«Вчера подошёл ещё один отряд боксёров, - продолжал делиться информацией китаец. - В нём было несколько офицеров из войск генерала Не. Этот отряд расположился за посёлком, так как главари отрядов восставших не ладят между собой. Первый расположился в усадьбе, а второй в палатке, здесь в поле. После боя, те, кто был в усадьбе, захватили двух казаков, а те, кто с китайскими офицерами поздно вечером привели в свой лагерь двух иностранцев из-за моря. Сегодня в полдень всех четверых казнят. Об этом сообщили командиры. Все должны присутствовать на этом мероприятии, чтобы увидеть, как умирают пособники дьявола. Казнь их будет ужасной».
Я слушал «языка» и думал о том, что Тонких и Зарубина мы потеряли. Спасти их из усадьбы не возможно. А пленный всё продолжал вещать, что для него лучше было бы, если бы эти восставшие никогда не приходили бы в его селение, и не мешали жить. Он хоть и простой крестьянин, но не верит во всю ту чушь, которую несут ихэтуани. Иностранцев он видел и не раз. Никакие они не посланники дьявола, а обычные люди. Его родной брат живет среди иностранцев в Люйшунькоу, который сейчас  называют Порт-Артур и ничего страшного в таком соседстве не видит. В последнем письме советовал переселиться к нему.
Заткнув говорливому «языку» рот кляпом, пересказал казакам всё, что удалось узнать.
- И что делать будем, Ваше высокоблагородие? – тихо спросил Зарубин. – Убьют брата и хорунжего нехристи.
- Не знаю, урядник. Они в усадьбе. А ты сам видел, как она охраняется. Где их держат неизвестно, и до рассвета не больше двух часов осталось. Давайте ещё раз подумаем, что можно сделать. Одна голова хорошо, а четыре лучше.
Подумали, поспорили и я решил, что попробуем взять главаря ихэтуаней, который расположился в походном лагере. Добравшись к своим с таким ценным грузом, отправим парламентеров к китайцам из войска генерала Не и через них попробуем обменять попавших в плен казаков и американцев. Один главарь вместо четырёх воинов?! Может и согласятся. Теперь осталось, только главаря взять. Авантюра чистой воды, но пока удача была с нами. Первый «язык» говорливым оказался. Пускай теперь покажет, где ночует главарь.
Богиня удачи, кажется, продолжала кружиться над нашими головами. Палатка предводителя отряда боксёров, оказалась не в центре лагеря, а с края и не далеко от леса. Если тихо, то пробраться можно. Тем более, под утро самый крепкий сон. Часовые, которые были расставлены по периметру лагеря, клевали носом. Двое у палатки главаря, вообще нагло дрыхли. Всё это успели быстро рассмотреть перед тем, как с Петром поползли к месту ночевки вожака боксёров, расположившихся на этом биваке.
«Должно получиться, я везучий, - подумалось мне, когда приподнял низ полога палатки и просунул внутрь голову. – И где наш клиент?»
Прислушался, задержав дыхание, почувствовал какое-то шевеление слева от себя, движение воздуха, резкая боль в затылке и полная темнота.

Глава 10. Возвращение.
- Очнулись, Ваше высокоблагородие? Долго вы провалялись без памяти.
Я с трудом повернул голову в сторону говорившего и увидел старшего урядника Зарубина.
- Где мы? – спросил я, с трудом ворочая языком в пересохшем рту.
- В посёлке китайском, где нас с хорунжим захватили. Вчера вечером сюда двух американцев притащили, а под утро вас принесли.
- Вы то, как к этим нехристям попали, Тимофей Васильевич? – вступил в разговор Тонких.
- Неудачная попытка захватить одного из главарей бандитов. Хотели попробовать обменять его жизнь на ваши, - с трудом сев из-за связанных ног и рук, ответил я.
Голова не закружилась, зрение не поплыло, тошноты не возникло. Подняв руки, связанные почему-то спереди, завел их за голову и попытался внешней стороной больших пальцев, проверить, как поживает мой затылок. Нащупал хороших размеров шишку.
Дождавшись, когда я завершу исследование своей головы, Тонких спросил:
- Что значит обменять жизни?
- Казнят нас в полдень. Так вчера объявили главари боксёров. Лишь бы сразу голову отрубили, а то они такие затейники.
- Вы серьёзно?
- Серьезнее некуда, Иван Васильевич.
В это время с улицы донёсся ор толпы, а потом ещё один громкий крик-рёв.
- Так вот зачем американцев вытащили, - побледнев, произнёс хорунжий.
В это время, заскрипев, отворилась дверь, и в её проёме появился китаец, державший в руках за волосы две отрубленные головы. Одна из них принадлежала сержанту  Уотсону.
«Бедный Барни, - подумал я, глядя в застывшие в удивлении глаза сержанта. – Кто бы мог подумать, что  житель штата Вирджиния и недоучившийся студент Висконсинского университета потеряет, в прямом смысле, голову в небольшой китайской деревушке, недалеко от города Тяньцзинь. Хотя для меня какая разница, если я и жил  ближе. Не повезло, товарищ подполковник. Скоро и твоя голова отделится от тела».
- Очнулись, есаул? – вопрос, прозвучавший на чистом русском языке, отвлёк от грустных мыслей и заставил поднять голову.
В помещение, где мы находились, вошёл плотный китаец лет сорок в форме офицера циньской армии. На конической шляпе с красной нитью был синий шарик, говоривший о том, что нас посетил ингуань или командир батальона. Вместе с «комбатом» из солнечного света в темноту то ли сарая, то ли склада зашли ещё двое китаёзов. Один полный коротышка, а второй худой и длинный. На худом я увидел кобуры со своими наганами, а толстяк держал в руках мой маузер, с  пристёгнутой  кобурой-прикладом, любовно поглаживая пальцами левой руки ствол. 
- Как голова? Не болит? Признаться мне повезло вовремя проснуться от храпа этих горе-часовых и я уже поднялся на ноги, чтобы выйти и наказать их моей тростью, когда вы попытались проникнуть в палатку, - произнёсший вопросы и  дальнейший рассказ на русском языке китайский офицер довольно улыбнулся. – Представьте моё удивление, когда оказалось, что в палатку пытался проникнуть казачий офицер. Зачем вы это сделали?
Скрывать в такой ситуации было нечего, поэтому я   честно ответил:
- Я получил информацию, что в палатке находится вожак местных бандитов и хотел захватить его в плен, чтобы обменять его жизнь, на жизнь моих людей.
- Благородно, но глупо, есаул. Неужели вы думали, что сможете это сделать?
- Неизвестно, как бы дальше всё получилось, если бы ты так удачно не проснулся. Могло оказаться, что сейчас со связанными руками и ногами передо мной стоял бы ты – офицер циньской армии или кто-то из тех двоих главарей бандитов, что находятся за твоей спиной. Я мог захватить только одного. Все остальные в палатке бы умерли.
- Возможно…, - задумчиво произнёс китайский офицер. – Но как мне не жаль, через несколько минут ты умрёшь и твои товарищи тоже. Я среди ихэтуаней нахожусь, как представитель войска генерала Не. Ещё полмесяца назад я и мои воины по приказу генерала уничтожили несколько деревень вокруг Тяньцзиня, за то, что их население присоединилось к мятежникам. Однако правительство выразило моему командиру свое крайнее неудовольствие за слишком суровые и строгие меры в отношении «увлекающихся патриотов». Генерал Не был отрешен от должности, мой батальон и два ина - эскадрона кавалерии, дравшиеся с боксерами, отданы под суд. После того, как союзные войска взяли Таку, всё изменилось.  И вот я уже три дня пытаюсь научить этих баранов, как действовать совместно с войсками генерала. Но, кажется, легче собаку научить говорить, чем что-то вбить в голову этим фанатикам.
- Господин Ли, - почтительно обратился к китайскому офицеру толстяк с маузером в руках. – О чём Вы так долго говорите с этим  чужеземцем? Пора и этих лишить головы, чтобы они в таком неприглядном виде предстали перед своим Небесным Владыкой.
- Успеете, уважаемый Чен. Я рекомендую сохранить этим иностранным воинам жизни. Они много знают, умеют и многому могут научить. Если вы передадите их генералу Не, он будет благодарен.

Отредактировано Курсант (28-01-2020 15:54:00)