ГЛАВА ВОСЬМАЯ

I
ПСКР «Адамант»
17 октября 1854 г.
Попаданцы на отдыхе
- Классику надо читать, Игореша. - наставительно произнес Андрей. - «В августе 44-го», Богомолова. Там как раз про такой порошочек рассказывается. А то понимаешь, разбаловались. Баллончики там, электрошокеры нано, мать  их, технологии. Основы забываете!
- Не трави душу! - махнул рукой Белых. - И ведь знал я! - Мало того - сам применял как-то на тренировочном  задании, в Западной Сибири. Не против людей правда, от собак дорожку следов присыпал. Нашли, вишь, в тайге охотничью заначку, а там пакетик красного молотого перца и пачка «Беломора». Все закаменевшее, наверное, лет пятнадцать пролежало в той зимовейке. Ну, мне его не курить... Перетер табак из папирос в пыль, смешал с этой дрянью и воспользовался. Все, как учили!
- Плохо, выходит, учили. - Андрей был безжалостен.. - Не оправдали товарищ капитан-лейтенант, доверия, оказанного партией...
- Хорош его троллить, Дрон! - не выдержал Велесов, разглядевший веселую хитринку в глазах друга. - Ну не сообразил, с каждым бывает. А тебе, каплей, урок - предки не дураки и не лохи. Они, может, с наставлениями по диверсионным операциям не знакомы, зато привыкли обходиться малым. Эту «кайенскую смесь» лондонские гопники, если верить литературе, еще в конце восемнадцатого века применяли. Блэксторм - репортер, и наверняка знает это, так сказать, из первоисточника.
Велесов постучал пузатым портсигаром по столу, нащупал выступ на торце, нажал. Мелодично звякнула пружина. Белых успел только открыть рот, чтобы крикнуть - «Не надо!», но крышка уже откинулась и... Велесов вдохнул, сморщился, борясь с неодолимым позывом  и, не сдержавшись, чихнул. Из портсигара, прямо в физиономию ему, взметнулось облако красноватой пыли. Друзья, не сговариваясь, кинулись прочь из каюты, сбивая стулья, налетая на стены и  - глаза у всех троих были плотно зажмурены.

- Поняли, каково нам пришлось? - с мстительным удовлетворением поинтересовался, когда все трое, сияя красными физиономиями, как стоп-сигналом светофора, устроились на ветерке, на вертолетной площадке. Адская смесь не попала в глаза, но кожа чесалась дико, слизистые носа невыносимо свербели, вынуждая то и дело разражаться серией оглушительных чихов. - Поучать-то всякий может, на это ума не надо! Я полсуток на стену лез, глаза промывал - ни хрена не помогает!
- А почему вы его не повязали? - спросил Андрей. - Сразу, как только взяли?
- Что, так и вести по городу, связанным? Мы ведь Блэксторма стали расспрашивать про Фибиха. Он, сука, даже запираться не стал: знаю, говорит, все скажу,  только на словах объяснить не смогу, лучше сам проведу. Я и поверил - этот старый город такой лабиринт, черт ногу сломит! Веду его аккуратненько так, под ручку, с другой стороны Змей - в бок ствол упер, чтобы не дергался. Так до места и дошли. Осмотрелись, прикинули, что к чему, заныкались в переулке. Выждали момент.  Вий Блэксторма держал, пока мы с мичманом на пару сработали. Делов-то на рыбью ногу... Вернулись, значит, в переулочек, и тут-то я и и лоханулся.Все пока шло штатно:  в доме кроме Фибиха был один капрал морской пехоты, его мигом успокоили.  С отходом проблем не предвиделось, дворами добраться до базы - раз плюнуть, дело, считай, сделано.  Стал я его перепаковывать, чтобы, значит, своими ногами шел, отвлекся - тут этот гад-репортер пыль свою мне в рожу и кинул! Боль адская, я отшатнулся, Вия с ног сбил. Тот, слава богу, не растерялся, - Фибиха к земле придавил, за горло схватил... Змей  - он на стреме стоял, в конце переулка, - прибегает, ствол наготове, а все,  поздно. Блэксторм, мать его, уже ноги сделал. Ну, ребята меня прямиком к берегу, где катер заныкан. Карелу по радио скомандовали - бросать все, хватать Фро и туда же. Через два часа были уже на «Уллисе», а я до вечера волком выл, так жгло...
- Где он сейчас, на «Уллисе»? - спросил Андрей.
- На «Алмазе». Да вы не бойтесь, Зарин его точно не упустит. На крейсере карценр имеется, все честь-по честь - запоры, окошко зарешеченное. У двери матрос с револьвером, хрен он куда денется!
- А дальше что? - поинтересовался Велесов. - так и будут держать в карцере?
- Не знаю, - пожал плечами Белых. - Фибих - их кадр, вот пусть сами и решают, как у них там принято. А по мне - так и возиться незачем. Пулю в затылок, колосник горелый и ржавый к ногам - и все. Нет человека - нет проблемы.
_ Злой ты, Игореша, негуманный. - укорил спецназовца Велесов. - А ты его спросил, как он дошел до жизни такой? Может, он не предатель вовсе, а страдалец за общечеловеческие ценности? Может он собирался европейскую цивилизацию спасать от расейского крепостнического варварства?
- А пошел он со своими ценностями! - взвился Белых и оглушительно  чихнул. Велесов с Андреем рассмеялись. - Тебе легко рассуждать, а вот схлопотал бы в рожу этой дряни - не так бы запел!
- Я стараниями  Фибиха  схлопотал пулю в плечо. - ответил Велесов.  - Так что имею право на некоторую иронию. А ты терпи, в следующий раз будешь внимательнее... Рэмбо!

Отредактировано Ромей (14-02-2017 12:30:56)

Они не в боевом обвесе, а в местных тряпках. Что взяли в карманы - то и  с собой. И потом, сказано же - расслабились, лопухнулись. Если и было такое средство - могли тупо не взять с собой на эту операцию. Просто не просчитали, не ожидали. Слишком легко до сих пор у них все проходило, привыкли, уверовали. Человеческий фактор.
Да, и не стоит блокировать ВОТ ТАКОЕ новокаином. Ничего путного из этого не выйдет.
Что до молока - не забыли, где они находятся? Да еще и с пленным на руках? Какие там народные средства....

вот, вставочка:

Велесов едва сдержал очередной чих.
- Тебя подвели стереотипы. Привык думать: ежели западный журналист - то непременно какая-нибудь либеральная трусливая сволочь, которая при малейшей опасности голосит о правах человека и неприкосновенности прессы. А здешние репортеры - волчары, не хуже наших военкоров времен Отечественной, на Западе такие после вьетнамской войны, считай, перевелись. Они все больше по соцсетям теперь шарятся. Зуб даю, этот Блэксторм начинал криминальным хроникером и привык, как полагается джентльмену, ходить с кастетом в кармане. Такому палец в рот не клади, оттяпает по плечо.

Отредактировано Ромей (14-02-2017 13:16:11)

II
Пароходофрегат «Владимир».
17 октября 1854 г.
Ввелесов С.Б, попаданец
Серебристая раскладушка ноутбука «Эппл» смотрелась в кают-компании странно более чем странно.  И ладно бы, вокруг была попсовая позолота и завитушки в стиле какого-то там Людовика - на яхтах миллионеров сочетание хайтека и псевдоампира в порядке вещей. Но интерьеры «Владимира» отличались строгостью, даже аскетичностью: темные дубовые стенные панели , начищенная до солнечного блеска бронза иллюминаторов, простая мебель, накрахмаленные до жестяной твердости салфетки, кипельно-белые скатерти. Напротив орехового буфета, в котором поблескивалет столовое серебро (на каждом предмете гравировка «Алмазъ», на фарфоровых чашках, блюдцах, тарелках - силуэт крейсера в голубых линиях) красуется на высокой подставке  модель судовой паровой машины с большим маховиком - подарок завода братьев Ренни. Над ней, на переборке -   бронзовая табличка частной судостроительной верфи «T. J. Ditchburn & C. J. Mare» в Блекволле, Англия. Рядом большой штурвал с выгравированными по латунному ободу турецкими буквами - трофей, взятый с парохода «Перваз-Бахри», память о победе в первом в истории бое паровых кораблей.
Взоры собравшихся в кают-компании были обращены не к этим, безусловно любопытным сувенирам, а к большому экрану, висящему напротив. На экране раскинулся вид варненской гавани, забитой десятками самых разнообразных судов. Громадины линкоров, узкие, вытянутые тела гончих морей, фрегатов, пароходные трубы, сплошной частокол мачт. Транспорты, парусные суда и пароходы, стояли борт к борту, от пристаней в пять, семб, восемь рядов. Картинка плавно поворачивалась - камера снимала с высоты в пару десятков метров, двигаясь по большой дуге со стороны моря. Мелькнул неуклюжий силуэт старого линейного корабля, шишенного мачт - турецкий блокшив, стерегущий рейд.
- Леха, обзор сверху, - скомандовал старший лейтенант Бабенко, придерживая пальцем прутик гарнитуры. Картинка послушно ухнула вниз.
- Все-таки решили забрать «Горизонт» с плацдарма? - тихо спросил Андрей, наклонившись к плечу Велесова. - Помню, как Фомич требовал на сухой путь, целый скандал устроил!
- Ничего, как нибудь обойдется. Гидроплан вполне справляется, да и бомбардировка третий день,  как прекращена.  А здесь без него никак, стоит появиться «эмке» - англичане сразу переполошатся. А эту стрекозу поди, заметь на фоне неба, да еще на таком расстоянии!
Картинка приблизилась, наехала на стоящий с краю парусный фрегат. Было хорошо видно, что люди на палубе занимаются своими делами, не обращая никакого внимания на летучего соглядатая.
- Если можно, господа, покажите поближе во-он те суда, что стоят правее. - попросил Истомин. Он прибыл на «Адаманте», сопровождавшем из Севастополя вторую флотилию минных таранов. -  Нет-нет, не там, а на траверзе крепости. Кажется, там «Санс-Парейль», тот, что стоит мористее. Да, благодарю вас, так хорошо....
Стеньги винтового линкора были спущены, реи косо висели на мачтах. Кургузая труба слабо курилась дымком, над палубой гигантскими двускатными палатками натянуты парусиновые тенты.
Верно, он, - согласился Бутаков. - А за ним - «Джеймс Уатт», тоже винтовой, систершип нашего старого знакомого, «Агамемнона». Я его видел в Вулвиче в пятьдесят третьем.
Велесов поднял руку. Истомин, который вел совещание, кивнул.
- Похоже, мы пришли вовремя, господа. - заговорил Сергей.  -  Этот «Джеймс Уатт» должен состоять в эскадре Нэйпира, действующей на Балтике - однако вот он, здесь. Видимо, англичане сразу после своего бегства в Варну стали стягивать на Черное море дополнительные силы, и прежде всего - новейшие паровые корабли линии. Уверен, если поискать - здесь и «Сен-Жан Д′Акр» найдется, и «Дюк оф Веллингтон», он тоже из эскадры Нэйпира». Так что не будем строить иллюзий - англичане даже не помышляют о заключении мира.
Что ж, тем хуже для них.  - усмехнулся Зарин. - как говорили в дни моей гимназической юности: «кто не спрятался, я не виноват». Николай Александрович, извольте доложить, как у нас дела с готовностью  минной дивизии?
Краснопольский встал, одернул китель. Было видно, что он волнуется.
Нехорошо, подумал Сергей, старший лейтенант до сих пор не отошел после катастрофы «Заветного». Хорошо, если просто психует, а если потерял веру в себя? Ему вести в атаку минные тараны; дело это отчаянное, филигранное, деле стоит запаниковать не вовремя - все, сливай керосин. Весь расчет строится на тишине, скрытности и железной выдержке экипажей пароходов, без этого план обречен на неудачу.

Отредактировано Ромей (14-02-2017 18:08:26)