Ага, придётся

Пишется! К полуночи что-то выложу

Это ежели издадут     
   

Кусманчик проды

В «гардемаринке» молодых офицеров учили не только искусству кораблевождения и войны, но и хорошим манерам. Нейтральные беседы «о погоде» входили в курс обучения. Но, боже ж мой, как искренне и неподдельно Доминга их ненавидела! Аналогичные нежные чувства она сейчас испытывала и к капитану. На кой ляд он приволок её сюда? Никакой логики в его действиях Доминга не наблюдала, и это бесило её ещё больше. «В тихом омуте черти водятся», - говорил о ней боцман Томми Грей, и не ошибался. При случае сеньорита Меркадор могла продемонстрировать рогато-хвостатое население персонального омута любому желающему. Но показывать своих чертей при гостях генерала – моветон высшей пробы. Потому – будь самим спокойствием, дорогая…
- Вы тоже на приём к генералу, сеньорита?
Усатый-бородатый дядька в синей чалме предпочёл помолчать, но его дочь решила первой нарушить неловкую тишину, повисшую в приёмной. Странно, но раздражение Доминги почему-то пошло на убыль.
- Нет, сеньорита, - как можно спокойнее ответила она. – Я сопровождаю капитана.
- Вы – офицер флота? – удивление гостьи, которой, на взгляд Доминги, едва стукнуло семнадцать, на сей раз было почти детским. – Говорят, даже в наше просвещённое время это большая редкость.
«Редкость» едва не застонала в голос. Опять! Да сколько можно! Подумаешь, какой редкий зверь – девица-офицер! Да только в её выпуске было шесть девчонок-штурманов! Разумеется, Доминга сообщила это глубокоуважаемой гостье в самых любезных выражениях и с совершенно непроницаемой физиономией.
- Я понимаю, что это несколько непривычно для …гостей из Европы, сеньорита, но вы ведь прибыли из Нового Орлеана, - невозмутимо проговорила она, мельком взглянув на почтенного папашу собеседницы. Сикх усердно притворялся статуей: то ли недостаточно хорошо знал испанский, то ли попросту не считал нужным вмешиваться. – А это – столица одной из провинций Сен-Доменга.
- Да, с моей стороны было странно удивляться, - смущённо улыбнулась гостья. – Но я вижу на вас чёрно-белый мундир военного флота. Вот что я имела в виду, когда говорила о редкости.
«Пресвятая Мария, ещё две минуты, и я вывалю ей всё. Всю правду. Чтоб раз и навсегда зареклась приставать ко мне с расспросами!»
- Никто не мешает даме поступить на военный флот. Разумеется, кроме отживших суеверий, - Доминга действительно держалась из последних сил. И прекрасно понимала, что виной тому не сеньорита Аджуни, а она сама. Ну и денёк выдался… – Смею надеяться, вы их не разделяете?
- Что вы! - та энергично махнула рукой. – Наша вера уравнивает мужчин и женщин во всех правах, равно как и в праве защищать свой дом с оружием в руках. Но вы ведь католичка, сеньорита…
- Меня это совершенно не беспокоит, - Доминга изобразила любезную улыбку подколодной змеи – плохой признак.
- Аджуни, ты вышла за рамки приличий, - почтенный Самратх Сингх соизволил оторваться от созерцания висящей на стене картины и сообщить своё мнение по поводу светской беседы. – Вера – это выбор души. Не стоит касаться столь деликатной темы.
- Простите, отец, я не хотела никого обидеть.
А вот тут Доминга поостыла. Проще говоря, теперь пришёл её черёд удивляться: девчонка, выслушав замечание отца, не стушевалась, не смутилась. И уж подавно не собиралась послушно затыкаться и молчать в тряпочку, как это издавна заведено в испанских семьях. То есть, почтение к родителю присутствовало, но это было почтение равной и достойной. Ну и вера у этих сикхов! Никакого преодоления обстоятельств: захотела – взяла саблю в руки, и никто тебе худого слова не скажет! Не то, что в Старом Городе, где каждая карга готова плюнуть тебе вслед, только побаивается отцовского имени да твоей же тяжёлой руки…
От дальнейших самокопаний Домингу избавило появление капитана. Эдвин вышел из кабинета… не сказать, чтобы взволнованным, но озадаченным уж наверняка. Вдаваться в подробности он точно не станет, особенно при подчинённых. Если, конечно, окончательно не спятил. Но озадаченный начальством капитан означал в первую очередь головную боль для подчинённых. Хотя, этой головной боли Доминга сейчас была бы только рада.
- Штурман, следуйте за мной, - бросил на ходу Эдвин – присутствие в приёмной дежурного и странных незнакомцев заставляло его обращаться к Доминге по форме.
Сеньорита Меркадор, так же на ходу буркнув извинение в адрес сикхов, лихо умчалась за ним следом. Но уже за порогом Алькасар де Колон она едва не налетела на капитана, который вдруг решил остановиться.
- Слушайте меня внимательно, сеньорита, - необъяснимо, до жути серьёзно произнёс он. – Вы сейчас отправитесь на фрегат «Республиканец» и передадите капитану Касадо приказ подняться на борт «Морской стрелы».
- Но почему вы посылаете меня, капитан? – не без едкой нотки поинтересовалась Доминга. – По-моему, с этой задачей мог бы справиться любой мальчишка из тех, что вечно ошиваются в порту.
- Потому что, в отличие от портовой шпаны, вам я доверяю, - Эдвин своим ответом убил девушку наповал. – Это во-первых. Во-вторых, никому ни слова.
- Приказ ясен, - процедила Доминга. Больше всего на свете ей сейчас хотелось выразить обуревавшие её чувства «большим морским загибом». Потому как любые другие слова здесь были неуместны.
- Вот и хорошо, - язва-капитан изобразил кривую ухмылку. – Исполняйте, сеньорита штурман, а я тут пройдусь… У меня тоже есть небольшое поручение.