- А остальные парни?
- Так остались только я, да Ваня, да Денис.
Ребята принялись вспоминать всех по именам и пересчитывать по пальцам. Действительно – сюда перенесло шестнадцать мальчиков и четырнадцать девочек. С девчатами разобрались мигом – четыре у мамонтов, да десять здесь. Из парней двое погибло, трое сбежало, четверо их ищут и еще четверо живут в клане. Как раз остается трое караульных.
Информации на сегодня более чем достаточно. Есть о чём подумать.
Во-первых, правильно он не отдал ножик Серому – Лёшка послал его совсем в другую сторону. То есть не поручал он этой парочке закончить вчерашнее дело с обменом.
Во-вторых, из «древнего племени» сбежало три человека. И ещё два – Миха и Серый – явно играют какую-то свою игру. Очень похоже, что хотят отделиться, но не решаются на это, не завладев ножом. Или теперь решатся? Вот же, блин, какие тут непростые расклады, оказывается! Если он не перемудрил.
Что же касается предыдущего распределения сил «в племени» - можно догадаться - Лёха, Миха, Пашка и Гоги – элита, друганы, ближники. Место погибшего Гоги занял Серый.
Ваня, Петя и Денис – пацаны старательные и не особенно скандальные. Скорее всего, их держали на чёрных работах.
Толян, Пых и Кузя заметно ершистые и даже зубастые – им поручались более благородные задачи, в частности, охота.
Почему Веник так в этом уверен? Так семь… ну шесть лет в одном классе. Видел кто каков.
- Ладно, Петя, пойду-ка я домой. Что-то заболтались мы с тобой, - попрощался Веник и двинулся обратно.
Шёл и размышлял, что делать дальше. Имеется в виду с одноклассниками. Похоже, им тут не очень-то комфортно. В душевном смысле, а не про разные трудности – этого у всех нынче досыта. Но у них в клане обстановка заметно теплее. Вот ведь он даже не сердится на ребят за совершенно идиотскую выходку со щитами. То есть – сейчас уже не сердится, когда перекипел. Более того – наверняка принял бы участие в этой шуточке. Если бы его приняли… заговорщики, - почему-то вместо былого раздражения внутри возникло тёплое чувство. Да не о том он – ему до зарезу нужны рабочие руки для огромной кучи срочных дел. Но ни одного человека, не пожелавшего присоединиться по собственному желанию он к себе в клан не возьмёт – негода ему заставлять или как-то иначе принуждать. Сподвижники нужны в таких обстоятельствах, а не подчинённые.
А кое-кого он и сам не возьмёт, даже если по желанию. Серого так наверняка. Потому что обманет. Или подставит, или выставит дураком.

***

Шак, бежавший неподалеку и изредка отлучавшийся в ближние заросли, вдруг примчался и словно прилип к ногам, поджав свой плотный, похожий на меховой ёршик хвост. Веник напрягся, внимательно всматриваясь в переплетение ветвей на обочинах тропы. Перенёс взгляд выше – уши с кисточками в развилке нависшего над дорогой дерева выдали присутствие рыси.
Вовремя животный её учуял. Невольно присел и погладил зверя по голове между ушами. А потом принялся шарить рукой в поисках чего-нибудь – попалась влажная подгнившая палка.
Перехватил копьё в левую, а правой, запустил её, словно городошную биту. Снаряд, вращаясь, взвился вверх, но не долетел, бумкнув по стволу ниже, где ветви были обломаны. Уши пропали, а потом удалось увидеть, как рыжее в крапинку тело метнулось вглубь зарослей, ловко перебираясь между ветвями сросшихся крон. Картина эта длилась буквально мгновение – густо тут наросло.
Шак проводил "видение" своими ушами-локаторами и благодарно лизнул ладонь "хозяина". Только не надо идеализировать – он не нежность проявил, и не благодарность - просто повёлся на остатки запаха гусятины.
Позволив зверю облизать свои пальцы, Веник погладил его по макушке, приговаривая: - Шак хороший. Шак чуткий.
Странно, но дикое животное спокойно приняло ласку. Хотя, если не лукавить – вряд ли ему что-то угрожало в этой ситуации – рысь сидела слишком высоко, для того, чтобы броситься прямо с дерева. Метров семь, если на глаз. А по земле шакал должен суметь убежать – он на редкость шустрый.
Дальше "полезное домашнее животное" опять двигалось рядом, буквально в паре шагов. Что уж там оно слышало или обоняло – этого человеку не понять. Но неожиданно напряглось и осторожно устремилось вправо. Не очень быстро, как бы подкрадываясь. Двигаясь следом, Веник непроизвольно осторожничал, тщательно выбирая место для следующего шага. И надо же – впереди явно что-то замаячило. Не очень большое, сливающееся окраской с ветвями, но неторопливо перемещающееся.
Ого! На поляне несколько небольших, чуть крупнее козы... оленей? Серн? Ланей? Газелей? Пасутся, изредка поглядывая по сторонам. Хм! Добросить копьё он, пожалуй, сможет. Проблема в том, чтобы попасть. Опять же сам бросок, это достаточно крупное движение, на которое чуткие создания обязательно среагируют бегством – то есть уйдут из-под прицела.
Положил ладонь на голову замершего и напрягшегося Шака и дал посыл вправо, а сам сместился влево, где есть достаточно пространства для замаха.
Шакал послушно двинулся в обход и через несколько минут застенчиво появился из кустов на почти противоположной стороне поляны – олени, увидев его, не бросились удирать сломя голову, но шарахнулись в сторону человека, держась группой и увеличивая дистанцию до хищника. Сам же "собака" замер на месте, даже не думая бросаться на дичь.
"Вот ведь, охотничек! – подумалось невольно. – Ветерок, хоть и еле заметный, но тянет от вероятной добычи в сторону Веника. А шакалье амбре как раз на них и нагоняет"
Постепенно картинка изменилась – стадо оказалось буквально в нескольких шагах от замершего человека – бей на выбор. И есть шанс не промахнуться. Только нужно не испугать оленей неосторожным движением. Осторожно отвёл копьё, замахиваясь, и метнул его в ближайшую цель, пусть и не самую крупную, но имеющую наибольший угловой размер.
Бросок звери, всё-таки, уловили и бросились в рассыпную – копьё воткнулось в землю на полпути до того места, где сидел шакал. Но самого шакала там уже не оказалось – он вцепился в оленёнка, оказавшегося неподалеку. В ляжку. И теперь волочился следом, уворачиваясь от ударов копыт. Выскочить, схватить оружие и добить подранка - было делом нескольких секунд.