Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.***
Машину она оставила на Екатерининской улице, - просто не смогла вспомнить, есть ли места для парковки на Боровой, - и к месту встречи пошла по Меркулову переулку. Но не дошла. Только свернула с Екатерининской, как мимо проехали два черных авто с окнами, задернутыми шторками.
"Это что еще за извращения?!" - неприятно удивилась Натали, привычно изготавливаясь к бою, но внешне ни чем к себе внимания не привлекла. С ноги не сбилась, головой не крутить не стала. Шла, куда шла, не быстрее, но и не медленнее. Естественным шагом, с маской нормальной для Петрограда повседневной озабоченности на лице.
Между тем, первая машина свернула направо, на Боровую, а вторая остановилась, не доезжая до поворота. И сразу же из нее вышло несколько мужчин в темных плащах. Двое едва ли не бегом проследовали в подворотню, откуда, верно, начинались сквозные дворы, тянущиеся до самой церкви, а значит, и до черного хода из дома пятьдесят два. А двое оставшихся рассредоточились по переулку. Один остался на углу, другой стал прохаживаться у подворотни, в которую убежали его приятели.
"Похоже, мне опять "свезло"! А вот Генриху - нет!" - Натали неторопливо пересекла улицу, вошла в арку ближайшей подворотни, но, скрывшись из виду, действовала уже так быстро, как только могла. Через семь минут она пряталась уже на крыше одного из ближайших к дому епархиального братства церкви Покрова Пресвятой Богородицы зданий и могла наблюдать процедуру захвата, что называется, "невооруженным глазом".
"Надо же, какая ирония судьбы! - со стороны Боровой улицы к дому номер пятьдесят два подъехало еще два автомобиля, и около одного из них покуривала "на холодке" Ольга Берг. - Папочку своей сестренки арестовывает и сама того не знает!"
Дверь открылась, и оперативники контрразведки вошли в дом.
"Ну, вот и все. Эпизод завершился, и Бог с ним... " - Но, как выяснилось, ничто еще не кончилось. Все только начиналось.
Макс Мах, Кондотьер
Сообщений 81 страница 90 из 208
Поделиться8122-10-2013 15:03:54
Поделиться8222-10-2013 15:04:19
Едва додумав предыдущую мысль, Натали уже неслась, как угорелая, к своему Кокеру. Она успела как раз вовремя, чтобы выехать окружным путем на Боровую и заметить в транспортном потоке, вливающемся в Лиговский проспект, последний из идущих колонной черных Кочей. Те самые авто. Большие, военного образца, с зашторенными окнами.
"Что я делаю? - спросила она себя, но вопрос "прозвучал" лишь проформы ради. Она знала, что делает, и отказываться от задуманного, не собиралась.
Глава 7. Гальярда
Генрих услышал донесшийся снизу весьма характерный шум как раз в то мгновение, когда отказывался от выпивки и предлагал Карварскому перейти к делу.
- Вы слышите? - спросил он, вынимая из кармана паспорт на имя Шершнева и стирая с него свои отпечатки. - Ваших рук дело?
- Нет! - Карварский прислушался и побледнел.
Генрих услышал топот ног в коридоре и выбросил паспорт в мусорную урну. Дверь распахнулась.
- Всем стоять! Руки за голову! - в помещение ворвались несколько мужчин в штатском: плащи, шляпы, кожаные перчатки. Вооруженны револьверами и короткоствольными пистолетами-пулеметами. - К стене! Стоять!
- Что происходит? - спросил по-немецки Генрих.
- Руки за голову! - потребовал мужчина с десантным сударевым в руках.
- Я вас не понимаю! - поднял руки вверх Генрих. - Я не говорю по-русски. Вы говорите по-немецки?
Но его не слушали, его обыскивали. Рядом возмущался произволу и пугал разными затейливыми ужасами Карварский.
- Следуйте за мной! - приказал мужчина с автоматом, когда содержимое карманов Генриха перекочевало в портфель одного из налетчиков.
- Я не говорю по-русски! - в десятый раз повторил Генрих, не тронувшись с места. - Я вас не понимаю! Кто вы? Я требую присутствия консула Швейцарской Конфедерации!
- А если по уху? - поинтересовался мужчина.
- Ты что же, русская свинья, даже по-человечески говорить не умеешь? - поинтересовался Генрих, он знал, что провокация сработает.
- Да, ты! - замахнулся мужчина.
- Отставить! - приказал другой, подходя. - Господин... э... - начал он по-немецки.
- Хорниссе! - подсказал Генрих. - Генрих Хорниссе, гражданин Швейцарской Конфедерации.
- Вообще-то, у меня другие сведения, - усмехнулся мужчина, но продолжал говорить по-немецки. - Однако бог с вами, полковник! Хорниссе так Хорниссе. Вы арестованы, герр Хорниссе по обвинению... Впрочем, обвинение мы уточним позже. А пока вы арестованы. Следуйте за мной, или мы вас понесем, предварительно переломав руки и ноги. Вы понимаете?
- Вполне, - кивнул Генрих и пошел, куда ему велели.
Поделиться8322-10-2013 15:04:40
***
Судя по тому, что там крутилась Ляша, захват производила контрразведка флота, но какого беса не поделило Адмиралтейство с Карварским, то есть с Министерством Внутренних Дел, оставалось только гадать. Однако на догадки у Натали не оставалось досуга. Сначала она неслась, как оглашенная, по лестницам, проходным дворам и мощеным торцовым камнем переулкам, рискуя сломать себе к чертям собачьим ноги, бегая на высоченных, совсем для других целей сработанных каблуках. Потом моталась по городу, снова же рискуя, но уже тем, что сделает аварию или потеряет из виду колонну служебных Кочей. Однако обошлось: и машину не угробила, и флотских не упустила, проследив до неприметного особнячка, спрятавшегося за глухой кирпичной стеной, в самом конце Вяземского переулка, буквально в нескольких домах от набережной Малой Невки.
"Ого! - оценила она ситуацию, проскакивая мимо закрывающихся стальных ворот на Песочную набережную, - Да, у них тут все, как у больших! Не просто так конспиративная дачка - с секретными агентессами покувыркаться, - а настоящий опорный пункт!"
Такой объект "на ура" не возьмешь. Тем более, в одиночку. Но и отдать им Генриха без боя Натали не могла. Просто не хотела. Оставалась вероятность того, что к ночи мореманы угомонятся и в большинстве своем разъедутся по домам. Тогда можно будет достать из багажника "скрипочку" и...
"Отиметь господ контрразведчиков смычком в зад! Впрочем, - вспомнила она, пристраивая Кокер между двумя припаркованными автомобилями метрах в двухстах от ворот особнячка, - у них там еще и дамочка затесалась, но мы ради равенства полов исключения для Ляши делать не станем! Уравняем, так сказать, капитан-лейтенанта Станиславскую в правах".
С того места, где она пристроила свой Кокер особняк почти не просматривался. Его закрывали густо разросшиеся деревья. Видела Натали одну лишь каменную стену, отделявшую участок "дачки" от тротуара в Вяземском переулке, да железные механические ворота, закрывавшие въезд на охраняемую территорию. А то, что территория охраняется, Натали поняла уже через пару минут. Во-первых, она рассмотрела, что поверху стены на стальных кронштейнах подвешена спираль Бруно. А во-вторых, вспомнила, что видела в проеме ворот собаку на поводке. Восточно-европейскую овчарку, для точности. Так что остальное можно и домыслить.
"Эх, - подумала, балансируя на грани отчаяния, - еще бы хоть пару рук с винтовкой, и можно было бы... "
Поделиться8422-10-2013 15:05:01
Ее отвлек стук в стекло. Тихий, аккуратный, можно сказать, вежливый. Справа от Кокера между машинами прятался человек: молодой мужчина в кепке и куртке из пальтовой ткани. Он смотрел на Натали, подняв перед собой обе руки. Демонстрировал, так сказать, добрые намерения.
Стараясь не делать резких движений, Натали достала пистолет и сняла его с предохранителя. Мужчина следил за ней глазами, но не двигался.
- Отлично! - Натали бросила быстрые взгляды в зеркало заднего вида и по сторонам, но ничего подозрительного не заметила. - Открываю!
Она нагнулась вперед и, не выпуская мужчину из поля зрения, приоткрыла окно. Совсем немного. Только чтобы можно было говорить.
- Я вас слушаю.
- Наталья Викторовна, - успокаивающе улыбнулся мужчина, - если вы приехали выручать Генриха Романовича, вы в этом не одиноки.
По-русски он говорил скверно, с сильным скандинавским акцентом, но сказать, кто он таков, Натали, пожалуй, не взялась бы. Мало ли на севере Европы блондинов? Их и на юге полно!
- Кто вы? - спросила Натали.
- Лейтенант Густафссон, сударыня, - чуть поклонился мужчина. - Вторая тактическая группа.
- Чья группа?
- "Цюрихские шершни", сударыня. Мы не здешние, мы командира прикрываем.
- И много вас?
- Не корректный вопрос, - вежливо улыбнулся лейтенант Густафссон. - Пойдете с нами или со стороны посмотрите?
- Атакуете?
- Непременно.
- Как скоро?
- Да, вот прямо сейчас! - пожал плечами мужчина. - Договорюсь с вами о взаимодействии и начнем. Чего тянуть?
- У них там человек десять.
- Не менее пятнадцати.
- И вы?...
- И мы, - кивнул он в ответ.
- Ладно, тогда я с вами.
И в самом деле, чего тянуть? Был бы Густафссон агентом контрразведки, они уже минуты две как совсем по-другому беседовали бы. А так, что ж! Даже любопытно, чего стоят все эти "серые гуси" в реальном деле!
Поделиться8522-10-2013 15:05:25
***
Скорее всего, налет осуществили люди из контрразведки флота. Генрих понял это по нескольким репликам оперативников и мелькнувшему за стеклом одной из ожидавших на улице машин знакомому лицу. Ольга Берг, и в самом деле, оказалась хорошей притворщицей, но все остальные "в ее балагане" актерствовали из рук вон плохо. Они даже не попытались украсить дело какими-нибудь - пусть даже самыми неказистыми - атрибутами законности. Действовали напористо, грубо. Эффективно, но по бандитски, со всеми вытекающими из этого обстоятельства следствиями, главное из которых -спешка. Морячки торопились. Возможно, и даже, скорее всего, они опасались ответной реакции "соседей". МВД, например, или Корпуса жандармов. Однако - и это главное - они решились на захват самого Карварского. Человека, облеченного немалой властью, да к тому же имеющего статус министра. Означать это могло одно. Флотские играют ва-банк. Отступать им некуда, и действовать они будут соответственно.
"Скверно! - получалось, что Людвигу, оставшемуся теперь "старшим по команде", придется принимать непростые решения, в том числе и политические. Самостоятельно. - Но каковы морячки! И где, черт возьми, носит мою Наталью?!"
Сопротивляться не имело смысла. Генрих позволил себя обыскать, выражая возмущение ровным голосом - для протокола - и только по-немецки. Вышел из дома, окруженный настороженно зыркающими по сторонам оперативниками, сел в машину с задернутыми шторками на окнах, устроился поудобнее между двух крупного сложения охранников, и закрыл глаза. Ему было чем заняться на пути в "узилище". Следовало обдумать кое-какие факты и обстоятельства. Осмыслить их в контексте других фактов и обстоятельств, понять, принять решение. А тут, благодаря флотской контрразведке, и досуг очень кстати образовался. Сиди себе в теплом салоне автомобиля, дремли, думай. Этим он и занимался, так что время поездки не пропало даром и прошло быстро. Генрих и не заметил, как исчез в потоке прошлого целый час жизни.
- Итак? - спросил он по-немецки, оказавшись в комнате для допросов. Его не били пока. Не связали, хотя и сковали руки наручниками. Посадили на привинченный к полу табурет, поставив за спиной крепкого парня, следить за телодвижениями, и все, собственно.
Просторная комната без окон, но зато с зеркалом в боковой стене. Табурет, стол у противоположной стены, два стула. За столом двое: мужчина и женщина.
- Итак?
- Ваше имя, звание, гражданство? - вопросы задает Ольга. По-русски. Мужчина смотрит на Генриха и до времени молчит.
- Baryshnia, я не понимаю по-русски!
- Ваше имя, звание, гражданство? - на этот раз по-немецки спрашивает Ольга.
- Вы не представились, барышня! - Генрих знал, его люди не спят, но пока Людвиг свяжется с Бекмуратовым или еще с кем-то из контрагентов, здесь, в секретном подразделении Флота, могли произойти весьма драматические изменения. Все вплоть до убийства, а посему имело смысл тянуть время, но не обострять. Опыт - а он, как говорил поэт , сын ошибок трудных - подсказывал, что начав применять силу, некоторые вполне вменяемые с виду люди, очень скоро находят себя лицом к лицу с окровавленным трупом. Запытать человека легко, добиться, чтобы он говорил правду - трудно. И нет ничего удивительного в том, что люди, сплошь и рядом выбирают самые простые решения.
"Тупицы и лентяи!"
- Если я представлюсь по всей форме, у вас останется один путь - официальное делопроизводство. А оно грозит вам, Генрих Романович, большими неприятностями, - заговорил мужчина. По-немецки он изъяснялся сносно, но по всему выходило - работает не на германском направлении.
- И, тем не менее, я рискну. Ольгу Федоровну я уже знаю, так что госпожа Станиславская может не беспокоиться, а вас - нет.
- Капитан Первого ранга - Зарецкий Лев Константинович, начальник контрразведывательного управления Балтийского флота. Вы удовлетворены?
- Удостоверение, пожалуйста.
- Оно на русском языке.
- Покажите.
Мужчина встал, подошел к Генриху и, вынув из кармана, раскрыл перед ним удостоверение, затянутое в бардовую с золотым теснением кожу.
- Теперь мы можем перейти на русский язык?
- Можем, - кивнул Генрих и обернулся к зеркалу. - Для протокола. Отметьте, будьте любезны, что русский язык я выучил в детстве от своей няни Арины Родионовны.
- Издеваетесь?
- Развлекаюсь, - улыбнулся Генрих.
- Итак, ваше имя, звание, гражданство? - задал вопрос Зарецкий, возвращаясь к столу.
Поделиться8622-10-2013 15:05:47
- Генрих Хорниссе, гражданин Швейцарской конфедерации, воинского звания не имею.
- Однако вы известны, как полковник Хорн, разве нет?
- А Петр Константинович - как государь-император, и что с того?
- Допустим, - капитан достал из кармана и положил на стол российский общегражданский паспорт, неторопливо пролистал страницы. - Однако, согласно этому документу, вы, сударь, находитесь в русском подданстве, и зовут вас Генрих Николаевич Шершнев.
- Для протокола! - Генрих снова повернулся к зеркалу и смотрел туда, в зазеркалье, словно, мог видеть тех, кто прячется в комнате за стеной. - Это подлог и инсинуация. Паспорт мне не принадлежит, моих отпечатков на нем нет.
- И в самом деле! - Зарецкий, словно бы даже обрадовался. - И бог с ним! Вы ведь не тот Шершнев, что в паспорте. Вы не Николаевич, а Романович!
- Слишком много слишком сложных русских имен, - покачал головой Генрих. - Я запутался. Попробуйте объяснить простыми словами, о чем мы, собственно, говорим? Вы обвиняете меня в подделке документов?
- Нет, я обвиняю вас в том, что вы, сударь, государственный изменник, предатель и подлец, лишенный решением военного трибунала званий и наград и приговоренный к бессрочной каторге. Я обвиняю вас в том, что вы бежали с каторги, убив при этом одиннадцать человек, в том числе, нескольких жандармов и офицеров при исполнении. То есть, в дополнение к прошлым вашим винам, вы так же убийца и беглый каторжник. И этого вполне достаточно, чтобы вздернуть вас по решению военно-полевого суда, а состав его согласно Уложению о военно-полевых судах на Императорском Военно-морском Флоте может ограничиваться двумя старшими офицерами. Я капитан Первого ранга, Ольга Федоровна - вежливый кивок в сторону женщины, - капитан-лейтенант. Как полагаете, можем мы вас повесить?
- Не можете! - Генрих едва не улыбнулся, поняв, откуда у этой истории "ноги растут". Капитан почти слово в слово пересказал один печальной памяти оперативный документ, гулявший лет двадцать назад по просторам Империи, от одной "право имеющей" конторы к другой и обратно.
- Это отчего же?
- А оттого, милостивый государь, - улыбнулся Генрих, что нет, и никогда не было такого человека - Генриха Романовича Шершнева. И суда над ним не было. И на каторге он не сидел, а значит, с нее и не бежал. Шершнев - фантом. Идите и поищите, господин флотский дознаватель, свидетельство о рождении этого Шершнева! Запись в церковной книге? Решение суда? Кого вешать-то станете? Анонима, которого вы по ошибке приняли за беглого преступника, имени которого даже не знаете?
- Вы будете отрицать, что служили в Первом Шляхетском полку? - подался вперед капитан Зарецкий, глаза его сузились, скулы побледнели. Он еще ничего не понял, но - не дурак - уловил самую суть.
- Нет, - покачал головой Генрих, - Не буду. Служил. Но вам, сударь, придется побегать в поисках людей, которые могли бы это подтвердить.
- Найдем.
- Но не сегодня, а время, между тем уходит.
- Мы не торопимся.
Поделиться8722-10-2013 15:06:08
- Торопитесь! - возразил с улыбкой Генрих. - Вы не забыли, случаем, кого арестовали вместе со мной? Вы уверены, что за домом не велось наблюдение, и о случившемся не доложено по инстанции?
- Стоп! - поднял руку Зарецкий. - У нас есть записи в архиве полка, экзамен в Академии...
- Нету!
- Объяснитесь.
- Из полкового архива вы сможете узнать, что там с 1928 по 1936 год служил некто Шершнев. Но! Во-первых, вопреки записям, Шершнев не фигурирует ни в одном наградном деле. Кого же тогда награждали теми орденами, которых потом лишили? Не знаете? Хорошо. Пойдем дальше. Шершнев не сдавал экзаменов в Академию. И, в-третьих, откуда он вообще взялся этот Шершнев, и какое отношение ко всему этому имею я?
- Мы найдем свидетелей.
- Найдете.
- Есть еще ваш портрет работы Серебряковой... - вступила в разговор Ольга.
- То ли мой, то ли нет.
- Но моя матушка может стать важным свидетелем, - кокетливая улыбка.
- Свидетелем чего? - Генрих смотрел на нее с жалостью, при других обстоятельствах она могла стать его дочерью. - Она была моей женой, Ольга Федоровна, но вот Шершневой она никогда не была. Созвонитесь с ней, спросите. Посмотрим, что она ответит. Но, если и ответит... Вы понимаете, госпожа капитан-лейтенант, что ее свидетельство поставит в крайне неловкое положение вашу сводную сестру, которую вы до сих пор считали родной?
- Даже так? - усмехнулся Зарецкий. - Какой мелодраматический поворот! Браво, полковник! Вы не будете возражать, если я пока буду вас так называть? Настоящего-то своего имени вы не называете... Или все-таки назовете? - Зарецкий достал пачку голландских сигарет и протянул Станиславской. - Ольга Федоровна, как считаете, сможем мы разговорить нашего господина Н. или нет? Свидетелей мы могли бы и позже к делу подверстать...
- Совершенно с вами согласна, Лев Константинович! - по внешним признакам подброшенная Генрихом "горсть вшей" никакого неудобства капитан-лейтенанту не причиняла. Услышала, даже глазом не повела. - В любом случае, следует попробовать. Попытка ведь не пытка, - улыбнулась она, закуривая, - не правда ли, Генрих Романович?
"Н-да, похоже, я влип: дамочка-то не просто так актриска, она на всю голову больная!"
- Дело ваше, господа! - держать лицо Генрих умел, недаром слыл отменным игроком в покер. Другое дело, как долго ему позволят это лицо иметь.
- Дело ваше, - повторил он, рассматривая контрразведчиков, безмятежно покуривавших за столом, словно хрестоматийная парочка из голландских фильмов после обязательной постельной сцены. - Но учтите, обратной дороги не будет.
- Пугаешь, старый хрыч? - Ольга встала из-за стола и неторопливо пошла к нему. Довольно высокая, хотя и ниже Натальи. Фигуристая, если иметь в виду грудь и бедра, длинноногая. Таким женщинам идут длинные узкие юбки и приталенные жакеты, но и покачивание бедрами при ходьбе на высоких каблуках кое-что добавляло к портрету Ольги Берг.
- Напоминаю!
- И зря! - она с ходу ударила его по ушам. Без подготовки, не меняя выражения лица. Таким же, "заинтересованно вежливым" оно оставалось и тогда, когда пережив приступ острой боли, Генрих открыл глаза.
Он лежал на полу, а она склонялась над ним. Дымящаяся сигаретка в углу пухлых губ, взгляд целеустремленный, безжалостный.
- Больно тебе, старче? - голос чистый, произношение интеллигентное. - Страшно тебе, старче?
- В куклы не доиграла? - спросил Генрих. - Или оргазма не испытываешь?
- Да, - кивнула женщина, - все дело в оргазме. Но сейчас, старичок, я уже влажная, а, когда ты заговоришь, я буду кончать минут десять, без перерыва.
- Всего-то?
- А мне больше не надо!
На этот раз удар пришелся между ног. Не слишком сильно, но точно и к тому же острым носком туфля. Так что следующие несколько минут Генрих провел, держась руками за яйца и матерясь в три этажа. Но он был уже в полном сознании - боль как раз начала отпускать - когда за стенами камеры пыток что-то грохнуло, сильно и знакомо, а вслед за тем раздались выстрелы. Слышно их стало, правда, не сразу, да и то, как сквозь вату, но все-таки Генрих услышал, и означать это могло одно - стреляли уже совсем рядом. В доме. И не из пистолетов.
Поделиться8822-10-2013 15:06:28
***
"Сейчас!" - она увидела темно-коричневый Сааб, позволила ему отъехать метров на сто пятьдесят вперед и плавно тронулась за ним. Движения на набережной почти не было - тихие окраины, застроенные особняками, - и Натали отстала еще метров на двадцать-тридцать. Ей нужно было сохранять дистанцию, чтобы не нарушить план, но и не выбиться из ритма. Она не знала, кто эти люди, так профессионально прикрывающие Генриха, однако надеялась, что не ошибается, ни в предположениях относительно того, кто они такие, ни в своем скоропалительном решении "поучаствовать".
"Импровизация... "
Так и есть. Импровизация. Авантюра. Случай. Но случай случаю рознь. И в этот раз сердце подсказывало, упустишь, второго не будет. Два раза удачу не предлагают. Не взял, не попробовал взять - пеняй на себя!
Сааб свернул направо.
"Время пошло!"
Взрыв она услышала как раз на повороте, а в следующее мгновение - оказавшись в створе Вяземского переулка - увидела и его "причину". Источник многих огорчений Российского флота все еще стоял посередине проезжей части с трубой противотанкового гранатомета на плече.
"Ну не мне его судить..."
Гранатометчик отбросил дымящуюся трубу и упал на асфальт, поспешно откатываясь в сторону, а к особняку, скрытому от Натали высокими деревьями уже бежали люди с десантными автоматами и штурмовыми винтовками. Немного. Человека три, но из подъехавшей с противоположной стороны Волжанки тут же выскочили еще двое.
- Внимание! - крикнула Натали, нажимая на газ.
- Готов! Готов! - раздалось из-за спины, где сидели десантники.
Машина рванула вперед, резко, почти мгновенно сокращая дистанцию.
- Пошли! - Натали резко затормозила, разворачивая машину юзом поперек переулка, распахнула водительскую дверцу и рывком вылетела наружу.
За деревьями - на территории базы Флота - и в переулке уже вовсю стреляли. Слышны были автоматные очереди, трескучие пистолетные выстрелы, громыхание штурмовых винтовок.
Перекатившись через плечо, Натали почти сразу увидела первую цель. Оказывается, на противоположной стороне переулка у флотских тоже был припасен сюрприз. Из скромного, нежилого на вид домика, спрятавшегося за живой изгородью - сирень, надо полагать, - начали стрелять, едва она успела выскочить из Кокера. Первая пуля разбила стекло в задней левой дверце, - десантник едва успел покинуть салон автомобиля - вторая ударила в асфальт недалеко от того места, куда приземлилась Натали.
"Вот же!..." - она вскинула автомат и дала очередь. Короткую и неприцельную, но ничего более разумного она сейчас все равно предпринять не могла. Выстрелила, откатилась, выстрелила еще раз. Метнулась вперед, в мертвую зону, лежа на спине, выхватила из кармана гранату, выдернула чеку, произнесла мысленно "раз-два-три" и швырнула гранату навесом через голову, через кусты.
Рвануло почти сразу, и несколько осколков с неприятным шорохом прорубились сквозь живую изгородь над головой Натали. Тзень - один из них распорол капот автомобиля, джирк - другой разрезал дорожное покрытие в полуметре от ее ноги.
"Могло быть и хуже!" - она вскочила на ноги и полоснула длинной очередью по окнам, а потом - когда магазин опустел - уронила шмайсер под ноги и выхватила из кармана вторую гранату. Рычаг она снова держать не стала, а просто выдернула чеку и швырнула стальной шар в разбитое окно. Времени на маневры, таким образом, не осталось, но ей и не надо было. Она упала под кусты, переждала взрыв, сменила в автомате рожок и рванула вслед за атакующими туда, где должен был находиться Генрих. Но здесь ей и делать-то ничего не пришлось. Она шла вслед за диверсантами Генриха, а те за своей спиной живых не оставляли. Единственный раненый, встреченный Натали, был из "своих", и другой "свой" как раз оказывал ему первую помощь.
Поделиться8922-10-2013 15:06:51
***
- Стреляют! - прохрипел Генрих, стараясь подавить тошноту и встать на ноги. Со скованными руками это и вообще непросто, со звоном в ушах и болью в паху - и того сложнее.
- Молчать! - бросила ему Ольга.
Таким тоном отдают приказы псам. "Лежать", "стоять", "подать голос". Скверный тон, но ей, и в самом деле, было не до Генриха. Стало вдруг, и не ей одной. Зарецкий тоже вскочил и даже револьвер из наплечной кобуры вытащил, словно, собрался воевать.
"Ну, ну..." - Генрих сумел-таки встать на колени и, опершись на руки, начал понемногу приподыматься, но в этот момент вдребезги разбитое выстрелом зеркало с треском обвалилось на пол, и из открывшегося провала раздался властный голос.
- Не дури, мужик! - сказали из мглы по-немецки. - Ствол брось, руки подними! И вы, барышня, руки тоже покажите, пожалуйста.
И тут же раздался выстрел. Генрих оглянулся через плечо и успел увидеть, как падает спиной вперед здоровенный охранник, так и не выпустивший из руки какой-то длинноствольный револьвер.
- Я же сказал, не дурить!
Зарецкий ситуацию оценил правильно. Револьвер бросил на пол, правда, недалеко - видно, все еще на что-то надеялся - и поднял руки, поворачиваясь к разбитому окну лицом.
- Просто для сведения, - сказал он ровным, пожалуй, несколько утрированно спокойным голосом, - вы только что совершили целый ряд уголовных преступлений, караемых по законам империи...
- Заткнись! - а вот этого голоса Генрих здесь и сейчас услышать, никак не ожидал. - Генрих, ты как?
- Скорее сяк, чем как, - тяжело выдохнул он, выпрямляясь. - Но жив, и это радует!
- Меня тоже! - Наталья впрыгнула в комнату, качнулась на высоких каблуках, но устояла. В одной руке Стечкин, в другой - браунинг FN. - Здравствуй, Ляша! Это она тебя так?
- А что видно? - непроизвольно опустил Генрих взгляд к ширинке.
- У тебя кровь из ушей идет, но я так понимаю, по яйцам тебе тоже досталось?
- У нас, в России, без этого никак! - улыбнулся Генрих, хотя какая уж там у него вышла улыбка, он не знал. Догадывался, что никудышная. - Не убивай... пока! - остановил он Наталью. - Людвиг ты там?
- Я здесь, - Людвиг вошел в комнату, как нормальный человек, через дверь.
- Что со временем?
- Его нет!
- Ну, вот, - обернулся Генрих к Зарецкому, морщась от боли в паху, - слышали? Нет времени.
- Я ничего не скажу!
- Тата, выстрели ему в колено, пожалуйста! - попросил Генрих и тут же раздался выстрел.
Зарецкий заорал и грохнулся на пол.
"Нет, не полевой агент, кабинетная крыса!" - оценил Генрих телодвижения капитана Первого ранга и его беспомощный мат.
- Следующая пуля в живот, - Генрих не был уверен, что это сработает, но и не попробовать не мог. - Кто приказал произвести арест?
- Я...
- Наташа, в живот...
- Подождите! - взмолился Зарецкий. - Так дела не ведут!
- В кабинетах, - согласился Генрих, - а мы на фронте. Наташа...
- Адмирал Чаромный!
- Подожди, Тата! Пусть еще поживет. В чем смысл?
- Лаговского ослабить, - тяжело выдохнул Зарецкий, пытавшийся зажать руками рану, из которой хлестала кровь. - Без Карварского и Варламова, без их связей...
- Зачем это Адмиралтейству?
- Ассигнования на Флот, - объяснил Зарецкий. Он торопился, понимая, что его время уходит вместе с кровью. Лицо побледнело и лоснилось от пота, в глазах ужас. - Лаговский решил урезать ассигнования на сорок процентов и отменить большую кораблестроительную программу...
Поделиться9022-10-2013 15:07:11
- Но я-то тут причем? - возмутился Генрих, обнаружив такую несусветную глупость там, где предполагал найти настоящее византийство - трехмерный заговор, спрятанный в другом, уже четырехмерном заговоре.
"Господи прости, они еще худшие идиоты, чем я думал! Вавилон, какой-то, а не Россия!"
- Вы наемник с дурной репутацией. На вас в контрразведке досье еще с сорок четвертого года заведено. И в нем меморандум Локшина...
- Да, да, - кивнул Генрих, - я помню: убийца, каторжник, государственный преступник... Вы, хоть понимаете, что вам теперь конец?
- Я...
- Ладно! - остановил его Генрих. - Она в курсе этих пакостей? - показал он на Ольгу.
- Да.
- Уходим! - приказал Генрих. - Этого оставить, - кивнул он на Зарецкого. - Дамочку берем. Ната, душа моя, врежь ей куда-нибудь побольнее, и тащи. Карварского оставьте здесь, пусть сам разбирается, и кто-нибудь снимите, наконец, с меня наручники!
