Отредактировал и немного поправил концовку, поменяв "Чеха", на Pz-IV.

Отредактировано ДАН (01-03-2018 11:04:32)

Глава 2. Отход.
Отступление – самый сложный вид боя. А кто и когда учил этому в РККА? Учили в основном наступать и воевать малой кровью, на чужой территории. Вот с точностью до наоборот и воюем уже четвёртый месяц. Грамотно отходить, прикрываясь арьергардами, толком никто из командиров не умел, 4-я ДНО с момента своего формирования занималась только тем, что много копала, ещё больше ходила, перебрасываясь с одного участка фронта на другой, и больше месяца сидела в обороне на восточном берегу озера Селигер. Так что в походы люди втянулись, копать тоже умели хорошо, да и кричать «Ура» научились, а вот воевать, что солдаты, что командиры, учились уже непосредственно в бою. И учителя были хорошие – немцы.
Как мне стало известно из разговоров с красноармейцами, дивизия была сформирована в городе Москве из добровольцев и, получив обмундирование и шанцевый инструмент, в середине июля была передислоцирована на строительство оборонительных рубежей в район Вязьмы и Сычёвки. Поначалу в дивизии было около 6000 человек личного состава в трёх полках, а вот боевое оружие стали выдавать только в конце месяца, всё, что завалялось на складах МВО. Как старые винтовки, так и пулемёты системы «Браунинга» требовали войскового ремонта, не все конечно, но большая часть из них, да и боеприпасов было не лишку. Но, несмотря на все трудности, бойцы и командиры дивизии, смогли приступить к боевой подготовке, правда, задачи по строительству рубежа обороны никто не снимал.  В результате к концу августа на «отлично» стреляли два - три человека с роты; на «хорошо»  - пять - шесть; большая же часть бойцов в мишень вообще не попадала. И это в мишень. А попробуй, попади в перемещающегося по полю боя опытного солдата? Вот и обучались в основном штыковому бою, и кричать «Уря», бегая в атаку, под руководством молодых командиров – выпускников военных школ.
Небольшой боевой опыт некоторые бойцы получили только на Селигере, там же в конце сентября дивизию довели до полного штата, пополнив семью тысячами призывников и артиллерией, обозвали 110-й стрелковой и в начале октября отправили в район Ржева. Естественно за десять дней ни о какой слаженности подразделений не могло быть и речи, молодое пополнение всего лишь распихали по взводам, доведя их до полного штата. Бойцы знали только своего командира взвода, в лучшем случае командира роты, своё командование батальонов и полков знали в лицо немногие. Зато с политруками рот и комиссарами батальонов многие из «старослужащих» здоровались за руку. Сколачивали полки уже под Боровском, тут дивизия и получила настоящее боевое крещение, и училась, как надо и как не надо воевать.
Обороняться и «наступать» вроде как научились, теперь учимся – отступать. Приказ на отступление мы получили с опозданием. Оказалось, что соседний полк давно уже отступает-драпает под ударами превосходящих сил противника, ещё с обеда. Ненамного отстал от него и третий батальон нашего полка, отойдя на «запасные позиции» вместе с полковым начальством. Командир второго батальона - капитан Лобачёв, объединив под своим командованием полтора батальона (свой и всех, кто остался из первого), приступил к выполнению приказа, оставив для прикрытия один взвод, а также нашу батарею. Всех раненых он забрал с собой и, определив нам маршрут движения, приказал отходить через два часа. Слава богу, уже стемнело, а то немцы подловили бы нас на отходе. Пока Ванька рисовал кроки с карты комбата, я перераспределяю свои оставшиеся огневые средства. Один пулемёт оставляю на огневой, второй ставлю на «углу» нашей рощи с сектором обстрела как на запад – в сторону деревни, так и на юг – по шоссе, третий МГ-34 с запасом патронов тащим по опушке вдоль дороги и устанавливаем примерно в трёхстах метрах от второго.
- Смотри, Емельян, - инструктирую я Малыша, - остаётесь тут и ждёте нас. Твой сектор обстрела от сих до сих, - показываю направление обоими руками, так как в темноте никаких ориентиров не разобрать, -  увидишь или услышишь немцев, сразу стреляй. Наших тут уже не будет.
- Понял, - отвечает он. – А вы откуда придёте?
- Да оттуда же, откуда шли. Пароль «какава».
- Понял, - лыбится Малыш. Оставив ему вторым номером прибившегося к нам подносчика, возвращаюсь обратно. У Емели танковый вариант эмгача, он хоть и тяжелее, да и ствол у него не съёмный, но Малыш с ним неплохо управлялся во время дневного боя, так что тут всё нормально.
С Кешей у меня второй «сиротка», так что, обговорив с ним все нюансы, иду на батарею. Батальон, снявшись с передовой и свернувшись в походные колонны рот, уже практически весь отошёл. Ванька с комбатом тоже порешали все свои дела. На бывших позициях в деревне оставался только один взвод, имитируя активность и стреляя в сторону фрицев. Немцы тоже отвечали, причём из пулемётов, так что под эту стрельбу батальон смог отойти без хвоста. Но то ли пехота испугалась, то ли у них кончились патроны, но через полчаса они притихли или вообще сдулись с позиций. Фрицы мышей ловить не стали, а, выслав разведку, спокойно заняли Инютино, или всё, что осталось от деревушки, войдя в неё с запада, со стороны дальнего леса.
- Что будем делать, Вань? – Спрашиваю я командира. – До контрольного срока ещё час, а гансы осмелели, и того и гляди на нас попрут. - В подтверждение моих слов слева заработал Кешкин пулемёт.
- Приказ выполнять. Что нам ещё остаётся. – Нервно отвечает он.
- А если отрежут? С нашими силами нам не пробиться.
- Значит, тут все и поляжем.
- А нахрена, сами погибнем, и батальон не прикроем. Нас обойти как два пальца об асфальт. А колонну фрицы и пешком догонят.
- Ты, что предлагаешь?
- Цепляй орудие, забирай пешмергу, - показываю я на наших пехотинцев, -  и валите отсюда. А мы немного постреляем и догоним, встретимся возле деревни Шилово, там как раз мост через реку, займёте позицию, и отсекёте от нас хвост, если он будет. – Показываю я на схеме точку рандеву.
- Хорошо, только сначала вместе постреляем, а потом свалим.
- К бою! – Командует лейтенант. – Всё, иди, Коля, встретимся сам знаешь где.
В первую очередь я приказываю своему ездовому отогнать запряжку с передком на северо-восточную опушку рощи и ждать нас там, потом вместе с дядей Фёдором забираем пулемёт с боекомплектом и бежим на помощь к Задоре. Фрицы зашевелились и, запустив в небо несколько осветительных ракет на парашютах, пошли в атаку со стороны шоссе. А вот это они хорошо придумали, так что работаем как в тире, укладывая на асфальт перебегающие через дорогу фигуры. Мы успели вовремя, Кеша как раз перезаряжался, так что установив свой пулемёт за деревом, я очень быстро осадил атакующих. А когда через несколько секунд к нам присоединился второй «инструмент», и мы сыграли дуэтом, то атакующие очень быстро кончились. Дистанция была от двухсот до трёхсот метров, и били мы по гансам с фланга, так что результат получился отличный, для нас, а вот для фрицев не очень, поэтому они обиделись и попытались нащупать нас из пулемётов.
А вот это они зря, видимо взводный только этого и ждал, так как в течение минуты наша сорокапятка загасила все огоньки из пламегасителей фрицевских стрелялок. Потом пушка переключилась на деревню и, выпустив в ту сторону десяток снарядов, замолчала. Зато раздухарилась наша пешмерга, выпуская в белый свет как в копеечку залп за залпом. Под прикрытием артогня  «батареи» меняем позицию и смещаемся ближе к Малышу. Свою «Светку» я отдаю дяде Фёдору, так как стрелять из винтовки толком ещё не могу, держать на весу и плотно прижимать приклад к плечу не даёт незажившая до конца левая рука, а вот из ручного пулемёта, оперев его на сошки, работать гораздо удобнее.
Фрицы очухивались минут пять, а потом в воздухе завыли мины, и первые пристрелочные стали разрываться на позициях нашей батареи. Надеюсь, Ванька уже свалил, а то может и не успеть, так как немцы подвесили над рощей несколько ракет и перешли на беглый огонь. Пока фрицевские канониры, валят берёзки и сшибают шишки с елей, смещаемся ещё дальше налево и занимаем позиции в стрелковых ячейках, вырытых здесь нашей пехотой. Через несколько минут гансы переносят прицел и бьют уже по всей опушке, особенно по тому месту, с которого по ним работали «газонокосилки», и, пристрелявшись, снова бьют сосредоточенным, а потом переходят на беспокоящий огонь.
Фонари в небе погасли, но новых никто не зажигает, видимо хитрые «электрики» опять что-то задумали. Но на каждую хитрую немецкую за… думку, есть русский Емеля с пулемётом, потому что первым фрицев увидел всё-таки он. Ну и соответственно причесал их от всей своей доброй души, с богатырским размахом. Как Малыш смог в такой темени разглядеть переползающих через шоссе фрицев, я не знаю, но в харю гири мы им устроили, три пулемёта, да ещё с кинжальной дистанции как Фома буем смахнули с дорожного полотна всех пруссаков и остальных всяких разных швабов. Ещё больше не повезло тем, кто всё-таки успел перебраться на эту сторону дороги, осветительные ракеты были и у нас, так что, подвесив одну люстру над дорогой, мы практически втоптали свинцом в грязь всех невезучих.       
Закончив все дела на скотобойне, делаем ноги, и как можно быстрее, потому что ответка уже завывает в небе. Свистнув Кешке, бежим вдоль опушки, не разбирая дороги, стараясь не провалиться в ямку окопа. Подбегая к позиции Емельяна, не дожидаясь вопроса, кричу – какава – и тороплю Малыша, чтобы скорее сваливал.
- А может, я прикрою, командир? – спрашивает он. Приходится повышать голос и говорить волшебное слово.
- Быстро. Я сказал. Через минуту нас тут всех с землёй смешают. – Первые мины разрываются с недолётом, поэтому принимаем влево и пытаемся срезать угол по лесу. Правда, через десяток шагов попадаем в болотце, но хорошо хоть не глубокое. Темп сразу снижается, мы уже не бежим, а бредём по колено в воде. Хорошего конечно мало, ледяная вода сразу попадает за голенища сапог, но всё это фигня по сравнению с Мировой революцией. Так как вторая серия мин, разрывается примерно в том месте, где мы должны были быть, если бы не свернули и побежали вдоль опушки. Недолёт есть, перелёт только что был, поэтому ускоряемся, как можем, свернув ещё левее, так как под точку попадать никому неохота.

Отредактировано ДАН (04-03-2018 17:31:33)

Игорь спасибо, поправил.