Два. Офицером после ВУЗа.
Я служил в истребительном полку ПВО в городе Андреаполь. В СОВЕТСКОЙ армии,  В плане дисциплины она разительно отличалась от воздухоплавательных частей Российской Императорской армии. В которой, к слову сказать, ни я ни вы не служили. А вот воспоминаний очевидцев навалом, по ним я и сужу...

Отредактировано Ромей (11-06-2017 10:35:28)

У меня все тот же аргумент: поищите воспоминания авиаторов  Первой мировой, что наших, что иностранных (даже немцев!) . По нашим сегодняшним понятиям, все то, что они понимали под дисциплиной, ЕЖЕМИНУТНО тянуло на трибунал. И во время Гражданки, когда, казалось бы, пакости можно ожидать от кого угодно, из-за любого угла, мало что изменилось.

Отредактировано Ромей (11-06-2017 11:11:16)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Отступление
Мемуары А. Велесова
«..но  довольно о хронофизических теориях. Сама по себе, информация, переданная Груздевым «архиважна», как говорил известный персонаж из новейшей истории, но у нас сейчас и своих дел по горло. С того момента, как «Алмаз» с «Адамантом» исчезли в лиловой мути Воронки, мы остались одни, и никто, кроме меня, не знает что это, возможно, не навсегда. Разве что Фомченко - черт его знает, о чем он успел поговорить с Груздевым перед своим отъездом?
История нашим генералом  представляется мне крайне запутанной. Я неоднократно пытался расспрашивать Андрюху Митина о всех ее перипетиях, и всякий раз он уходил от разговора.  Но ли не хотел говорить на эту тему, то ли сказать было нечего, такой вариант я тоже не отметаю. Ясно одно - Фомич повел себя неожиданно. Поцапался с Кременецким  - это понятно, нечего перетягивать на себя полномочия «первого после бога». Потом напросился представителем  "гостей" к сухопутному штабу - тоже неудивительно, как не ему, генералу, с академией Генштаба за плечами?
Но почему Фомченко занял сторону Меньшикова в его конфликте с Великим Князем? И почему не счел нужным обсудить создавшееся положение хотя бы с Кременецким, не говоря уж о других?  И наконец, почему он, ни с кем не посоветовавшись, не дав никаких объяснений кроме единственной записки принял решение остаться и тут же отбыл из Севастополя в Петербург со своим новым покровителем? Это выглядело как бегство...
Фомченко занимался в Проекте сугубо административной деятельностью и, по слухам, был не в фаворе у высокого начальства. Недаром его не включили в состав основной экспедиции, чего он (опять-таки, если верить слухам) упрямо добивался.
Меньшиков с Фомченко отправились в столицу Российской Империи привычным маршрутом - на перекладных, до Мелитополя и далее, на Екатеринослав, и, через Курск, в Москву. А оттуда, по рельсам Николаевской железной дороге до Санкт-Петербурга. Маршрут небыстрый, зато накатанный во всех отношениях, и к тому же Меньшиков имеет в пути изрядную фору. Догнать его нечего было и думать, а потому, посоветовавшись, мы приняли весьма неожиданное и смелое решение...
Я назвал наше решение смелым? Следовало бы употребить слово «наглое». Как иначе еще можно назвать прорыв на одиночном корабле через турецкие проливы, и далее - Средиземным морем, мимо пушек Гибралтара, вокруг Европы, через английский Канал, в узости датских проливов, на Балтику, где пиратствует эскадра вице-адмирала Нейпира?
Для этого фанфаронского мероприятия мы выбрали «Морской бык». В его трюмах и коффердамах достаточно угля, чтобы предпринять два таких похода; семидесятишестиимиллиметровые пушки Лендера вдобавок к трем  стодвадцаткам гарантируют вспомогательному крейсеру превосходство над  любым противником. А весьма приличный даже по меркам 1916-го года ход,  дает возможность  избежать нежелательных встреч. 
Локатор, снятый с «Улисса» и мощные прожектора позволят уверенно чувствовать себя по ночами в Проливах и в Архипелаге, тем более, на борту будет отличный лоцман, знакомый со всеми тамошними фарватерами.  Дядя Спиро вошел во вкус: он продал казне «Уллис» , а на вырученные деньги (плюс немалая доля призовых и премиальных!) намеревается открыть новый каперский бизнес. Он успел разжиться соответствующими бумагами от адмирала Корнилова и собирался, добравшись до Архипелаа,  приобрести несколько шхун и набрать парт-тройку сотен головорезов из числа местных греков. Вооружение для будущих каперов, в том числе, несколько легких карронад, ждут своего часа в трюмах «Морского быка».
Так что батареи Босфора и Дарданелл мы, даст Бог, просокочим. Ну  а если какая-нибудь из уцелевших после Синопа, Крыма и Варны турецких посудин выйдет на перехват - что ж, будут сами себе злобные бакланы.
Конечный пункт нашего путешествия - Финский залив. После захвата Бомарсунда, неудач у Або, Ганге и Гамлакарлебю, эскадры  вице адмирала Нейпита и его французского союзника, Парсеваля-Дешена, не решились подступиться с прикрытому минами Свеаборгу и Кронштату,  и в первых числах  ноября должны покинуть  Балтику, рассчитывая в следующем году предпринять новую попытку. Так было в  известной нам истории; здесь же события, скорее всего, будут развиваться иначе.  Возможно,  эскадру Нейпира в перебросят на Средиземноморский театр. Что же до французов... но о них отдельный разговор.
Но если, против ожиданий, союзники задержатся в Финском заливе, тогда можно пойти в Рижский залив. Конечно, там дежурят фрегаты Королевского Флота, но это  уже их проблемы.
В Ригу все равно придется идти - по расчетам, мы будем на Балтике к Рождеству, а Финский залив в это время скован льдом. А можно дождаться открытия навигации в Киле: датчане, не забывшие, как в 1850-м Николай I не позволил отнять у них  Шлезвиг и Голштинию остаются самыми искренними сторонниками России на европейском континенте.
И все же кружной путь вокруг всей Европы не позволит нам обогнать Меньшикова. Да это и не надо: Великий князь хочет продемонстрировать венценосному папаше мощь «гостей» самым убедительным способом,  а что в этом плане может сравниться с боевым кораблем невиданной конструкции, с невиданным вооружением? Какие бы интриги не затеяли светлейший князь на пару с беглым Фомченкой - такой козырь побьет любой расклад.
Наша затея связана с немалым риском - но, удача, как известно, на стороне храбрецов. В случае успеха, «круиз» вокруг враждебной Европы, мимо пушек бесчисленных кораблей и цитаделей станет новой легендой русского флота.  А уж если на флагштоке  «круизного лайнера» будет полоскаться личный брейд-вымпел Великого князя... словом, Николай Николаевич хорошо представляет, чем лично для него может обернуться этот поход. Тем Зарин официально передал "Морской бык" Черноморскому флоту, и теперь только его командование (с подачи Великого князя, разумеется) вольно решать,  куда и зачем он отправится новая боевая единица.
Поначалу я изрядно удивился такому предложению. Отсылать самый боеспособный корабль с театра боевых действий,  в разгар кампании?  Но  оказалось, что замысел Великого князя куда хитроумнее.
Англичане не простят нам варненскокого позора, это очевидно. Отзовут Нейпира с Балтики, соберут корабли по всему Средиземноморью, оголят Метрополию - но непременно попробуют взять реванш. Все это потребует немало времени, а ведь подступает зима с ее штормами. Собрать, подготовить новую эскадру они смогут не раньше мая.
И если в прибрежных водах Метрополии объявится рейдер - неуловимый, могучий, вызывающий ужас одними слухами о себе - это внесет в планы лордов Адмиралтейства изрядную сумятицу. Будет уже не до похода в Черное море;а если еще и сбудутся кое-какие наши задумки касательно Франции...
Не стоит сбрасывать со счетов и других игроков,  пусть они пока и  не взяли в руки карты. Я не зря упоминал о статейке в «Нью-Йорк Геральд»: отношения между Великобританией и Североамериканскими штатами остаются более чем прохладными, и мы помним, какую позицию займет бывшая метрополия в надвигающейся Гражданской войне. В нашей истории, эскадра адмирала Перри (та самая, что покончила с вековой изоляцией Японии) вполне могла развернуть крейсерскую войну на английских торговых линиях в Тихом и Индийском океанах. Такой приказ был уже готов, не хватило самой малости - успеха России на черноморском театре. Но теперь, когда Британия в одночасье лишилась стольких кораблей, когда Адмиралтейство вынуждено выскребать по сусекам остатки былой морской мощи,  янки вполне могут и попробовать...
В общем, Великий князь  готов рисковать. А мы, спрашивается, чем хуже царского отпрыска?
С отплытием пришлось задержаться. На то, чтобы снять с  «Морского быка» бомбические пушки и воткнуть вместо них три орудия Канэ, ушло почти две недели. В поход мы вышли в середине ноября, когда на Черном море уже вовсю разгулялись шторма. Лишний фактор в нашу пользу - в плане мореходности «Морской бык» даст сто очков вперед любой посудине, бороздящей здешние моря-окияны.
Вместе с  нами в «круиз» отправляется Леха - главстаршина Алексей Алябьев вместе со своим драгоценным «Горизонтом». Еще одна техническая диковинка, способная до глубины души потрясти Николая Павловича.
Другая, не менее важная задача, возложенная на Леху - установление радиосвязи между Севастополем и Санкт-Петербургом. Технических средств, как уверяет Никита Бабенко, для этого предостаточно, нужен лишь грамотный специалист на месте.
На случай, если обещанная Груздевым экспедиция явится до моего возвращения, оставляю в Севастополе письмо. Оно будет храниться у старлея с твердым наказом: передать лично в руки Андрюхе Митину, и никому больше. Простите, профессор, но к вам у меня доверие «от» и «до». Грандиозные планы - это, конечно, замечательно, но очень уж легко наше высокое начальство забывает при этом о людях. А это, согласитесь,  внушает некоторые опасения.»

Отредактировано Ромей (11-06-2017 11:25:25)

I
Севастополь, май 1855 года
Посыльное судно «Казарский»
Лейтенант А. Иконников
Минный крейсер, гнал вперед, разводя высоченный ходовой бурун - такой, что захлестывал покатый полубак до самого мостика и разбивался миллионом жемчужных брызг чуть ли не у ног рулевого. Мимо пролетала шеренга линейных кораблей. Она казалась бесконечной; в глазах рябило от черно-белых полос на бортах, позолоченный украшений, надписей огромными резными буквами: «Парижъ», «Императрица Марія»,  «Двѣнадцать апостоловъ», «Великій князь Константинъ»... На иных опытный глаз замечал Иконникова повреждения  - не все последствия октябрьских баталий были устранены, кое-где работы были в самом разгаре. 
Хуже всего дело обстояло с офицерами. Не так-то и много у «беляков» (тьфу ты, какие они беляки? А вот привык, что поделаешь!) грамотных офицеров. "Алмаз", конечно, не в счет, а вот на «Живом» команда набрана с бору по сосенке: половина из сухопутных, взяты в последний момент, чтобы хоть как-то заткнуть дыры в комсоставе. Опытных миноносников - раз-два и обчелся. Есть, правда, командир «Заветного» и его офицеры, но у них и так дел по горло.
Смену, правда прислали сразу, и не абы кого - пароходных механиков, кочегаров;  отбирали по всему Черноморскому флоту, причем мичмана по механической части, ходившие на пароходофрегатах, рады были идти трюмными машинистами, лишь бы поработать с техникой "гостей". Адмирал Нахимов напутствовал добровольцев: «Вы  станете опорой нового парового и броненосного флота России!» В итоге, от желающих не было отбоя, а Иконникову приходится теперь ломать голову:  три мичмана на кондукторских и унтер-офицерских должностях, и ни один ни шиша не смыслит в механизмах, к которым приставлен! Впрочем, жаловаться грех: учатся новички куда  быстрее, чем какой-нибудь Гнат или Мыкола, взятый на флот из подручных механика при паровой молотилке в немецкой экономии под Кишиневом...
А вот с командирами кораблей беда На четыре боеспособные единицы,  «Живой», «Казарский», «Котка» и «Заветный ( на него уже ставили винты и новое перо руля, снятые с брошенного в Севастополе тральщика), в наличии только трое - он, Иконников, лейтенант Краснопольский да  капитан 2-го ранга Кисловский, с «Живого». Его старшего офицера, лейтенанта Охотина поставили на «Котку». Оставались два неисправных миноносца. Инженер Глебовский, заведовавший судоремонтом,  клялся, что приведет их в божеский вид  не позже, чем через месяц.  Иконников не испытывал иллюзий: как только миноносцы войдут в строй, «стажеров» у него немедленно заберут,  и придется снова натаскивать новичков на замену.
Но и без «Строгого» со «Свирепым» в минной дивизии теперь четыре неплохих кораблика. По меркам двадцатого года - старье, хлам, а вот здесь... Иконникову очень хотелось посмотреть, как они вступят в бой с британской линейной эскадрой. Что ж, если верить начальству,  эта возможность у него скоро появится.
- Водяницкий, заснул, что ль? Как давление пара?
- Порядок, Лександр Лексеич! Обороты держим, все покамест в порядке.
- Давай-ка, добавим чуток. Семнадцать узлов легко даем, может, и двадцать выжмем?  Старикашка-то наш, оказывается,  еще о-го-го, ходок!