- Да, дожил. Уже с китайским бандитом дипломатическую переписку веду! – Улыбнулся Александр III, а, потом, не выдержав, также расхохотался, чуть не расплескав коньяк в рюмке, которую продолжал согревать в ладонях.
- По какому поводу веселье?  - в кабинет тихо вошла Мария Фёдоровна, одетая в красное бархатное платье, отделанное черными кружевами и вышивкой с использованием черного агата и оникса, которое очень гармонично смотрелось рядом с мундиром Александра III на церемонии встречи наследника.
- Ваше Императорское Величество…, - вскочил из кресла князь Барятинский. За ним грузно поднялся император.
- Владимир Анатольевич, оставь церемонии. Тем более я хотела поговорить с тобой как с нашим другом, - императрица подошла к мужу и взяла из его рук рюмку с коньяком, а потом, взяв со стола фляжку, встряхнула её. – Судя по всему, выпить, ещё не успели. Это хорошо.
Мария Фёдоровна взяла со стола звонок и позвонила. Когда на пороге  комнаты появился и почтительно застыл лакей, произнесла:
- Бокал Шато-Лафит моего любимого года.
Пока лакей ходил за вином, князь подвинул ещё одно кресло к столику, в которое плавно и грациозно присела Мария Фёдоровна. Словно из воздуха возник слуга и поставил перед императрицей бокал с вином.
- Как же я сегодня устала…, - Мария Фёдоровна пригубила из бакала, после чего поставила его на стол. – Надо было в Гатчине встречу Ники устраивать.
- Дорогая, мы же говорили об этом, – невесело усмехнулся Александр III. – Для очень большой группы лиц было бы неудобна встреча наследника из путешествия в Гатчинском дворце. Им пришлось бы возвращаться в ночь  в столицу на поезде.
- А теперь неудобно нам. Не люблю я Зимний дворец. Быстрее бы завтра домой уехать, - императрица сожалеюще вздохнула.- И Ники какой-то странный. Я сейчас с ним почти час разговаривала наедине. Он сильно изменился. Замкнулся, стал раздражительней, и я увидела, что он чего-то боится!
- Ваше Императорское…, - начал Барятинский, но был прерван императрицей:
- Владимир Анатольевич, мы же договаривались?!
- Хорошо, Мария Фёдоровна. Я думаю, на Ники сильно повлияли покушения на его жизнь. Если в Оцу он ещё храбрился, делал вид, что ничего страшного не произошло, то во время нападения на пароход мне кажется, что-то в нём надломилось.  Он почти двое суток потом не выходил из номера постоялого двора в станице, где заперся с князьями Кочубеем и Оболенским. Те изредка появлялись из номера в остекленевшем состоянии, а Ники вышел только вечером третьего дня. Почти трезвым, но страх из него не вышел.
- Там было страшно?! – спросила императрица, достав из рукава и прижав небольшой кружевной платок черного цвета  ко рту.
- Страшно, Мария Фёдоровна, очень страшно. Если в Японии никто и понять не успел, что произошло, то под таким обстрелом как на пароходе я последний раз был во время русско-турецкой войны, тринадцать лет назад. – Барятинский замолчал, а потом одним махом опрокинул коньяк из рюмки в рот. – Если бы не казачата из станицы Черняева, ещё бы больше народа погибло. А Ники, и я вряд ли остались  живы.
- Владимир Анатольевич, то есть всю информацию, которую ты мне прислал по Тимофею Аленину и учениках его школы, ты подтверждаешь? – Император внимательно вглядывался в лицо своего друга. – И в этой информации всё изложенное - правда?! И я обязан спасением сына молодому казаку в возрасте семнадцать лет?
- Если честно, Государь, то трижды обязан! – князь аккуратно поставил пустую рюмку на стол.
- Поясни…, - Александр III посмотрел на князя с недоумением. Мария Фёдоровна также недоумённо вопросительно смотрела на Барятинского.
- Когда Аленин обнаружил засаду на острове, он крикнул «ложись» и каким-то приёмом уронил Ники на палубу и закрыл его собою сверху. Я потом смотрел следы пуль на стене каюты, напротив которой стоял Николай. Если бы его не сбили с ног, то в него попали бы. Это раз! – князь показал императору и императрице оттопыренный указательный палец. – Кстати, и меня, и барона Корфа по этой команде казачата также сбили с ног. Если бы молодой казак Верхотуров Антип не уронил барона и не принял на себя пулю, то тебе Александр Александрович пришлось бы искать нового генерал-губернатора Приамурья.
- До сих пор не могу поверить, что молодые люди, почти дети, смогли такое совершить, - произнесла Мария Фёдоровна, промакивая платком слезинки в уголках глаз.
- Мария Фёдоровна, я видел всё собственными глазами, но и мне до сих пор не верится. Можешь себе представить, пятнадцатилетний малец, который ниже меня на голову и легче пуда на два, одним движением сбивает меня на палубу. А через две-три секунды после этого  уже ведёт ответный огонь из винтовки по напавшим бандитам. При этом высунулся из-за борта, прицелился, выстрелил и спрятался. Сделал скрытно вдоль борта два-три шага вправо или влево, высунулся, выстрелил. А в это время атаманцы конвоя только глазами хлопают! Троих из них убили, когда эти горе охранники  ещё винтовки с плеча не скинули!
Князь в раздражении замахнулся, чтобы ударить кулаком по столу, но сдержал удар, и после глубокого выдоха продолжил.
- Второй раз, Аленин и цесаревича, и нас остальных спас, когда корабль из-под обстрела вывел. О покойных плохо не говорят, но капитан парохода Самохвалов, как и многие гражданские люди под обстрелом впал в оцепенение, из которого его оригинально растормошил Тимофей, перед этим сбив с ног и спася от пуль. В общем, молодой казак заставил капитана исполнить все необходимые действия по выведению парохода из зоны обстрела, да ещё и не забыл в рубку корабля направить запасных рулевых. Жаль Аркадия Зиновьевича, он, когда пароход уже за остров скрылся и на заливные луга выскочил, дал команду на реверс машины. В этот момент ему в висок пуля прилетела. Царствие ему небесное!
Барятинский перекрестился, за ним осенили себя крёстными знамениями император и императрица.
- А третий раз Аленин спас Ники, когда закрыл его собой от пули. – Продолжил рассказ князь. - У меня и сейчас перед глазами стоит эта картина. Тимофей пошёл в капитанскую рубку, чтобы по моему приказанию решить вопрос об эвакуации с парохода и тут панический крик одного из казачат: «Ермак, на два часа дерево!» Тимофей повернул голову, кажется, крикнул, чтобы стреляли, а сам, оглянулся на нас, сделал два шага назад и прыгнул. Я ещё ни разу в жизни не видел, чтобы человек  с места мог так высоко и в бок прыгнуть. Этим прыжком Аленин перекрыл направление выстрела бандита и пуля, которая предназначалась Ники, попала в него.
- Боже мой, милостивый, благодарю тебя, что спас моего сына…, - императрица наложила на себя крест.
- И как же Аленин остался жив? – спросил император.
- Я уже телеграфировал, Государь, чудом, только чудом. Пуля попала в металлический нож, который вместе ещё с двумя были прикреплены у него на плечевом ремне ранца слева на груди. Под ножом оказались часы, которые Ники вручил Тимофею за показательные выступления его учеников. Кстати, Ники эти часы и нож поменял на хронометр Патека, которые, Александр Александрович, ты ему на совершеннолетие подарил. Не ругай его, это благородный поступок.
- Господи! Какие часы?! О чём вы? – Мария Фёдоровна закончив тихо читать молитву Деве Марии о спасении от беды, энергично вступила в разговор. – Да я этого мальчика, который спас Ники хоть всего часами увешаю. Саша, мы должны достойно наградить Тимофея Аленина. При покушении на твоего отца  Комиссаров только руку подбил вверх с пистолетом у Каракозова. Тем не менее, Александр II в тот же день наградил его орденом Святого Владимира и возвёл в потомственные дворяне с присвоением фамилии Комиссаров-Костромской. А здесь, как Володя говорит, этот молодой казак нашего Ники трижды спас. Один раз вообще собой закрыл от пули. Времени-то сколько уже прошло?! А мы не наградили!
- Государь, я тоже считаю, что Аленина надо достойно наградить, и остальных казачат тоже. Особенно, ещё Верхотурова Антипа, который барона Корфа собой закрыл. Все ученики из школы Аленина достойно себя вели во время боя. А самое главное все живыми остались, при этом врага победили. А из десяти атаманцев пятеро погибли, и ничем в бою не помогли, да и остальные мало в отражении нападения поучаствовали. Того, кто в Ники стрелял, либо я, либо казачок Селевёрстов Роман убил или подранил. Под деревом, откуда он стрелял, трупа не нашли, но крови много было. О винтовке с телескопическим прицелом и о том, что из неё вернее всего японец стрелял, я уже сообщал по телеграфу.
- Какой ещё японец?! – вскинулась императрица.
- Об этом Мини, я тебе потом расскажу. Это один из фактов, одной из версий кто мог организовать покушения на сына и наследника. – Император последним из присутствующих за столом, осушил рюмку коньяка. – А по награждению Аленина и других казачат я думал. Сейчас  я могу казачат наградить только серебряной медалью «За храбрость» с ношением на груди. Но считаю такую награду, особенно для Аленина и Верхотурова недостаточной. Поэтому буду собирать Георгиевскую Думу и ставить перед ней вопрос о возможности достойного награждения молодых казаков.
- И что хочешь просить? – поинтересовался князь.
- Святого Георгия. А там как Дума решит.
- Саша, но ты же можешь наградить, никого не спрашивая,  орденом Святого Владимира и возвести Аленина в потомственное дворянство? – утвердительно спросила императрица.

- Минни, дорогая, я думал об этом. Даже попросил, чтобы мне собрали информацию о потомственном дворянине Комиссарове-Костромском.
- И что интересного представили? – спросила мужа Мария Фёдоровна.
Князь Барятинский также с интересом и тем же вопросом в глазах посмотрел на императора.
- Хорошего ничего. Не пошло шляпных дел мастеру потомственное дворянство впрок. В 1867 его определили юнкером в Павлоградский второй лейб-гусарский полк. В этом элитном полку новоиспечённого дворянина не приняли. Поставить себя и завоевать уважение тот не смог. Запил, прославился как бесшабашный кутила. Через десять лет в чине ротмистра вышел в отставку. Живёт в пожалованном отцом имении в Полтавской губернии. Продолжает пить. Сейчас у него большие проблемы со здоровьем.
Император грустно усмехнулся. Взял со стола фляжку, взболтнул и с глубоким вздохом поставил на место.
- Вот и боюсь, как воспримут вновь испечённого дворянина Аленина?!
- Государь, а может быть Тимофея, после того как он оправится от раны пригласить в столицу? Устроить в гимназию или кадетский корпус, чтобы он закончил 8 классов. А потом в Николаевское училище, во вновь созданную казачью сотню. В ней-то ему будет легче войти в дворянскую среду. – предложил императору князь. – Тем более Аленин возможно потомок Ермака Тимофеевича. Тогда среди казаков-дворян  у него дополнительно авторитет прибавится.
- Владимир Анатольевич, неужели ты в эту нелепицу поверил? – удивлённо спросил император.
- Государь, все старейшины станицы подтвердили, что Аленины свой род от Ермака ведут. Тимофей в Черняевском округе уже прозвище Ермак получил. А ты знаешь, что в казачьей среде шутить такими вещами не принято. Надо будет через донцов попытаться выяснить, какая есть информация  об  Алениных на Дону. В принципе это не особо  важно! Важно то, что мальчик, точнее юноша очень перспективный. Он видит новое в привычных нам предметах.
- И что же такого нового он увидел? – поинтересовался император.
Мария Фёдоровна хотела что-то сказать, но, передумав, молча посмотрела на Барятинского.
- Александр Александрович, даже не знаю с чего начать, - князь задумался. – В первую очередь хотел бы отметить, что у каждого из учащихся школы станицы Черняева в ранце охотника, который также представляет интерес для внедрения его в войска, есть набор для оказания медицинской помощи. В него входит бинт с подушечкой из паутины и перетёртой коры ивы, которые, по мнению, доктора Рамбаха способствуют заживлению ран. Кроме этого, травные и ягодные сборы от простуды и различных воспалений. Этими наборами уже год, как пользуются почти все казаки Черняевского округа на Амуре. И без них, я, имею ввиду подготовленных бинтов, доктор Рамбах, не смог бы оказать быстро медицинскую помощь раненым. Возможно, барон Корф и раненый Антип Верхотуров истекли бы кровью до того, как доктор смог  добраться до своих медицинских запасов в каюте под выстрелами бандитов.
- Об этом ты мне не телеграфировал, - с упреком произнёс Александр III.
- Государь, я много чего интересного увидел у Аленина и его учеников. Понимаешь, всё это как бы и есть в войсках, но здесь всё продуманней, эффективней я бы сказал. И ранец, и пехотная лопатка, и плащ-палатка, и котелок, и система физической подготовки. Именно, система. А его полосу препятствия, пусть и в упрощенной форме надо вводить в подготовку солдат. Все ученики школы выглядят значительно крепче своих ровесников, которых я видел в других станицах Приамурья.
- Так, дорогие мои, - вмешалась в разговор Мария Фёдоровна. – Давайте-ка мы все эти тонкости военного дела отложим на потом. Со спасителем сына, что думаешь делать, Саша? Что решил?
- А он сам всё решил, - усмехнулся Александр III, глядя как на него в недоумении, уставились друг и жена. – Владимир Анатольевич, где ты думаешь, сейчас находится Тимофей Аленин?
- Ты, хочешь сказать, что этот пострел, не смотря на рану, умудрился поступить в училище? – неверяще спросил императора Барятинский.
- Да! Четыре дня назад пришла телеграмма, в которой мне сообщили, что Тимофей Васильевич Аленин, сдав письменный экзамен по русскому языку на 8 баллов, зачислен в Иркутское юнкерское училище в казачий взвод. – Император взял левую ладонь жены и ласково погладил её. – Поэтому, Минни, до августа следующего года ничего я предпринимать не буду. Пускай Аленин закончит, если сможет училище. Получит звание хорунжего. А до этого времени решим, как наградить и его, и других казачат. Награда, клянусь тебе,  будет очень щедрой и достойной!
- Хорошо! – Мария Фёдоровна ласково улыбнулась, став обычной домашней женщиной, а не императрицей. – Тогда давайте думать, что делать с Ники.
- Мария Фёдоровна, если вы о его страхе, то он скоро пройдёт. – Барятинский своими словами попытался успокоить переживающую мать. – Такой страх смерти у многих появляется после первого боя. И у меня он был. Ники справится. Должен справиться.
- Маша, пойми. До этого все Ники любили, боготворили, - вступил в разговор император. – И вдруг есть люди, которые хотят его убить! Ничего переживёт это.  Пройдет у него этот страх! Пройдет!
- Ладно, этот страх пройдёт. А вторая проблема?! – императрица раскраснелась, глаза её начали гневно сверкать. – Проблема с его любовью к этому «гессенскому цветочку»  Алисе?! Хватит нам сестрицы Эллы замужем за твоим братом!
-  Машенька, успокойся! – Александр III хотел взять в свои ладони ладонь жены, но та выдернула руку.
- Не успокоюсь! Я не хочу, чтобы у будущего наследника Российского престола была склонность к смертельным кровотечениям.
- Маша, но у нас мало доказательств того, что принцесса Алиса Гессенская является носительницей этого заболевания, - примиряюще начал император, но был эмоционально прерван своей женой.
- Смерть её брата Фритти от внутренних кровотечений, когда он упал из окна, это не доказательство?! – императрица с вызовом посмотрела на мужа. – А письмо брата матери герцога Олбани, где Леопольд утешает Великую герцогиню Гессенскую словами, что он рад тому, что мальчику не придётся испытать тех мук, которые испытывает герцог из-за своего заболевания. И что умер герцог от простого ушибы колена, после которого не смогли остановить внутренне кровотечение. Этого тебе мало?! Ты такой судьбы для внука желаешь?!
- Государыня, содержание письма герцога Олбани к своей сестре мы знаем со слов и недостоверно. Факт того, что брат Алисы умер от гемофилии тоже под вопросом. Официальная версия смерти Фритти – летальный удар виском о перила лестницы во время падения. – Барятинский говорил тихо и размеренно, пытаясь сбить накал императрицы. – Достоверным является только то, что дядя Алисы герцог Олбани являлся носителем гемофилии.
- Дорогая, мы втроём читали копию диссертационной работы Фридриха Хопфа «О гемофилии, или наследственной склонности к смертельным кровотечениям», - также тихо и спокойно начал говорить император. – Да есть возможность того, что Алиса больна и является носителем этой болезни. Но возможно и нет?!
- А я не хочу такой возможности! – на грани истерики воскликнула Мария Фёдоровна. – Понимаете, не хочу!
- Минни, успокойся! – Александр III чуть-чуть повысил голос.  – Мы же не допустили, чтобы Ники и Алекс встретились, когда этот цветочек приехал на шесть недель к сестре в гости. А потом сына отправили в путешествие в надежде, что он забудет своё детское увлечение.
- Не забыл! - всхлипнула императрица.
- Не забыл, - как эхо повторил Барятинский. – В каюте на корабле постоянно ее портрет в рамке на столике стоял. Да и потом Ники его с собой везде носил с собой. На расстоянии любовь только сильней становится.
- Господи, помоги! – Мария Фёдоровна истово перекрестилась. – Сделай так, чтобы королева Виктория, как она хочет,  соединила браком принцессу Алису Гессенскую с другим своим внуком, старшим сыном принца Уэльского Альбертом-Виктором. Сделай так, господи! Помоги королеве! Пускай они свою гнилую кровь между собой смешивают!
- Дорогая, не говори так! Девочка ни в чём не виновата! – Александр III встал из кресла и приобнял жену. – Тем более, про Эдди каких только слухов не ходит. Некоторые его Джеком-Потрошителем считают.
- Вот и пускай между собой разбираются! – Мария Фёдоровна прижалась к мужу. - Дыма без огня не бывает. Слухи на пустом месте не родились бы, и они сами по себе характеризуют отношение подданных британской короны к юному принцу. А нам в семье такой крови не надо!
- Минни, может мне с Сергеем поговорить, чтобы он на жену повлиял? – поглаживая плечи жены и целуя её в макушку, спросил император. – А то мне её активность не нравится в этом сватовстве. Да и бабушка Элли недовольна.
- Что он может сделать! – императрица зло усмехнулась. – Он жену  принять православие семь лет не мог заставить. А вот то, что Элла или теперь Елизавета Фёдоровна это недавно сделала, меня настораживает. Лишь бы не уговорила сестру сделать такой же шаг. Ники то считает, что единственным препятствием в его женитьбе является нежелание Алекс перейти в  Православную церковь. Он мне сегодня об этом сказал.
- Может быть, Ники всё рассказать?! - князь Барятинский глубоко вздохнул. - Должен же он понять всю свою ответственность как Государь Наследник перед престолом?
- Боюсь, это не поможет, - императрица потерлась щекой о ладонь мужа, лежащую на правом плече. - Он слеп и ничего не видит из-за своей любви.
- Ладно, подумаем ещё над этой проблемой, - Александр III горько вздохнул. – Владимир Анатольевич, ты завтра с нами?
- Ваше Императорское Величество, я почти год семьи не видел…
- А я по тебе и твоим советам за год соскучился, - невесело усмехнулся император. – Ладно, неделю тебе на встречу и отдых с семьей, а потом жду в Гатчине. 
Александр III взял со столика фляжку и налил по полной себе и князю.
- Маша, Володя, давайте выпьем за то, чтобы всё в наших семьях было хорошо, поменьше огорчений и побольше радостей…
- Хитрюга ты, Саша, хитрюга, - усмехнулась Мария Фёдоровна. – Нашёл же слова, за которые разрешу тебе выпить ещё одну рюмку.
Император, императрица и князь Барятинский подняли свои ёмкости и опустошили их.
- Александр Александрович, а почему такие жёсткие ограничения, - шутливо продолжил разговор Барятинский, поставив пустую рюмку на столик. – Чем ты свою дражайшую половину разгневал, что она такое наказание ввела.
- Ох, Володя, если бы я. Врачи ругаются. А Саша их гонит от себя, - с упрёком произнесла императрица.
- Да ну их, клистирных трубок. Не переутомляйте себя, Ваше Императорское Величество, не курите, не пейте  спиртного, меньше ешьте. Скоро дышать запретят?! А это?!  Больше отдыхайте. Вам надо на воды! А работать, кто будет?!
- Саша… Посуду не порть. А то сейчас чувствую, ещё одной рюмки лишимся. Не нервничай. – Мария Фёдоровна, успокаивающе погладила руку мужа, в которой тот держал рюмку. – Вот, Владимир Анатольевич, посмотри на этого мальчишку. Такое ощущение, что он до сих пор боится докторов. Гонит их от себя, а сам иногда за сердце держится. Думает, что этого не вижу. А обследоваться не хочет!
- Кстати, о докторах и лекарствах. Государь,  Ники не говорил, какой подарок Аленин просил передать для тебя, - спросил императора Барятинский.
- Нет. А что за подарок?
- Настойку из корня женьшеня, которому больше двухсот лет. Доктор Рамбах, когда аптекарскую бутыль с этой настойкой и корнем увидел, впал в какой-то мистический экстаз.  Потом к нему князь Ухтомский присоединился. Всю обратную дорогу они на эту бутыль,  как на икону молились.
- И что действительно ценная вещь? – заинтересовалась императрица.
- Рамбах говорил, что это панацея от всех болезней. Ухтомский вторил ему. А по ценности?! Оба утверждают, что цена этой настойки соответствует стоимости золотого песка, если его насыпать в эту бутыль. А это больше пары пудов получится.
- Интересный подарок! Аленин что настолько богат, что может себе позволить такие подарки дарить? – нахмурился император.
- Откуда, Государь. Он же сирота. А в последнем нападении на Николая, хунхузы его хутор сожгли. Ники мне рассказал, что когда Тимофей передавал ему этот подарок, он как-то очень многозначительно посмотрел на твоего сына. При этом Ники почему-то подумал, что эта настойка очень скоро пригодится в вашей семье.
- Может быть Георгию поможет? – с затаённой надеждой спросила Мария Фёдоровна.
- Не знаю, тут я не советчик, - князь задумчиво почесал шрам. – А вот думается мне, что твой, Государь, крестник Бадмаев в этом вопросе должен лучше всех разбираться. Он сейчас в столице?
- Нет, в экспедиции. Но к концу сентября должен вернуться, - ответил император.
- Ничего страшного. Настойка всё равно будет готова только к концу ноября. Так Аленин сказал.
- Да, казак Аленин, ты меня заинтересовываешь всё больше и больше…, - задумчиво произнёс Император и Самодержец Всероссийский.

Отредактировано Курсант (18-04-2019 15:33:34)