Глава 11. Утро вечера мудреней

Ребята возвращались с утреннего умывания – они для этого бегали к броду, оставляя в распоряжении девчат тёплый затон, что у самого лагеря, и «домик уединения», без которого легко обходились. Две сотни метров в обход соснового выворотня – это просто лёгкая утренняя пробежка с копьями. Бежали босиком – непривычный к этому, Петя то и дело, оступался и натыкался на что-нибудь, отчего заметно тормозил.
- Шеф ко мне, остальные продолжают движение, - Ленка поджидала мальчиков рядом с ямой, где обычно брали плитняк.
- Секретик какой-то? – Веник проводил взглядом колонну.
- Ну, пацанам об этом знать пока рановато… Но ты ведь вожак – должен соображать. Короче – не надо менять Танюшку. То есть никто не имеет ничего против Гуленьки, но… понимаешь, бывают изредка у девочек такие дни…
- Критические?
- Блин, Веничек! Ну и в кого ты у нас такой умный? А я тут мнусь, слова подбираю.
- Так я и не знаю толком ничего, кроме рекламного слогана из ящика. Поэтому, объяснить мне хоть самую малость будет полезно для моего же развития.
- Больно, неудобно, и настроение раздражительное.
- Знаешь, Лен! Ты мне, всё-таки, помогай. Намёками там, если напрямую неудобно, или ещё как. А то знаешь – Вячик и вспылить может - другие-то парни как-то спокойнее. Нам любая мелкая склока, это как серпом по…
- Да знаю я эту пословицу, мог бы и не останавливаться. – Раздраженно сказала девочка.
- Что? И ты?
- Захлопни свою проницалку –говорить об этом очень неудобно. Не хватало нам ещё обсуждений. Но на охоту я сегодня не пойду. И завтра. А с Вячиком Петю отправь для сопровождения – на одиночку звери нападают охотней. Да и вторая пара глаз не лишняя – тут ведь тоже кабанчики по низинам встречаются, а их лучше подальше обойти.

***

Саня с самого утра вылепил из глины форму для отливки молотка и заявил, что на несколько дней, пока она сохнет, прекратил упражнения у горна. Хотел прекратить. Но Галочка его уговорила на всё тот же длинный ножик, пусть и сделанный каменным молотком, то есть довольно грубый. Поэтому пришлось раздувать огонь и разбирать складной ножик. Сталь на его рукояточной части, скрытая пластмассовыми накладками, оказалась очень удачной – охотно вытягивалась. Длинное, плавно сбегающееся к концу тонкое лезвие длиной сантиметров двадцать пять, плоское с одной стороны и выпученное пологой дугой с другой, да ещё и изгиб ступенькой, как у штыка в самом начале хвостовика. Или, как у мастерка, но совсем маленький.
Рукоятку этого инструмента Саня укрепил тем самым Галочкиным пластмассовым колечком со стеклянным «камушком». А потом произошло чудо – завладев новым инструментом, его новая хозяйка извлекла на свет тот самый отторцованный вчера Веником обрубок берёзового ствола со сплошной неповреждённой берестой. Потихоньку, с мягкими покачиваниями загнала этот штык между корой и древесиной… нет, не хватило у неё сил – заканчивать пришлось Сане. И вообще было это очень непросто. Но к полудню они сняли цельный цилиндр, причём, довольно длинный – сантиметров тридцать и в диаметре больше десяти.
Дальше дело пошло веселее – понимая, что вопрос с посудой для хотя бы холодной воды, решить стало в принципе можно, Веник пахал до самого вечера и сумел снять ещё три аналогичных цилиндра - один обещал превратиться в сосуд примерно на полведра.
Камень подходящей формы для дна удалось подобрать только в одном случае, а вырезание каждой пробки отнимало целый день – пилы ведь у ребят не было. Впрочем, на этом пути было немало интересных открытий – расколов короткий чурбак так, чтобы из него получилась одна-единственная дощечка и обрезав с неё всё лишнее, чтобы оставался кружок, получили ту же пробку.
Тоже многодельно, но значительно легче. Буквально несколько дней принесли целую череду технологических прорывов. Галочка обожгла в Санином горне свои чашки – ни одной не треснуло. Она объяснила, что это из-за плавности нагрева. Хотя, на финальном этапе топили ничуть не слабее, чем при изготовлении каменного котла. Когда всё это остыло – то есть примерно через сутки – мастерица внимательно изучила то, что получилось – там на каждом образце были выдавлены одной ей понятные значки.
- Я же подбирала рецептуру замеса, - объяснила она. – Нужно было разобраться, куда чего сколько класть.
- Так это не просто чистая глина? – изумился Вячик.
- Не просто. Туда и песочек подмешан, и толчёный полевой шпат, и я даже попробовала для пары рецептур вместо воды разводить замес щёлоком. Теперь можно и горшки попытаться сделать. Но для получения посуды правильной формы требуется гончарный круг.
- Давай пока обойдёмся не очень правильной посудой, - Веник поспешно остановил вспыхнувший в глазах Димки энтузиазм. – Нам ведь лодка нужна раньше всего, а смолы для неё можно попытаться хоть бы в этих чашках накурить. У тебя наготовлены щепки из еловых стволов?
- Наготовлены.
- Вот и сложи их в одну чашку, а другой накрой. И ставь на огонь – поглядим, чего набежит. Понимаете, братцы-сестрицы! Лето в разгаре – нам нужно выбираться из этого низменного места туда, где нет угрозы весеннего подтопления. И уже окончательно устраиваться в тёплом жилище с просторной кладовой. Главный бонус, который нельзя упустить – орехи. Только на их запасах есть шанс протянуть до весны. Поэтому удобства и красоты оставим на более поздние времена. Все силы на лодку. И уже на ней переедем в места, богатые лещиной.

***

Следующим важным достижением был отрезок от шкуры оленя, добытого специально для продолжения экспериментов с выделкой кож. Мясо, разумеется, съели, и даже немного высушили до твёрдости – оно немного попахивало – так что есть его не торопились, а стали хранить, чтобы выяснить, как долго оно продержится.
Так вот, о шкурке. Она получилась не вонючей и не ломалась при изгибании – то есть на зимнюю одежду уже годилась, хотя оставалась тяжёлой и жестковатой.
Лерочка приспособилась прясть нити из той самой лианы, используя в качестве веретена обычный прутик – нитки получались толстые, примерно с миллиметр. Но очень крепкие. Для вычёсывания размочаленных стеблей использовали ёжика, принесённого из леса – зверёк сворачивался в колючий шар, об который и трепали будущую пряжу.
А уж из ниток выходили и тетивы, и связи лодочного каркаса, и множество других удобных вещей. Скажем, штопаные латки на коленях.
И в заключение – смола из еловых щепок вытопилась. Было её мало, но она становилась жидкой при нагревании, твердела при остывании и хорошо прилипала к бересте. А большего от неё и не требовалось.

***

- Где Вячик, Люб? – пришедший на стоянку клана Пых с интересом озирался по сторонам.
- В лесу. Шеф его отрядил лыко драть вместе с Петрухой. Так что, вернутся они нескоро. Но, если ты за своим заказом, то я в курсе, – она протянула посетителю короткую палочку со вставленным в пропил на конце наконечником для стрелы. – Это ты что, вроде как в качестве ножа собрался использовать?
- Ну да. Чтобы держать было удобней. А то пальцы быстро устают, если без ручки.
- Тогда завтракай, и за работу. Садись, - Люба поставила перед гостем берестяной подносик с куском мяса.
- Что-то скудно у вас стало с едой. Трудные времена? – скептически оценил размер угощения Пых.
- Нормальная рабочая утренняя пайка. От пуза-то мы кормим только тех, в ком не заинтересованы. А тебе сегодня покупку отрабатывать.
- Что? Это Мамонт ваш так придумал? Работников впроголодь держать?
- Нет, он утверждает, что должна быть разумная достаточность. Саня вон, хоть и крупный - ничуть не худеет. А Димка! Помнишь, каким рыхлым был? Зато сейчас животик у него втянулся, ляжки прибрались, и вообще парень хорошеет на глазах. Богатырь! Ну, чего задумался? К Танюшке иди. Будешь прутья калибровать.
- Калибро... что?
- Топай, давай. Всё тебе покажут и объяснят.

***

- А-а! Обещанный помощничек! – Танюшка оторвалась от плетения корзинки. – Вот, держи калибр, - подала две связанные между собой палки, между которыми были сделаны проставки для обеспечения равного расстояния. – Вот сюда вставляешь прут вершинкой вперёд. Он попадает между двух лезвий. Тянешь, чтобы срезать все лишнее с двух сторон. Потом снова тот же прут, но с поворотом на девяносто градусов вокруг собственной оси. Затем опять, но с поворотом уже на сорок пять, и в четвёртый раз опять на девяносто, чтобы вышел восьмигранник в сечении. Это почти кругляш. И все прутья делаются одинаковыми – чтобы корзинка вышла ровная и плотная.
- И что это вы вдруг красотой озаботились? Говорили же, что, вроде как съезжаете отсюда?
- Корзинки куда крепче получаются. Мы в них собираемся орехи хранить. Это же, считай, на всю зиму.
- Тю! А мы с братанами решили на юга подаваться. Там тепло, там фрукты всякие. И как раз тропа ведёт туда, куда надо. Так что уже собираемся. Без девчонок, налегке мы в день сможем километров по двадцать проходить.
- Сто кэмэ в неделю, если в среднем брать. За два с половиной месяца как раз тыщонка набежит, ухмыльнулась девочка. Мы тут померили, что где-то на пятьдесят каком-то градусе сидим, если по широте. Пять девятых от четверти окружности Земного шара, которая вся сорок тысяч... девочка задумалась, шевеля губами.
- Тропик находится около двадцатого градуса, - поправил парень. – Пятьдесят минус двадцать, остаётся всего тридцать – это треть от четверти окружности. Три с небольшим тысячи километров отсюда на юг.
- Полгода пути, - хмыкнула Танюшка. - Наверняка через степи. А, может и через пустыни. Если не упрётесь в море или в горы – бывают ведь и непроходимые, со снеговыми вершинами.
- Разберёмся. Обойдём, или как-то переплывём. Так что не беспокойся за нас. И работать на вашего шефа я не стану – забери свой калибратор. Больше мне от вас ничего не понадобится, так что – всем от меня приветик, - сделав ручкой Пых удалился.
Появившийся с другой стороны – от всё той же сосны – Лёха, как раз увидел спину одноклассника.
- Люб! – окликнул он хлопочущую над горшком девочку. – Веник где?
- Веник? У лодки, наверно. Под откос ступай, как спустишься, так сразу и увидишь.
Пройдя пару десятков шагов, вождь "древнего племени" увидел на пологом склоне каркас, связанный из тонких жердей, над которым колдовала целая куча мальчиков и девочек.
- Давай сюда, квачиком пройдись, - распоряжался Димка. – Веник, сжимай, Саня – бей.
- Тук-тук, - сказала колотушка.
- Смола выступила, - сказала Ленка. – Галя, замазывай.
- Накладывайте бандаж, да руки берегите, горячо же! Галя, подавай третий шпангоут. Как он встаёт?
- Прорези совпали. Саня! Колышек!
- Поставил. Держат все. Все держат?
- Смолу, квачик! Да лучше пройдись, Веник! Ты держишь, скотина косорукая? Саня, бей.
Понятно, что при такой плотной занятости в сторону гостя никто даже не посмотрел. Он некоторое время топтался, наблюдая, как скелет будущей лодки прямо на глазах обрастает рёбрами. А потом присел на травку и о чём-то задумался.
Вязать каркас правого борта закончили через пару часов. Потом принялись за решётку днища и проваландались с ней до самого ужина.
- Пошли, соседушка, отведаем, чего нам нынче Любаша изобразила, - окликнул задумчивого Леху глава клана.
- Ты нарочно меня ждать заставил? – недовольно откликнулся тот. – Я ведь не просто так, а с важным разговором.
- Ну, ты и время выбрал! У нас самая главная часть большого дела – сборка. И каждая пара рук нужна, потому что даже вдвоём это на целую неделю работы. Так чего там у тебя?
- В сторонку бы отойти.
- Ладно, но сначала поедим.
Когда уселись за стол, Любаша упомянула, что приходил Пых, а Танюшка рассказала о том, что он с друзьями собрался подаваться на юга.
- Дураки они, - рассудил Вячик. – До сих пор за кремневыми инструментами к нам ходят – так и не научились ничего толкового делать из камня. И как они поступят в пути, если, например, расколют топор? Назад побегут? Сюда?
- Кстати! – вдруг спросил гость. – А Ванька не у них ли дичью затаривался? То есть, когда уходил к реке, всегда приносил не меньше, чем пару крупных птичек.
- У них? Не знаю, - пожала плечами Ленка. – А у нас он частенько горбатился, как раз за пару... мы их тетеревами считаем. То есть, вполне достойная плата за трудодень.
- Ну да, к завтраку приходил, а после ужина отправлялся домой, - кивнула Любаша.
- Вот засранец! – хлопнул себя по коленке Лёха. – Это что же? Выходит, мы с вашего стола едим?
- Про тебя лично ничего определённого не скажу, но для девочек мне не лень и постараться, - хмыкнула Ленка.
- Опять же плитняк кому-то нужно было заготовить и по размеру рассортировать. Те же дрова такать теперь приходится издалека. Петь, ты куда надранное лыко сложил?
- Так вот же рогули стоят. Это для верёвок, я правильно понял?
- Правильно. Ларис! Когда это всё можно будет ошпарить?
- Послезавтра. Завтра береста на обшивку лодки, а потом котёл свободен.
- Леха! Послезавтра с утра приконвоируй сюда Гуленьку – нам нужна работница для витья строительных концов. Вечером получишь её заработок дичью. Саму трудящуюся мы накормим.
- Э? Ты чего вот так при всех? Я же хотел с глазу на глаз, как вождь с вождём.
- Ну, прости, - Саня хлопнул главу "древнего племени" по плечу. – Нам нынче внутренней политикой заниматься недосуг.
- Вы тут совсем оборзели, да? А что будете делать зимой?
- А что ты хотел предложить?
- Ну, мы могли бы для вас засолить мясо. Которое вы принесёте.
- В посуде, которую мы для вас сделаем, - в тон продолжила Любушка.
- Солью, которую мы для вас найдём, - закончил Димка.
- Ну, мы с Пашкой нашли место, где олени землю лижут, - поторопился "оправдаться" Лёшка. - Но вам не скажу.
- Когда ты мне покажешь эту самую соль в пригоршне, тогда и приступим к обсуждению столь важного для всех вопроса, - прекратил пикировку Шеф.

***

- Слушайте! А вы чего не берёте добавку? – удивился Лёха, получив уже третью порцию.
- Шеф не велит обжираться, - привычно отрезала Любаша.
- Но ведь, по древнему обычаю, добытчику должен доставаться лучший кусок. И... ешь, сколько влезет.
- Ага, - кивнула Галочка. - По этому же самому обычаю, люди сотни тысячелетий кутались в холодных пещерах в вонючие шкуры, потому что как завалят оленя, как нажрутся до икоты. И так сидят и едят, пока всё не слопают. А потом опять бегут на охоту, а то ведь голодно. Нет уж. Шеф сказал давать мяса сотую часть веса на каждого едока – по стольку мы и съедаем.
- А если не мяса?
- А откуда мы не мяса возьмём?
- И что? Никто не протестует против такого ограничения?
- Так тут никого насильно не держат, - рокотнул Саня. - Ты чего к людям пристал? Ешь, давай, свою добавку.
- Вень, Что у тебя за базар? Никакого почтения к вожаку – никакой дисциплины.
- Дразнишься? – улыбнулся Веник. – Ты кушай, кушай. И попробуй сообразить, сколько ремёсел нужно освоить, чтобы выжить в мире, где нет ни одного магазина? Я пробовал и сбился со счету. Никто в одиночку столько не осилит. Так что, считай – сидишь ты не среди исполнителей руководящей воли. За этим столом одни сплошные великие мастера. Да, начинающие, но в этом мире самые главные. Лодочный мастер Димка, плетельщица Танюшка, кузнец и литейщик Саня, главный егерь Вячик, мастерица берестяных туесов Галочка, повелительница вод Ленка, хранитель лесов Петруша, Лариса – министр кожевенной промышленности, Лерочка-текстильщица... ну и главный координатор жилой зоны Любаша. Так что с почтительностью у нас полный порядок – главные специалисты деловито обсуждают назревшие проблемы современности. В частности, на повестке дня рассмотрение технического задания на проектирование и создание действующего образца изделия "Морда". Оно же "Верша" или "Вентерь".
Итак, други мои любезные, кто знает, как эта ерундовина устроена, как работает и какие приёмы её использования дают правильный результат? Лодка-то уже прорисовалась, пора и о снасти позаботиться, и Таню озадачить интересным заказом.

Глава 13. Прощание со старым домом.

Веник сидел на вязанке хвороста рядом со старым убежищем и неотрывно смотрел на землю. Рядом валялся Шак – он высунул язык и «дышал». Но в тень почему-то не уходил, хотя, стоящее высоко солнце жарило немилосердно. Больше никого видно не было.
Разомлевший шакал повернул голову в сторону появившихся от поваленной сосны Лёхи и Дениса – оба держали в руках длинные палки, обожженные на конце. Однако, ни человек, ни зверь ничуть не обеспокоились, даже поз не изменили.
- Привет! Съезжаете? – начал разговор Денис, с интересом оглядываясь по сторонам – он попал сюда впервые.
- Дрова тоже увозите? – ехидно спросил Лёха.
- Нет, - ответил Веник, не прекращая своего «созерцания» - в том месте, куда был направлен его взор, тень от длинной наклонной палки приближалась к вытянутой на земле чёрной нити, пришпиленной к грунту рогульками. – Хворост занесём в балаган, чтобы в сухости лежал. Трут оставим, кремень, кресало гранитное, горшок и пару чашек – мы же это место не бросаем – просто перебираемся туда, где посуше. Там комары не такие злые. И не вздумайте грабить – А то сам знаешь, - и посмотрел на руку вождя «древнего племени». Впрочем, взгляд этот был мимолётным. Вожак тут же встал на корячки и склонился над тем местом, где тень накрыла нитку, и воткнул припасённый колышек.
- Люб! – повернулся он в сторону убежища. – Позавчера был самый длинный день.
Из узкого входа показалась девочка. Она кивнула посетителям и заняла освободившееся место на хворосте. Раскрыла свой футляр, достала большой блокнот, карандаш, и сделала в нём несколько пометок.
- Одиннадцатого мая нас сюда перебросило, если считать по местному календарю, - доложила она уверенно.
- Дома как раз в это время все листья на деревьях распускаются. То есть – уже распустились, - кивнул Веник. – Совпадает с впечатлениями. Ну, что там? – прикрикнул он в сторону убежища.
- Вот, держите, - наружу выставилась корзинка с ёжиком. За ней последовала не застёгнутая сумка без ручки, набитая разнокалиберными кусками бересты и связка деревянных лопаточек кухонного вида, но заметно длиннее. Следом высунулалась Галочка: - давайте сюда вязанку, - потребовала она. – Положу под крышу.
Со стороны леса показались Саня с Вячиком. На плечах они несли попарно связанные палки с развилками на концах, скреплённые разветвлениями в разные стороны, на которые, как на огромные мотовила, было намотано лыко. Много лыка.
Из-под уклона к реке выбралась Ленка с коромыслом на плече – на концах его висели корзинки, наполненные рыбой.
Галочка выбралась наружу и поставила на лаз плетёную заслонку. Подпёрла палочкой.
- Сортир жалко оставлять, - нахмурилась Любаша. – Песня, а не сортир, - она сунула в руки вождя расползающуюся сумку и подхватила лопаточки. Галя подняла корзинку с ёжиком, и все шестеро основателей клана Мамонта направились к броду, где их ждала лодка.
Посетители, от которых отделались лёгкими кивками, проводили уходящих взглядами.
- Может, сюда переедем? – спросил Денис.
- Не, - отмахнулся Лёха. - Если они сваливают, значит, дело нечисто. Горшок забери. И эти… трут с кресалом.
- А как они за это нам по лицам настучат?
- Не, Веник добрый, потому что идиот. На таких дураках воду возят. Чашки не забудь, - прикрикнул он вслед подчинённому.

***

- Ненавижу, когда он это свистит, - пробормотала Леночка.
- Что свистит? – Галочка оторвалась от очередного берестяного коробка, к которому приделывала широкий, покрытый шерстью ремень.
- Ты что, мотив не помнишь? - Ленка кивнула в сторону вождя, приматывающего к стреле костяной наконечник.
- Что-то смутно знакомое, - связав концы нитки, Галка мазнула сверху капелькой разогретой смолы и тщательно расправила ляп заострённой палочкой.
- Знакомое? Да это же «Если б я был султан»
- И что?
- «Так имел трёх жён»
- Ой! – Галочка смущенно прикрыла рот ладошкой.
- На шесть мальчиков одиннадцать девочек, - рассудительно молвила Лида. – По две на брата выходит. Почти, - и спустила петлю – она пыталась связать из суровых ниток варежку.
- Девочки! – позвал от двери в новый дом Вячик. - Галя, Лена и Люба – на месте. Остальные – за мной.
- А почему я на месте? – воскликнула Галя. – Я с вами против медведя не стояла, - она уже обо всём догадалась.
- Да при виде тебя Косолапый прослезится от сочувствия, - засмеялась Наташка. – И отведёт домой.
Девчата вывалили наружу и мигом расхватали составленные у стены «учебные» копья – чуть закопченные на конце длинные тупые палки.
- Дима изображает медведя, - объяснил Вячик, показывая на стоящего на четвереньках парня.
«Медведь» сделал несколько шагов в сторону толпы.
- Ко мне! – скомандовал Вячик. – Плотно встали, копья выставили, замерли. Не дышать.
После некоторой кутерьмы, курсантки сбились в кучу, ощетинившуюся затупленными палками. Димка, тем временем, сделал ещё несколько шагов, стараясь не опираться о землю коленями, зарычал и встал «на задние лапы». На груди его стал виден щит, плотно собранный из пригнанных друг к другу палок.
- Поняли, куда бить? – забеспокоился Вячик. – Смотрите, не продырявьте нашего актёра. А теперь, резкий шаг вперёд и удар всем весом. Ну! Как я вас учил!
Строй рванул вперёд и выбросил копья – снесённый с ног Димка опрокинулся на спину.
- Молодцы! – обрадовался тренер. – Заменяем сломанный инвентарь – часть оружия не выдержала удара и поломалась. – Повторяем для Гали, Тани, Лары. Ко мне!
На этот раз сбить «медведя» с ног не получилось. Димка страшно рычал и, размахивая лапами, тянулся к Галочке, упёршей задний конец оружия в землю и наступившей на него босой ногой. Танюшка и Лариска изображали нанесение колющих ударов в шею и грудь прямо через подмышку подруги.
- Отлично, просто отлично! – радостно подпрыгивал Вячик. - Ни одна не ушла с той линии, по которой давит зверь. А Лара трижды поразила область сердца. Свободны, дайте место другим. Лерочка, Гуля, Наташа! Ко мне!

***

В единственной комнате нового дома сидел почти весь клан. Помещение приблизительно квадратной формы, огороженное стенами из вертикально приставленных друг к другу толстых жердей или тонких брёвен, имело размеры примерно шесть на шесть метров, а до бревенчатого потолка было чуть не два роста долговязого Веника. Циновки вдоль стен, скромные костры, обложенные камушками, посередине. Саня, придирчиво осматривающий выделанную шкуру.
- То их понюхает, то их полижет, - насмешливо произнесла Галочка, глядя на кузнеца.
- То к темю их прижмёт, то их на хвост нанижет, - подхватила шутку насмешливая Наташка.
- Не получится из этого мех, - грустно констатировал Саня. – Жесткая шкура. Не сделать её гармошкой.
- Лягуху бы! – мечтательно возвела очи к небу Леночка! – Которой надувнушки подкачивают.
- На что тебе мех? – удивился Димка, обтачивающий длинную палку шершавым камушком. – Говорил же, что весь металл кончился.
- Кончился. Но это тот, что у нас с собой был по карманам. А тут-то он даже ещё не начинался. Дядька поминал, что в древности руду брали из болот. Она, вроде как повсюду встречалась. Значит и нам должна встретиться. А без мехов её никак не выплавить. То есть, вы ж у меня все смотрите внимательно, если приметите где – сразу говорите.
- А как она выглядит? – полюбопытствовала Ленка.
- Не знаю. Никогда не видел. Но раз люди в древности её приметили, значит, должна быть особенность. Ты, кстати, болота здесь встречала? Ты же всюду лазишь, многое видишь.
- Ну, мокрые места попадаются по низинам, но так, как в кино, чтобы с кочками и воем Гримпенской трясины – этого нигде не примечала. А ты, Вячик?
- А тростнику на болотах полагается расти?
- Вроде бы нет. Тростник – это реки и озёра. А на болотах клюква.
- Клюква! – подскочил Вячик. – Знаю клюкву. А как она выглядит, когда растёт?
Ребята запереглядывались, запожимали плечами.
- Когда поспеет – узнаем, - успокоил народ Веник. – Вкус-то многим известен. Тогда и поймём, что попали на болото. И поищем руду.
Саня обиженно засопел, отложил шкуру и принялся кроить кусок бересты.
- А почему бы вместо меха не сделать поршневой насос?
- Трубка нужна, - Димка закончил выглаживать камнем ореховое копье, стрельнул вдоль него глазом, отложил и взялся за следующее. – А бамбук в этих краях не растёт.
- А если из глины выпечь? – Веник скосил глаз на Галочку.
- Без гончарного круга даже пробовать не стоит. Если не верите – полюбуйтесь на наши горшки, - девочка наложила последний стежок и протянула своё изделие Наташе. – На вот чуни примерь. А то на твои туфельки смотреть без слёз невозможно. Так и хочется позвать Потапыча, чтобы отвёл тебя домой.
- Ой! А неплохо! – признанная первая красавица класса натянула на ступни неказистые ботики, свёрнутые из коры. Встала, прошлась. – Надо же! И не жмёт, и не болтается. А вы тут что, вообще никогда не отдыхаете? Ну, я про старослужащих из клана.
- По субботам – субботники, по воскресеньям – воскресники, праздники к отпуску, отпуск к пенсии, - отчётливо пробубнил себе под нос Димка. Несколько девочек неуверенно хихикнули. – И не работа это, а тихие игры. Чтобы карма пришла в равновесие с аурой, чакры заострились, и духовная плоть совместилась с телесной оболочкой.
- Балабол, - рокотнул Саня. – Держи, Галь, шей. Это я с лерочкиных лаптей подмерил. А то её скоро тоже Косолапый от нас уведёт, - он протянул выкроенные заготовки мокасин.
Вожак закончил пропиливать заготовку от стрелы и выразительно посмотрел на Вячика. Тот провёл мокрой щепочкой по вынутой из костра пластинке кремня, посмотрел на получившийся скол и протянул наконечник товарищу.

Глава 15. Опять новости

Девчат в луга забросил только пятерых – остальных мобилизовала Любаша на плетение циновок. Трёх пацанов отрядил их охранять – трава-то уже вымахала по пояс, так что скроет любого хищника. Потом вместе с Саней резал камыш – полную лодку пригнали и перетаскали.
Вячик и Ленка в этот день на охоту не пошли – удили рыбу прямо с мостков, что сделали под кручей для причаливания лодки. Здесь, под обрывистым берегом, брала та самая похожая на судаков рыба, в которой мало костей. Её, если сварить в кривобоких Галочкиных горшках, уплетают так, что только за ушами пищит.
Клевало сегодня отменно, а ребята увлеклись – столько надёргали, что даже всем кланом за один раз не съесть. Словно почуяв это, под вечер припёрся Лёшка со всем своим племенем.
- Ты чо! У тебя же все стены развалятся, - предрёк он, разглядывая вертикально стоящие жерди. – У нас забор так же строился, так весь в раскачку пошёл.
- Не развалятся, - буркнула Галочка. – Потому что по верху привязаны к балкам, что лежат в развилках деревьев, – она как раз формовала будущий котёл по ленточной технологии и была настроена ну очень деловито. – Ты тут критику наводить будешь, или просто тихо посидишь до ужина, чтобы поесть и свалить?
- Я бы пожил тут несколько дней, пока у меня дома дикари безобразничают. Пустите квартирантов?
- Не вопрос. Живите, - пожал плечами Веник. – А разве они вернулись? Ведь ушли же с утра пораньше.
- Другие пришли. Целое племя. С детьми. Сразу всё заполонили, и давай устраиваться, будто навсегда.
- Во как! А ну-ка Ленка, грузи рыбу на щиты, что привязаны к коромыслу. Будем делать визит вежливости. Саня, собирайся. Третьим будешь.
- Ой, а можно мне с вами, - чуть не подпрыгнула Галочка. – Дима, неси этого уродца на просушку, - показала она на законченное изделие. И смотри, бережно с ним, не помни своими лапищами.
- Если хочешь, отчего же не пойти, - кивнул вожак. - Но потом мы тебя острижём так же коротко, как Ленку – показал он на главную охотницу племени, надевающую поверх почти под корень волос обкромсанной головы берестяную шапочку-пирожок.
- Думаю, эта мода у нас просто по жизни приживётся, - словно сама себе пробормотала Любаша. - Зубья из расчёсок выламываются – не ёжиком же расчёсываться.
- Такую косу срезать? – запричитала Ирка. – С ума сошла?
- Да кому эта коса теперь нужна? – скривился Лёшка. – Ленка вон, всегда ходила стриженая под мальчишку. Очень миленько, между прочим.
- Это потому, что ремешок от маски резиновый. Иной раз так в волосы вцепляется, что невольно вскрикнешь.
- Какой такой маски, - не понял Пашка.
- Нырятельной. Из старой жизни, - объяснила Галка, заканчивая надевать пошитые из шерстистой шкуры мокасины. Дома, на стоянке, все давно ходили исключительно босиком. Да и туфли у большинства девочек окончательно дали дуба – они, в отличие от мальчишек, не могли вышивать по школе в спортивной обуви, потому что правила требовали ношения юбок, с которыми кроссовки или кеды ну никак не сочетались.
- Так что, ботан, двигаем, или так и будем тут разговоры разговаривать?
- Ботан. Точно, ботан, - обрадовался Лёшка, - показывая на Веника. – И как я раньше не додумался тебе эту кликуху привесить.
- Бо Тан на языке дикарей означает "крутой вождь" – объяснила Светка. – Вчера у тебя на глазах Веник изучал их речь под руководством этого вонючего Аона, а ты ничего не видел и ничего не слышал. Тупица. Возьмите и меня в рабство, - оглядела она ребят.
- Отчего же не взять, - Саня плотоядным взглядом ощупал рюкзачок, стоящий у ног девочки.
- Хрен тебе с маслом, а не достояние моего племени, - взвился Лёшка.
- Не тронь. Опять ему руку выдернешь, - остановил Саню Веник.
- Ладно, не буду, - пророкотал кузнец. – Мы с Димоном его с обрыва в речку кинем, чтобы охолонул малёхо.
- Паша! Денис! А ну-ка, пропишите им... начал вождь "древнего племени", но... несколько копий  уже оказались наставлены на остальных пришедших парней. Хоть и в девчачьих руках, но острые.
- Отставить! – рявкнул Веник. - Лёху не макать – напрасный труд. Такое просто не лечится. И тыкать ничем друг в друга не вздумайте, у меня даже йода нет. – Саня, Лена, Галя – пошли, - скомандовал он, поднимая коромысло с привязанными к нему на длинных верёвках круглыми щитами, где высились горки рыбы.
- Ишь, раскомандовался! - рокотнул Саня, отбирая поклажу. – Чем грузы таскать, лучше бы под ноги смотрел. Вдруг гвоздь найдёшь. А лучше костыль железнодорожный. Или болт с левой резьбой, - заключил он самокритично.

***

- Мам Онт, - представился Веник шестерым дядькам, сидящим вокруг отдельного костра. – Ле На, - показал он на подругу и пояснил: - Бо Тын Шён Тун.
- Это чего? – забеспокоилась Галка.
- Чтобы не лезли со всякими предложениями потеснее пообщаться, - объяснила Ленка.
Сами же мужики только заржали и замахали руками в сторону другого костра, около которого хлопотали женщины.
- Вроде как не принимают нас всерьёз, - рассудил Саня, передавая рыбу приветливо улыбающейся Бо Тун – так её представили. То есть – крутая тёлка племени. Эта дама неопределённого возраста с густой шевелюрой ни капельки не седых тёмно-русых волос средней длины сунула в руки ребятам по куску не слишком хорошо прожаренного мяса и послала собирать дрова.
Голый младенец-ползунок прямо на земле тянул к себе шишку. Из строения типа "куча мусора" выбрасывали старые подстилки, вместо которых вносили еловые лапы. Ещё одна женщина скоблила шкуру костяным скребком. До гостей никому не было никакого дела. Хотя, вот и настоящие дети появились, приволокли хворост. Лет по десять-одиннадцать – две девочки и мальчик. С одной из девчат Галочка и задружила, усевшись рядышком в таком месте, где взрослым не видно. Выспрашивала слова дикарского языка и записывала на листе бересты, старательно выдавливая буквы костяной лопаткой.
Остальные послушно трудились на ниве укрепления дружбы между народами – в путевой корзинке, что Ленка носит за спиной на мохнатых лямках-ремнях, нашлись строевые концы – жёсткие лыковые верёвки. Ими и вязали вязанки, которые таскали одну за другой в устраивающийся на ночлег лагерь.
Дипломатическая миссия трещала по всем швам.
Впрочем, ещё одну попытку наладить диалог, Веник предпринял. Подошёл к мужчинам, которые, что называется: Кто кивер чистил, весь избитый, кто штык точил, ворча сердито – занимались техническим обслуживанием своего снаряжения. Тут, рядом с ногой одного из охотников, он заприметил камень, похожий на кремень. Продолговатый, приличного размера – даже топорик выйдет из такого. Небольшой, конечно, но и не для дюймовочек.
- Показал на него пальцем, сказал "Гид", и протянул, как бы предлагая на обмен, лучший из туесков. Не самый большой, но с плотной крышкой-пробкой. В нём всё та же Ленка берёт с собой воду в свои охотничьи вылазки.
Дикарь покачал сосуд возле уха, вытащил затычку и отпил глоток. Скривился, выплюнул и запустил посудиной в Бо Тун. Вода из "снаряда" выплеснулась, а сам он угодил женщине точнёхонько в задницу, что вызвало веселье у остальных мужиков.
Сама же хозяйка лагеря уже целила туесок в костёр, но почуяла, что он лёгкий и замерла, разглядывая. Потом обменялась нескольким словами с тем самым обидчиком, и в неё полетела пробка.
Не поняв, что тут к чему, Веник снова показал на тот же камень и сказал "Гид". Дядька кивнул. И не стал возражать, когда мальчик положил его к себе в сумку – берестяной коробок на лямке через плечо.
На ужин ребята не остались – хоть и поздно нынче темнеет, но дальше задерживаться уже было ни к чему. По светлому времени идти через лес всяко лучше, чем в темноте.
- Зря сходили, - ворчал Саня. – И рыбу нашу они сварить не смогут – нет у них горшков. А жареная, хоть бы и на камнях, она не так хороша. Если не сожгут.
- Не зря, - отмолвил Веник. – Гляди, какой я камень на Ленкину флягу махнул!
- Вы что, не распробовали угощения? – скривилась Ленка.
- Сыроватое мясо, но на вкус очень даже ничего.
- Ничего, ничего! Сам ты ничего! А оно солёное.
Веник и Галочка подоставали убранные у кого в сумку, у кого в карман ломти и откусили – точно, угощение оказалось посоленным.
- У них в шкуру завернуто где-то с ведро, - продолжила Ленка. – Я взяла немного, - она показала на ладони горсточку грязноватых камушков. – Их перед употреблением полагается растолочь.
- Просто так взяла? – уточнил Веник.
- Меня за ними Бо Тун послала, когда начала рыбу на горячие камни укладывать. Кстати, у неё и имя имеется – Ная.
- Белка, - перевела Галочка.
- Вот же засада какая! – воскликнул вождь. – У местных есть нужные нам вещи, а что мы можем предложить на обмен?

***

Дома, как обычно после ужина, шли тихие игры – девочки разбирали добычу, привезённую из вылазки в луга. Подписывали коробочки, куда ссыпали семена, извлечённые из колосков. Лерочка, Танька и Лариска хлестали ёжика, размочаливая о его иглы отрезки лиан. У костра, рядом с которым сидели парни, разглагольствовал Лёшка:
- Ну, раз мы уже собрались все вместе, то нам и дальше надо друг друга держаться. И провести выборы, как полагается, чтобы самый достойный возглавил наше объединённое племя.
- Шеф! – рокотнул Саня. – Можно я ему другую руку вывихну?
- Ты ему поручала, что-нибудь? - спросил Веник у Любаши, достающей из корзинки что-то припасённое для запозднившихся едоков.
- Сказал, что некогда – кивнула она в сторону оратора.
- Лёха! Пошел вон, - не повышая голоса, произнёс Веник. Однако, его все услышали. Притихли и уставились на замолчавшего "вождя древнего племени".
- Что, вот так просто и выгоняешь? Одного? В дремучий лес? К диким зверям? – возмутилась Ирочка.
- Тут, вообще-то никто никого не держит, - рокотнул Саня. – Дима! Поможем Лёше найти дверь?
- Без вас обойдусь. А тебе, тиран и деспот, я ещё припомню этот случай, когда ты ко мне на коленках приползёшь. Пошли, Пашка!
Пашка молча встал и вышел вместе с друганом. А Денис остался. Да его никто и не звал.
- Кашу из зёрнышек варить пробовали? - спросил Шеф, словно переключаясь на действительно важные дела и забывая о незначительной мелочи, вроде только что произошедшего изгнания.
- Не пробовали. И ещё на зёрнах жёсткие чешуйки – кто знает, как их снимать? Не пальцами же расколупывать?
- А со стручками ничего не встретили, вроде гороха или бобов?
- Вот, лучку возьмите, - протянула Люба несколько утолщённых белых корешков. Хоть какой-то витамин.
Клан быстро вернулся к привычным делам, отбросив прочь сомнения и терзания.

Утром за завтраком Вячик просил сделать ему маленькую лёгкую лодочку специально для охоты и рыбалки. Ленка же убеждала, что нужен катамаран с устойчивой площадкой для запасания тростника. В свою очередь Димка жаловался на бересту, которая ужас как трудно отходит от стволов – не то, что раньше.
- Пыт Го, Пун Го, - с этими словами к столу вышел знакомый охотник из разведгруппы и девочка, с которой вчера вечером «дружила» Галочка.
- Пришли Бросок и Ласка, - перевела на русский Ленка.
- Го, Пыт, - показал Веник на место рядом с собой.
- Го, Пун, - подозвала Галка к себе девочку и подвинулась на скамейке. Гости не стали церемониться – сбросили с плеч палку с привешенным к ней довольно крупным свинтусом и уселись.
Любаша ничего не сказала, а поставила на стол ещё два прибора – берестяные подносики-тарелки и по паре палочек, вроде китайских.
- Сегодня все стригутся под Кобецкую, - распорядился шеф. – Потому, что в нашу жизнь вошли блохи. А ты, Димыч, попробуй обдирать старые берёзы, которые уже упали, но еще не насквозь прогнившие. Помнишь, как мы с сосновой корой накололись. С выворотня она хорошо отошла, потому что снизу успела подопреть, а со свежих деревьев так ни разу и не сняли цельного куска. Но, если будет совсем невмоготу – возьми с крыши. Лодки нам реально нужны, причём, оба варианта.
- Да! – взвилась Ирка. – Своего Лёху прогнал, а чужих блохастых дикарей за стол зовёшь!
Гости, между тем, дождались, пока им наложили отварной рыбки, и принялись за еду, подражая хозяевам. С палочками у них не очень ладилось – с ними вообще непросто без навыка. Но приметив, что некоторые ребята едят прямо руками, Пыт последовал этому примеру. А Пун с инструментом справилась.
- Я сегодня из дела исключён – нужно принимать гостей. Так что – прошу прощения. А нам, Иришка, эти ребята – просто подарок судьбы. Они же местные – всё вокруг знают. Те же кремни мы без них, сколько бы искали, или соль? Они же явно её где-то в готовом виде наковыряли. И добавляют в еду просто для вкусу. А нам, если солёную рыбку провялить, это ж какой знатный приварок будет зимой. Да я бы кого-нибудь из наших с удовольствием сдал бы этим ребятам в рабство на месяц-другой, чтобы поднабрался от них опыта, почерпнул знаний, навыки приобрёл.
- И кого, интересно? – за столом все напряглись.
- Никого. Ни один не выдержит их переходов. Прикиньте – основное племя следует за разведкой с отставанием всего в одни сутки, а как ходят их охотники, я видел.  Сам-то я, пожалуй, от женщин не отстану…
- Ни. За. Что, - чётко разделяя слоги, проговорила Ленка. – Мы же тут мигом перессоримся, - объяснила она свою мысль. – А то двое мальчишек уже погибли, да ещё пятеро неизвестно где бродят. И вчера двое ушли.
- Пашка вернётся, - уверенно сказала Светка. – Достанет его Лёха.
- Я вчера выворотень сосновый видел. Поменьше того, что возле убежища, но тоже приличный.
- Попробуй ободрать. В помощь выбери себе кого-нибудь из девочек – парни у меня на несколько дней по минутам распланированы. Кто ещё не знает, что будет сегодня делать? Все знают? Тогда встали и пошли. Лариса, доставай ножницы и начинай всех подряд стричь.
Первой на вкопанный вертикально чурбан уселась Любаша – у неё самая замечательная коса в классе, ей и пример подавать.

***

- Не вязалась бы ты к Шефу, Ирочка, - выговаривала Люба своей помощнице, следящей за огнем сразу под целым рядком глубоких чашек. – Вот скажи, что бы ты стала делать с незнакомыми зернышками, чтобы проверить их на съедобность?
- Растёрла бы в муку и попробовала, что испечётся.
- Это в разы дольше, чем сварить кашу. Потому мы и слушаемся Веника, что по его слову все выходит быстрее. И заметь, он вчера всего-то вскользь спросил. Слушайся вождя, не цепляйся к нему без действительно важного дела – и всё будет хорошо. Это в прошлой жизни я его ни в грош не ставила, а тут, когда он мамонтовую тропу вычислил, все сразу сделалось по-другому. Если ты его попробуешь доставать, я тебе пасть порву. Вень! – крикнула она в сторону дома. – Почему Шак не при исполнении? Куда я должна объедки девать?
- Он вчера с нами на стоянку настоящих древних людей сунулся – насилу ноги унёс. Его первый же, кто увидел, сразу тем, что в руки попало, огрел. У них же там маленькие дети.
- Вот видишь, Иринка. Сразу всё понятно. Пока гости здесь, шакала нужно в сторонке кормить.
- Можно подумать, будто ничего важнее этого зверя и на свете нет.
- Он Вячика и Ленку к добыче выводит. Битую птицу из воды приносит, два раза стрелу отыскал, а сделать хорошую стрелу не так-то просто.

***

Пыт оказался на редкость въедливым и дотошным – всё перещупал, обо всём выспросил. Работу Вячика над новым топором из кремня наблюдал этап за этапом. Технология «огонь-вода» была ему явно не знакома. А бинтовать лыком рукоятку помогал с огромным старанием – в его племени пока обходились рубилами.
Потом смотрел, как ребята пробивают в земле дырки, вонзая тяжелый остро заточенный кол и слегка раскачивая его при извлечении. И так много раз, пока не проделают скважину нужной глубины. Как в образовавшееся отверстие опускают обожженный конец бревна и тщательно утрамбовывают грунт вокруг. Тоже поучаствовал. В том числе и в вязке горизонтальных балок в неглубокие зарубки в опоре. Спросил, почему применяют рубила без рукояток и получил ответ, что из-за хрупкости камня, из которого сделаны эти инструменты, что с использованием рукоятки их часто раскалывают. Да, подвижки в изучении языка были значительными.
Гость долго рассматривал лодку и с удовольствием на ней покатался. Пытался грести, но что-то у него это дело не пошло – крутился на одном месте. Внимательно рассматривал дом и что как в нём устроено. Ушёл он после ужина со связкой строевых концов. Ленка объяснила, что это для починки волокуш – вчера одну из её верёвок местные прибрали и использовали. Чем-то она им понравилась больше, чем ленты из шкур. Ещё гость в категорической форме потребовал самый большой туесок. Почти ведёрный. Хотя он был без крышки. Отдали.
Да, Пыт ушел один. А Пун осталась. Во-первых, она настояла на том, чтобы её подстригли, как всех. Во-вторых, Лариска собрала на скорую руку для неё наряд из невонючих шкур, пусть и не слишком удачно выделанных, но более-менее гибких. Лиф-безрукавка из двух кусков и юбка до колен с верёвочным ремнём. Верёвка не лыковая, а скрученная из лиан, то есть мягкая. Свою шапочку-пирожок ей уступила Ленка. Ну и помыли ребёнка со щёлоком, а потом она присоединилась к Любаше – видимо место женщины у кухонной плиты… у костра, конечно, ей привычней.
Кстати! Плита тоже имелась – один горшок можно было установить на немудрёную печку, где дно оказывалось точнёхонько над пламенем. Вот тут и произошла небольшая путаница. Горшок поставила Ирка. Думала, что он с водой.
Любаша полагала, что он пуст – она разделывала свинтуса и приказала Пун складывать туда куски с салом из подаренного гостями свинтуса, чтобы вытапливался жир – пара глиняных сковород в хозяйстве уже завелась, но на рыбьем жире жарится не слишком вкусно, да и не так его много. На гусином лучше, но его весь разбирают девчата – мазать руки. А уток давненько не добывали. Тут же настоящее свиное сало – мечта кулинара.
- Это что тут за дрянь, воскликнула Бо Тун Лю Ба, потыкав в горшок палочкой. Подула, попробовала пальцами: - мыло какое-то дрянное. Ирка! Ты какой горшок на печь поставила?
- Крайний, как ты сказала, - показала Ира на пару кривобоких уродцев, стоящих у стены.
- Он же со щёлоком! Ты что, не заметила, что он не пустой?
- Заметила. Думала, что ты так и задумала, чтобы жир всплыл наверх.
- Мыло! Кто сказал мыло? – примчалась от строящейся бани Наташка. – Это мыло? – показала она на горшок с непонятной грязного вида массой, из поверхности которой выглядывали бесформенные ошмётки, - отобрала у Любы палочку, лизнула: - точно, мыло.

Глава 17. Сбежались

Пуночка неплохо вписалась в коллектив. Она выучила множество русских слов, нахваталась всякого-разного из молодёжного слэнга и умудрялась вполне сносно объяснять свои мысли даже тем, кто не знал ни слова на местном наречии. Хотя, таковых в клане уже не осталось – хоть по десятку самых ходовых терминов запомнил каждый.
В погожий солнечный денёк начала октября девочка сидела в затишке у стены летнего дома и острой пластинкой кремня кроила лоскуток хорошо выделанной кожи на бесконечную тонкую ленточку, отрезая по спирали. Забавно было на это смотреть. Ребёнок мог легко засветить камнем с десяти шагов точно в лоб любого оппонента, но микромоторика у неё заметно отставала. Поэтому в последнее время уроки ей задавала или Галочка, или Лариска. У них постоянно куча мелкой канители, то с оперением стрел, то с шитьём. А Пун – человек упорный и старательный - уже сама сварганила себе шапочку из обрезков заячьих шкурок.
А ещё она выросла в лесу, поэтому появление нескольких человек среди редеющей золотой листвы, обнаружила давно. Пятеро парней приближались усталой походкой и даже не думали скрываться. Заострённые палки с обожженными концами, обветренные шелушащиеся лица, тела завёрнуты в вонючие шкуры, обмотанные чем попало. В таком виде они и предстали перед девочкой.
- А где все? – спросил один из пришедших, озирая постройки и царящее между ними безлюдье. – Где народ?
- Народ? Народ-то в поле.
- Ты что ли новый Шеф клана? – подросток с удивлением уставился на малышку, упакованную в пушистые и тёплые даже на вид заячьи шкурки – пелерина до локтей открывала взору только нижнюю часть жилета, из-под которого выставлялась длинная, до щиколоток меховая же юбка. Ноги в мягких мокасинах и только совсем маленький участок голени виден – он в меховом чулке, перевязанном крест-накрест шнурочком. Да, Пуночку всегда наряжали, как куколку.
- Шеф Ве Ник реальный Бо Тан лес дрова. Там, - махнула она в сторону верховьев реки.
- Да знаем мы, что он ботаник. Ты скажи, куда народ подевался?
- Народ в поле, - повторила девчушка давно заученную фразу. – Хом Бо Тан Го, - внесла она окончательную ясность в ситуацию.
- Все на работе. Делают то, что Шеф велел, - появившаяся в дверях Любаша посмотрела на Кузю, Пыха, Серого и Миху. – Всё без дела слоняетесь? Дармоеды. Как там у дедушки Крылова? Попрыгунья стрекоза лето красное пропела. Где вы, придурки, шлялись, пока мы тут горбатились? Чем вам юга не угодили?
- Да там тоже не мёд. В степи всё повысохло – воды нет, одна трава кругом. Еле выбрались обратно в леса.
- А тропа? Мамонты-то, наверняка ходят от источника к источнику.
- Может и так, - продолжил Серый. – Но они как раз оттуда свалили, потому что эти источники понакрывались – видели мы бывшие озёра, где на дне только потрескавшаяся глиняная корка. Среди деревьев жить легче. И воду можно отыскать, и дичь, какая-никакая, встречается. Если бы газ в зажигалке не кончился, может мы и совсем не пришли.
- А Толян куда девался? – недоверчиво покосилась на парней Люба.
- Пять! – сказала Пуночка и показала на мыльню.
- Чего это вы удумали? Зачем человека в засаде оставили? А ну, выходи, хватит прятаться! – крикнула она в сторону крытого корой домика.
- Слушай, - с шипящими нотками в голосе произнёс Серый. – Ты тут что, совсем страх потеряла? Так я тебя сейчас научу вежливости, - он сделал стремительный шаг и потянул руку, стараясь ухватить Любу за косу. Но под шапкой ничего не оказалось – короткие волосы выскользнули из пальцев. Девочка же ухватила стоящее рядом с дверью копье, ловко извернулась и наладила им парня прямо по голове, словно палкой.
Пун завизжала, и на её крик из дома выскочила Лариска. Ситуацию она "схватила" мгновенно, отпрянула назад и снова вылетела, на этот раз с копьём в руке. Но ничего делать не ей пришлось – Серый катался по земле, держась за голову, а Кузя, Пых и Миха стояли в растерянности. В нескольких шагах Любаша сжимала в руках копьё, держа его наготове к немедленному действию. Лариска просто встала рядом, а Пун к ним присоединилась.
- Слышь, Люб! Мы шли, чтобы к вам попроситься. Серый вроде не возражал. Толян только говорил, что вы нас прогоните. Он даже остался в стороне, чтобы не позориться, - первым пришел в себя Пых. – Кто ж знал, что Серый взбесится?
- Это мы тут готовы взбеситься, - ответила Лариска. – А вы забирайте своего дружбана и валите, пока целы.
Люба молчала, тяжело дыша. Она была взвинчена.
- Пун слово Бо Тан Го.
- Вам человеческим языком объяснили, что вождя нет, - перевела Лариса. – А без него никто с вами и разговаривать не станет.
Серому помогли подняться и под ручки повели прочь.
От мыльни появился Толян. Подошёл нерешительно: - Я бы не прочь, если к вам в рабство, - сказал он тихим голосом.
- Посиди тут в затишке, - ответила Люба. – Подожди Веника.
Вернувшаяся на своё место Пуночка продолжила вырезать ленту из кожаного лоскутка. Толян, посмотрев на работу, вынул откуда-то из-под шкур маникюрный набор, достал небольшие ножницы: - Этим лучше получится, - сказал он, подавая инструмент девочке.
- Нож Ниц, - ответила та, принимая ценную вещь – Под Кобецкую, - объяснила она и потянула мальчика за прядь.
- Ты чего меня за волосы дергаешь?
Девочка стянула с головы шапочку, показывая короткую стрижку, и объяснила: - Под Кобецкую. Потому что не кусают, - и ткнула пальцем на вкопанный в землю одинокий чурбан: - Го.

***

К приходу лодок с дровами Толян был острижен настолько коротко, насколько волосы ещё захватывались небольшими маникюрными ножничками.
- Дорвалась? – улыбнулась девочке Любаша. – Может зря Лариска тебе ножниц не давала – у неё, случалось, выходило и хуже. На вот дежурную шляпу, - протянула она мальчику сомбреро из бересты. – А то холодом тянет, и нынче ночью заморозок был.  И не сиди, как у себя дома – бери корзину и тащи прямо по этой стёжке до самого бревна, что закреплено поперёк. За ним промоина вниз – туда вывали. Если медведя увидишь, не паникуй. Поставь корзину и уходи бесшумно.
- Вы  что? Медведя кормите? – поразился мальчик.
- Саня считает, что Косолапому не помешает набрать жирку, чтобы без проблем залечь на зиму. Тогда нам от него никакого беспокойства не будет. Да не трусь, он по распорядку приходит – у него ещё час до визита на нашу помойку.
- А почему бы не уничтожить зверя? Он ведь опасный, непредсказуемый.
- Наши полагают, что с медведем поладить проще, чем с тигром, что живёт на другом берегу. А этот тигр связываться с Топтыгиным не желает и на нашу сторону не суётся. Обидим Хозяина – получим ночного убийцу. Так какой твой свободный выбор? Этот, хотя бы не злой – просто держаться от него нужно на расстоянии и не фамильярничать. И шуму лишнего не надо, приметили уже, что он любопытный. Но, если всё тихо, то и он не нервничает. Одно слово – Хозяин.
А ты чего застыл? Бегом туда и обратно. Вон, уже лодки пристают. Дрова за тебя кто таскать будет? – Любаша придала Толяну целеустремлённости.

***

- Вот! – растопив печку в мыльне, объяснял Пашка. - Как вода нагреется, помойся со щелоком. А те места, где волосы растут, натри дёгтем. Не усердствуй – будет щипать, так что ты только самую капельку мажь. Щёлок вот в этом горшке, а здесь, в маленьком под крышкой – дёготь. Одёжу, что на тебе, выстирай и на тех палках развесь, а сам надевай то, что тебе дали. Потом подкинь дров, горшки водой наполни – наверняка кто-то из девчат тоже захочет ополоснуться. Всё. Потом дуй в землянку. Там тепло.
- Так что? Меня взяли?
- Ты сам взялся. Шеф никого не прогоняет.
- А Серый говорил, что его под зад наладили.
- Может, и наладили, - пожал плечами Пашка. – Я б его тоже наладил. Хитрожопый он. Лёха, как я понял, хоть и дурак, но искренний. Вы же с Серым долго вместе бродили. И что он?
- Да непонятно. То, кажется, всё пучком, то залупаться начинает, права качать или на глотку берёт. Он раньше с Кубьей держался, так тот, помнишь, как выделывался? Через губу разговаривал.
- Серый, сдаётся мне, по жизни тихушник. Ладно, пойду я, мойся, давай, пока светло. И не возьмёт его Шеф. Нутром чую – не возьмёт. Но гуся и горшок с углями он этим четверым послал. Петруха с Денисом повезли на лодке.
- Куда повезли?
- Так к старому убежищу – больше парням деваться некуда.
- Гуся? Они же улетели.
- Их раньше набили и подкоптили, хотя и без соли. Долго не пролежат, но по нынешней прохладе сколько-то дней продержатся.

***

- Мама! – радостный детский вопль перебудоражил весь лагерь. Ребята невольно напряглись – у всех у них ещё недавно были мамы. Но при виде несущейся вприпрыжку Пуночки, как-то расслабились и даже погрустнели. Но Шеф – он и в древнем мире Шеф – пошёл встречать.
В лагерь входила Бо Тун Ная из племени древних людей, что кочуют вслед за стадом мамонтов. Вернее, она уже стояла, а на шее её висела Пуночка. Веник сделал жест узнавания – слов приветствия в местном языке пока обнаружить не удалось – вернулся к своим делам, чтобы не мешать маме и дочке общаться. Уж о чём они говорили – это их дела. А тут нужно поглядеть, как согнулись концы заготовок для лыж и расспросить Милу о сделанных запасах – она только что закончила пересчитывать.
- Получается, клюкву мы в этом году упустили, - пришлось констатировать, посмотрев всего на три горшочка с ягодами.
- Поздно нашли. То болото далеко, и на лодке до него не добраться. Одна ходка туда-обратно занимает целый день. Это уже Вячик с Ленкой набрали, сколько оставалось. Зато на грибах небольшой реванш, - показала девочка на ведерные корзины, укреплённые под балкой. – Брали только белые, а грузди пропускали, потому что не в чем солить. Да и нечем.
- А что с желудями?
- Много. И продолжают подтаскивать. Лепёшки пекут, не переставая, только уже без соли.
- Проследи, чтобы есть начинали с них.
- Прослежу.
Из кладовой, в которую превратился летний дом, мимо мыльни дошёл до кожевенного цеха. Лариска натирала чем-то белые заячьи шкурки. Значит, косые уже перелиняли. Две росомахи и роскошный волк. Ни оленей, ни косуль, ни лося. То есть пару охотников как-нибудь экипируют.
Объяснил свою мысль. Нашел понимание.
Петя с Пашкой ломали дрова, Надюшка таскала их и укладывала под навес. Вячик принёс от реки крупного сома – после того, как гуси улетели на юг, жизнь словно вошла в неторопливое русло. Без спешки отремонтировали лестницу, неторопливо накапливали запасы, шили одежду и чинили инвентарь. Только вот дров на всё уходило немеряно. Постоянно приходилось об этом помнить.

***

Разговор между Пуночкой и её мамой продолжался и за ужином. Веник не стал устраивать обычного производственного совещания, чтобы не мешать - просто слушал. Еще разговор понимала Галочка, а остальные – с пятого на десятое, а то и отдельные слова.
Так вот, девочка жаловалась на то, что у них (то есть у клана Мамонта) закончилась соль.
- За ней нужно сходить, - ответила мать. – Ты ведь помнишь дорогу.
«Это, получается, древняя девочка навсегда остаётся в клане» - первая мысль.
«За солью можно просто сходить – девочка покажет дорогу» - а это вторая.
- Кып уходит. Он уже слишком стар, и ему тоже трудно выдерживать дальние переходы
«Опа! Значит, старики, чтобы не быть обузой, уходят из бродячего коллектива и? Куда они деваются? И почему тоже? Кто ещё? Уж не Пуночка ли? Она ведь тоже покинула эту группу! То есть, и она обуза для тех, кто всегда в дороге?
С этими вопросами он и пристал к девочке, едва та вернулась на следующее утро – проводила мать на стоянку и вернулась. Галка тоже приняла участие в дознании. Оказывается, девочку оставили потому, что ей тяжело даются долгие переходы. Плоскостопие или врождённый вывих – трудно сказать. Или что-то ещё. Ну не готовы местные к разговорам на медицинские темы. Пока была маленькой – мать и брат, тот самый Пыт, часть пути несли её на руках или везли на волокуше. А тут вроде приличные люди появились, которые подобных переходов не устраивают. Ведь Пуночка подросла, стала тяжёлой. Вот и решились оставить ребёнка пожить. И теперь тоже оставят, потому что так спокойней.
Надо же! А, казалось бы, девочка очень подвижна и никакой хромоты или косолапости за ней ни разу не примечали. Впрочем, как она сама объяснила, трудно становится, если идти от рассвета и до полудня. То есть, километров после двадцати-двадцати пяти. Да уж! Сравнение физических кондиций явно говорит в пользу древних.
А вот этот Кып Веника заинтересовал всерьёз. Ведь считается, что потерять группу для человека подобного образа жизни смертельно опасно. Что он обязательно погибнет. Надо бы потолковать с мужиком – охотники клану нужны.

***

Не так-то просто разыскать в лесу человека – со стоянки «охотников на мамонтов» он уже ушел и, как сказали, подался обратно по тропе на север. То есть как раз в сторону брода.
Вот и появился хороший повод проведать четвёрку одноклассников в старом убежище.
Парни сидели у костра впятером – Лёшка тоже был тут.
- Здорово Бо Тун Ве Ник, поднялся он от костра, приветливо протягивая руку. Остальные тоже поздоровались, причем лица их были искренне приветливыми. Только Серый поморщился:
- Ты новых рабов себе ищешь? Так мы тут свободные люди с достоинством и… всяким таким.
- Работа у меня для любого найдётся. Первая задача – нужно найти охотника Кыпа, что ушел из племени.
- А что дашь?
- Гусей подкопченных три штуки. Из тех, что вам Вячик на днях привозил.
- Пять.
- Ладно, пять, - этого добра набили так много, что есть сомнения, успеют ли их съесть, пока они не завоняют. Хотя именно гусятину сейчас и едят, в основном.
- Тогда отдавай. Твой Кып в балагане дрыхнет. А вторая работа какая?
- За солью смотаться. Мне нужно как раз пять вёдер. Как я понял, вёрст шестьсот в ту сторону налегке, а потом уже и обратно с грузом.
- Туда, как я понял, дойдём с местными, - рассудительно ответил Лёха. – Они и место покажут. Это для них месяц хода. А обратно по снегу с волокушей. Но только я не вернусь – останусь с племенем.
- А чего так? – ухмыльнулся Пых. – Говорил же, что они тебя ни в грош не ставят, гоняют, как Сидорову козу.
- Ну, это поначалу так было – подай, принеси, дров туда, лапника сюда. А, как Кып собрался уходить, так он меня с собой стал брать на охоту. Дрался, конечно – как что не так, сразу по морде. Зато объясняет. Теперь моё место у мужского костра.
- А за соль, что дашь? – ввинтился Серый.
- Землянку вам поставим с печкой. У верхнего брода – это туда, - Махнул он рукой на юг. – Километров двадцать по прямой.
- Знаю. Бывали. Толковое место, - согласился Пых. – А когда племя снимается?
- Завтра поутру, - ответил Лёха. – Если опоздаете к рассвету – придётся догонять. Ну, я пошел.
Парень встал и отправился к тропе. Завернутый в шкуры, с обмотанными тем же шкурами ступнями, он отличался от местных только более короткими волосами. Но тоже уже изрядно отросшими.
- Кремни мне ещё нужны. С ладонь или крупнее, - добавил Веник. – О цене договариваться будем, когда покажете товар. Местные их случайно встречают – так что определённого места для поисков не подскажу.