А кто против него пикнет? Разве не заметно, что он держит личный состав в тонусе практически с первых дней?

Это на следующем образце - водостойкий клей уже "изобрели".

Есть, конечно. Но в их Северную Венецию завоеватели с юга вряд ли пожалуют. А разведчики всегда рискуют.

Не хватало только аплодисментов.
Продолжение было тоже озадачивающим. Весь народ куда-то побежал. То есть «зрительный зал» опустел, словно по команде – люди спрятались. Потом из-за домов вышла девушка и двинулась к воде. Из одежды на ней были только несколько цветков, непонятно как державшихся в распущенных волосах. Слышно было только то, что сзади её то ли подбадривают, то ли убеждают.
Эта Венера древнего мира вступила в воды залива и стала продвигаться дальше – тут оказалось довольно глубоко, и вскоре она совсем пропала из виду – только цветочек всплыл, покачиваясь на волнах. Веник сиганул в воду и поплыл саженками – настоящего кроля он как-то не освоил, но так всяко быстрее, чем брассом. Нырнул, хватанул за волосы и вытянул девчонку на берег, сразу бросив тельце животом себе на коленку.
Не так уж она наглоталась – заперхала, задёргалась. Посадил и нахлестал по щекам, выговаривая за глупость. От домов нерешительно двинулись в его сторону люди, но остановились – швертбот ткнулся в берег, и соскочившие с него Хом и Пуп заорали, грозно потрясая копьями.
- Вы чего, мужики? – спросил Веник. К нему начало возвращаться чувство реальности.
- Всех перережу! Всем кровь пущу! – рычал Пуп, вращая над головой копьё, словно оглоблю.
- Да тащи ты её в лодку! – шипел Хом, накладывая стрелу на арбалет.
- Забросив девчонку в швертбот, Веник вскочил в него, сел на вёсла, развернулся: - Экипаж! Ко мне! – мужики сноровисто вскарабкались на корму. Несколько энергичных гребков, и они снова на середине заливчика.
- Якорь бросайте!
- Он на дне. Я верёвку отрезал, - смутился Пуп.
- Молодец. Ребёнка вытрите и укутайте, - Шеф снова перевалился через борт – терять якорь в его планы не входило.
К счастью, канат отыскался легко – он не слишком быстро тонул, а течение, которое могло пригнуть его к дну, постоянно меняло направление. Парни подгребли и прикрепили снасть к носу. Рубаху пришлось выжимать и развешивать на просушку поверх гика. Новый член экипажа (не вернёт он её этим варварам – ему люди нужны) укуталась в меховую полость и чуть-чуть дрожала. Ей выдали сухарь и велели съесть. Речи она совершенно не понимала, бормотала что-то виноватым голосом и не сопротивлялась, когда прямо рот затолкали отломленный кусочек и пантомимой показали, что нужно прожевать и проглотить.
Между тем непогода продолжалась – резкие порывы ветра принялись раскачивать деревья. Сверкнула молния, раздался раскат грома. Рубаху пришлось убирать, потому что гик хорошенько укрепили и поверх него натянули кожаное покрытие палатки. Нашёлся и кусок, чтобы накрыть лодку впереди мачты. Таким образом, соорудили укрытие не случай ливня. Случай последовал без промедления – стена тропического ливня рухнула сверху. Ребята сидели в сухости и поглядывали на буйство стихии. К счастью после первых порывов ветер утих. Или коса отсекла его от остального мира, укрыв в своей тени. Что было в отдалении – разве разглядишь? Потемнело, струи дождя слились в сплошную пелену, и лодку стало заметно покачивать. Длилось это около часа, а потом выглянуло солнышко, освещая несколько поломанных деревьев на отдалённых возвышенностях.
Девчонке поручили вычерпывать воду – как-то она всё-таки проникла в лодку и теперь плескалась на дне. Остальные свернули чехлы, сложили их под банки и вытащили якорь. Вышли из залива на вёслах – волнение в озере не утихло, но валяло терпимо. Разве что изредка перехлёстывало через борт. Тем не менее, следовало поторопиться – во-первых, соседство с селением вызывало беспокойство. Во-вторых, хотелось найти на берегу тихое место и поесть горячего.