22.12.2012, 07:33 военно-морская база России «Ганьянго»
Пока Приваротский с интересом рассматривал привезенные Спасским снимки, последний с не меньшим интересом изучал его кабинет. На одной стене висела полутораметровая плазменная панель с закрепленной над ней камерой, напротив, портреты  президента и главкома ВМФ. В углу кабинета стояла клетка с огромным серым попугаем, в другом пулемет «максим», на станке Владимирова и без щитка. Наконец командующий базой отложил фотографии в сторону, достал из хумидора сигару, аккуратно обрезал кончик и прикурил. «Пижон», - усмехнулся про себя Спасский.
- Может по стопочке? 
- А давай!
Хозяин подошел к клетке, открыл бар скрытый под ней и пока возился с напитками, гость ощупывал «максим».
- Как новый…
- Так он и есть новый, оружейники на заводе в Сан Эстебане перед официальным запуском пулеметной линии пять штук таких сделали, это «Печенег» с водяным охлаждением и стилизован под «максим». Теперь один такой у Чавеса, один у белорусского президента, один нашему премьеру отправили, один завод себе в музей оставил, ну и у меня.
- Ох, ну ты пижон!
Приворотский лишь коротко хохотнул в ответ. Поставив на стол графин, он сделал приглашающий жест и налил коньяк в рюмки.
- Милости прошу!
Выпили не чокаясь и молча. Приворотский стал раскуривать притухшую сигару, Спасский тоже достал сигареты и закурил. Первым заговорил командующий базой:
- Мне ведь Витя, предположение о том, что мы перенеслись, тоже уже высказали.
- И кто у тебя таким умным оказался?
- Это не из моих, Ивакин…
- Журналист?
- Угу. Моя старая еврейская задница, чувствовала что прав он, а разум верить отказывался. Давай-ка, еще по одной накатим…
- Наливай. А сейчас поверил?
- А ты, веришь?
Спасский медленно влил в себя коньяк.
- Знаешь Марк, когда Нефедов стал мне свои выводы излагать, я не то, что верил, я уже ЗНАЛ.
- Ну вот и я теперь знаю…, - и с этими словами Приворотский тоже выпил. – Только что нам теперь делать с этим знанием, как людям это все рассказать? Ты представляешь что, начнется?
- Вот что, Марк Яковлевич, надо вызвать сюда наших «умников», Нефедова с Ивакиным. Кажется мне, есть у них еще что сказать.

22.12.2012, 09:12 военно-морская база России «Ганьянго»
Слова Нефедова доносились до сознания Алексея как сквозь вату. Сердце сжимали тоска и безнадега. Состояние это поисковику было знакомо, но раньше оно всегда приходило после Вахты и образы поднятых им солдат, словно смотрели в его душу. Сейчас же, вместо погибших в той Великой Войне, на него с любовью и печалью смотрели жена и сын. «Странно, - с грустью подумал он, - а ведь про Марию, с момента расставания я сегодня почти и не вспоминал». 
- …Алексей Геннадиевич? -  вернул его в реальность голос Приворотского.
Скользнув по собравшимся шальным взглядом, журналист глухо прохрипел:
- Выпить есть?
Пока хозяин исполнял роль бармена, Ивакин попытался собрать разбегающиеся как тараканы от света мысли в кучу. Приняв на три четверти заполненный янтарной жидкостью бокал, и благодарно кивнув Приворотскому, Алексей выцедил содержимое и занюхал тыльной стороной ладони. Похлопав себя по карманам, достал полу смятую пачку сигарет и вопрошающе посмотрел на командующего базой, тот молча придвинул ему пепельницу. Прикурив и сделав пару затяжек, заговорил:
- Зря вы ждете от меня каких-то откровений. Все что известно мне про «попаданство»,  я знаю из общения с коллегами на литературном форуме. Как правило, перенос происходит в точку бифуркации. По всей видимости мы попали в «доколумбовскую» Венесуэлу.
Немного подумав и сделав еще несколько затяжек, закончил:
-  Что бы определится куда мы попали надо плыть к Европе.