Что ж, тогда возвращаемся к финальным главам, к сражению у Свеаборга.

XI. «Тараньте все серое!» *

Бу-бумм!
Бу-бумм!

* Фраза приписывается австрийскому адмиралу Тегетхофу в битве при Лиссе (1866 г.). Его противник, итальянские корабли, были выкрашены в серый цвет, тогда как австрийские – все черные.

Клубы белого, остро воняющего селитрой дыма, вырвались из каземата правого борта. Броненосец вздрогнул всеми девятью с лишним тысячами тонн  водоизмещения. Следующий в ордере «Вэлиант» отозвался на басовый рык флагмана рассыпчатым стокатто; восемь семидюймовок в бортовом залпе -  не слишком убедительно, если сравнивать с четырьмя десятидюймовыми монстрами в каждом из бортовых казематов «Геркулеса».
Орудийный рев, словно эхо в горном ущелье, перекатывался от корабля к кораблю. Бомбардировка Свеаборга продолжалась второй день; сейчас в боевой линии стояли казематные и батарейные броненосцы. Погода не баловала – с веста сплошной стеной шли дождевые шквалы, суда мотало на якорях, и куда именно летели сейчас снаряды, не сказал бы, наверное, и небесный покровитель Британии, Святой Георгий. 
Бу-бумм!
Бу-бумм!
Новый залп, снова гулкое эхо прокатывается по броненосной колонне. Снаряды, вереща сорванными медными поясками, уходят в дождевое марево, за которым еле-еле угадываются контуры фортов. Оттуда грохочет в ответ – тоже без особого успеха, водяные столбы встают на безопасном удалении от посудин Её Величества.
- Сэр, с «Сипая» докладывают результаты разведки: русская колонна подходит с веста. Дистанция – около десяти миль, скорость… сейчас…. простите, никак не разберу, сэр! Сигнальщик
Колесное авизо «Сипай» мотало ветром на траверзе «Геркулеса»; с его мостика лихорадочно семафорили флажками. Вице-адмирал Эстли Купер хмурился, комкал перчатки, выбивал носком ботинка дробь на тиковых досках палубного настила. Его раздражало решительно все – качка, шквалы, с регулярностью метронома, налетающие с веста, пелена дождя, за которой не разобрать сигналов с авизо-разведчика…
- Простите, сэр… скорость русской эскадры – не больше пяти узлов.
- Сколько насчитали вымпелов? -  сухо спросил вице-адмирал.
- От пяти до семи, сэр. Точнее не определить, очень скверная видимость.
- Передайте на «Сипай» - пусть вернутся и пересчитают заново. Мне нужны точные сведения.
- Есть сэр!
Уоррент-сигнальщик энергично засемафорил флажками.
- Отставить, Ригби! Пусть сопровождают русских, и на подходе дают пушечные выстрелы с интервалом в пятнадцать секунд.
«Сипай», разумеется, может пересчитать русские посудины, но вот вернуться и доложить уже не успеет.  Решение придется принимать намного раньше.
Лучше всего – прямо сейчас.
Ригби, передайте на «Темперер» и «Руперт» - перестроение в ордер «Би», пеленг норд-вест-тень-вест.**

** Указание направления на картушке компаса, соответствует 303,75°

Готовя диспозицию, сэр Эстли Купер предусмотрел и вариант с атакой русской эскадры. Правда, атака ожидалась с противоположной стороны, с оста, но ведь любому кадету известно, что ни один план военной кампании не выдерживает столкновения с реальным противником. Русские пришли с веста? Отлично, их встретят два сформированных как раз на такой случай ударных отряда. 
Боевой ордер первого возглавил «Принц Альберт». За ним следовал монитор «Циклоп», затем башенно-брустверный «Тандерер», замыкал колонну «Нептун», башенный броненосец весьма своеобразной архитектуры. Построенный для бразильского флота, он нес парусное вооружение,   причем надстройки на юте и полубаке напрочь исключали возможность ведения огня по носу и корме. Бразильцы, однако, были в восторге от получившегося уродца, так что Адмиралтейство, как только началась русско-турецкая война решило воспользоваться своим правом и конфисковало почти достроенное судно. И, как выяснилось, не прогадало: солидное бронирование, хороший, в четырнадцать с половиной узлов, парадный ход и четыре дульнозарядные двенадцатидюймовки в двух башнях делали «Нептун» весьма приличным кораблем линии.
Бразильский «приемыш» считался скороходом. «Тандерер» уступал ему узел, а «Циклоп» и заслуженный ветеран «Принц Альберт» все три.  Вице-адмирал собирался при необходимости использовать «Нептун» с «Тандерером»  для флангового и обходного маневров.
Четыре броненосца первого ударного отряда должны, по замыслу сэра Эстли Купера,  выйти напересечку русским, вынудить их сбросить ход, сломать строй, скучиться – одним словом, сыграть роль наковальни. И когда это случится, настанет черед молота.  Три броненосных тарана второго ударного должны развернуться строем фронта, взломать фланг русского ордера, прижать к колонне первого отряда -  под огонь башенных калибров, на полный разгром.
Из трех броненосных таранов, «Бель Иль» (как и «Нептун» - конфискат военного времени, в девичестве турецкий «Пейк-и-Шариф»), единственный не имел башен. Его двенадцатидюймовки располагались в углах центрального каземата, так что в любом из направлений могла стрелять только одна из четырех. Впрочем, главным его оружием были не пушки, а кованый стальной шпирон длиной в семь футов.
У «Глэттона», как и у «Руперта», оба орудия главного калибра располагались в единственной башне, что вполне сочеталось с его назначением. Тактика, изначально заложенная в конструкцию этих кораблей: сближение на «фулл спиде», сокрушительный огонь по курсу, и кульминация атаки -  таранный удар, проламывающий любую броню.
Сэр Эстли Купер Ки мысленно перебрал состав русской эскадры.  Так… четыре башенных фрегата и то ли одна, то ли два монитора– и это все, джентльмены!  Давно устаревшие суда береговой обороны, уступающие броненосцам Королевского Флота и в скорости и в броневой защите, и в огневой мощи. Последнее, правда, вызывает некоторые сомнения – у Кронштадта русские стреляли весьма умело. Впрочем, это еще ни о чем не говорит: британские мониторы на Северном фарватере пострадали, в-основном, от огня батарей…
Итак, решено! Он сам поведет ударные отряды, как и подобает последователю Нельсона и Роднея. И когда неприятель спустит флаги,  он тоже предпочтет этого не заметить.
- Ригби, велите подать катер,  –  распорядился вице-адмирал. – я переношу флаг на «Руперт». Успех сегодняшнего дня решат тараны. 
Последнюю фразу сэр Эстли Купер произнес так, чтобы ни у кого не мостике не осталось сомнений – эти слова обречены стать историей, подобно тому, как стал историей приказ австрийского адмирала Тегетхофа в битве при Лиссе. Смех и грех - какие, скажите на милость, из австрийцев моряки? Однако же, именно им достались лавры победителей в первом в истории морском сражении броненосных эскадр. До этого случались, конечно, отдельные стычки – во время войны Севера и Юга на Миссисипи дрались друг с другом первые мониторы и  батарейные броненосцы; блиндированные речные суда сходились в боях и в ходе Парагвайской войны 1867-70 годов. Но это все не в счет - кому интересны эти корыта,  пусть и забронированные всяким хламом, вроде котельного железа и раскованных в полосы рельсов? 

Отредактировано Ромей (28-07-2018 09:36:02)

А военные моряки всего мира запомнили главное – теперь, как и в эпоху Гомера, Фемистокла и Октавиана, основным оружием морского боя становится таран.  А раз так – «тараньте все серое», джентльмены!

Молодцы-фалрепные ловко подхватили вице-адмирала и передали деликатный груз на пришвартовавшийся к «Геркулесу» паровой катер. Сэр Эстли Купер встал у лееров, да так и простоял, пока катер не ткнулся носовым кранцем в борт «Руперта». Мысли его были далеко от Финского залива, в теплых водах Адриатики - там, где гремели орудийные залпы и  борта трещали под ударами таранов. Вице-адмирал жаждал славы, и сейчас эта слава сама шла  ему в руки. Где-то на весте, за завесой дождя медленно ползла к Свеаборгу русская эскадра. Ползла навстречу бесславной гибели – в этом сэр Эстли Купер не сомневался. Сегодня британский лев собьет спесь и с пернатого хищника Габсбургов и с двуглавого византийского  орла.
И лишь оказавшись на мостике «Руперта», после всех положенных ему по рангу почестей, после рапорта капитана -  «Сэр, корабль к бою готов! Команда выполнит любой приказ во славу Её Величества королевы Виктории, ура!»  - сэр Эстли Купер испытал острый, болезненный укол предчувствия. Тринадцать лет назад, адмирал ди Персано точно так же перед началом боя перебрался на «Аффонадаторе».  Тогда, наверное, тоже гремели приветствия выстроившейся на полубаке команды, и  капитан рапортовал о готовности исполнить любой приказ во славу обожаемого монарха. А  стальные клинья Тетерхофа тем временем нащупывали роковой разрыв в итальянском ордере.
А ведь «Руперт» тоже относится к классу броненосных таранов…
Вице-адмирал пожал плечами, словно удивляясь собственным мыслям. Большей нелепицы придумать невозможно – сравнить первоклассную эскадру Королевского Флота с какими-то там макаронниками! Недаром со времен австрийско-итальянской войны ходит анекдот: «Император Франц-Иосиф обратился к Господу: «Отец Всеблагой, я добрый христианин, я аккуратно посещаю церковные службы, соблюдаю посты, хожу к причастию и  радею за укрепление матери нашей,  святой католической церкви! За что же Ты покарал меня такой скверной армией?» Господь услышал молитву императора, сжалился и создал итальянскую армию…»
Воистину, если Господь хочет кого-то погубить – он лишает его разума.

Отредактировано Ромей (28-07-2018 20:54:39)