IV
Март тысяча девятьсот восьмидесятого года оказался необыкновенно снежным не только в центре России. Через несколько дней арктический циклон, оставив в покое  Московскую, Тульскую и Белгородскую области, миновал восточные Балканы, Турцию и раскручивал свою спираль над Средиземноморьем. Правда, к тому времени его облака, тёмно-свинцовые, почти чёрные, успели изрядно подрастрясти снежную начинку, но Израилю, который циклон лишь зацепил южным крылом, хватило и того. Гора Хермон укуталась метровым белым  покрывалом. Снег выпал на Голанских высотах и в Верхней Галилее, а ночью снегопад накрыл холмы Иудеи, Самарию и Иерусалим.
К удивлению горожан и радости малолетних обитателей Иерусалима, безразлично, евреев, арабов, армян или коптов, снег с утра не растаял, а остался лежать тонким пушистым слоем на древней жёлтой кладке, на черепичных крышах Армянского, Мусульманского и Еврейского кварталов, на надгробиях Масличной горы и тротуарах улицы Яффо, самой длинной в городе. Стоящие прямо на асфальте стулья и столики кафе на углу улицы Махне Иехуда, ведущей к рынку, тоже припорошило белым. Так что парочка, выбравшая это заведение для раннего свидания,  предпочла устроиться внутри и любоваться отголосками русской зимы, навестившей Святой Город зимой через панорамные стёкла.
Сами собеседники были весьма примечательны. Юная, не старше семнадцати,  очень красивая девушка, услыхав которую любой израильтянин безошибочно опознал бы репатриантку из СССР, причём приехавшую совсем недавно. Компанию ей составлял парень лет двадцати подвижный, чернявый, с блестящими, как маслины, чёрными глазами навыкат. На иврите он говорил превосходно, безупречно, и лишь лёгкий акцент выдавал в нём приезжего – скорее всего, из Италии или с юга Франции.
Говорили они, впрочем, по большей части, по-английски.
- Ну и что мне делать дальше?  - спросила девушка..
- Это зависит от многих моментов. – черноглазый отхлебнул кофе из крошечной чашечки. – Например: как ваши родители отреагировали на столь раннее возвращение из Штатов?
- А вы как думаете? – усмехнулась собеседница. Она, в отличие от спутника, заказала апельсиновый сок со льдом. – Разозлились, разумеется. Зильберштейны ведь не стали скрывать что я сбежала, сразу написали родителям.  На редкость нудная семейка, доложу я вам…
Милада ничуть не кривила душой. Семья выходцев с Умани, принимавшая её в Нью-Йорке по программе школьного обмена, отреагировала на её внезапный отъезд на редкость болезненно. Девушка связалась с ними по телефону из столицы Боливии Скуре, после чего категорически потребовала переправить её домой, в Израиль. О возвращении в гостеприимное гнёздышко бруклинских хасидов она  слышать не хотела. В итоге, отец с матерью изо дня в день пилили её, сетовали на упущенные ослепительные перспективы, связанные с получением американского образования, обвиняли в чёрствости, бездушности и безответственности, ведущих происхождение, надо полагать, прямиком из советского прошлого. Напряжённости в отношениях добавляло и то, что семья так и не решилась перебраться в Ашкелон. Отцу пришлось пойти работать монтёром-ремонтником в квартал, населённый по большей части палестинцами, что лишило его остатков иллюзий. Мать же  по прежнему дожидалась вожделенной вакансии санитарки, а пока днями напролёт сплетничала с сестрой, перемывая косточки соседям-репатриантам и хасидам из близлежащего квартала. Обстановка в доме в итоге создавалась…  соответствующая.
Милада, впрочем, успела к этому привыкнуть и почти не реагировала на упрёки – тем более, что насчёт перспектив у неё имелось собственное мнение.
Каковое сейчас и обсуждалось с чернявым европейцем.
Собеседник допил кофе, хотел, было подозвать официанта, чтобы - Нашим друзьям, разумеется,  хотелось бы видеть тебя дома -  там для твоих талантов есть применение. Если ты, конечно, понимаешь, о чём я…
- Детекторы? – сощурилась девушка. – Готовите новых операторов?
- Именно. Но это может подождать. Мы сейчас разрабатываем интересный проект в сотрудничестве с одной весьма серьёзной службой вашей страны. И если ты согласишься – тебе найдётся там занятие. О, нет, ничего нелегального! – он выставил перед собой ладонь в успокаивающем жесте. – Они прекрасно знают, с кем имеют дело. Конечно, некоторая конспирация понадобится, без этого никак…
Девушка помолчала, потом наклонила голову в жесте согласия.
- Что от меня потребуется?
- Через несколько дней тебе перезвонят и назначат встречу. Пароль… - он написал несколько слов на салфетке. – вот, запомни хорошенько.
Девушка взяла бумажку, несколько раз прочла про себя, шевеля губами. Собеседник терпеливо ждал. Потом взял салфетку, разорвал на несколько кусочков и скатал в шарик и засунул его в нагрудный карман.
- Они объяснят, чем тебе предстоит заниматься. 
- А если меня спросят…
- Смело рассказывай всё. В смысле – вообще всё, что знаешь. И про Десантников, и про поездку в Аргентину, и про «спецотдел». Они в курсе.
Девушка удивлённо покачала головой.
- Не ожидала, признаться… Тогда ещё один вопрос: как там ребята? Женя и…
- Без имён, пожалуйста. С ними всё хорошо. Я, как ты понимаешь, сам их не видел, но тебе просили передать вот это.
И протянул собеседнице заклеенный почтовый конверт.
- Сейчас не открывай, прочтёшь дома. И ещё  момент: у тебя в школе какой язык помимо иврита?
- Английский, как у всех. Ещё потихоньку учу испанский – взялась после того, как…
Понимаю. Мой совет – займись французским. Не исключено, что в скором времени это тебе пригодится.

Отредактировано Ромей (23-02-2021 13:09:04)