Небольшое продолжение, моего опуса.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Глава 1.  В 110-й стрелковой.
  Когда мы добрались до батальона, то весь день приводили себя в порядок, чистили пушки и личное оружие, а вот пополнить боекомплект не успели. С бронепоездом тоже ничего не вышло, его всего лишь перетянули на нашу сторону реки, и так и оставили на путях, отцепив лишь одну контрольную платформу, на которую мы и загрузили передки и орудия. Что люди, что лошади, ехали в полувагонах, которые  освободили от груза. На исходе дня 6 октября 1941 г. нам объявили боевую тревогу и объяснили, что немец, своими мотомехчастями  далеко от нас, прорвал нашу оборону, и движется по направлению на город  Гжатск. Весь полк, погрузили на подошедшие из нашего тыла армейские автомобили ЗИС-5, и повезли на встречный бой с немцами. Наш взвод ПТО в полном составе,  галопом отправился к железной дороге, где недалеко от станции, прямо в поле, нас поджидал железнодорожный состав. Соорудив из старых шпал трапы, погрузили на платформы пушки и передки, лошадей завели в один из вагонов, во втором разместился личный состав. Идущий в голове паровозик  «овечка» всю ночь, вёз нас окольными путями, и с наступлением рассвета,  доставил куда-то в лес. Когда мы выгрузились, то оказалось, что наш взвод передали в 1291-й стрелковый полк, 110-й стрелковой дивизии, бывшей  4-й ДНО  сформированной из ополченцев города Москвы.
  Людьми дивизия, была укомплектована по полному штату, причём как годными, так и не годными к строевой службе, а  вот грамотных специалистов и артиллерийско-миномётного вооружения  не хватало. Мало  было также и автоматического оружия, вот и собирали с бору по сосенке, везде, где можно. И если с дивизионной артиллерией, было всё более-менее нормально, то вот с полковой, были проблемы. Да и до полного штата, дивизию, укомплектовали только в конце сентября, причём пополнение было не обучено. Москвичи-добровольцы, хоть и сильные духом, но вот здоровьем, похвастаться  могли не все. Многие были уже в годах, кто-то воевал ещё на Первой Мировой, но эти хоть стрелять умели, а кто-то вообще винтовку в руках не держал. Так что боеготовность дивизии, оставляла желать лучшего.
  Полк, в который мы влились, также не являлся исключением из правил, в нём была только батарея 76-мм пушек, и четыре сорокапятки, включая и наш взвод. Миномёты отсутствовали вообще, разве что в батальонах, насчитывалось несколько ротных  пятидесятимиллиметровых, вот и вся артиллерия. Тем не менее, десятого октября, полк отправляется со станции Селижарово, и через Москву, прибывает под Наро-Фоминск. Разгружаемся мы на станции Балабаново на следующий день и, совершив марш, сосредотачиваемся в лесу, северо-восточнее Боровска, но это только передовые подразделения, все остальные, по мере прибытия, подтягивались вплоть до 13 октября, а 1287-й полк и тыловые подразделения, были ещё где-то на Селигере.
  Как сообщили по солдатскому телеграфу, дивизионная разведка ходила в город, и обнаружила там, около роты немцев. В ночь с 13 на 14 октября, фрицев из городка выбили, «махра» справилась одним батальоном, без помощи артиллерии,  так что занимаем оборону одним полком севернее Боровска, а наш полк северо-восточнее города, по берегу реки. Правда, уже на следующий день, немцы ударили двумя полками при поддержке танков и прорвав оборону 113-й стрелковой дивизии, захватили единственный мост через Протву, а к концу дня, вошли в город. Оставшись без снабжения и артиллерии, батальоны 113-й, отошли за реку юго-восточнее города, и там приводили себя в порядок. 15 октября немцы стали теснить нашу дивизию от города, но контратакой прибывшего к исходу дня батальона из 1287-го полка, ситуацию удалось стабилизировать. 16 пришёл приказ отбить город обратно, и мы попытались это сделать. Попыток было целых три штуки, но все они кончились с большими потерями, и не принесли никакого результата.
  В одной из них, принял участие и наш взвод, поддерживая пехоту, огнём и колёсами. После десятиминутной артподготовки, батальон, с которым мы взаимодействовали, поднялся и пошёл в атаку. Нейтралка, была километра полтора, так что немцы пока не стреляли, и стрелковые цепи, шли вперёд, довольно быстро. Мы также покатили свои орудия, следуя в центре боевого порядка, за одной из рот, правда, сразу же отстали потому что, выкатив пушки с лесной опушки, попали на паханину, а прошедшие накануне дожди, добавили нам «веселья». По пахоте и так-то идти нелегко, а если ещё что-то толкать, то задача усложняется вдвойне, а то и втройне. Сорокапятка, пушка хоть и не самая тяжёлая, а точнее самая лёгкая из наших артсистем, но и пятьсот с лишком килограмм, превращаются в полторы тонны, если их не катить по асфальту, а практически тащить на руках. Через пять минут, мы были все перемазаны, пушка тоже напоминала комок грязи, особенно колёса, которые из дисков, превратились в шары, и хоть мы и постоянно счищали с них липкую субстанцию пехотными лопатками, но буквально через пять, десять метров, всё повторялось, да ещё и идти нужно было в горку.
  В общем, отстали мы прилично, не спасло положения даже и отделение стрелков, выделенное нам в помощь, а вот жизнь и здоровье, как нам, так и мужикам, это отставание спасло. После того, как наступающие цепи батальона, миновали гребень возвышенности и стали спускаться к реке, фрицы, подпустив их шагов на пятьсот, открыли шквальный, ружейно-пулемётный огонь. А когда наши залегли, ударили из миномётов и пушек, так что скоро пехота побежала обратно. Видеть бой мы могли, а вот чем-то помочь, ещё нет, пушка была за гребнем, так что стрелять прямой наводкой было невозможно, а непрямой бесполезно. А вскоре это стало не актуально, так как убегающая толпа, была уже в тылу нашего орудия, сопровождаемая пулемётными очередями, и миномётными разрывами. Как-то незаметно, потерялись и наши помощники, так что катим свою «чумазуху», теперь уже обратно.
  Что тому послужило причиной, то ли то, что мы спускались под горку, то ли разрывы мин и снарядов неподалёку. Но назад мы свалили быстрее, чем тащились вперёд. Комбат, правда,  наехал на взводного, размахивая пистолетом, пытаясь свалить свою неудачу на нас, но не на того напал.
- Товарищ капитан. А где ваши бойцы, которые должны были нам помогать катить орудие? – спокойно спросил у него Ванька. – И где оружие у той толпы, которая чуть нас не затоптала, когда бежала назад? – Осмотрев своё войско, комбат сдулся, и пошёл разбираться со-своими подчинёнными. Сломя голову, конечно, бежали не все, да и винтовки остались у большей части красноармейцев, кто-то вытаскивал раненых, кто-то прикрывал «быстрый отход», но паника, это вещь заразная, и если за одним бегущим, побежит другой, то за десятком, уже сотня, а там и вся тысяча. В общем, первая атака сорвалась, а за ней такие же бестолковые, вторая и третья, но мы уже в них участия не принимали. Наш взвод, в составе батареи, отвели к деревне Инютино, где мы и заняли позиции, прикрывая перекрёсток дорог. Поздно вечером, в район сёл Ермолино и Русиново, отошёл и весь наш поредевший полк.
  Огневые, мы теперь копали в полный профиль, с круговым обстрелом, и ровиками для укрытия боеприпасов и личного состава. Да и расположили мы их с умом. Командир батареи, мужиком оказался толковым, так что орудия мы установили, следующим образом. Наш взвод, расположился в лесном массиве, левым флангом к основной дороге, а фронтом к второстепенной, имея возможность, также обстреливать и главную трассу, так как опушка располагалась почти под прямым углом к ней. А вот второй взвод, наоборот,  выкопал позиции фронтом к основной, а справа у них была деревня. Редкие стреловые ячейки пехотинцев, были расположены параллельно шоссе, где-то метрах в трёхстах от него, а одна рота оборонялась в Инютино. 
  План был простой, если броня едет по главной, то первым работает второй взвод, а когда танки разворачиваются на него, тогда бьём их в борта, уже мы, а если коробки, повернут налево, то сначала стреляем мы, а когда нас обнаружат, то подключится второй взвод. Если же брони не будет, то помогаем пехоте, валить всё что движется.

Отредактировано ДАН (01-03-2018 15:40:39)

Игорь спасибо. Повторы это наше "фсё". Текст ещё горячий, видимо не допёк.

После того, как я пришёл на позиции, и рассказал Ваньке о своей задумке, немцы начали артподготовку. Хорошо, что небо было затянуто низкими тучами, и мелкий осенний дождь, сыпал с небольшими перерывами, а то бы налетела авиация. Но и без того, первому батальону, по расположению которого, стреляла вражеская артиллерия, досталось неслабо. Потом фрицы, перенесли огонь в глубину  обороны, но точность стрельбы была никакая, во всяком случае, пока. Всё-таки, от ближайшего изгиба реки до шоссе, расстояние превышало полтора километра, да и наши огневые в лесу, никто ещё не засёк. Гаубицы лупили в основном по деревушке Инютино,  так что пока есть возможность, набиваем добытыми патронами, пустые пулемётные ленты, и очищаем от ружейного сала, подвезённые снаряды. Командир батареи, решил разделить остаток БК по-братски, и теперь, у нас даже небольшой излишек образовался. Но боеприпасов много не бывает и в этом я убедился в очередной раз, когда мы отбивали вторую атаку.
  На этот раз, противник, сначала занял плацдарм на нашем берегу реки и, переправившись по злополучному мосту, стал его расширять, наступая параллельно шоссе, на посёлок Русиново. Деморализованные артобстрелом, а потом внезапной атакой красноармейцы, быстро отступили, а попросту разбежались в разные стороны, остановившись только на второй оборонительной позиции за Боровским трактом, но некоторые так и продолжили свой «драп на восток». Немцы тоже  далеко не продвинулись, а захватив как Ермолино так и Русиново, дальше не пошли, а стали закрепляться на достигнутом рубеже, и подтягивать резервы. Танков у них на этот раз не было, зато артиллерия и миномёты свирепствовали вовсю, подавляя малейшие попытки к сопротивлению, причём как ротные, так и батальонные, а дальше в дело вступали уже штурмовые группы.
  Может быть первый батальон, и оказал бы более организованное сопротивление, но большая часть командиров, погибла ещё при отражении первой атаки, а также, когда отбивали село Ермолино у противника. И хоть победа в бою, и воодушевила людей, но последовавший за этим артобстрел и понесённые потери, стойкости в обороне, бойцам не добавили. Сыграли свою роль, и оборонительные позиции, состоящие из индивидуальных стрелковых ячеек, даже не соединённых ходом сообщения, не говоря уже о сплошной траншее, хотя время для создания более-менее нормальной обороны было.
  Чем-то помочь отступающему батальону мы не могли, высота насыпи не позволяла нам стрелять через шоссе, но пока махра убегала, мы успели одним орудием сменить позицию, и ударить, по выскочившим на дорогу гансам, осколочными гранатами. Так что хвосты мы обрубили, не дав немецким пулемётчикам, с удобной позиции, безнаказанно расстреливать наших пехотинцев. Сами мы  смотались, буквально с первыми пристрелочными миномётными разрывами, по тому месту, откуда вели огонь. Благо запряжка с передком была рядом, и как только мы отстреляли самых шустрых «шуцев», то сразу прицепили пушку, и галопом погнали от дороги, догоняя отступающих, и чуть ли не пинками, загоняя их в лесной массив, справа по ходу движения. Сами же, свернув за ближайшую рощу, и скрывшись от глаз возможных наблюдателей, сделали крюк и вернулись к своим, но уже шагом.
  Я ехал на передке орудия вместе с ездовым, в очередной раз, изображая бегущую мишень, а бойцы моего расчёта, догоняли и конвоировали «бегунков», придавая им правильное направление движения. Когда мы доставили сорокапятку к нашему леску, то отцепив её, с помощью припаханных пехотинцев, покатили по опушке на позицию, а бойцы моего расчёта, несли укупорки с оставшимися снарядами. Поначалу, некоторые попытались возражать, поэтому пришлось провести с ними, воспитательную беседу.
- Вы что сукины дети, до Москвы собрались драпать? Так вот она, уже рядом. До Наро-Фоминска, двадцать километров, а там и до столицы рукой подать. Или кто-то домой, под бабскую юбку захотел? Тогда идите, никого не держу. Бросай оружие, и вперёд, точнее назад, к мамке или к жене, а мы тут за вас повоюем. Но первый, кто это сделает, получит от меня пулю в голову, да и второй тоже. – Достаю из кармана наган, и взвожу курок. Желающих не нашлось, поэтому против моего дальнейшего командования, уже никто не возражал. Ну а когда совместными усилиями, доставили орудие и боеприпасы на огневую, то увидев, спокойную и не суетливую работу расчётов, а также командовавшего «офицера» в звании лейтенанта, красноармейцы как-то сразу взбодрились и подтянулись.
  На этих бойцов, у меня были свои планы, всё-таки хоть они и отступили, но оружие не бросили, и среди них был даже один пулемётчик с ручником.  Правда, сначала я подумал, что это автоматическая винтовка, но когда пригляделся и увидел примкнутые сошки, а также пистолетную рукоятку, понял, что это какой-то пулемёт. Я и раньше видел бойцов с подобными стволами, но в суете сборов и перемещений поинтересоваться, что это за оружие и откуда, у меня не было возможности, да и желания. Так что между делом решаю прояснить этот вопрос.
- Пулемётик-то как, нормально работает?
- Работает-то нормально, правда ёмкость магазина маловата, да и патроны все кончились, а наши, от трёхлинеек не подходят. – Отвечает мне красноармеец.
- А что за патроны?
- Вот, последний. – Достав из кармана шинели магазин и, выщелкнув из него патрон, боец протягивает его мне.
- Так это же обыкновенный, немецкий винтовочный патрон, у нас таких хоть жопой ешь.
- А нам сказали, что это польские пулемёты, и патроны, чуть ли не поштучно выдавали. – Ну, йо-пе-ре-се-те и другие буквы, слов нет, одни нецензурные  выражения.
- У кого ещё польские винтовки? – «Польские» винтовки системы «Маузера» оказались у четверых из присутствующих, трое были вооружены французскими «лебелями» и двое нашими мосинками. Патронов не было не у кого, так что распределяем десяток «потеряшек» на позиции, и выдаём им боеприпасы, будут нашим пехотным прикрытием. Народу теперь хватало, так что после разговора со взводным, беру одного подносчика-заряжающего, а также пару пехотинцев, и пробираемся вместе с ними к подбитой трёшке, так как артобстрел закончился, а на западе, со стороны Русиново, раздавался звук двигателей немецких панцеров.

Отредактировано ДАН (05-03-2018 18:42:53)