В ночь на двадцать второе января пришло долгожданное известие о перемирии. По его условиям османы должны были оставить города: Рущук, Разград, Джумму, Осман-базар и Котел, после чего эвакуироваться. Боевые действия закончились и теперь военные должны были уступить место дипломатам. Стычки и перестрелки практически прекратились, поскольку никому не хотелось погибать после окончания войны.
Мир приносит счастье далеко не всем людям. Если вы занимаетесь поставками военного снаряжения, то не вовремя окончившаяся война может разорить вас. Но с продовольствием дело обстоит несколько иначе, из-за того, что солдаты и в мирное время не перестают есть, а поскольку, дела с провиантом в русской армии были не слишком хороши, прижимистый по натуре цесаревич, решился-таки на сделку с поставщиками. Тем паче, что они, узнав о перемирии, изрядно убавили аппетиты. К тому же, наследник понимал, что скоро его отзовут из действующей армии, и беспокоился о дальнейшем в куда меньшей степени.
В общем, два уже знакомых нам коммерсанта на сей раз вышли из штаба начальника Рущукского отряда в прекрасном расположении духа и прямиком отправились на телеграф. Отправив послание и получив квитанцию, они навестили своего товарища, все еще лежащего в госпитале, а затем стали готовиться к отъезду. Дороги все еще были небезопасны, а потому до румынской границы их должен был сопровождать небольшой конвой. Отправление намечалось на утро, а до той поры негоцианты оставались на своей квартире. Там они, впрочем, так же не оставались без охраны. У ворот снятого ими дома стоял часовой, да по улицам деревни всю ночь ездили патрули.
- Хайм, - ты думаешь, что мы не зря задержались? – озабоченно спросил младший из них, своего более опытного друга.
- Нам нужно добраться до Систова засветло, чтобы успеть переправится на другой берег, - пожал плечами второй. – Ночью переправа закрыта, сам знаешь.
- Но разве казаки не будут нас охранять?
- Ох, Моше, да казаки среди ночи бывают ничуть не лучше башибузуков. Особенно если останутся без офицерского присмотра!
- Ладно, ты лучше разбираешься в таких вещах, давай ложиться спать.
- Ты запер дверь?
- Нет, что ты! Я оставил ее открытой, а снаружи написал: - «Добро пожаловать к Хайму и Моше у них сегодня есть деньги!»
- Никогда не говори так, а то мало ли кто тебя может услышать!
- Брось, тут далеко не все понимают нашу речь.
- Ну, не скажи, среди местных маркитантов хватает евреев.
- Ой вэй, да разве это евреи? Субботу не соблюдают, едят что попало…
- Моше, если человек вдруг смешает молоко и мясо, он не становится от этого слабоумным и не забывает родной язык!
- Кстати, о родном языке. Хайм, ты обратил внимание на эту сестру милосердия в русском госпитале?
- Ты говоришь про ту хорошенькую девушку, как ее… Гедвига Берг, кажется?
- Да, про нее. Тебе не кажется, что она из наших?
- Все может быть. Но судя по имени, она из отступников, принявших христианство.
- Жалко. Очень уж она красива. Я бы на ней женился, если мама не будет против.
- Эх, Моше-Моше, я в твои годы маму в таком деле не стал бы спрашивать!
- Это потому, что ты ее плохо знаешь!
- Я плохо знаю свою тетю Цилю? - возмущенно всплеснул руками Хайм. – Да если бы…
Тут их спор прервал мощный удар в дверь, от которого она слетела с петель, и в комнату ворвалось несколько человек с оружием в руках и масках.
- Всем сидеть тихо, – прохрипел один из них одетый в легкое пальто с приметной прорехой на рукаве. – Руки вверх, отдавайте деньги!
- Добрый господин, - жалобно проблеял старший поднимая руки. – Откуда деньги у бедных евреев…
Младший тем временем, попытался выхватить из-под подушки револьвер, но самый рослый из налетчиков, одетый в турецкую шинель не по росту, ловко стукнул его ребром ладони, отчего тот затих.
- Вам что, жить надоело? – рассвирепел хриплый и принялся избивать бедолагу стараясь попасть тому по голове.
- Остановись, хватит пока с него, - вынужден был вмешаться молчавший до сих пор третий бандит и, оттащив в сторону не в меру рьяного сообщника, ткнул стволом револьвера в съежившегося Хайма. – Где деньги?
Но раньше, чем тот успел ответить, рослый вытащил из-под кровати три кожаных баула и, не проронив ни слова, замахал подельникам, вот они мол.
- Это все? – спросил главарь.
Высокий бандит кивнул, и, вытащив из кармана моток бечевки, принялся сноровисто связывать избитых коммерсантов. Не ставшие ему помогать сообщники, тем временем кинулись к добыче, попытавшись ее открыть.
- Зашито, - озадачено прохрипел налетчик, и вопросительно посмотрел на главаря.
- Не здесь, - решительно ответил тот и обернулся к рослому.
Тот уже закончил с пленниками и кивнул в знак того, что можно уходить.
- Нельзя их живыми оставлять! – подал голос хриплый, но увидев перед носом здоровенный кулак заткнулся.
- Уходим! – решительно заявил главарь, и грабители поспешно покинули дом.
Оказавшись на улице, они быстро двинулись прочь, стараясь как можно быстрее покинуть место преступления. Из облаков на мгновение выглянула луна, осветив фигуры спешащих бандитов.
- Нельзя было их живыми оставлять, - снова начал причитать хриплый.
- Мирча, дело говорит! – поддержал его главарь.
- Охота руки марать, - огрызнулся высокий, - так пойдите и зарежьте! Только я вам в который раз говорю, если евреи живы останутся, то жандармы решат что они сами деньги украли и будут их колоть, до самого донышка. Так уж у них мозги устроены. А вот если их убить, то станут землю носом рыть!
- Может быть, может быть, - задумчиво проговорил бандит и, подкинув в руке баул, добавил: - что-то легковата добыча для пятидесяти тысяч!
- Сейчас посчитаем, - пожал плечами рослый. – Тогда все и узнаем.
- Ладно, пошли, - махнул рукой главарь и, повернувшись к хриплому, тайком шепнул: - вернись, посмотри, что и как.
Два злоумышленника двинулись дальше, а третий немного замешкавшись сначала отстал, а затем побежал назад. Выйдя на окраину деревни, они зашли в стоящий на отшибе амбар и притаились в нем.
- Как делить добычу будем, солдат? – спросил бандит отдышавшись.
- Как договаривались, - пожал плечами Дмитрий и, оглянувшись, спросил: - а куда Мирча запропастился?
- Сейчас придет, - отмахнулся главарь и, вытащив из кармана механическое огниво, высек огонь и запалил масляную лампу.
Затем взявшись за нож, вскрыл баулы и принялся рассматривать их содержимое.
- Это что, бумаги? – недоуменно воскликнул он.
- Казначейские обязательства, – пояснил Будищев, присаживаясь у стены. – При наличии связей их можно сбыть. Но там еще и ассигнации и монеты есть.
- И откуда ты только все знаешь?
- Кто на что учился, - хмыкнул унтер.
- Так может, ты такой грамотный, свою долю обязательствами возьмешь?
- Нет. Я простой солдат, мне их не обменять. Но я готов исключить их из своей доли. Деньги поделим поровну, а бумаги твои. Сможешь сбыть – молодец! Не сможешь – выкини!
- Да ты щедрый человек, - насмешливо заметил главарь и неожиданно выхватил револьвер. – Сиди, где сидишь!
- Да я вроде никуда не собираюсь!
- Вот и хорошо, вот и правильно, - довольно закивал бандит. – Ты не бойся, я тебя не больно убью!
- Ты хоть бы Мирчу подождал, вдвоем глядишь и сладили.
- Ничего, сам справлюсь, - осклабился глава местного криминал и нажал на курок.
Револьвер громко бахнул, однако пуля из ствола не вылетела и главарь недоуменно посмотрел на свое оружие.
- Осечка должно, - сочувственно заметил Дмитрий. – Ты еще попробуй, может получится!
- Думаешь самый умный? – яростно воскликнул бандит и принялся кого-то громко звать на румынском.
- Кричи громче, может услышат, - презрительно посоветовал ему Будищев. – Эй, ребята, вы и впрямь выйдете что ли, а то надрывается человек почем зря!
Из темноты к ним шагнули темные фигуры, и в тусклом свете фонаря стало ясно, что это русские солдаты с винтовками в руках.
- Здорово, Граф, - поприветствовал бывшего взводного Степан Егоров.
- И тебе не хворать!
- Ты с самого начала решил меня обмануть! – затравлено воскликнул румын.
- Как и ты, - пожал плечами унтер и принялся переодеваться в поданную ему форму.
- А-а-а! - закричал тот в ответ, и ринулся было на Будищева, но тут же отлетел в сторону от удара прикладом.
- Вот что, братцы-кролики, - решительно заявил Дмитрий, закончив переодеваться. – Денег тут не так много, как я рассчитывал, но все равно не меньше чем две тысячи рублей серебром на рыло. Правда, все больше французские, но это дело поправимое. Сами понимаете, что поделить их сейчас и разбежаться никак нельзя. Кто-то один попадется по глупости - считай, всех под монастырь подвел. Однако война, можно сказать, закончилась, и кто раньше, а кто позже, но все пойдем на дембель. Даже тыща - деньги по деревенским меркам не малые, можно и хозяйство крепкое завести и в купцы податься. Тут у кого, сколько фантазии хватит. Можно даже просто пропить всем селом, а потом на полатях лапу сосать и вспоминать, как хорошо погуляли.
- Ты к чему клонишь? – удивленно спросил Анохин.
- Сейчас деньги спрячем, а поделим, когда в Россию вернемся!
- А до той поры, они у тебя будут? – недоверчиво прищурился Егоров.
- Степан, я тебя когда-нибудь обманывал? – вопросом на вопрос ответил Дмитрий.
- Пока такого не было, - не стал юлить артельщик. – Только ведь и денжищь таких у нас покуда не случалось. Шутка ли, ты нас шестерых позвал на дело, да каждому по две тыщи! Я за свою жизнь столько и не видывал, хотя в нашем трактире, случалось, богатые господа гуляли…
Тут снаружи послышался шум, и бывшие охотники насторожились. Будищев тут же накинул турецкую шинель на фонарь и, велев знаками своим подчиненным рассредоточиться, сам встал у выхода с револьвером в руках. Затем ворота тихонько отворились и раздался тихий голос Шматова:
- Робяты, вы тут?
- Тьфу ты пропасть, напугал проклятый! - с облегчением выдохнул Дмитрий. – Ну, докладывай, как там  Тимоха, не сильно я его пришиб?
- Не, Господь не без милости, очухался. Скоро тревогу подымать станет, сказал, чтобы поторапливались!
- Еще гости были?
- А как же, все как ты говорил. Едва вы со двора, так цыган и вернулся...
- Федя, ну чего ты в час по чайной ложке рассказываешь, давай быстрее, пока ветер без сучков.
- Так нечего рассказывать, он только к нам, так я его Тимохиным штыком и приколол, душегуба!
- Понятно! Короче, давайте решать, мужики…
- А чего тут решать, - рубанул воздух рукой Анохин. – Граф верно толкует, придержать деньги надоть! Мы без него, все одно бы их не добыли, так что пусть при нем покуда будут. Я ему верю.
- Все верят?
- Да ладно, чего уж там! – загудели солдаты.
- Тогда так. Сейчас уходим, а как тревога поднимется, делайте так, будто разбойников этих тут прижали. Разбросайте тела так, будто в бою всех перебили. Бумаги оставим, нам с ними все одно ничего не сделать, пусть думают, что основное вернули.
- Не учи ученых, - пробурчал Егоров, видимо не слишком довольный, что деньги остались у Будищева. – Сделаем все в лучшем виде, чай не в первый раз!

Отредактировано Старший матрос (15-01-2019 09:58:45)