Ника, спасибо. Исправил немного по-другому - консультант объяснил, что ворон, как правило, не едят. Поэтому они наглые и взлетать не спешат.
Уважаемый Mif, спасибо, исправил.

Вот тут меня и подкосило. Это не мой мир! Я не увижу ни жену, ни сына. Никогда! Ноги подогнулись, Солдат не справился с обвисшим телом, мы шлепнулись на землю. Сильно било в виски, отчаяние рвало душу.
- Э, доходяга, не вздумай тут сдохнуть! Ползи сам на карьер и жмурься там, я тащить тебя не нанимался.
Мужик, приподняв меня за грудки, отвешивал пощечины, напарник, бормоча, безуспешно пытался остановить его руку.
- Кончай, дядька, хватит, все нормально...
Чувства отступили так же резко , как и нахлынули, оставив головную боль и тремор в пальцах.
- Валите отсюда, доходяги! Пошли на хер!
- Уходим, уже уходим. Только скажи, пожалуйста, что такое сортировка?
- Дальше, через ангар, мусор сортировать! И готовься к ней, урод, если сдохнуть не хочешь! Потому что, пока норму не сделаешь, от конвейера не отойдешь, и либо делают норму, либо сдыхают. Все, мля, вали!
- Благодарю, уже ушли.
Опираясь на палку, поддерживаемый верным и снова улыбающимся напарником, я упрямо волочился по растрескавшейся бетонной дорожке. Вот оно: вокруг здорового ангара копошится народ. С одной стороны затаскивали большие контейнера на колесиках с мусором, с другой их выкатывали наполненными одинаковыми отходами. И везде работающих подгоняли палками надсмотрщики.
- Гля, мля, зомбак с полудурком! Слышь, братва, этот тот жмур, что я базарил.
- Чой-то не похож он на жмура. Порожняк гонишь, Кожан.
- Зуб даю, он. Лежал обосратый, околевший. Мы с Вялым его за копыта, в карьер волочь, а он дернулся и очухался.
Четверка надсмотрщиков, возглавляемая знакомым мне Кожаном, подошла вплотную.
- Что, дохлятина, уже поработать приперло?
- Не, они чо-то надыбали, делиться принесли. Дал сюда, дебил!
Выдернув у напарника из руки кулек с найденным тряпьем, бандюк ловко ткнул дубинкой потянувшегося за отобранными вещами Солдата. На землю мы опять свалились вдвоем. Еще один наступил на мою опорную палку, больно прижав пальцы.
- Гля, зомбак тоже с дрыном, ща мочить нас начнет.
- Ага, и хавать.
Уроды довольно ржали, а я даже не мог встать — силы совсем ушли.
- Че стоим, быки? Кто дохляков гонять будет? Не понял, в натуре.
- Мы ниче, Кент, уже идем. Так, козликов смешных увидели.
- Не насмотрелись еще? Сам на сортировку захотел, Кожан?
- Мне нельзя, Кент, я в законе.
- Закон для тебя — я. Пошли, мля!
Подошедший явно принадлежал к верхушке уголовного сообщества — чистый, холеный, выбритый, в нормальной светло-синей рубашке и чистом, хотя и мятом, темно-синем комбинезоне. На ногах блестящие легкие черные туфли. Уроды шустро рванули к работающим (один вывалил тряпье из кулька, скривился и пнул ногой), Кент длинно сплюнул в нашу сторону и пошел следом. Собрав тряпки, Солдат с неимоверным трудом поднял меня, и, шатаясь, мы поползли обратно. Головная боль все усиливалась, дорога расплывалась перед глазами, ног уже не чувствовал. Стиснув зубы, висел на плече напарника и одной силой воли направлял домой непослушное тело. Только когда понял, что стою у шалаша, позволил себе вырубиться.

Забегу вперед, уважаемый коллега: с едой там нормально, даже хорошо. Другое дело, что откормленная крысятина идет на мясо (извиняюсь за натуралистические подробности - вычеркивал из текста отдельные слишком уж мрачные вещи).