Конь тяжело перемешивал копытами осеннюю грязь. Уставший всадник вглядывался в замок, который постепенно вытаивал из пелены тумана.
Всадник спрыгнул около ворот, подошел к ним и пнул по черным доскам.
- Королевский гонец! – заорал он, подняв голову. А про себя подумал – «Горцы неотесанные… Даже нормальный ров не могут выкопать. Неужели здесь так тихо?». Конь фыркнул, словно соглашаясь.
Наконец скрипнуло окошечко в дверях:
- Чего тебе? – буркнула толстая усатая морда. Морда явно хотела спать и гостю была не рада.
- Королевский гонец Уильям Данлоп, - путник сунул морде под нос сжатый кулак с печатным перстнем короля. 
Окошечко закрылось. Ворота скрипнули. Путник устало шагнул во внутренний двор, загаженный свиным навозом. От запаха передернуло. Конь опять фыркнул.
- Где барон? – спросил гонец.
- Почивать изволит. Утро еще ранее. Солнце, вона, еще не взошло.
- Буди, - резко ответил Данлоп. – Стой! Коня сначала поменяй мне.
Слуга кивнул и взял коня за поводья. А потом повел его в конюшню. Уильям остался топтаться посреди двора, разглядывая стены. Да… Такого убожества он еще не встречал. Стены маленькие – в полтора роста. Лестницы на них – с полуобрушившимися, гнилыми ступенями.
Где-то скрипнула дверь. Данлоп резко повернулся на звук, машинально схватившись за рукоять меча. Из большой, видимо баронской, башни – донжона – спустился по длинной лестнице босоногий толстопуз в серой ночнушке. Вышел и отчаянно зевнул, почесывая между ног. 
- Ты кто?
- Королевский гонец Уильям Данлоп! – гордо ответил юноша. И снова протянул кулак.
- Ааа… И что? – снова зевнул толстопуз. – Что приперся?
- Король Малькольм собирает ополчение. А ты кто? – опомнился гонец.
- Барон я местный. Эдвард Ооох… – человек опять зевнул. - Да что же это, Господи! О`Гордон я. Ополчение? Зачем?
- Саксы! – резко ответил Данлоп.
Барон потер лицо. Затем подошел к бочке с дождевой водой и умылся, громко фыркая.
- Слышь, гонец… Тебя как зовут? – повернулся О`Гордон к юноше.
- Уильям Данлоп!
- Билли, значит… Пойдем жрать, Билли! А то я всю ночь не ел! И не пил… Да подождут твои саксы! – и громко испортил воздух. – Заходи!
А есть Вильяму и, впрямь, очень хотелось. Еще бы. Вторая неделя бешеной скачки. Король Малькольм собирал дружины баронов по всей Шотландии, чтобы, наконец, дать отпор наглым саксам, рвущимся в страну с юга. Дать отпор и ворваться в южные долины на плечах разбитого врага!
- Осторожнее, барон! – крикнул юноша, когда одна из ступенек провалилась под тяжелой ногой О`Гордона и тот едва не покатился вниз.
- Хью! Бездельник! – заорал барон, поддерживаемый гонцом под руки.
- А? – высунулась утренняя морда из конюшни.
- Я тебе сколько раз говорил поменять ступени на лестнице!
- Много, сир. А что?
- Ай… - отмахнулся барон и снова зашагал вверх. – Скотина ты ленивая, Хью!
- Я знаю, сир! – немедленно отозвался слуга и снова спрятался в конюшне.
Данлоп покачал головой, затворяя дверь. В зале донжона было не менее сыро, чем в лесу, но темнее. Серый свет утренних сумерек плохо проникал сквозь бойницы.
Около камина, в котором еще тлели угли, дрых какой-то парнишка.
- Ральф! Ральф! – рявкнул барон. – Вставай, скотина! Разводи камин, к нам гости!
Парнишка очумело подскочил и, испуганно глянув на хозяина, принялся раздувать угли, подкинув хвороста. Через минуту пламя весело затрещало.
Барон и гонец сели за пустой стол, на котором одиноко стоял кувшин.
- Кхм… Билли… Билли? Да, Билли… - почесал бороду О`Гордон. – Ты не мог бы сейчас ОЧЕНЬ громко сказать, что ты гонец и все такое?
- Не понял? – нахмурился Данлоп.
- Ну… Надо мне. Ты же королевский гонец? Вот и огласи свой указ! Да на всю башню, чтобы. Что тебе, жалко что ли?
Юноша пожал плечами, встал с лавки, вышел в центр залы и громко, с выражением, произнес:
- Я, королевский гонец Уильям Данлоп, призываю тебя, барона Эдварда О`Гордона именем короля Малькольма на смертельную битву с извечными нашими врагами саксами! Да пребудут с тобой милость Божия и слава людская!
- Хорошо, - одобрил барон. – А теперь – тихо!
И стал смотреть на потолок.
Там что-то зашуршало, зашевелилось. Наконец, с верхнего этажа спустилась…
Баронесса.
- Опять нажрался? – вместо приветствия ответила стареющая, но все еще красивая женщина. Щеки ее были уже как печеные яблоки, но глаза все еще сверкали молодостью.
Вместо ответа, барон виновато кивнул на гонца.
- Элизабет, - склонила она голову перед королевским перстнем.  – Эдвард, а почему мальчик еще не кушает?
- Ральф! – рявкнул барон и немедленно пнул мальчонку, шуршавшего у огня. – Эля!
- Я тебе дам эля, - спокойно ответила баронесса. – Ральф, позови Марджори. Гонца надо накормить. Молодой человек…
- Уильям, леди! – склонил голову Данлоп.
- Уильям изволит откушать!
Как-то так получилось, что замок внезапно ожил. Везде, со всех сторон заблеяли козы, заквохтали куры, забегали слуги.
Завтрак состоял из холодной курятины, свежего молока и запеченых яиц. Барон с тоской посматривал на пустой кувшин из-под эля. Но жена... Не разрешала жена.
- Саксы, говорите? – начала она разговор. 
- Леди Элизабет…
- Мы можем выставить лишь десять людей из клана, - ответила женщина. – Больше у нас нет.
Барон молча согласился. Согласился и Данлоп. Лорды в Шотландии такие – у кого-то две сотни головорезов, а у кого-то десяток молодых юношей. Но король изволил!
После сытного завтрака Данлоп собрался было откланяться, но баронесса остановила его:
- Мальчик мой, вы, наверное, устали? Отдохните! Я постелю вам…
- Не могу, леди Элизабет, - перебил ее Данлоп. - К вечеру я должен быть в замке барона Кэмпбелла.
- Вообще-то, лорд Кэмпбелл обещался быть к вечеру со своей дружиной. У нас сегодня праздник!
- Младшей пятнадцать лет исполнилось, - хекнул Эдвард и почесал физиономию, на которую внезапно упал солнечный лучик из узкой бойницы. – Праздник у нас!
Внезапно Уильям увидел, что на руке у барона не хватает двух пальцев, а лицо его пересекает длинный белый шрам. Солнце не только разгоняет тьму, но и высвечивает детали.
- Это решительно меняет дело! – согласился королевский гонец.
Спать он ушел на конюшню, решительно отказавшись от места в замке. Во-первых – блохи. Во-вторых – в донжоне сейчас шумно будет, а в-третьих… Привык Уильям к свежему воздуху. Вторую неделю он скакал по Шотландии, собирая кланы. Охапка соломы – царская перина для того, кто привык спать на древесных корнях.
Спать, спать, спать, на подушке из камня… Спать, спать, спать…
- Опять? – Элизабет строго посмотрела на мужа.
- А я что? -  развел руками барон. – Король же зовет! Я, между прочим, тут не причем!
- Зачем тебе это все? – вздохнула баронесса. – Живем спокойно. Дочери растут. Лучше бы ты стену поправил, я тебе уже сколько дней говорю?
- Да поправлю! Завтра и поправлю! – отмахнулся Эдвард.
- Завтра… Завтра ты на войну…
- Точно! Забыл совсем… Ну как вернусь так и поправлю!
- А вернешься?
- Вернусь. Элизабет, вернусь. Ну, я хоть раз не возвращался? – барон ласково посмотрел на жену и неловко огладил ее по спине трехпалой рукой.
- Не вернешься – домой не пущу, - строго ответила Элизабет. А потом, скрывая слезу в глазах крикнула: - Ральф! Ральф! Ну куда ты овцу тащишь! Режь ее за воротами! Да Боже ты мой… Опять же вонять будет на весь замок!
Она решительно шагнула к слугам, потом вдруг остановилась и повернулась к мужу. Посмотрела на него, вдохнула, словно собираясь сказать что-то, а потом передумала и ушла по делам. Барон же ушел точить меч.

Отредактировано Годзилко (07-02-2011 00:23:50)