12.

Где-то совсем рядом раздавалось сопение. С трудом я открыл глаза. Было темно, но не настолько, чтобы не узнать внутренность хорошо знакомого мне ангара. Сопение прекратилось, как только я понял, что оно принадлежит мне. Нужно было вставать. Я подтянул руки к груди и только теперь заметил, что одна из них судорожно сжимает металлический предмет. Револьвер Арчи.
Прежде чем я успел подумать, что бы это значило, металлические двери ангара распахнулись и на меня хлынули потоки, просто водопады света. В сто тысяч солнц закат пылал. Именно так это выглядело.
- Не шевелись! - заорал кто-то из этого потока света. - Бросай оружие!
Пальцы сами собой разжались и револьвер упал на бетонный пол.
- Держи руки на виду,  мистер! Так чтобы я их видел.
Свет несколько утратил свою яркость и я увидел перед собой трех парней в униформе. У каждого в руках было по пистолету.
- Встать! Обопрись руками на столб и сделай пол-шага назад!
Я выполнил их просьбу. Почему бы и нет? Один из них, крепко сбитый брюнет, подошел ко мне сзади и тщательно обыскал.
- Чисто! Поворачивайся!
Прищуренные глаза парня с золотыми нашивками на рукаве смотрели на меня с таким отвращением, что я чуть не выблевал. Вот только блевать было нечем.
- Это твое? - спросил он, показывая пальцем на револьвер. - Я тебя спрашиваю!
- Впервые вижу, - соврал я, но ничего лучшего просто в голову не пришло. - Поверьте мне, я...
- Заткнись! - перебил он меня грубо, - ребята из лаборатории разберутся. Он обернулся к напарникам: - Перри, забери ствол в машину. И осторожней с отпечатками.
- Само собой, мистер Томпсон, - промурлыкал светловолосый паренек, присаживаясь на корточки. Он поддел револьвер авторучкой и пошел к машине, что-то насвистывая.
Томпсон провел его взглядом, покачал головой, потом опять переключился на меня:
- Где он?
- Кто? - ответил я вопросом на вопрос.
- Парень, которого ты замочил.
- Парень, которого я что?! - переспросил я, поддаваясь панике. - Не понимаю, о чем вы говорите...
Хотя я уже все прекрасно понимал.
- Джек!
- Да, мистер Томпсон? - отозвался последний из трио, остроносый тип, напоминавший повадками откормленную крысу.
- Обыщи этот гараж. Если звонивший не шутил, труп должен быть где-то здесь.
Нам не пришлось долго ждать. Джек не прошел и пяти метров в глубь ангара. И нашел то, что искал. Парень с нашивками взял меня за предплечье и подтолкнул в направлении Джека.
- Шевелись! Разве тебе не интересно, что там такое? Или, может быть, ты уже знаешь?
Он был прав. Я знал.
Рыжий сидел на бетонном полу, прислонившись к большому железному ящику. На первый взгляд казалось, что он просто задремал. Джек уже проверял беднягу, освещая его фонарем:
- Холодный, - сказал он тихо, трогая шею мертвеца.
Хотя можно было и не трогать. Лицо рыжего выглядело так же, как и раньше, но с одной небольшой разницей - в центре его лба появилась маленькая черная дырочка.
Коп выключил фонарь и взглянул на меня.
- Кто это? - спросил меня Томпсон. Он говорил обыденно, как человек, который каждый день находит трупы. В самых разных местах.
- Понятия не имею...
- Ты хочешь сказать, что не знаешь парня, которого замочил?
- Я... Это какая-то ошибка! Я не имею к нему никакого отношения! - бормотал я, пытаясь что-то объяснить. Что-то, в чем уже и сам начал сомневаться.
- В самом деле, я не имею со всем этим ничего общего... - сказал я обреченно.
- Ну да, ничего общего. Если не считать парня с дыркой в башке и ствола тридцать восьмого калибра с твоими отпечатками пальцев. - Томпсон усмехнулся. - Нужно быть круглым идиотом, чтобы поверить в твой лепет. С такой фантазией только статьи в газетах писать...
- Сержант! - в голосе Джека появились новые нотки, - этот парень...
- Ну что еще? - слегка раздраженно спросил Томпсон. - Что тебя так завело, старина?
- Этот парень, мистер Томпсон. - Джек подошел к нам с таким видом, будто пережил сатори. - Это точно он!
- Кто он, черт тебя дери! Ты можешь говорить яснее?
- Вы присмотритесь к нему получше. Ничего не замечаете?
Наступила тишина. Сержант старательно всматривался в мое лицо, не понимая, что он должен увидеть. Джек стоял рядом, скрестив руки на груди, и улыбался. Победитель! Ему не доставало треуголки. Томпсон его энтузиазма не разделял.
- Что ты имеешь в виду, Джек?
- Его лицо и подбитый глаз, - ответил он. - Кроме того, странный акцент. Я такого говора еще не слышал. Вам это ни о чем не говорит?
Пальцы Томпсона крепче сжали мое предплечье. - Кажется, ты прав, сынок, - хмыкнул он. - Это парень из ориентировки. Срань господня! Вот это птичку мы поймали... - он задумался, даже наморщил лоб и продолжил:
- Можешь быть уверен, Джек, я не забуду указать это в рапорте. Я узнал парня, а ты мне в этом помог. Так и запишем, верно?
- Ну да... - из Джека будто выпустили воздух. - Так оно и было шеф.
- Ты молодец, старина. Я это ценю. Ладно... Сделаем так. Я отвезу красавца, а ты подождешь здесь криминалистов. И сразу езжай домой. Считай это небольшой премией... Понимаешь, о чем я? - он многозначительно подмигнул и похлопал подчиненного по плечу.
- Понимаю, мистер Томпсон, - ответил Джек грустным голосом. - Спасибо вам.
- Двигай, дружок! - Томпсон легко подтолкнул меня к выходу.
Я пошел, не торопясь. А куда было спешить?
- Быстрее! - поторопил меня сержант и тут же крикнул из-за моей спины: - Перри, разверни машину!
Тихо заурчал двигатель, полицейская машина описала круг и затормозила напротив дверей ангара.
- Подожди-ка, - приказал мне сержант, когда я почти переступил порог, и снял с пояса блестящие наручники.
- На всякий случай наденем браслеты. Вытяни руки!
На этот раз я его не послушал. Переступая порог ангара, я увидел локомотив, который тянул за собой вереницу товарных вагонов. Через несколько секунд он должен был проехать в каких-то десяти метрах от нас.
Я быстро глянул на Томпсона, который все еще возился с наручниками, на светловолосого паренька, который зевал за рулем, и на быстро приближающийся поезд. Сейчас или никогда! Не задумываясь о том, что будет, если сержант выхватит пистолет из кобуры, я рванул к рельсам.
Крик Томпсона был заглушен свистком локомотива. Я просто перелетел через насыпь в каких-то сантиметрах от стальной махины. Тяжело дыша, я остановился и оглянулся назад. В просветах между вагонами я видел, как два копа метались по ту сторону путей. Состав мог иметь от тридцати до сорока вагонов, это давало мне секунд двадцать форы. Слишком мало, чтобы успеть добежать до построек, смутно видневшихся по другую сторону станции. Слишком много, чтобы вот так просто ждать, пока состав проедет и появятся ребята с наручниками.
Был и третий вариант. Чтобы его реализовать, нужно было хорошо поработать ногами. С таким же успехом можно было бы догонять стартующий самолет. Но уж очень мне не хотелось встречаться со стариной Томпсоном.
Где-то я читал о парне, который убегал от бешеной собаки, или от жены в таком же настроении, я уже точно не помню, но разница небольшая. Так вот, он легко перемахнул через каменную ограду высотой в два с половиной метра. Если бы мне пришлось с ним посидеть за пивком, нам бы нашлось о чем поговорить.
Сам не знаю, как это у меня получилось. Я бежал изо всех сил. И когда мои сердце, легкие и ноги дали понять, что с них хватит, я увидел красный фонарь хвостового вагона. Поезд ехал, а я бежал. И расстояние между нами не уменьшалось. Даже наоборот.
Ни проклятия, ни уговоры - ничто не помогало. Но стоило мне подумать о специальном стуле с электрическими проводами, как у меня будто крылья выросли. Фантастический рывок, и я ухватился за металлический поручень последнего вагона. Еще прыжок, и я оказался на железной подножке. Пытаясь отдышаться, я оглянулся. Счастье есть! Я увидел полицейскую машину, въехавшую на переезд. Состав шатнуло на стрелках. Мы описывали большую дугу и вскоре машина исчезла из вида.
Поток влажного воздуха пытался сдуть меня с подножки. Мы ехали все так же быстро. Я всем телом прижался к металлической стенке вагона и, оценив расстояние до открытой раздвижной двери, сумел забросить в нее ногу. Еще рывок и я внутри.
Вагон был пуст. Но пахло навозом. Наверное, порожний состав везли за новой порцией коров, чтобы потом на чикагских бойнях превратить их в аппетитные бифштексы. От одной этой мысли рот наполнился слюной. Я вздохнул и забился в угол. Мерный перестук колес убаюкивал, но заснуть как-то не получалось. Не тот был настрой.
Итак, что я имел? Ситуация ухудшилась, причем намного! Сначала были проблемы с таможней, и вот дошло до убийства. Пустой ангар, труп с пулей в башке и я с револьвером. Красота... И как это у меня получается, ума не приложу. И что будет дальше?
Сейчас я был уверен лишь в том, что еду куда-то запад, если я правильно запомнил, с какой стороны садилось солнце. И что я удаляюсь от Вашингтона... И тут уж ничего не поделаешь.
С другой стороны, куда этот поезд меня привезет? Если он будет ехать без остановки, то в конце концов упрется в тихоокеанское побережье. Три тысячи километров от посольства, если я хоть что-то понимаю в географии. Сейчас, сейчас... Тихий океан?!
Я закусил губу и задумался, отчего это название кажется мне таким важным... С чем-то оно связано, вот только с чем именно?
В уме я перебирал все, что было связано с тихоокеанским побережьем США, и когда дошел до слова "Калифорния", все стало на свои места. Точно, как я мог забыть! Перед глазами всплыло лицо бабушки, которая со слезами на глазах читала письма от единственного сына своего брата, в свое время перебравшегося жить на другой конец земного шара. Сколько раз я видел на конверте обратный адрес: "Энтони Довган. Лагуна Бич. Калифорния. Юнайтед Стэйтс оф Эмерика". Там были еще какие-то цифры, но их я не помнил. Цифры - это не важно. Важно то, кем работал мой родственник.
Бабушка частенько критиковала меня за мою профессию, и в пример приводила своего племянника, который умудрился в чужой стране дослужиться до помощника шерифа!
Это же здорово! В моей ситуации... Лучше иметь в Америке родственника, который ходит в форменной рубашке с пятиконечной звездой на груди и кольтом на боку, чем нефтяного короля. Уж кто-кто, а он-то мне поверит, не может не поверить. И он поможет разобраться во всем этом дерьме. Даже если он вдруг решит умыть руки, во что я не верил, через него будет проще связаться с посольством в Вашингтоне.
Шериф Довгань не даст волосу упасть с моей головы, даже если ему придется запереть меня в камеру.
Так-так-так. Получается, я сел в нужный поезд! Правда, я никогда не слышал о Лагуна Бич, и понятия не имел, в каком районе Калифорнии это находится, но это не проблема. Семидесяти пяти центов должно хватить на туристическую карту Калифорнии, на которой даже пляжи помечены. Оставался вопрос, откуда взять деньги на дорогу. Вряд ли этот товарняк довезет меня к порогу конторы шерифа в Лагуна Бич. Сейчас мне не хотелось искать на него ответ. Чтобы не портить настроения.
- Как-то оно будет... - сказал я себе и оперся спиной о стенку вагона.
И заснул, как младенец.

14.

Я посмотрел на часы. Мы стояли уже сорок минут. Надо бы еще раз выглянуть наружу. Не обращая внимания на напрягшегося Фреда, я подошел к двери и отодвинул ее настолько, чтобы поместилась голова.
Напротив висело большое желтое табло с какими-то цифрами и знаками, отбрасывая тень на рампу. Возле первых вагонов копошились рабочие в оранжевых комбинезонах. Рядом с ними стоял грузовик, на который по ленточному транспортеру загружали какие-то продолговатые ящики. Значит вот, как это выглядит...
- Конец поездки, - сказал я и спрыгнул на бетонную рампу.
На затылке я почувствовал дыхание толстяка. Я заметил, что Фред очень плохо ощущал дистанцию. В руке он держал рюкзак с запасами еды. После нашего общего завтрака его мешок заметно полегчал.
- Куда мы теперь? - спросил Фред, щурясь на солнце.
- Мы? Ты что-то путаешь, старина, - ответил я и побрел по рампе, мимо копошащихся рабочих. Они были так заняты, что не обращали на нас никакого внимания.
Его сопение раздавалось за спиной. Я остановился и резко обернулся. Фред тоже замер. Я так понимаю, путешествие с парнем, которого разыскивает полиция, его возбуждало. Бывает же такое. Видать, жизнь среди вешалок со стрингами и лифчиками сильно его достала. Он стоял и жалобно смотрел на меня, а на его лице большими буквами было написано "Крутое приключение". Я махнул рукой.
Когда он радостно подбежал ко мне, взбрыкивая ножками, я грозно спросил:
- А вдруг я скрываюсь от налоговой инспекции?
Он отрицательно помотал головой:
- Этого не может быть. Я разбираюсь в людях, как никто другой...
Я посмотрел на него одобрительно и, продолжая идти, сказал, что вообще-то приятно путешествовать с таким крутым парнем, как он.
Неоновые буквы на плоской крыше станции складывались в ничего не говорящее мне название "ШАЙЕНН". Липкая духота загнала всех пассажиров в зал ожидания, оборудованный кондиционером. Снаружи остался лишь железнодорожник в оранжевой куртке и кепочке такого же цвета. Он сидел на складном стульчике и читал газету. Услышав наши шаги, железнодорожник поднял яйцеобразную голову и сонно посмотрел на нас. На потного толстяка в ковбойском костюме он внимания не обратил, но стоило ему увидеть меня, как парень оживился. Он смотрел то на меня, то на газету.
Не успели мы войти во вращающуюся дверь вокзала, как железнодорожник подорвался и куда-то побежал, зажав газету под мышкой.
Я не стал думать, куда это он так спешит, мои ноги сами сделали молниеносный разворот и понесли меня в другую сторону. С приличной скоростью. Перепрыгнув через несколько металлических барьеров и чудом избежав столкновения с грузовиком и несколькими автопогрузчиками, которые появлялись в самых неожиданных местах, я наконец приземлился за каменной оградой какого-то сада. Хватая ртом воздух, я прислонился к шероховатой поверхности ограды.
Надо мной раздался подозрительный шум и что-то твердое ударило меня по макушке. Рюкзак. Я посмотрел вверх и остолбенел. Через двухметровый бетонный забор переваливался Фредди Голд собственной персоной. Прямо надо мной. Я не успел отпрыгнуть в сторону, толстяк накрыл меня, как цунами.
- Извини, я не знал, что ты стоишь прямо здесь. Правда, не знал... - повторял он, наблюдая, как я ощупываю свое тело в поисках переломов, вывихов или чего-то подобного.
Когда я дошел до пальцев ног и с удивлением убедился, что у меня ничего не сломано, то посоветовал ему помолчать. Потому что мне надо подумать. Он замолчал, хотя мое желание показалось ему странным.
- Ты не мог бы одолжить мне солнцезащитные очки? - спросил я наконец.
- У меня нет солнцезащитных очков...
- Это зря. Глупо ехать в прерии без солнцезащитных очков. Тебе нужно срочно их купить, а потом одолжить мне. На время. Понимаешь?
Он что-то буркнул себе под нос и скрылся апельсиновой рощей. Через полчаса, когда я примерил черные очки в металлической оправе и спросил Фреда, виден ли синяк, а он ответил, что нет, я вгрызся зубами в недозрелый апельсин и похлопал его по плечу.
- Спасибо, старина. А теперь в путь.

- Сколько? - спросил я у продавца.
- Три доллара, двадцать пять центов, - услужливо ответил он.
Я перевел взгляд с туристической карты в моей руке на Фреда, поглощенного изучением обложки журнала для девочек-подростков.
Это некрасиво с твоей стороны, - подумал я и с картой в руке пошел к выходу, бросив через плечо:
- Этот парень заплатит!
Он догнал меня на улице и семенил рядом, вытирая пот со лба, наконец не выдержал и схватил меня за руку.
- Куда мы идем?
Я стряхнул его руку и свернул к ближайшей скамейке. Расстелив на коленях карту, я принялся внимательно ее изучать. Шайенн находился на полпути между Чикаго и Восточным побережьем. Это означало, что мне осталось преодолеть полторы тысячи километров до маленькой точки, лежащей в ста пятидесяти километрах на северо-восток от Лос-Анджелеса.
- Куда ты собираешься ехать? - ковбой всматривался в карту с интересом.
- Вперед, - ответил я, мысленно желая толстяку заткнуться. - Но на днях я сдал свой ковер-самолет в химчистку.
- Вперед... - повторил он и хлопнул себя ладошкой по колену. - Есть идея! Посиди здесь, я скоро вернусь.
Он схватил рюкзак, подбежал к молодой мамочке с коляской, о чем-то ее спросил и умчался в ту сторону, куда она показала пальцем. Вскоре он затерялся в пестрой толпе спешащих людей.
Я достал из кармана свои семьдесят пять центов, взвесил их, размышляя, на сколько метров они могут приблизить меня к Лагуна-Бич, а потом подозвал уличного торговца. И купил у него два сандвича. И яблоко. Последний пятак я спрятал в карман. На счастье.
Из-за поворота запруженной машинами улицы раздался треск, напоминающий пулеметные очереди. Треск нарастал, а его источник приближался. Моя рука с яблоком замерла возле рта, а глаза начали искать укрытие понадежнее. Но я остался сидеть и зачарованным взглядом смотрел на знакомую ковбойскую шляпу, проплывающую над крышами машин. Сюрреалистическая картина. Шляпа исчезла за бортом голубого грузовика, потом появилась перед его кабиной и остановилась у тротуара. Пулеметная очередь стихла. Мотоциклист снял шляпу и помахал мне ею.
- Где ты это выкопал? - спросил я, с опаской седлая заднее сиденье.
Толстяк ударил ногой по стартеру и отклонился назад, пытаясь перекричать рев двигателя:
- Торговля подержанными автомобилями. Усекаешь? В жизни не совершал такой выгодной сделки. Всего семьдесят баксов! - он любовно погладил поцарапанный бензобак. - Куда ехать?
- Лос-Анджелес!
Он согласно кивнул и пришпорил железного коня.
Через несколько минут я был сыт этой ездой по горло. Сумасшедший Фред вывернул ручку газа до упора и устроил бешеную гонку по переполненных машинами улицах славного городка Шайенн. Из парня поперло все дерьмо - он дико орал на водителей встречных машин, пытаясь отыграться за тоскливые годы, проведенные среди груд женского белья. Как мы не убились в этой гонке, остается для меня тайной.
Глотая серую ленту автострады, мы догоняли заходящее солнце. Идущий перед нами грузовик, нагруженный двумя рядами спортивных машин, на секунду заслонил шоссе, которое в этом месте делало плавную дугу. Я слегка наклонился в сторону и тут же вернулся в исходное положение. Примерно в километре перед нами я увидел полицейскую машину, а возле нее трех копов, проверяющих остановленный автобус.
- Разворачивай! - крикнул я на ухо Фреду.
Он повернул ко мне удивленное лицо.
- Здесь нельзя...
- Разворачивай!
Фред нажал на тормоз и резко повернул руль влево, а когда мотоцикл, визжа лысой резиной, сделал разворот, опять дал газу. Мы виляли между встречными машинами, водители сигналили, что-то кричали, показывали средний палец или просто крутили им у виска. Других реакций я не заметил. Мне казалось, что весь город сел на автомобили и бросился нам навстречу. Через минуту Фред затормозил возле съезда с автострады.
- Есть другой путь на запад? - спросил его я.
- Не думаю.
- Ты и дальше хочешь участвовать в этом?
- Мистер Браун, я только сейчас понял, что именно таких вещей мне не хватало в жизни. Что ты предлагаешь?
- Сейчас ты поедешь один. Милю или две... Потом остановись и жди. Где-то через полчаса начинай сигналить каждую минуту. Понимаешь?
Он не ответил. Пнул ногой стартер и поднял пальцы, сложенные буквой "о". Я проводил его взглядом и пошел в сторону лесопосадки.

Восход солнца мы встретили на высоте двух тысяч метров в самом центре штата Колорадо, если верить придорожному щиту. Я верил. Уже долгое время я пытался унять свои зубы, выбивающие чечетку, но лишь прикусил язык. Поэтому я просто втянул голову в поднятый воротник куртки и, прячась за широкой спиной ковбоя, молча наблюдал за видом Скалистых Гор. Я ловил себя на мысли, что начинаю воспринимать все происходящее глазами беззаботного туриста, забывая о цели поездки, о рыжем парне с дыркой во лбу, ребятах Макди и других вещах.
Прежде чем мы проехали рекламный щит, приглашающий нас посетить лучший в радиусе ста миль кемпинг с многообещающим названием "Медьвежья берлога", движок мотоцикла начал кашлять и наконец заглох. Фред его уговаривал, проклинал, бил по стартеру - ничего не помогало. Толстяк поворчал еще о жуликах и о семидесяти баксах, потом встал, вытер руки о свои ковбойские брюки, плюнул с досады и спихнул мотоцикл в кювет. До него наконец дошло, что старенький железный конь просто не выдержал убийственной гонки, и отбросил копыта.
Мой приятель посмотрел на меня, потом на свой рюкзак, а когда я громко сглотнул слюну, он пошел по направлению, которое нам указала стрелка на рекламном щите.

Отредактировано ingvar (02-03-2010 00:43:17)

Спасибо, исправил!

16.

Не знаю, сколько прошло времени после моего побега из кемпинга, когда я увидел вдалеке мерцающий огонек. Во время неудачного приземления в мусорный бак я разбил часы, так что они теперь все время показывали двадцать три двенадцать. В любом случае до рассвета было еще далеко.
Огонек рос на глазах. Еще несколько шагов и я вышел к опушке леса. Прячась за деревом, я увидел догорающий костер, вокруг которого сидело восемь человек. Кто-то наигрывал на гитаре что-то печальное.
Запах горячего кофе щекотал ноздри, я глотнул слюну и вышел из тени.
Гитариста будто паралич разбил. Повисла напряженная тишина, лишь костер все так же потрескивал. Они смотрели на меня напряженно, почти враждебно. Я стоял в растерянности на границе освещенного круга, не зная, что делать.
Парень, сидящий ближе всех ко мне, ни слова не говоря, похлопал рукой по бревну возле себя, приглашая садиться. Он подвинулся, я сел и протянул руки к огню. Высокий негр в потертой армейской куртке подбросил в костер несколько сухих веток. Огонь весело затрещал.
Пригласивший меня парень, высокий длинноволосый брюнет, чем-то похожий на Фрэнка Заппу, протянул мне кружку дымящегося кофе. Обжигаясь, я выпил его в три глотка. Глыба льда в желудке начала таять. Перевернув пустую кружку, я встряхнул ее и протянул обратно.
- Еще?
- Нет, спасибо.
Длинноволосый взял у меня кружку и повесил на сучок воткнутой в землю ветки. С минуту он рассматривал мои джинсы, потом протянул руку и представился:
- Крис.
Я подумал, что в эту ночь я буду Джеком. С каждым разом выдумывать себе имена становилось все легче.
Крис вытянул руку и, указывая пальцем на каждого из своих друзей, представил их. Так я узнал Рока, грустного парня с дрэддами и гитарой, и Ронни, которая обнимала его, со странной прической и не менее странным платьем, напоминавшем мешок с дырками для головы и рук, перевязанный в талии ремешком. Тем не менее, этот мешок выглядел очень дорогим. Как и ремешок. Возле нее сидел Джим, владелец армейской куртки, который все время подбрасывал хворост в огонь. На нем наше бревно заканчивалось. На следующем сидели три девчушки, завернувшиеся в одеяло, которое все время сползало с их плеч. Тэдди, чернокожая пышечка, Барбара, огромные зеленые глаза на бледном лице и копна пшеничных волос, и Нана, маленькое щуплое создание с рыжими волосами. Слегка отодвинувшись от них, сидел Рон, парень, у которого волосы росли не вверх, а вниз. Его блестящая лысина удивительно гармонировала с песочного цвета пышной бородой.
Медленно, как бы нехотя, Рон поднес к губам флейту, кивнул Року и начал в нее дуть, под гитарные аккорды. Лучше бы он этого не делал. Ковырялся бы в носу, и все было бы хорошо. Слуха у парня не было. То есть вообще.
Джим наверное тоже так считал, он резко дернул Рона за плечо и, когда тот оторвался от флейты, что-то прошептал ему, показывая рукой на грузовичок, стоящий неподалеку. Флейтист тяжело поднялся и поковылял к машине. Негр проводил его взглядом, посмотрел на Рока и щелкнул пальцами. Гитарист кивнул головой и начал перебирать пальцами струны в ритме новой, еще более печальной мелодии, если это вообще возможно.
Мне уже казалось, что я сейчас расплачусь, но тут Джим, раскачиваясь из стороны в сторону, запел свой плач. В смысле блюз.
В моем мире можно жить без женщин
Верных женщин нет, откуда бы им взяться?
Пока ты выигрываешь, они всегда рядом
Но стоит проиграть, они говорят "до свидания"
Он пропел этот душераздирающий куплет раза три и замолчал.
Из темноты вынырнул Рон и бросил на траву две бутылки с белыми наклейками. Мне досталась погнутая жестяная кружка, до половины наполненная виски. Прихлебывая свое пойло, я смотрел на этих ребят и думал о том, что они не очень-то разговорчивы. Наклонившись к дремлющему Крису, я спросил его:
- Куда вы едете?
- Кливленд, - буркнул он, не открывая глаз. - Ты тоже на фестиваль?
Я не ответил сразу. Мне казалось, что все фестивали закончились в Вудстоке. Я разложил на траве свою мятую карту, рассмотрел ее, подсвечивая себе горящей веткой, и сказал, что ни о чем так не мечтал, как попасть в Кливленд. Если верить карте, от этого городка, расположенного между Лас-Вегасом и Фресно, оставалось километров триста до тихоокеанского побережья.
Дрова кончились и костер начал затухать.
- На сегодня хватит, - сонно сказал Крис и бросил мне куцое одеяло. - Ложись поближе к огню, Джек, тут под утро бывает чертовски холодно.
Джек это я.

Проснулся я от холодного прикосновения к вытянутой из-под одеяла левой руке. Нет, это не тот холод, о котором говорил Крис. Не роса. Это метровой длинны змея со странной трещоткой на хвосте ползла по моему запястью. Треугольная голова, стеклянные глаза с вертикальными зрачками. Пляшущий кончик языка.
Стараясь не двигать головой, я поискал глазами Криса. Он храпел рядом, раскинувшись на траве, а возле него валялась, обгоревшая головешка. Я медленно высунул из-под одеяла правую руку и осторожно потянулся за ней. Змея явно разозлилась и зашипела, как пробитая автомобильная камера.
Я сжал пальцы на толстом конце ветки и осторожно, стараясь не двигать телом, начал ее поднимать для удара. Когда до полного замаха оставалось совсем чуть-чуть, сзади кто-то крикнул:
- Не надо!
Я заколебался и в этот момент змея распрямилась, словно пружина. Инстинктивно я отпрянул назад, но не достаточно быстро. Змея сильно ударила меня в плечо. Не обращая на нее внимания, я быстро сбросил с себя куртку и рубашку. На плече, где должен быть след от укуса, виднелись лишь следы прививки от оспы.
Я посмотрел на плечо, на свернувшуюся клубком змею, на подходящую к нам Нану... Она спокойно подошла к змее, пробормотала ей что-то ласковое, взяла на руки и обмотала вокруг своей шеи. Увидев мою удивленную рожу, она не смогла удержаться от смеха.
- Чего ты? Это же Цезарь...
- Цезарь?! - пробормотал я, не понимая, кто из нас сошел с ума.
- Ну да! - она погладила его по чешуйчатому хвосту. - Мой дружок. Вчера вы не успели познакомиться, потому что он спал в кабине. У него там гнездо.
- Но... Он же ядовитый!
Она широко улыбнулась и прижалась щекой к шевелящейся змее.
- Может быть, раньше, но сейчас у него нет зубов и он не может причинить вреда. Он бросился на тебя, потому что ты чужой, а он терпеть не может чужих парней возле меня. Ревнует.
"А я терпеть не могу змей, забирающихся мне под одеяло, даже если они чьи-то друзья" - подумал я, застегивая рубашку, но не стал ничего говорить. Если надо, я поеду с целым террариумом в обнимку, лишь бы убраться отсюда.
Наш разговор разбудил остальных, они начали ворчать в том смысле, что какого хрена и все такое...
После более чем скромного завтрака (кружка кофе и дохлый сэндвич) я свернул одеяло и занял единственное свободное место в кузове, между Роном, который все время бормотал себе что-то под нос, и холодной стенкой кабины, в которой Джим пытался завести двигатель.
Я глянул на небо. Ни единой тучки. Предстоял жаркий день. Пока мы выбрались на шоссе, обозначенное на карте номером 40, я успел набить парочку шишек, ударяясь головой в стенку кабины.
Грузовичок был старенький, я боялся, что он вот-вот рассыпется. Но он держался, исправно глотая мили автострады. Тем более, что горы кончались и мы все время ехали вниз.
Они появились неожиданно. Сначала это были две черные точки на горизонте, которые быстро превратились в двух копов на мотоциклах. Ничего не говоря, я глубоко насадил на глаза большую шляпу Рона и приставил ко рту его флейту. Рок на минуту оторвал пальцы от струн, удивленный столь резкой сменой партнера, пожал плечами и возобновил игру. То, что я извлекал из флейты, отчаянно дуя в мундштук, не сильно отличалось от игры Рона.
Копы в больших солнцезащитных очках, кожаных крагах и высоких, начищенных до блеска ботинках, суровые как идолы, снизили скорость и какое-то время ехали рядом с левым бортом грузовичка, внимательно нас рассматривая. Один из них вырвался вперед и сделал Джиму знак остановиться. Грузовик затормозил. Молоденький коп поставил мотоцикл на подножку и подошел к кузову.
- Куда едем?
- Не твое дело, гребаный коп! - Крис подорвался, как ошпаренный и демонстративно плюнул на дощатый пол.
- Следи за словами, сынок, а то я могу обидеться, - протянул полицейский, снял перчатки и хлопнул ими себя по бедру. - Лучше скажи своим дружкам, пусть перестанут бренчать, а то я нервничаю.
- Ну так лечи нервы, мужик! - ответил Крис ехидно и первым засмеялся своей шутке, да так громко, что с ближайших деревьев сорвалась стая ворон. - Это свободная страна и мы делаем, что хотим, пока это не нарушает ваших законов. - Он обернулся в нашу сторону. - Играйте, парни!
И мы играли, да еще как. То, что я вытворял с флейтой, не поддавалось описанию. Рон сгорал от стыда и досады.
Нервозность Криса удивила копа. Он постоял минуту, наморщив лоб, пытаясь вспомнить, что говорят должностные инструкции по этому поводу, но ничего не вспомнил и махнул рукой.
- Ладно, перестань выделываться. Куда едете?
- Кливленд, Калифорния. - Крис пожал плечами. - Не знаю, какой у вас может быть к этому интерес...
- Значит, есть причина. - Включился в разговор второй коп, явно старший и по возрасту, и по должности. - Сколько времени вы в пути?
- Три дня, - опередила Криса Бонни и улыбнулась копам, пытаясь их очаровать. - Во вторник мы выехали из Санта-Фе. А в чем собственно дело? Что-то случилось?
- Из Санта-Фе... - повторил за ней старший коп и посмотрел на номерной знак грузовика. - Где вы были этой ночью? - спросил он, глядя на Криса.
- Какое ваше... - начал было Крис, но увидел, что с этим копом шутки плохи, и осекся. - Ладно, мы остановились на ночевку.
- Я спрашиваю, где?
- Двадцать с чем-то миль отсюда, - он махнул рукой в ту сторону, откуда мы приехали, - от шоссе идет грунтовка в лес, но... Не знаю, и не хочу знать, зачем это вам, но если вы хотите нам что-то пришить, то ничего не выйдет. Мы целую ночь провели у костра.
- Где? - повторил старший коп.
- На опушке леса. Если не верите, то можете поехать туда и проверить. Что вам от нас надо?
- От вас ничего, - спокойно ответил он, расстегнул молнию куртки, вынул лист бумаги в пластиковом конверте и протянул Крису.
- Нас интересует этот парень. Вы его случайно не встречали?
Крис быстро глянул на фото и отрицательно качнул головой.
- Нет! Кажется, вы не там ищете.
- Возможно, - согласился коп. - Но не мешало бы и остальным посмотреть. Возможно, у кого-то память получше.
Остальные посмотрели и оказалось, что память у всех одинаковая. Таинственная фотка переходила из рук в руки, все реагировали одинаково - качали головой. Только Рон рассматривал ее слишком долго. Секунд на двадцать дольше остальных. Он выпучил глаза и задумчиво почесал подбородок. Думал! Наконец он понял, что ведет себя нетактично, басом крикнул, что таких парней в жизни не видал, и передал снимок мне. Я отложил флейту, вытер губы тыльной стороной ладони и поднес карточку к лицу. Для порядка я застыл в такой позе секунды на три, пожал плечами и отдал фото Крису.
- Хочешь сказать, что ты никогда его не видел? - спросил нетерпеливо старший коп, глядя на меня с неприязнью.
Я поправил шляпу на голове. Не было никакого обмана, я действительно не видел ночью парня, которого так красиво нарисовал полицейский фоторобот. Так уж сложилось, что со вчерашнего вечера у меня не было возможности посмотреть на себя в зеркало.
Старший коп посмотрел на нас с отвращением.
- Не думайте, что я вам поверил. И если мы его поймаем, а он расскажет, что имел с вами дело, то я вам не завидую.
Он повернулся и пошел к мотоциклу. Младший коп последовал его примеру. Одновременно они завели свои байки, оседлали их и рванули по шоссе. Очень сыгранный дуэт.
Крис задумчиво посмотрел им вслед, сел на свое место и крикнул Джиму, выглядывавшему из окна кабины:
- Перестань пялиться, поехали!
Прежде чем грузовик тронулся, я снял с головы шляпу и отдал Рону, вместе с флейтой. Он смотрел на меня изучающе, но как только встречал мой взгляд, отводил глаза. Из деликатности. Они все были чертовски деликатны, никто ни о чем не спрашивал. В то же время все впали в задумчивость.
На горизонте опять появилась быстро растущая точка. Но не настолько быстро, чтобы я не успел опять снять с головы Рона шляпу и натянуть ее на свою макушку. Оливковый крайслер, поравнявшись с нами, сбавил ход, некоторое время ехал с нами борт в борт, и рванул вперед, заревев форсированным двигателем. Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что за рулем сидел парень, которого еще никто не смог догнать.
Второй раз за утро я отдал шляпу остолбеневшему Рону и, зажмурив глаза, сделал вид, что сплю.
- Это, конечно, не мое дело, - услышал я напряженный голос Криса, - но может быть, ты скажешь, что натворил?
- Это, конечно, не твое дело, - ответил я, не открывая глаз, - а после хорошего завтрака я очень люблю подремать. - А вы нет?
- Наркота? - не отступал Крис. А может быть...
- Может быть и так, - сказал я. - Ребята, мне так хорошо с вами ехать, вы классные, никто не задает лишних вопросов... И мне это в вас нравится.
Они поняли.

Дело шло к вечеру, когда двигатель грузовичка начал барахлить. После нескольких рывков он заглох.
Крис спрыгнул с кузова, подошел к кабине и распахнул дверцу.
- Что такое?
- Дерьмо, - лениво растягивая слова, ответил Джим. - Бензин кончился.
Крис чертыхнулся и со злостью пнул колесо. Сегодня он был какой-то нервный.
- Ты хотя бы знаешь, где мы находимся? - спросил он водилу.
Негр молча показал пальцем на придорожный щит, стоящий метрах в десяти перед нами. Крис пошел к нему, вернулся и хлопнул ладонью по капоту: - Так, все вылезаем!
- Ну что опять? - подняла голову Барбара.
- Ничего особенного крошка. Так уж случилось, что этот гроб дальше сам не поедет, но через две мили нас ждет автозаправка. Понимаешь, о чем я?
Она поняла. И все остальные тоже.

Дело шло к полуночи, когда мы, обливаясь потом, закатили этот чертов грузовик на площадку заправочной станции. Маленький домик, покрытый бело-красными полосами. Осветленные окна. Приглушенная музыка внутри.
Джим нажал на клаксон, сразу после этого открылась дверь и на пороге появился крепенький мужичок в форменной кепке. Он посмотрел на нас хитрыми глазками и скривился, будто лимон проглотил.
- Сколько? - спросил он с отвращением.
- Полный бак, - ответил Джим и добавил: - Ты что такой невеселый, дядя?
- Закрой пасть, ниггер, пока я тебе ее не зашил! - ответил тот, включая насос.
Негр открыл дверцу, высунулся из кабины и смачно плюнул на ботинки мужика в голубом комбинезоне. У меня бы так не получилось, даже если бы я тренировался лет пять, с утра до вечера. Мужик застыл, глянул на свои заплеванные ботинки, потом на смеющегося Джима, завыл, схватил железную трубу, стоящую под стеной, и с криком: - Ты гнида! - бросился к кабине.
Негр молниеносно согнул ноги в коленях и ударил атакующего подошвами сапог в лицо. Тот икнул и полетел спиной вперед, ударился о стену домика и сполз, оставляя на ней кровавый след.
Тишина.
Джим спрыгнул на землю, все еще улыбаясь, подошел к неподвижному телу и присел возле него на корточки. Потом тяжело поднялся и повернул к нам посеревшее лицо:
- Кажись он мертв...
Крис оторвался от металлического столба, подпирающего стеклянный навес над насосами, подошел к телу и повторил манипуляции Джима. Видимо, он пришел к такому же выводу.
- Это несчастный случай, Джим, - сказал он бесцветным голосом. - Каждый из нас подтвердит, что он первый начал, а ты защищался.
- Да... - ответил негр и закусил губу. - Но копы...
- Ты прав. - Крис быстро огляделся, - копы никому из нас не поверят. И отымеют нас по полной.
Он ухватил мертвеца под мышки, пинком открыл дверь и, пятясь задом, затащил его в будку. Через минуту свет в домике погас, рок-певец заткнулся на полуслове, а я так и не узнал, бросила его Мэри, или у них все наладилось.
Крис вышел, захлопнул за собой дверь и быстро подошел к работающему насосу. Выключив его, он вернулся к домику, вытер рукавом ручки двери и почти бегом подбежал к нам. Помог ватному Джиму забраться в кузов, сел в кабину и запустил двигатель.
Все происходило очень быстро. От мастерского плевка Джима до нашего старта с автозаправки не прошло и трех минут.
Крис дал газу и вскоре мигающая неоном вывеска автозаправки растаяла в темноте. Он выжимал из старенькой колымаги все, на что она была способна. Примерно через час бешеной езды Крис сбавил обороты. Грузовик пересек желтую осевую и повернул налево, съезжая на выбоины проселочной дороги. Пять минут езды по ухабам и мы остановились перед каким-то старым домом. Двигатель заглох и наступила тишина.
- Что это за дом? - спросила Бонни.
- Не знаю, - ответил Крис, выбрался из кабины и по деревянным ступеням поднялся на дощатый помост, соединяющий дом с пристанью, возле которой покачивалась на волнах лодка, позвякивая цепью. По небольшому озеру ветер гнал мелкую рябь.
Крис обошел вокруг дома, остановился возле входных дверей и бросил через плечо:
- Пусто! Вылезайте.
Не ожидая нас, он снял куртку, заматывая в нее правый кулак, и выбил стекло единственного окна, на котором не было ставней. Звон разбитого стекла прозвучал, как выстрел.
Обстановка в домике не была спартанской, отнюдь. Хозяева бедностью не страдали, это точно. Огромный пушистый ковер, по которому лишь босиком ходить, огромные кресла, огромный холодильник. Я заглянул в него, а там было на что посмотреть.
Наевшись, я облизал пальцы и по уши утонул в кресле, прислушиваясь к довольному урчанию желудка. Из-под прикрытых век я наблюдал за остальными, которые отодвинулись от меня, так словно я испортил воздух.
Джим с самого начала взял бешеный темп, и сейчас был здорово пьян. Он поднялся, пошатываясь, с пола, вынул из бара очередную бутылку "Олд Тейлор" и чуть не свалился на Рона, который о чем-то перешептывался с Крисом и Роком. Удержавшись на ногах, он сделал несколько глотков, свалился на диван и моментально заснул.
Трое шептунов посмотрели на него, потом на меня. Они подошли ко мне одновременно.
- Ты знаешь байку о сребрениках? - спросил Рон, дыша на меня перегаром.
Я молчал. С пьяными нет смысла вступать в такие разговоры. Никогда не угадаешь, что они имеют в виду. Они сами обычно этого не знают.
- Нет, ты ответь, знаешь историю о тридцати сребрениках?
Рон и не думал сдаваться.
- Грустная такая история... - продолжил он и оглянулся на своих друзей. - Я прав?
Оба согласно кивнули. Довольный Рон опять вперил в меня свой орлиный взгляд.
- Значит так... Один парень, который ел, пил, ходил по бабам со своим другом... - он икнул. - Хотя нет. Он не очень загонялся по бабам. Неважно... В любом случае он был его другом. И представь себе, - лысый Рон поднял указательный палец, - однажды он сдал его копам. В то время их как-то иначе называли... И знаешь, за сколько? За гребаных тридцать монет!
- К чему ты это рассказываешь? - спросил я, закидывая ногу на ногу. Вообще-то я знал ответ.
Крис, который был не так пьян, сделал шаг вперед и навис надо мной, опираясь о поручни кресла руками.
- Может быть, ты нам все-таки скажешь, чего от тебя хотят копы?
Я отрицательно качнул головой и цокнул языком.
- Ничего не выйдет, ребята. Вас не учили, что прежде чем войти в комнату, принято стучать? И спрашивать разрешения? Кажется, я не разрешал войти.
- Ты умничаешь, - прошипел сзади Рон, - и это мне в тебе не нравится.
- Я сейчас разрыдаюсь, - ответил я и опять посмотрел на Криса.
- Ты хотел мне что-то сказать?
- Как ты догадался?
- Это было нетрудно. Давай, не тяни резину.
Крис отодвинулся и кивнул головой на храпящего Джима.
- У нашего друга проблемы, и их будет еще больше, когда копы захотят задать ему пару вопросов. Ты и сам знаешь, что это был несчастный случай, но они в такие вещи не верят... - он замолчал на секунду и отбросил волосы со лба. - У тебя тоже проблемы. Не хочешь сказать, какие именно, но они тоже есть. Копы не гоняются за людьми просто так. Видишь ли, Джим классный чувак, и нам не хочется, чтобы свиньи взяли его в оборот. - Я слушал внимательно и он продолжил.
- Мы тебя не знаем, Джек, и никто не даст гарантии, что ты не попытаешься откупить свои грехи рассказом о том, что случилось на автозаправке.
- Хорошо, я тебя понял. Убеждать тебя в том, что свои проблемы я буду решать сам, не имеет смысла. Поэтому скажи, что ты предлагаешь?
Говоря эти слова, я оценил расстояние от моего кресла до выбитого окна. Оно было слишком большим.
Молчавший до этого Рок жестом фокусника достал из-за спины моток веревки. И посмотрел на Криса. Тот отодвинулся, давая ему место, и сказал:
- На всякий случай мы тебя свяжем. До утра. Завтра мы сваливаем, а ты пойдешь своей дорогой. Даже если тебе придет идея заняться стуком, мы уже будем далеко. - Он кисло улыбнулся и сказал Року:
- Сделай это хорошо.
Он сделал это очень хорошо. Сначала туго обмотал мне запястья, потом занялся ногами, а под конец обмотал мою шею и прикрутил меня к креслу. Хороший мальчик.
Поза, в которой они меня оставили, не располагала к релаксации. Не прошло и часа, а я уже был уверен в том, что веревки перерезали мою кожу и добираются до вен. Стиснув зубы, я попытался изменить положение тела, но это лишь вызвало новую волну боли.
В доме было тихо, если не считать храпа нажравшихся бродяг. Я уже не знал, что делать: то ли завыть волком, то ли дождаться, пока веревка не перережет мои руки. И убежать без рук.
В этот момент за спиной раздалось шипение. Я повернул голову, насколько мог, и замер. Из темноты на меня смотрели стеклянные глаза Цезаря. Ко мне приближалась Нана, с прижатым к губам пальцем. В другой руке она держала нож.
Я закрыл глаза. Вот так всегда. Сейчас она меня зарежет, в отместку за то, что я прошлым утром обидел ее дружочка с погремушкой на хвосте. В том, что она может это сделать, я не сомневался. В этом грузовичке ехали сплошь отморозки, зря я с ними связался. Прежде чем я успел крикнуть, моей шеи коснулось лезвие, а через секунду разрезанная веревка сползла мне на грудь.
Не веря в счастье, я открыл глаза. Нана разрезала веревки на моих руках, затем присела на корточки и занялась ногами. На все ушло секунд десять. Поднявшись, она улыбнулась и покачала головой, когда увидела, что я хочу что-то сказать. Девушка развернулась и бесшумно пошла к приоткрытой двери в кухню. Прикрыв ее за собой, она шепотом спросила:
- Ты умеешь ездить на велосипеде?
- Что?! - спросил я и почувствовал ее ладонь на своих губах.
- Тише, ты всех разбудишь! Так умеешь или нет?
Когда я сказал, что умею, она подтолкнула меня к открытому окну и сказал:
- Вылезай.
Я вылез, подождал, пока она сделает то же самое, и пошел за ней к небольшому сарайчику в глубине двора. Нана отодвинула несколько досок, забралась внутрь и кряхтя вытащила на свет божий что-то, что когда-то было велосипедом. До первой мировой войны.
- Что это? - спросил я кисло.
- Велосипед.
- Хорошо, что ты сказала, я бы в жизни не догадался. И что мне с ним делать?
- Подвезешь меня до шоссе, - ответила она спокойно и тиснула мне в руки ржавый руль.
Я ничего не сказал. Посмотрел на изогнутое восьмеркой переднее колесо, в котором к тому же не хватало половины спиц и покрутил пальцем у виска.
Ее это достало.
- Ах ты чертов неудачник! Неблагодарный! Мало, что ты даже спасибо не сказал за то, что я тебя освободила, так ты еще... - она закусила губу. Я боялся, что сейчас она разревется.
- Ладно, все в порядке, - сказал я, седлая россинанта, - если у тебя достаточно твердая задница, я отвезу тебя, куда скажешь.
- Ну вот, - сказал я, когда она села боком на раму, - куда ты едешь?
- Домой, - буркнула Нана, обматывая Цезаря вокруг руля.
- Ага. И даже с корешами не попрощаешься?
- Они мне надоели. Кроме того... - она заколебалась, - этот парень на автозаправке... Понимаешь?
- Понимаю, - ответил я торжественно и закрутил педали.
Стальной рысак, пища от удовольствия ржавой цепью, поскакал в темноту.
Путешествие прошло гладко, если не считать десятка полтора падений в придорожные кусты. Последние километры мы прошли пешком, выбросив на обочину то, что когда-то было велосипедом.
Пока мы добрались до шоссе, небо на востоке над линией леса посветлело. В ветвях деревьев начался утренний птичий концерт. Мы сидели на придорожном камне, с надеждой всматривались в приближающиеся автомобили и со злостью смотрели на удаляющиеся.

Отредактировано ingvar (05-03-2010 22:10:12)