Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
II
Париж.
Дурные предчувствия
Но каков стервец! - возмущался Белых. - Меняем третью лежку, и всякий раз этот сопливый нинзя появляется у нас на крыше, самое позднее, через сутки! Может, зря я не позволил Гринго его завалить?
Не будь таким букой, мон шер ами! - улыбнулось Фро. Ее забавляло, когда сher George сердился. Во-первых, твои янычары не настолько жестокосердны, чтобы обидеть это enfant crasseux à Paris , а во вторых, спрятаться в этом городе от таких, как малыш Мишо - дело немыслимое. Если, конечно, собираешься оставаться на поверхности, а не лезть в клоаку, которую описывает ваш мсье Гюго.
После памятного боя в Сент-Антуанском предместье минуло шесть дней. Группа Белых за это время сменили три конспиративные квартиры. Не то, чтобы это было так уж необходимо, скорее командир спецназовцев отдавал дань непреложным правилам секретных операций. То ли тайной полиции в Париже не было вовсе, то ее агентам им было сейчас не до подозрительных чужаков - свои бы шкуры спасти! - а только единственным, кто проявлял интерес к группе, оставался маленький савояр. Он выходил на их след с завидной регулярностью и едва не поплатился за это жизнью: в отсутствие Белых и Фро (они отправились на бульвары, понаблюдать за ликующими толпами, празднующими le renversement du tyran détesté ), Гринго, отвечавший за безопасность базы, обнаружил незваного гостя на соседней крыше, взял на прицел - и к счастью для юного трубочиста, решил, прежде чем нажимать на спуск, доложиться командиру. Белых сразу понял, кто нанес им визит, так что малыш Мишо, избежал роковой пули. Более того, он так и не узнал, какой подвергался опасности и по-прежнему встречал новых друзей широченной улыбкой.
Впрочем, каплей лишь делал вид, что сердился. Ему нравился маленький савояр; к тому же мальчишка приносил группе вполне ощутимую пользу. В ночь восстания, после того, как волна мятежа, вырвавшись из парижских предместий, захлестнула центр города, кто, как не Малыш Мишо показал им, как взобраться, в обход всех караулов, на крыши Елисейского Дворца? Только благодаря ему они стали свидетелями того, как национальные гвардейцы, примкнувшие к восставшим, вытряхнули из неприметной кареты Наполеона III и торжественно препроводили тюрьму Мазас. Белых, Змей и Карел и малыш Мишо, последовали за процессией в лучшем стиле фанатов паркура, - поверху, над мостовыми, заполненными беснующимися вооруженными толпами, прячась за трубы, мансарды и бордюры. И успели увидеть, как кованая калитка захлопывается за плененным императором.
Дело, казалось, было сделано, можно покидать Париж и отправляться через Руан, в Нормандию, по заранее намеченному маршруту отхода. Но Белых ждал; на настойчивые вопросы Фро и Лютйоганна - что они, собственно, забыли в Париже и долго еще будут торчать в грязных кварталах по соседству со всякими мизераблями? - он хмурился и неизменно переводил разговор на другие темы.
Спецназовцы же вопросов не задавали. И так было ясно, что у командира имеется некое задание, оглашать которое он пока не хочет. Или не может. Дело привычное - а пока они раз в три дня меняли базы, да выбирались порой в город - посмотреть, послушать, вдохнуть воздух Парижа, в очередной раз скинувшего законную власть.
Но седьмой день на афишных тумбах запестрели листки с воззваниями «Июньского комитета» - так называли себя вожаки восстания. Листки сообщали о грядущем судебном процессе; парижанам предлагалось прийти на площадь Отель-де-Виль, дабы высказать свою волю. Прочтя воззвание, Фро нахмурилась, закусила губу: «mon cher ami, я не питаю особой любви к нынешнему императору Франции, но не забывай - эта площадь когда-то называлась Гревской; здесь камнях жгли, вешали и колесовали и до Революции, а в 1792-м впервые опробовали гильотину. Право, мне страшно за бедняжку Луи-Наполеона!» 
Отредактировано Ромей (29-06-2017 20:11:22)
но, тут этого явно недостаточно 
